Демоническая эпопея

Фёдор Олегович Чумаков

Три мира, связанных воедино. Две расы, что борются за влияние и власть. В этом суровом и жестоком мире нет добрых или злых, правых или виноватых – есть лишь пересечение амбиций. В данной книге собраны четыре сказа, что поведают о целой эпохе, полной событий, которые окажут огромное влияние на реальность.

Сказ Саиро, ангела Чистилища

«Все демоны и ангелы должны подчиняться

трём заветам Матери Индаил и Всеотца:

Первое — не допускать, чтобы люди прознали

о Надземье и Подземье, наших войнах и

распрях. Второе — не допускать

рождения на свет монстра Гельдмиоса,

ребёнка от союза ангела с демоном.

И третье — не вредить всеобщему балансу.»

Из наставлений Аду и Небесному граду

1

Чем различны ангелы и демоны, жители прекрасного Золотого града и ужасных Подземных чертог? Право же, лишь идолами. Порок и лицемерие есть везде, и в райских садах могут таиться самые отвратительные демоны, живущие завуалированной ложью. И понял я это слишком поздно, как и то, что все мы одинаково подвержены чувствам и эмоциям. — ненависть, любовь, зависть. Эти и другие чувства живут неразрывно связанно, и чтобы избавить от одного отрицательного, придётся искоренить и все положительные. Лишь в сказках есть любовь, не обременённая ревностью и грустью.

Меня зовут Саиро и это история о том, как я стал врагом Небес.

Начать, пожалуй, следует с того, что я являюсь одним из ангелов чистилища — так зовут тех из нас, кто выращен и обучен для великой цели, а именно для убийства распоясавшихся Владык Ада. Когда-то нас было более сотни, но после недавней затяжной стычки с Адом выжили лишь двое.

Итак, её звали Уф. Она являлась моим близким другом, нет, возлюбленной, по стечению судьбы чудом выжившей в той самой затяжной стычке, которую не пережили наши собратья. Преисполненная силы и благородства, невероятно прекрасная, она являла собой будто бы саму Богиню Войны. Но не смотря на любовь к сражениям, она не представляла себе жизни в одних лишь схватках.

Много раз я видел её на цветочных полянах и в цветущих садах, грустно наблюдающую за тем, как заходит солнце. Видел, как оплакивает она смерть каждого товарища, и грезил о том, как она будет оплакивать и меня.

Всеотец не обделил её миловидностью. Румяная, светловолосая, наделённая правильными чертами лица и несколько раскосыми глазами — она казалась мне эталоном красоты и грации. А больше всего я любил её изумрудные глаза — преисполненные смесью доблести и грусти, а иногда насмешливо-весёлые, они являлись отражением самой её сущности. Во всяком случае, так казалось мне тогда.

И потому, когда архангел Гильсмундд потребовал, чтобы мы на пару явились в Дворец Восходящего Солнца, я был совершенно счастлив, ибо не мог видеть свою жизнь без совместных боёв бок о бок с Уф.

Дворцом Восходящего Солнца окрестили одно из первейших строений в Небесном граде, возведённое, по слухам, ещё самим Всеотцом. Во время войн с Адом данное строение использовалось в качестве места переговоров генералов. И то, что на пригласили именно сюда, говорило о начале военных действий.

Мы явились очень вовремя. Старец Гильсмундд ждал нас в Зале Тактики, огромной круглом помещении. Передвижение по полу здесь походило на хождение водомерки по воде — от каждого шага по нему в стороны от места, куда ступила нога, начинали расходиться круги. Сам пол представлял из себя почти неощутимую тонкую гладь из чистой магии, эфемерно сверкающую разноцветными огнями. Красные, зелёные, синие и даже фиолетовые огоньки поочерёдно зажигались и гасли, соприкасаясь друг с другом.

— Всё никак не привыкнешь? — Не то издевательски, не то сочувственно спросила Уф. Вот всегда с ней так — никогда не мог понять, какие эмоции она испытывает. — Не переживай так, не тебе одному здесь не по себе.

Конец ознакомительного фрагмента.