Влияние 3

Тома Круглова (2024)

Оказавшись в секретной организации, Фаби сталкивается с самыми серьёзными испытаниями за всю свою жизнь. Искру пытаются превратить в средство управления людьми, поэтому девочку вынуждают раскрывать весь её потенциал. Хладнокровные властители готовы пойти ради этого на любые жертвы. У Фаби одна цель — вернуть то, что у неё отняли — своих близких и дом. А главная задача — не стать чьим-то средством и не лишиться при этом человечности. Чтобы сбить ориентиры, недоброжелатели пытаются манипулировать наивным ребёнком, открывая перед ним правду о его происхождении. Удастся ли жаждущим власти добиться своего? Достигнет ли Фаби своей цели и справится ли со своей задачей? Этого пока никто не знает. Посмотрим, куда заведут нас события на этот раз.

Глава 3

Меня разбудило давящее чувство тревоги. Вытолкало в реальность, разгоняя сердцебиение. А так хотелось ещё поспать! Какое-то время я лежала с закрытыми глазами и вспоминала последние события. На этот раз мне было очень удобно и мягко. Кругом тишина, тусклый свет, тепло, всё это манило обратно в глубокий сон.

Нельзя сейчас спать, я должна вытащить Хищника, — чётко зазвучало в голове. Я открыла глаза и обвела взглядом совсем новое пространство. Меня окружали сине-серые стены и потолок из странного материала. Похоже на очень толстое стекло или полупрозрачный пластик. Если это так, то этот материал должно быть синеватого цвета, а снаружи стены окружает какой-то серый или чёрный материал. А может там и вовсе темнота. По всему периметру потолка шла тонкая белая подсветка. Благодаря этому мне в глаза почти не попадал свет.

Я лежала на спине и остальное увидеть не могла. Вставать совсем не хотелось, боялась, что так снова всё будет болеть. Слева от меня была стена, поэтому я повернула голову на правый бок и продолжила осматриваться. Напротив моей койки у противоположной стены стоял стол с двумя стульями. У меня почему-то сразу возникла мысль, что они прикручены к полу. Я подняла голову и увидела в середине другой стены большую дверь без ручек. Она из такого же материала, как и стены. Её прямоугольный контур выдавали лишь металлические косяки с чёрной обводкой. Каким образом можно открыть эту дверь, осталось для меня загадкой. Может, это и не дверь вовсе.

Я опустила голову, и моему взору предстал загадочный объект. Правый от меня угол был отгорожен стенками из уже мутно-белого стекла или пластика. Там получалось маленькое помещение, примерно три на три метра. Комнатка в комнатке. Интересно, что там? Я лежала и изучала эту кабинку, бегая по ней глазами. Хорошо бы пойти и посмотреть, там даже дверь виднеется, нормальная, с ручкой. Но мне не хотелось вставать.

Я пролежала на спине ещё долго. Периодически крутила головой, внимательно всматривалась в окружающее пространство и всё сильнее убеждалась, что это совсем непростая комната. Я не в больнице.

Вдруг совсем близко послышались шаги со стороны предполагаемой двери. Вообще не было слышно, как она открывалась, пропуская посетителя. Я приподняла голову и увидела белый халат. Он быстро приблизился к моей кровати, за ним следом показался ещё один.

Женщина лет пятидесяти со светлыми волосами по плечи подошла и окинула меня взглядом. Похоже, она медсестра. Вторым халатом оказался высокий темноволосый мужчина со строгим лицом. Я его уже видела, это он тогда схватил меня за больную руку.

Медсестра аккуратно подсунула левую руку мне под плечи, а правую под колени, приподняла и развернула меня, усаживая спиной к стене, поперёк кровати. Между мной и стеной она проложила подушку. Одеяло так и осталось на мне, только сползло на живот и скривилось буквой «С». Женщина провернула всё это так быстро и ловко, что я даже не успела никак отреагировать.

— У тебя что-нибудь болит? — спросил темноволосый на английском. Он внимательно посмотрел мне в лицо, как только я заняла сидячее положение.

Вот он, момент для демонстрации протеста! Вместо ответа на вопрос я посмотрела ему в глаза и отправила образ очередного землетрясения. Минута «гляделок» и ничего. Не подействовало. Снова. Мужчина продолжал пристально смотреть мне в глаза, от чего мне скоро стало неловко и даже страшно. Я опустила взгляд, затем и голову.

— Фаби, у тебя что-нибудь болит? — повторил он в этот раз на немецком языке, чётко проговаривая каждое слово.

Я молчала, глядя на своё белоснежное одеяло. Темноволосый больше ждать не стал. Он шагнул ко мне, наклонился, протянул руки и принялся щупать мой лоб, на котором до сих пор был большой пластырь. Я зажмурилась и вся сжалась, возобновив попытки навязать землетрясение через прикосновения. Ни результата, ни вибрации в голове от контакта с человеком. Похоже, с Искрой что-то не так.

Быстро ощупав всю мою голову, врач перешёл к шее, затем к плечам. Ощущения были пренеприятными, но это только «цветочки». Как только темноволосый коснулся моего левого плеча, я подскочила на месте и распахнула глаза. Боль прострелила всю руку, отчего слёзы полились сами. Доктор прекратил свой осмотр и спросил снова на немецком, продолжая нависать надо мной:

— Рука сильно болит?

Вместо ответа я разрыдалась в голос, закрыв правой рукой лицо. Темноволосый выпрямился и недовольно вздохнул, не отводя от меня взгляд. Минуту комнату наполняли мои рыдания. Я не собиралась быстро успокаиваться, мне было о чём погоревать.

Медсестра подошла к столу и налила из кувшина в стакан воду. До прихода посетителей стол был пуст, вероятно, они принесли всё это с собой. Женщина вернулась, убрала мою руку от лица и протянула стакан.

— Держи, попей водички, — сказала она спокойным мягким голосом.

Увидев воду, я вмиг позабыла про все свои печали и буквально вцепилась в стакан здоровой рукой. Медсестра тоже продолжала держать его, наверное, боялась, что мне одной с этим не справиться. Я жадно начала заглатывать воду, сама не ожидая от себя такого порыва. Стакан опустел очень быстро, у меня его тут же отняли. Я протянула руку к кувшину на столе, демонстрируя просящий жест, и посмотрела на медсестру умоляющими глазами. Воды захотелось ещё. Я бы выпила весь кувшин. Аппетит же приходит во время еды!

Медсестра перевела взгляд на доктора. Тот, секунду поразмышляв, забрал у неё из руки пустой стакан и наклонился ко мне.

— Я дам тебе ещё воды, — он повертел стаканом у меня прямо перед глазами, — если ты ответишь на мой вопрос. Договорились?

Между доктором и медсестрой была дистанция около метра, они стояли напротив меня, почти вплотную к кровати. Быстро оценив эти расстояния, я резко выхватила у темноволосого стакан и с силой швырнула его в пол перед собой, между посетителями. Ёмкость была стеклянная, а потому разбилась вдребезги, наделав много шума и осколков. Медсестра ахнула от неожиданности и отскочила в сторону. Доктор выпрямился, созерцая последствия. Не знаю, откуда в моей правой руке взялось столько сил. Результат превзошёл ожидания. Я планировала забросить стакан под стол или просто расколоть его, но никак не уничтожить полностью. Перестаралась. Наступило всеобщее замешательство.

— Зачем ты это сделала? — огорчённо спросил темноволосый, переведя взгляд на моё лицо. Он осторожно, без резких движений, снял с меня одеяло и положил его сверху на осколки, прямо на пол. — Теперь мне придётся забрать тебя.

Доктор взял меня одной рукой под правым плечом, а второй под коленками и поднял. Теперь я сидела у него на правой руке, как маленький ребёнок. Меня совсем не порадовал такой исход, поэтому сразу начала дёргаться и упираться в темноволосого здоровой рукой, пытаясь освободиться.

— Нет! — резко прикрикнул мне в лицо врач, одновременно сжав и встряхнув моё плечо, которое всё ещё находилось у него в руке.

Я вся съёжилась, вытаращив испуганные глаза на сердитого доктора. Он куда-то понёс меня, наступив прямо на одеяло. Осколки приглушённо захрустели под его ногами. Я не понимала, что теперь со мной будет. Стало страшно, и желание сопротивляться пропало совсем. Темноволосый уверенно зашагал в сторону выхода, медсестра последовала за нами.

Мы приблизились к двери, и она бесшумно отъехала влево. За ней оказался небольшой коридорчик с ещё одной такой же дверью прямо напротив первой. Я покрутила головой и увидела, что комната действительно с прозрачными голубоватыми стенами и находится в ещё одной комнате побольше и повыше, но уже с обычными серыми стенами и потолком, скорее всего они бетонные. Между ними пустота.

Вторая дверь отъехала влево, и мы оказались в большом белом коридоре. Доктор повернул налево, быстро прошагал до второй двери справа и вошёл. Меня принесли в обычный медицинский кабинет. Он был очень похож на тот самый, где я первый раз проснулась, попав сюда. Планировка такая же, только обставлен аппаратурой поскромнее. Доктор посадил меня на край высокой кушетки, так мои ноги свисали вниз. Можно было бы просто соскочить на пол, но темноволосый опёрся руками о край кушетки по обеим от меня сторонам. Я посмотрела ему в глаза и нахмурилась, потому что встретилась с грозным взглядом.

— Мне нужно закончить осмотр, — сказал он сурово на английском, взял обе мои ноги за штаны и разом развернул вправо, положив на простыню. Теперь я вся сидела на кушетке, лицом к двери. — Не надумала рассказать о своём самочувствии?

Я сделала вид, что не слышу его. Доктор принялся щупать мою спину, прямо поверх майки, там, где не было ремней, фиксирующих левую руку. Медсестра тем временем стояла у входной двери и просто смотрела на меня. Я решила попробовать послать ей какой-нибудь образ. А вдруг на неё подействует?! Но я резко передумала это делать. Потому что мой взгляд привлекла тумбочка слева от неё, там стоял небольшой стеклянный графинчик с водой. Медсестра проследила за моим взглядом и едва заметно усмехнулась. Нет, не на воду я смотрю. Хотя пить всё ещё хочется, но сейчас появилась новая более перспективная цель.

Тут доктор уверенным приёмом уложил меня на спину. Теперь он перешёл к осмотру моей груди и живота. Я не сопротивлялась и вообще перестала обращать внимание на неприятные манипуляции. У меня в голове начали складываться пазлы. У той тумбочки на дверце есть маленькая кругленькая ручка, судя по её блеску и цвету — металлическая. По форме она похожа на гриб с плоской шляпкой. Вот эта самая шляпка напомнила мне монетку. То, что нужно!

Доктор ощупал мои ноги, больно надавливая на ушибленные места, поправил задранные штаны, и внимательно посмотрел мне в глаза. Был ли он удивлён моему спокойствию и задумчивости? Скорее всего.

— Теперь можешь отдохнуть, — сказал темноволосый и накрыл меня одеялом.

Похоже осмотр окончен. Доктор отошёл от кушетки к столу, стоящему слева от меня в углу. Сел на табуретку и начал что-то смотреть в компьютере.

— Может дать ей попить? — тихо спросила медсестра, подойдя к нему на пару шагов.

— Нет, — сразу же ответил темноволосый, — она же так и не стала со мной разговаривать. Подготовь лучше анестезию.

Медсестра повернулась к стеллажу, который стоял у левой от меня стены рядом со столом, открыла дверцу и начала там что-то искать. Сейчас она была повёрнута ко мне спиной, а доктор левым боком. Самый подходящий момент, чтобы начать действовать.

Я повернулась на правый бок, опёрлась рукой на край кушетки и потихоньку соскочила на пол. На ногах у меня были носки, поэтому приземление было неслышным. Я быстро и тихо зашагала к тумбочке. Когда цель была уже почти достигнута, неожиданно за спиной послышалось сердитое:

— Сейчас же вернись обратно, — доктор не кричал, а говорил, чётко проговаривая каждое слово. Его голос был негромким, но угрожающим.

Я обернулась, прижалась спиной к тумбочке и посмотрела на него. Он продолжал сидеть на табуретке, только теперь лицом ко мне, а не к компьютеру. Медсестра, услышав слова темноволосого, тоже повернулась ко мне. Я опустила глаза в пол и убрала правую руку за спину. Ручка на дверце тумбочки упиралась сейчас мне в копчик. Я дотянулась до неё и быстро начала откручивать, стараясь работать только пальцами, чтобы никто ничего не заметил.

— Фаби, не надо делать вид, что ты не понимаешь по-английски, — спокойно сказал доктор. — Мы знаем, какими языками ты владеешь, и насколько хорошо.

Он поднялся с табуретки и двинулся ко мне. Я продолжала быстро откручивать ручку, прижавшись спиной к тумбочке и глядя в пол. «Осталось чуть-чуть, только бы они не заметили», — взмолилась я про себя.

Ручка отделилась от дверцы и оказалась у меня в руке в самый последний момент. Я тут же засунула её под широкую резинку штанов сзади, освободив единственную рабочую руку, затем резко повернулась и схватила графин с водой. Темноволосый в этот момент уже возвышался надо мной, между нами был всего один шаг.

— Тебе никто не разрешал вставать и никто не разрешал пить. Поставь на место графин и вернись на кровать.

Я конечно же не послушалась его. Вместо этого рванула влево, к той двери, за которой должен быть туалет. В прошлый раз он там оказался. Кабинеты должны быть однотипными. Я на это очень рассчитывала.

Добежав до двери, мне пришлось наспех кое-как прижать кувшин к груди локтем, чтобы иметь возможность взяться за ручку. Вода по дороге расплескалась и теперь моя майка спереди была вся мокрая. Когда я ухватилась кистью за ручку, графин у меня отобрали. Доктор выхватил его сверху и отдал подоспевшей следом за ним медсестре. Затем он взялся за моё правое запястье и попытался отцепить от ручки. С первого раза у него не получилось. Я мёртвой хваткой вцепилась в ручку и не собиралась отпускать.

— Ты вынуждаешь меня сделать тебе укол и отправить спать, — сурово сказал темноволосый. Очевидно, он уже был сильно рассержен, но внешне не показывал этого. Его лицо сохраняло своё постоянное выражение.

Только укола мне не хватало! Я испугалась и посмотрела доктору в глаза. Строгие и уверенные. Он принялся с большим усилием оттягивать мою руку вверх, чтобы отцепить от ручки. Дело плохо.

— Пожалуйста! Мне надо в туалет! — взмолилась я на их «любимом» английском языке.

В этот момент темноволосый отцепил-таки мою руку от ручки и крепко сжал. Он немного наклонился ко мне и посмотрел в глаза.

— Я пущу тебя в туалет, ты быстро сделаешь свои дела, после чего сама вернёшься на кушетку. Поняла?

Я торопливо закивала, делая самое покорное выражение лица. Доктор отпустил меня, выпрямился и отошёл на шаг назад. Я поспешно открыла дверь, вошла в туалет и плотно закрыла её. Замка, к сожалению, тут не было, он был бы сейчас очень кстати. Я замерла и прислушалась. В кабинете слышались отдаляющиеся шаги, доктор вернулся к компьютеру, медсестра к стеллажу. Но это ненадолго, надо поторопиться.

Я быстро подошла к унитазу, закрыла крышку и взобралась на неё. Решётка вентиляции красовалась наверху в стене справа, почти в углу. Чтобы до неё дотянуться, я сначала встала левой ногой на бачок унитаза. Правую ногу задрала на трубу, которая шла горизонтально в полутора метрах от пола. В углу она изгибалась и уходила уже вертикально в потолок. Чтобы встать на эту трубу, я ухватилась рукой за неё же, там, где она поднималась вверх, и подтянулась. Теперь для левой ноги нужна была новая опора. От унитаза прямо в потолок шла своя труба, в неё-то я и упёрлась освободившейся ногой. Так можно было не держаться правой рукой и начать откручивать решётку.

В груди гулко стучало сердце, мне было очень страшно, я торопилась. В любую секунду сюда могут войти. Времени мало. Я достала из-под резинки штанов открученную ручку тумбочки, поднесла её к решётке и остановилась. Оказывается, винтики держали не её, а рамку. Я взяла свой инструмент в зубы и ухватилась рукой за сами жалюзи решётки. Дёрнула — ничего не произошло. Дёрнула ещё раз и ещё, посильнее. С тихим щелчком нижний левый край отсоединился. Я с силой потянула за него, и отсоединился уже верхний край. Решётка открылась как ставня.

Что в вентиляции мне было не видно, поэтому я сначала пощупала рукой, что там внутри. Не обнаружив ничего опасного, на мой взгляд, не теряя ни секунды, я принялась забираться вовнутрь. Для этого пришлось ухватиться прямо за край вентиляционного тоннеля, упереть левую ногу повыше в трубу, а правой оттолкнуться вверх. Так мне удалось немного заскочить в тоннель и встать в нём на локоть. Теперь моя голова и плечи были полностью в вентиляции, левая нога по горизонтали упиралась в трубу, а правая повисла вниз.

Я оттолкнулась ещё раз только уже другой ногой, вперёд, а не вверх, и продвинулась по пояс. Дальше работала правая рука, плечи и даже голова. Когда я втиснулась достаточно, смогла помогать себе уже и ногами. Чтобы моё исчезновение заметили не сразу, мне пришло в голову закрыть за собой решётку. Перевернувшись на спину, я подцепила её пальцами ног, потянула на себя и вернула в исходное положение. Да, если присмотреться, то можно заметить, что она просто прикрыта, а не защёлкнута, но мне бы не хватило сил и времени закрыть её так плотно. В тоннеле было тесно, по нему можно передвигаться только лёжа, ползком, как червяк.

В голове пульсировало, в груди стучало. И от страха, и от радости. В этот раз всё сложилось в мою пользу.