Эпоха сумасшедших господ

Тимур Шипов

К циничному аудитору, который проворачивает со своим напарником различные аферы, однажды обращается за услугами дама по имени Лилит.Во время подготовки к аудиторской проверке, появляются различные спутницы, от которых клубок историй запутывается, и карьера становиться под угрозой, так же, как и жизнь. Книга содержит нецензурную брань.

11

Михаил говорит: «Жизнь — это сегодняшние мысли». Он любит слушать аффирмации с «Ютуба». А я целыми днями думаю о женской заднице и вижу ее во сне. Наверное, подсознательно мне нужна одна женщина, с которой я буду счастлив. Однако я не прошусь, чтобы меня перенесли в прошлое, зная все наперед. Но если бы была такая возможность…

Да и тем более не надо слушать различных психологов и философов. Посудите сами. Великие философы и психологи окружены материальными средствами, и им не нужно думать о выживании. Конечно, все, что у них есть, это их мнение, поэтому эти люди и печатают свои книги целыми днями, преподают свои лекции, дают тренинги, потому что запар-то у них именно ноль. И на этом они делают еще больше денег. Они, конечно же, помогают тебе разобраться в себе, показывая самое простое напоказ, то, что ты и сам знаешь, но не замечаешь. В этом проблема общества: мы не видим то, что должны видеть, но знаем об этом.

Я предпочитаю быть свободным человеком в Питере. Видит Бог — я вполне доволен собой. Так что нужно только оставаться человеком.

В том месяце я думал, что почти разрешил проблему собственного существования, что я в этом мире просто чужой. Мысли пожирали меня, ребенок живет собственной жизнью, а я пытаюсь развлекаться и брать от жизни максимум впечатлений. Встречался со множество женщин и вот днем оказался с Мишей в массажном салоне.

Администратор с маленькой грудью, но упругой попкой на входе утверждала, что в этом салоне нет интим-услуг, но пояснила, что есть множество различных программ.

Мы прошли в комнату ожиданий, освещенную красными огнями, из которой доносилась отличная музыка Джо Кокера.

Baby take off your coat

Real slow

And take off your shoes

I’ll take off your shoes

Baby take off your dress

Yes, yes, yes

You can leave your hat on

You can leave your hat on

You can leave your hat on

Go over there, turn on the light

Hey, all the lights

Come over here, stand on that chair

Yeah, that’s right

Raise your arms up in the air

Now shake ’em

You give me reason to live

You give me reason to live

You give me reason to live

You give me reason to live

Музыка была тихой, но в моей голове она играла громко.

Посередине комнаты или зала ожидания стоял шест.

Администратор протянула нам меню специальных программ.

— Принести вам пепельницу, пока вы выбираете? — спросила нас она.

— Да, — ответил я.

Когда она вернулась, мы закурили и расспрашивали про разные программы. Девушка-админ рассказала нам все от А до Я.

Я выбрал программу, отличающуюся от остальных.

Мы потушили сигареты.

— А вы выбрали свою программу? — задала она вопрос Мише. Но Миша, как всегда, решил сэкономить и выбрал программу «Клубничка», в которую входит джакузи, массаж члена с двумя окончаниями и обычный массаж.

Администратор позвала девочек для Миши, но не для меня, так как для моей программы существуют специальные дамы.

Все дамы были в нижнем белье, и для программы Миши они были шикарные, кроме одной с лишним весом и прыщавым лицом, которую выбрал он.

— Ты серьезно? — задал я ему вопрос.

— Да.

— Может быть, ты еще подумаешь?

— Нечего тут думать.

Он выбрал стремную даму, и они удалились из комнаты ожидания — так же, как и все остальные девочки.

Затем я закурил снова, и админ привела трех роскошных хищниц. Нет. Она привела жриц любви. Нет. Она привела похотливых телок. Нет. Она привела тяжелую артиллерию.

Все три — брюнетки: одна худая, вторая средняя и третья — такая, вот прям как выглядят самые строгие шлюхи: с большой грудью, пухлыми губами, шикарной задницей и черными, как ночь, глазами. И лицо ее такое красиво прожженное, что она повидала эту похотливую жизнь. Да, я выбрал ее.

Она взяла меня за руку и повела в одну из комнат. Я шел и молчал.

Затем, когда мы прошли в темную комнату, она раздела меня и всю мою одежду повесила в шкаф. Это была забота.

— Проходи в джакузи, — скомандовала она мне.

Я залез туда, она включила душ и начала меня мыть гелем. Боязни нет — и мой стояк тому пример.

— Ты можешь трогать меня везде, кроме зоны бикини.

— Вас понял.

— А как тебя зовут?

— Геннадий.

— А меня Карина.

Очень часто в таких заведениях дамы не разглашают своих настоящих имен.

Карина принесла мне полотенце, и я вытерся. Она сделала ту же процедуру.

— Ложись на кровать, — сказала она мне. Я подчинился.

Комната была еле освещенная, и я отчетливо понимал, что рядом с кроватью находится двухметровый деревянный крест буквой Х. На котором были цепи. Рядом с ним находилась полка с женскими игрушками.

На кровати была постелена одноразовая простыня.

— Ложись на живот.

Что я и сделал.

Она вылила на меня смазку и начала массировать мне спину, руки, ноги, задницу — меня это расслабило.

— Перевернись, — сказала она мне.

Она начала массировать мне грудь, а затем член до полной боевой готовности.

— В этой программе, которую ты выбрал, есть два окончания. Первый раз можно кончить и прямо тут, на кровати, но второй раз — на кресте.

Я задумался. И согласился.

Она мастурбировала мне в разных позах, затем брала его и подносила к своей киске, и в позе «шестьдесят девять» она напомнила мне, чтобы я там ничего лишнего не вытворял.

Я кончил ей на лицо. Она даже посмеялась, и мы прошли в джакузи. Она вымыла себя, а после и меня.

Затем, когда мы вытерлись полотенцами, присели на кресла в чем мать родила, закурили и разговорились непонятно о чем.

— Принеси воды, — попросил ее я.

— Может быть, ты желаешь что-нибудь покрепче?

— А что у вас есть?

— Виски, текила, джин и водка.

— Раз коньяка нет, тогда можно и виски.

— А что запить?

— Я не запиваю. Считаю, что хороший алкоголь нельзя смешивать и терять вкус. Это плохо для человека, так может и ориентация поменяться.

— А ты забавный. А мне можно выпить с тобой?

Тут я понял, что именно так разводят людей на бабки. Что же, они молодцы.

— Да.

— Тогда я возьму что-нибудь запить.

— Хорошо.

Она накинула халат и ушла. Я курил и смотрел на этот крест. Мне становилось интереснее.

Она вернулась пустая. Со стаканом воды.

— А где все? — спросил ее я.

— Сейчас все принесут.

Не прошло и пары минут, как в нашу дверь постучали. Карина открыла и взяла поднос.

Мы выпили и продолжили бессмысленный разговор о ее разных работах. Это было смешно. Она оправдывала свое занятие.

— Ты готов? — спросила она.

— Не знаю, — ответил я.

— У нас время.

— Тогда я готов.

Я подошел к кресту спиной. Она подняла мои руки и пристегнула их цепями к дереву. То же самое она провернула и с моими ногами. Затем на мою шею был накинут кожаный аркан, который она регулировала.

Когда я был укомплектован, она надела при мне черные сапоги, черный корсет и черную маску на глаза. После у нее в руке появилась плеть, которой она начала бить меня по телу.

— Больно, — сказал я, и после этого в моем рту появился кляп. Мне пришлось лишь молчать.

Она смазала мой половой орган, периодически душила меня и надрачивала мне. Затем она пустила в ход игрушки и я наблюдал, как она удовлетворяет себя. Я смотрел, а мой боец рвался в бой.

Карина переключилась на меня. Начала снова душить, мастурбировать мне, периодически в ход снова вступала плеть, но эта была не сильная боль, а боль, которая не давала мне кончить.

И вот он я. Вспоминаю песню Бутусова. И в голове текст менялся. Как я возвышался на кресте, как мне мастурбировали. Я чувствовал себя израненным мессией, который страдает и получает удовольствие ради всего человечества.

Когда я начал кончать, то кончал я очень долго. Из меня выливался вулкан. Я видел ее темные глаза, которые были рады, что ее клиент получил незабываемое новое чувство.

Мы снова прошли в душ. И я был бессилен. Я не хотел выпивать алкоголь или курить сигарету, потому что меня сняли с креста. И, трогая мое тело, помогли дойти до душа.

Я висел на кресте, как спаситель всего человечества.

Когда я вышел из комнаты, Миша был на выходе и ждал меня.

Мы вышли из этой дрочильни и двинулись по улице, рассказывая о разных незабываемых впечатлениях.

Мы прошли в бар, чтобы выпить. Затем нам снова захотелось прогуляться на свежем воздухе. Сил, конечно же, не было, но нам нужен был воздух.

И по дороге мы затусили в компании каких-то непонятных тупых девиц, Мише не хватало каких-то чувств. Возможно, мы старомодны, но романтичны.

Мы познакомились с ними при довольно странных обстоятельствах. Думая, где бы провести время на воздухе, мы оказались неподалеку от какого-то театра, точнее говоря, от его служебного входа в узком переулке, упиравшемся одним концом в железные ворота. Мы болтались там возле артистического подъезда, смутно надеясь на встречу с какой-нибудь проституткой, чтобы Миша получил такое же удовольствие, как и я. И тут у театра остановился лимузин. Оттуда вылезли две этих цыпочки.

Этих дам не удивить ничем, их жизнь — просто обычный день тусовки, пока кто-то из них не подхватит сифилис.

Мы вместе с ними прошли в театр.

Весь этот эпизод оставил во мне смесь странных впечатлений — пустой театр, кукольные девочки. А силы мои были на исходе.

Общение пошло само собой, но когда появилась выпивка, то дамы резко захотели оттуда уйти. Поэтому наш маршрут на такси был построен. И силы ко мне вернулись.

Тусовка в моем офисе продолжалась до утра. Музыка играла громко, девочки танцевали страстно, алкоголь лился быстро, поцелуи были горячи, и это было в виде соревнования, кто страстней может целоваться из девочек, в конечном итоге из нас не выиграл никто, даже наполненная семенем резиновая спецодежда, которая была выброшена в мусорку.

Коммунальные расходы росли — инфляция, дамы не хотели уходить, пока их не стало вырубать вместе с нами.

Наверное, из-за этого Феликс Васильевич был очень зол на меня. Да и уборщицы тоже.