Капсула времени

Таша Гришаева, 2023

В этой книге автор рассказывает полную историю любви девочки с кудрявыми волосами Яны Родиной и ее одноклассника Антона Соболева. Книга состоит из четырех частей, в которой герои пройдут свой путь взрослении от первоклассника, до студентов университета. Знакомство главных героев книги не задалось с самого начала. Шалопай Антон приносит своей однокласснице много бед и проблем, но и Яна не остается у него в долгу. Но дальше так продолжаться не может, и в самый трагичный момент для Яны Антон понимает, что влюблен в эту девушку, но уже поздно что-либо исправить. Книга о любви и ненависти, о предательстве и прощении. Яне не просто принять Антона и войти с ним во взрослую жизнь. Но возможно у них все получится, ведь рядом есть верная подруга.

Часть 2

Глава 1

И вот снова наступила осень, первое сентября. Пред нами тот же старый школьный двор c вышарканным газоном от множества детских ног, которые не раз пробегали по нему, опаздывая на занятия. Та же праздничная линейка, течение которой не меняется год от года. Только мы уже не те. Не те смешные первоклашки с цветными ранцами за спиной, спешащие к своему первому учителю. Мы — одиннадцатиклассники. И у каждого из нас в руках праздничный букет. А напротив нас стоят нынешние первоклашки в одинаковой школьной форме, которая была недавно введена директором. «Это все делается для поддержания дисциплины, — пояснял он, всем тем, кто не желал носить одинаковое, а хотел выделиться на фоне безликой толпы. — Школа — это вам не дом моды, — продолжал директор, — и модное дефиле здесь устраивать не надо».

Форма одинаковая, а вот выражение лиц у первоклашек было разное. У одних — это выражение растерянности от происходящего, ну, прямо, как у Янки одиннадцать лет назад. Мне вспомнился наш с подругой первый день в школе. У других первоклашек на лице было написано горе и отсутствие желания учиться. Сразу можно было определить будущих отличников по их радостному выражению лица. А кто-то из ребят просто не выспался и стоит зевает, наблюдая за всем происходящим вокруг него безучастным взглядом. Ничего не изменилось за одиннадцать лет. Даже наш директор — радостно поздравляющий всех с началом учебного года — все тот же милый толстячок в строгом черном костюме и в нелепом цветном галстуке. Изменились только мы. Одноклассники повзрослели: мальчики возмужали, девочки превратились в настоящих красавиц. А мы с Яной все так же стоим вдвоем, рука об руку и слушаем поздравление директора. Мы с подругой договорились одеться также, как и одиннадцать лет назад, на ту самую — первую в нашей жизни линейку. Нет, вы не подумайте: залазить в старую одежду мы не собирались, просто решили, одеться во что-то максимально похожее. Янка захотела сделать нашу совместную фотографию и положить ее в альбом рядом с той фотографией, что была сделана одиннадцать лет назад.

«Представь, как это будет здорово. Фото с разницей в одиннадцать лет, а мы в такой же одежде», — радостно пояснила мне Яна, когда я поначалу отказывалась идти в том дурацком прикиде, что был на мне в первом классе.

«Тебе хорошо, Янка, — начала было я возражать, — Алексей для тебя сможет опять воспроизвести свой шедевр из воздушной кремовой блузки и строгих брюк, а я буду выглядеть на твоем фоне, как замухрышка, — надула я губы и скрестила руки у себя на груди. — Не хочу».

«Не капризничай, Лера, — пихнула Янка меня в бок. — Алексей и тебе сошьет костюм, я его уже об этом попросила. Он будет лишь напоминать твой наряд первоклассника, но будет сшит Алексеем, а это значит, что будет выглядеть круто и экстравагантно».

«Вот этого я и боюсь». — сказала я, улыбаясь.

Зная не понаслышке неординарный подход Алексея к женскому костюму. Я боялась, что у меня либо карман окажется на попе, либо блузка с разной длиной рукавов будет. Почему я так решила? А вот по чему.

***

У Яны была настоящая и большая коллекция кукол, некоторые из которых служила ее дяде-модельеру манекенщицами. На них знаменитый кутюрье Алексей Родин доводил до совершенства модели своих костюмов. Чаще всего, это было, что-то экстравагантное. Например: однажды Леша сшил для своей любимой куклы-модели джинсы, у которых одна гача светло-голубого цвета доходила до щиколотки, а другая, темная — слегка прикрывала колено. Такими же асимметричными были и рукава у джинсовой куртки, которую в пару к брюкам сшил Алексей.

— Ну, и кто это будет носить? — увидев новую модель своего брата, спросил Янкин отец. — В этом же никуда выйти невозможно. Ни в магазин за хлебом, ни на работу, я уже не говорю о театре или какой-нибудь художественной выставке.

— Это смотря какая работа, — не отрываясь от своего занятия, ответил сосредоточенный Леша.

— Что значит — какая? — возмутился дядя Саша. — Нормальная, человеческая работа. Ты знаешь какие-то другие?

— Отстань, — отмахнулся от брата Янкин родственник. — Ты же знаешь, в каких кругах я общаюсь. Там такое с руками оторвут, — и у Алексея даже глаза засветились в предвкушении нового показа.

А однажды, на один из дней рождения подруги дед Яны подарил ей особенную куклу — фарфоровую. Эта кукла была уже не для наших детских забав, а для красоты. На ней было надето платье из розового шифона все в кружевах по моде девятнадцатого века. А на голове была розовая шляпка с широкими полями и с красными атласными лентами, которые завязывались у нее под подбородком. Фарфоровым у куклы было только личико, а тело — из ваты. Янка была на седьмом небе от счастья и светилась, как медный пятак.

— Смотри, Лера, что мне дедушка подарил, — с восхищением, бережно поднимая куклу вверх, показала мне свой подарок Яна.

— Да, платьице-то у нее старомодное, — сказал Янин дядя Алексей, скептически оглядывая куклу. — Ну что же, — вздохнул он. — Придется сшить ей что-нибудь современное. Брючный костюм, например.

— Леша, — нахмурилась подруга, прижимая подарок к груди, как будто пытаясь защитить куклу от пышущего идеями родственника, — иди вон на других куклах экспериментируй, а эту не трогай. Ей так идет этот наряд, — голос у Яны изменился, когда она посмотрела на чудо в розовом платье.

Яна очень любила эту куклу, и она у нее занимала отдельное место на полочке.

Алексей часто шил Янкиным куклам новые наряды, вызывая тем самым недовольство своего отца, профессора Родина Якова Ардалионовича: «Взрослый мужик, а в куклы играет, как девчонка».

Алексей Яковлевич Родин, на самом деле, был известный кутюрье в городе и гордо называл себя метросексуалом. В его гардеробе одежды было не меньше, чем у любой женщины, а может даже и больше. Стильная стрижка, аккуратные ногти с маникюром, а не, как у большинства мужчин, считающих себя настоящими брутальными мужиками, с «траурной» каемкой. И обязательно начищенные до блеска ботинки. Обувь для Алексея была, на самом деле, просто фетишем. Одна из стен его квартиры была уставлена от пола до потолка коробками из-под обуви. Чего там только не было: модельная обувь разных цветов и оттенков, которая отличалась не только по цвету, но и по тому из кожи какого животного она была изготовлена: от кожи теленка до кожи крокодила. Из спортивной обуви Алексей предпочитал белые кроссовки известного бренда и всегда содержал их в отличном состоянии. У него даже «Казаки» имелись для определенных случаев.

Алексей часто устраивал закрытые показы для элиты нашего города, то есть для жен олигархов и жен высокопоставленных людей. Для «паразитов общества», как говорил дед Яков. «Зато, эти «паразиты» хорошо платят», — парировал Алексей.

Жил он в отдельной двухкомнатной квартире, на которую заработал сам, без помощи отца. Чем очень гордился. Но в гости к старшему брату тем не менее наведывался часто.

«Ты просто от нас не выводишься», — говорил дядя Саша, возвращаясь с работы, и видя брата за обеденным столом.

У Алексея даже за этим столом было свое место, которое никто не занимал, если вдруг он не появлялся у Родиных вечером на ужин. А если Алексея не было за этим столом более двух дней подряд, то все в доме начинали волноваться. Первым не выдерживал разлуки с сыном дед Яков. Он звонил Алексею на мобильный телефон и интересовался, не произошло ли с ним какой-нибудь неприятности. В этот момент тетя Лена стояла на кухне и строчила на телефон брата мужа гневное СМС, не забывая переворачивать шкворчащие и ароматно пахнущие котлеты на сковороде. В том сообщении говорилось, что предупреждать надо семью, если не являешься к ужину несколько дней подряд, и не заставлять родственников волноваться: где он, и что с ним случилось. Тетя Лена грозила отлучить Алексея от стола, если тот не появиться сегодня же на ужине. А вот этого дядя Леша допустить никак не мог. Котлеты и супы тети Лены он не готов был променять ни на что.

«Ну, что вы с ним, как с маленьким носитесь? — ругался на отца и жену дядя Саша, — Он вполне взрослый мужик, и сам о себе может побеспокоиться».

«Кто? Алешка? — иронично спрашивал дед Яков своего старшего сына. — Сможет побеспокоиться о себе? Ты что смеешься? Он даже профессию нормальную выбрать себе не смог. А ты говоришь…».

Алексей несмотря на то, что в его окружении было не мало хорошеньких, молоденьких и не очень женщин, женатым не был. «Не нашлось достойных», — всегда отвечал Янин дядя на вопросы Елены Александровны о том, когда же он таки найдет себе девушку и заживет нормальной семейной жизнью.

«Поскорей бы ты женился. Тогда, глядишь перестанешь ходить к нам ужинать», — ворчал дядя Саша на брата.

«Не дождетесь, — весело отвечал тот, перекладывая себе в тарелку вторую котлету. — Семейная жизнь не для меня. Я еще не готов добровольно отказываться от всех благ холостой жизни и от Лениных котлет, — улыбался дядя Леша. — Вдруг моя жена окажется ужасной поварихой? Я худеть не собираюсь».

«Худеть он не собирается, — ворчал Янин отец. — Ты себя в зеркало видел? Тебе бы потолстеть не мешало. А то выглядишь, как твои модели-вешалки».

«А дети? — не успокаивалась тетя Лена. — Как же дети?»

«Знаешь, Леночка, мне и ваших девчонок хватает. Своих заводить не обязательно».

Алексей и вправду любил своих племянниц, как родных дочерей. Тетя Лена знала, что на деверя всегда можно положиться. Он и с младшими девчонками посидит, и накормит их, и поиграет с ними, пока она ходит с Татьяной в поликлинику или в магазин.

***

На самом деле я была очень рада, что сам кутюрье Алексей Родин сошьет мне костюм. И я, немного поколебавшись, скорее для приличия, всё-таки согласилась на Янкино предложение.

«Поверь, что мы обе будем выглядеть с ног сшибающе», — пообещала мне подруга, и она не соврала. Мы с Янкой были действительно хороши.

«Девочки! Яна, Лера, — поздоровалась с нами классная руководительница Светлана Николаевна. — Какие же вы красавицы. Впрочем, как всегда, — она улыбнулась Яне. — Видна рука мастера». Классная была одной из почитательниц таланта Янкиного дяди. По-моему, у них тогда даже роман намечался. Уж слишком часто Алексей стал наведываться в школу, чтобы узнать о Янкиных успехах у ее классного руководителя. И в такие дни Светлана Николаевна выглядела как-то по-особенному привлекательно, как будто знала заранее, что сегодня должен прийти Янкин дядя.

— Леша, я вот никак не пойму, что ты хочешь такого особенного узнать от моей классной? — возмущалась отличница Яна.

— А как же? — ни капли не смутившись, отвечал Алексей. — Я же должен знать, как моя любимая племянница заканчивает школу, и на что нам нужно надеяться.

— Так я тебе сама могу все подробно рассказать, — непонимающе смотрела Янка на своего дядю. — Школа. Универ. Аспирантура.

— Аспирантура — это здорова, королева, — улыбнулся какой-то загадочной улыбкой Алексей и потрепал Янку за нос.

— Не надо, Леша! — корчила Яна смешную рожицу, она терпеть не могла, когда кто-нибудь трогал ее за нос.

После окончания праздничной линейки, Янка неожиданно стала какая-то дерганая. Она все время вертелась на уроках и никак не могла сосредоточиться на материале.

— Ты чего такая? — спросила я подругу и разгладила складки на моей новой черной атласной юбке.

Конечно, без сюрпризов Янкин дядя обойтись не смог. Ну, иначе он был бы кем-то другим, а не кутюрье Алексеем Родиным. Дело в том, что, когда я стояла, моя юбка выглядела, как обычная прямая юбка, длиной до колена. Но стоило мне присесть, и вот тут-то можно было увидеть чудо — складки на юбке распадаются на множество клинышек, между которыми были разрезы, далеко идущие выше колена. Признаюсь, это было очень красиво и сексуально. А кармана на попе не оказалось, как я его не искала.

— Какая такая? — дернула подруга нервно плечом.

— Дерганая, — ответила я. — С утра у тебя настроение было хорошее, а потом оно резко испортилось. Что произошло?

— Да, так ничего, — она слегка мотнула головой.

— Ты опять от меня что-то скрываешь, Яна? — нахмурила я брови.

— Ты Соболева сегодня видела? — ответила мене подруга вопросом на вопрос.

— Нет, — удивленно протянула я.

— Вот и я нет, — задумчиво проговорила Янака. — Знаешь, Лера, если, честно, я кое-как пережила эти дурацкие каникулы.

— Ты, что, Яна? — удивилась я. — Ты же говорила, что это самые лучшие каникулы в твоей жизни.

— Говорила, — ответила подруга. — Но пойми меня правильно, Лерка. Я каждый день думала об Антоне. Он мне спать не давал.

— В каком это смысле, он не давал тебе спать?

— Снился он мне постоянно. Вот в каком смысле. Да и из головы никак не хотел выходить. Я в Пражском соборе стою, на красоту и величие его любуюсь, — продолжала Яна, подняв руки вверх и описала ими большой круг. Видимо, она хотела показать мне все величие того, что она там видела, — а у меня перед глазами Синий стоит, — помахала она растопыренными музыкальными пальчиками у себя перед глазами. — То есть — Антон.

Я тихо хихикнула, стараясь не привлекать внимания учителя, которая ходила от окна к двери и читала нам воодушевленно чьи-то стихи.

— Ты чего смеешься? — рассердилась подруга.

— Извини, но я просто представила себе эту картину, — призналась я. — Ты заходишь в лучшие соборы Европы, а со всех икон на тебя смотрит лик святого Антона.

— Дурочка, — скрывая улыбку, пихнула меня Янка в бок, да так больно, что я вскрикнула.

— Девочки, в чем дело? — обратилась к нам преподаватель литературы, — Что за крики? Вам, что совсем не интересно творчество Блока?

— Извините, Ангелина Ивановна, — соскочила я со стула, — нам очень интересно. Просто я нечаянно локтем ударилась, — соврала я.

— Ну, тогда ладно, — недоверчиво посмотрела на меня учительница.

Поправив свои очки, которые сползли у нее на кончик носа, Ангелина Ивановна продолжила урок. А Янка продолжила нашептывать мне:

— Я так ждала, когда наконец-то смогу его опять увидеть, а он даже в школу сегодня не пришел, — подруга вдруг резко схватила меня за руку, да так сильно, что я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть во второй раз, а Янка проговорила с тревогой в голосе. — Может он заболел? И ему нужна моя помощь?

— Э, подруга, полегче, — похлопала я ее по руке и сморщилась от боли. Пальцы у Яны были сильными, как у настоящей пианистки. — Боюсь у меня теперь синяки от твоей хватки останутся. Ну, не пришел и не пришел. Это еще не значит, что с ним какая-то беда приключилась. Может он из Парижа еще не вернулся.

— Почему из Парижа? — не сразу поняла меня Яна, убирая руки с моего предплечья.

— Ну, ты, что забыла? — потерла я руку. — У него ведь мама там живет.

— Да, что-то слышала такое от Степки Семенова. Но если честно, то не совсем поняла — почему Антон здесь, а его мама там, во Франции живет.

— Говорят, что мать бросила их с отцом, когда Антон был еще совсем маленький, — пояснила я.

— Бедненький, — протянула подруга. — Как же он один-то живет?

— Ну, во-первых, не один, а с родным отцом, а во-вторых, с чего это ты решила, что он бедненький. Ты видела, как он одевается? Видимо, его мамочка часто присылает ему фирменные шмотки из Франции. Так сказать — искупает свою вину перед ним.

— Все равно — бедненький, — насупилась Янка. — Без матери никому жить не пожелаешь, даже если та и шлет ему фирму. Никакими подарками она не сможет загладить свою вину перед ним.

— Это точно, — пришлось согласиться мне с доводами подруги. — Ну, может он к ней в гости и упылил на каникулы, — предположила я. — Мать все-таки, хоть и кукушка. А в школе его нет, потому что не успел вернуться вовремя, — успокаивала я ее. Хотя, если честно, мне сейчас было все равно, где находится этот Синий. — Скоро появится. Вот увидишь.

Мне показалось, что я смогла успокоить подругу, и она перестала нервничать.

— Да, ты права. Нужно подождать. В конце концов, я три месяца ждала. Подожду еще немного, — улыбнулась Яна.

Но мы и не догадывались, что ждать нам нужно было совсем недолго.

Глава 2

Соболев все-таки объявился в школе к третьему уроку. Мы с Янкой стояли на крыльце нашей школы, так как погода на улице была еще по-летнему теплая. Светило ласковое солнышко. Щебетали птицы, радуясь последним солнечным денькам, и всем хотелось погреться напоследок в его лучах. Антон входил на школьный двор в обнимку с той самой Ольгой, с которой я их встретила летом, прогуливающимися за ручку в городе. Именно тогда Соболев сделал вид, будто не видит меня. Но я-то знала, что это не так. Сегодня на нем был строгий темно-синий костюм, который подчеркивал его немного худую, но красивую фигуру. Верхняя пуговица белой рубашки была расстегнута, и эта небрежность ему шла. Не удивительно, что Янка загляделась на парня. Девушка Ольга, которую Антон держал за талию и крепко прижимал к себе, была из параллельного класса. Она гордо вышагивала рядом с Антоном на высоких каблучищах в дерзко-короткой мини-юбке, не обращая внимание на заинтересованные взгляды учеников.

Антон выглядел счастливым. Он улыбался безупречно ровными и ослепительно белыми зубами своим одноклассникам, которые один за другим подходили к нему, чтобы поздороваться. Вскоре вокруг этой парочки собралось не мало народу.

— Оль, а ты чего это опаздываешь? Я тебя, как дура прождала у входа в школу, а ты только сейчас заявилась, — спрашивала у длинноногой блондинки не менее эффектная брюнетка в черном платье-футляре.

— Ой, Ирка, извини. Совсем забыла, что мы с тобой договорились встретиться возле школы, — проговорила бархатным голосом Оля. — Мы с Антоном, — при этих словах она томно с мягкой улыбкой посмотрела на Соболева, — совсем потеряли счет времени и опоздали. Прости, — Ольга полезла целоваться к подруге.

— Ладно прощаю, — ответила, смеясь Ирка, поглядывая на Соболева. И тут прозвенел звонок на урок. — Ну, все любовнички расходимся по разным классам, — скомандовала она и схватила свою подругу за руку.

— Антон, встретимся после уроков? — спросила Оля и провела указательным пальцем правой руки с острым красным коготком по щеке Антона.

Конец ознакомительного фрагмента.