Контракт/Контракт. Я заберу тебя

Татьяна Тэя, 2023

Он богатый и властный. Ему нельзя сказать нет. Вот и мой муж не смог, когда его босс захотел меня. Смогу ли я оплатить долг и не вляпаться во что-то большее?

Глава 3

— Твою мать, Богдан, ты что-то щедр сегодня, как никогда.

— А что ты хочешь?

— У меня, блин, кулаки чесались не по-детски, а ты даже тронуть этого слизня не позволил.

— Зачем напрягаться? — голос главного тихий и уверенный.

— А это не напряжение. Это как раз его сброс.

— Что, Мак, выходные не задались?

— Иди ты.

Я на заднем сиденье какого-то гигантского тонированного гроба, который для субъектов, вроде этих двух, является средством передвижения. Тачка огромная, в ней жить можно. Но спасибо, что я сижу, а не лежу, связанная в багажнике. Такой вариант нельзя было исключать.

Этот Мак вкрадчиво со мной побеседовал, уверив, что орать не стоит. Себе же хуже сделаю.

Так что я, ненавидя себя за слабость, заткнулась и позволила отвести себя вниз и запихнуть в машину. Даже не пикнула.

В голове скачут картинки того, что меня ждёт.

Куда меня везут, я без понятия. Но уже поняла, что к каким-то пацанам, с которыми я начну отрабатывать долг мужа.

Чёрт…и угораздило же меня вляпаться! Да я победитель по жизни. Отхватила фальшивый лотерейный билет в виде Саши.

Ещё недавно думала, что хуже быть не может. Ага, как же я ошибалась!

Интересно, меня хоть накормят или сразу долги отрабатывать отправят? В желудке такая пустота, что желчь от нервного состояния уже плещется где-то в районе горла.

Мужчины делают вид, что меня нет. Обсуждают какие-то свои дела. Называют фамилии, которые мне ни о чём не говорят, посмеиваются над чем-то своим. Ну и отлично. Может, вообще забудут, что я с ними в тачке? И меня сегодня пронесёт с выплатой долгов Саши-мудака?

— Ты чего вся зелёная?

Сероглазый оборачивается ко мне.

Мне неуютно под его взглядом.

Он симпатичный мужик. Поэтому и первая реакция была на него, как на красивого самца, а сейчас… Сейчас мне тупо страшно. А ещё хочется вцепиться ему в рожу. Как будто одного гада в моей жизни мало. Только Сашка — гад мелкого пошива, а этот — глобальный. ГлавГад, я бы сказала.

— Чего зелёная, спрашиваю? — не получая ответа, повторяет он.

— Алиночка, или как там тебя, отвечай, когда старшие спрашивают, — брюнет, прищурившись, смотрит на меня в зеркало заднего вида. — Или тебя вежливости не учили?

Рот сам открывается, и из него вылетает:

— Есть хочу.

— Богдан Сергеевич, смотри-ка, а у кого-то аппетит разыгрался. Здоровая баба, не теряющая себя в сложной жизненной ситуации, на вес золота нынче. Одобряю.

Черноволосый верзила ржёт, но не его шеф.

— Притормози на заправке, Мак, — говорит спокойно.

Минут через семь водила сворачивает вправо. Оба выходят, я втихаря дёргаю ручку. Закрыто. Ну, это ожидаемо.

Смотрю на мир сквозь тонированные стёкла.

Интересно, если заору, кто-нибудь услышит? Или в этом гробу шумоизоляция?

А если услышат, помогут?

Это уже другой вопрос.

Наконец, мудаки возвращаются. Следующие пятнадцать минут я давлюсь хот-догом и кофе. Кофе, если честно, я не особо люблю. В своё время наработалась в кофейне, упилась на десять жизней вперёд. Предпочла бы простую воду, но меня не спросили.

— Что надо сказать? — ехидно интересуется верзила, подгазовывая.

— Спасибо, — бурчу.

Если думают, я в реверансах приседать начну и благодарностях рассыпаться, ошибаются.

В любом случае, голод заглушен. Только мне главное не обольщаться. Это не забота и не внимание, это беспокойство о себе, чтобы я не наблевала или не вырубилась, когда кто-то из них заберётся на меня первым.

Кто ж это будет?

Кажется, я снова зеленею от подобных мыслей.

Я не знаю, сколько нам ехать, куда мы вообще прёмся, сколько ещё у меня времени, чтобы смириться с участью вещи, если такое в принципе возможно, вот это и напрягает сильнее всего.

Неизвестность — это страшно.

— Да расслабься ты, — это снова бугай-Мак.

Легко сказать.

Зыркаю на него и отворачиваюсь. Пошёл он. И Саша пошёл. Все они могут катиться в известное место.

Впервые за прошедшее с отъезда от дома время хочется закрыть лицо ладонями и разрыдаться.

Кажется, реальность, наконец, до меня дошла.

Но я держусь. Не хочу раздражать их ещё сильнее.

Саша мне не раз популярно объяснял, что «бабские слёзы никого не интересуют, а только раздражают». Зачем мне ещё сильнее раздражать этих двоих?

Мне надо побыть хорошей девочкой, как они и сказали, и найти способ выбраться из передряги живой и относительно целой.

Машина уходит правее на второстепенную дорогу. Вокруг сплошная стена леса, но вскоре и он заканчивается. Мы в каком-то коттеджном посёлке. Домов здесь немного. Все как один — замки. Толстосумы отгрохали себе хоромы подальше от жилища плебеев.

«Круто, — прикидываю про себя, — если бежать до шоссе, то это хрен знает куда и хрен знает сколько по времени».

Да и кирпичный забор, за ворота которого заезжает тачка, такой высокий, что без трамплина или стремянки через него не перемахнёшь.

Хотя нет, махнуть-то можно и сломать шею. Может, это не такой уж и плохой вариант?