Приметы летнего счастья. Рассказы

Татьяна Полуянова

Странные повороты делает иногда река под названием жизнь! Совершенно непонятно, куда она вынесет твою лодку или плот. И даже большой пароход, на который тебе посчастливилось купить однажды билет, не гарантирует благополучного или интересного путешествия. Ты проплываешь мимо людей на берегу и думаешь, как хорошо им на этой зелёной лужайке, а они провожают тебя взглядом и мечтают оказаться на палубе…

© Татьяна Полуянова, 2017

ISBN 978-5-4483-6774-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Апельсин

Новый год решили встречать у Трофимовых. Трофимов недавно купил квартиру, тщательно её отделал, и его жене не терпелось похвастаться перед всеми своими друзьями новой обстановкой.

Алексей впервые привёл в компанию новую подругу, Елизавету, с которой познакомился несколько месяцев назад, безнадёжно влюбился и ждал подходящего случая, чтобы сделать предложение.

Высокая и стройная, Елизавета выглядела в этот вечер потрясающе. Чёрное бархатное платье плотно облегало её ладную фигуру и оставляло открытыми плечи. На груди сияло великолепное колье — новогодний подарок Алёши. Он заметил, как переглянулись между собой присутствующие дамы, выказав явное одобрение, смешанное с лёгкой завистью. Не укрылось от Алексея и то, как напрягся военный лётчик, брат хозяйки, приехавший на новогодние праздники откуда-то с севера, когда Елизавета, поддерживаемая спутником, проходила мимо него.

— Прошу к столу, — торжественно пригласила хозяйка.

Алексей любил вкусно поесть. С удовольствием выпив водочки за старый год и закусив бутербродом с чёрной икрой, он отважно пустился в гастрономическое турне по праздничному столу, то и дело наполняя свою и Лизину тарелки разными вкусностями и не забывая при этом вставлять время от времени остроумные реплики в общий оживлённый разговор. После традиционного тоста за год уходящий выпили за наступающий, потом за хозяев дома, за их новую квартиру. Вскоре тосты стали произноситься как бы сами собой, порой шутливые, порой даже скабрезные, а потом пили и вовсе без тостов.

До Нового года оставалось около двух часов. Всем было весело. Играла музыка. Насытившиеся гости начали постепенно выбираться из-за стола и разбредаться по обширной трофимовской квартире. Две пары танцевали медленный танец в мерцающем свете ёлочной гирлянды.

Алексей докуривал сигарету, когда услышал обращённый к нему вопрос:

— Разрешите пригласить вашу даму? — перед ним стоял военный лётчик. «Ну и наглец!» — Подумал Алексей, но только кивнул в ответ, так как Елизавета уже грациозно протягивала руку военному с лёгкой улыбкой на губах. «Не напрягайся, парниша, — ещё не вечер», — успокаивал сам себя Алексей, глядя, как галантный кавалер уводит его девушку в центр танцующих. Когда начался следующий танец, Алексей решительно отстранил лётчика, уверенно взял Елизавету за талию, она улыбнулась лучезарной улыбкой и положила голову на его плечо, как бы предлагая примирение. Алексей крепко прижал девушку к себе, она покорно подалась к нему. Он был счастлив и почти не замечал жадного взгляда военного лётчика, которым тот продолжал пожирать Елизавету, хотя и танцевал сейчас с другой девушкой.

Алексей слегка отстранил Елизавету от себя и пристально посмотрел ей в глаза.

— Выходи за меня замуж, Лиза, — произнёс тихим срывающимся голосом.

— Заманчивое предложение в новогоднюю ночь! — громко воскликнула Елизавета и со смехом добавила:

— Я, конечно, подумаю. И, может быть, соглашусь, — сделав паузу, она продолжала:

— Но только в том случае, если ты сумеешь исполнить все мои желания этой ночью! Ведь сегодня Новый год, и все желания должны исполняться, правда? — Елизавета лукаво посмотрела на Алексея, который вдруг смутно почувствовал какое-то беспокойство. «Я же серьёзно, а она…» — с обидой подумал он. Но выяснять отношения в этой ситуации было бы глупо и смешно. И он решил поддержать игру, зачем-то затеянную Елизаветой.

— Согласен! Говори, какое твоё первое желание?

Музыка внезапно смолкла, и в наступившей тишине голос Елизаветы прозвучал особенно отчётливо:

— Я хочу апельсин!

«Всего-то», — с облегчением подумал Алексей, направляясь к столу и автоматически отмечая, что лётчик с любопытством наблюдает за ним.

На праздничном столе было много фруктов: в большой хрустальной вазе пунцовели превосходные яблоки, отливали янтарным блеском сочные ягоды винограда, а рядом разместилось с десяток нежно-розовых бархатистых персиков. На маленькой тарелочке лежали ломтики лимона. Апельсинов на столе не было. Алексей перевёл взгляд на небольшой столик на колёсах, который стоял несколько в стороне. Там высился трёхэтажный торт с двенадцатью свечами, стояли бутылки с вином, ведёрко со льдом, в котором прекрасное французское шампанское ожидало своего законного времени — новогодней полночи, и изящная плетёная корзинка, из которой горделиво выставили пальмовые верхушки три огромных ананаса. Алексей заглянул внутрь корзинки, Под ананасами увидел связку бледно-жёлтых бананов. Апельсинов в корзине не было. Укоризненно посмотрел на хозяйку. Та равнодушно пожала плечами.

Алексей повернулся и медленно пошёл в прихожую, не спеша, как будто о чём-то раздумывая, извлёк из-под чужих пальто свою куртку, надел шапку, шарф.

— Лешка, не дури! — крикнул показавшийся в дверях Трофимов, но тут же скрылся в глубине квартиры, увлекаемый в танце разгорячённой партнёршей.

Слегка покачиваясь, Алексей вышел из дому.

— Лиза, не унывай, — запел он себе под нос голосом Андрея Губина.

Свежий воздух немного взбодрил. Алексей закурил сигарету и посмотрел на часы: половина двенадцатого. Снег шёл крупными мягкими хлопьями, которые плавно ложились на дорогу, крыши домов, деревья, киоски…

— Киоски! Они же круглые сутки работают! — обрадовано вспомнил Алексей и торопливо побежал на бульвар, где стояло целое скопление торговых палаток. В витрине первой же из них он увидел апельсины. Они лежали за стеклом двумя ровными рядами и вызывающе блестели. Киоск был закрыт. Алексей побежал к следующему, но тот, хотя и работал, фруктами не торговал. Третий и четвёртый были закрыты.

«Совсем как у О. Генри», — иронично подумал Алексей после того, как безрезультатно обежал почти все киоски на бульваре.

В последней палатке гремела музыка. На витрине красовались вожделенные апельсины. Но окошечко было закрыто. Алексей постучал. Никто не отозвался. Приникнув лицом к стеклу, увидел, что внутри собрались несколько парней и девушек. В руках собравшиеся держали стаканы с желтоватой пенящейся жидкостью, разговаривали и смеялись, но громкая музыка заглушала все другие звуки.

Алексей ещё раз постучал. На сей раз окошко приоткрылось.

— Ну, чего тэбе? Нэ видишь, люди Новый год встречают, а ты отвлекаешь, — нэхорошо! — и подвыпивший киоскер попытался вновь закрыть окошко киоска.

— Продайте килограмм апельсинов! Пожалуйста! Очень нужно! — отчаянно завопил Алексей.

— Дай ему, Алишер, апельсинов, — вступился за Алексея девичий голос.

— Обойдётся, сейчас уже двэнадцать бить будет!

— Держи, парень, — девчонка схватила с витрины первый попавшийся апельсин и ловко кинула его Алексею. Окошечко тут же захлопнулось. В это время откуда-то издалека послышался бой курантов. Зажав в руке драгоценный фрукт, Алексей побежал что было сил. Почему-то он был уверен, что надо бежать как можно быстрее, хотя где-то в глубине сознания пульсировала мысль: «Поздно!», но он мужественно старался подавить её, повторяя на бегу как заклинание:

— Лиза, не унывай! Лиза, не исчезай!

До подъезда Трофимова оставалось несколько десятков метров, когда Алексей вдруг споткнулся и во весь рост растянулся вдоль дороги, сильно ушибив при этом колено. Апельсин вылетел из его руки и куда-то покатился. Алексей медленно поднялся, со вздохом потёр ушибленное колено, поднял и отряхнул шапку. Апельсина нигде не было. Алексей оглянулся.

В дверях подъезда напротив места падения стояла маленькая девочка лет шести и смотрела огромными круглыми глазами. В руках она держала апельсин, крепко прижимая к груди.

— Девочка, — ласково сказал Алексей, — это мой апельсин!

— Нет, мой! — ответила девочка.

— А хочешь, я тебе шоколадку дам? — Алексей торопливо зашарил по карманам. Он часто покупал Лизе шоколадки и был почти уверен, что хоть одна случайно завалялась в кармане.

— Хочу, — сказала девочка, быстро схватила шоколадку и моментально сунула её куда-то под старенькое и явно большеватое ей пальтишко, из-под которого выглядывали большие стоптанные валенки. При этом девочка ещё крепче прижала апельсин к груди.

— Девочка, я же тебе дал шоколадку, отдай мне апельсин! — Алексея уже начала забавлять сложившаяся ситуация.

— Нет, — сказала девочка, — и неожиданно спросила:

— Ты Дед Мороз? — и поскольку Алексей молчал, поражённый таким поворотом событий, произнесла шепелявым голосом, не лишённым, однако, нравоучительной интонации:

— А Деды Морозы подарков назад не отбирают!

— А где твоя мама? — растерянно спросил Алексей после некоторого молчания.

— Папку пошла искать, — равнодушно ответила девочка.

— А папка где?

— Водку пьёт, — как о чём-то само собой разумеющемся сказала девочка. Вдруг она неожиданно всхлипнула и потёрла грязным кулачком глаза, из которых прозрачными бусинками выкатились крупные слезинки. Апельсин девочка продолжала держать другой рукой.

— А хочешь, я тебе денег дам? — спросил Алексей, довольный тем, что ему в голову пришла такая удачная мысль.

— Нет, — твёрдо произнесла его маленькая собеседница и, почувствовав, вероятно, вопрос во взгляде Алексея, добавила совсем взрослым голосом:

— Деньги мамка отберёт, опять водки купит…

— Ве-ерка! — раздался вдруг сиплый голос. К подъезду, пошатываясь, приближались мужик в рваной телогрейке и здоровенная баба неопределённого возраста с синюшным лицом, которая снова истошно завопила:

— Ве-ерка! Шалава, кому сказала, не выходи из дома! На кого Ваньку бросила?

— Уходи, Дед Мороз, они сейчас драться будут, — сказала девочка и обречённо пошла вглубь подъезда, по-прежнему прижимая к груди апельсин.

В квартире Трофимовых играла музыка. Гости танцевали в мерцающем свете новогодней гирлянды. Алексей обвёл глазами комнату.

Елизавета сидела на диване, грациозно закинув ногу на ногу, и с интересом слушала военного лётчика, который о чём-то увлечённо рассказывал. Его рука уютно покоилась на красивом колене Елизаветы, нежно его поглаживая.

В руках Елизавета держала апельсин, который ярким оранжевым пятном выделялся на чёрном бархате её платья.