Меня там нет

Татьяна Первах

Татьяна обычная девушка, которая живет в ожидании сказки после не сложившейся семейной жизни. И сказка является ей, но в другом обличье. Она влюбляется в парня, он без ума от нее. Но они разделены границами двух миров: мира реальности и мира снов. Проводя вместе ничтожное и кем-то несправедливо отмеренное им время, они понимают, что жизнь друг без друга становиться невозможной. Что же делать? Способны ли их чувства потягаться с беспощадным временем и законами этих миров?

***

Очередной громкий всхлип вырвал её из сна. Она ощутила неприятное касание лицом о мокрую ткань. Лежала в луже своих слёз. Она чувствовала свою влажную переносицу и висок, ведь она спала на боку. Приподнявшись на локте, она повернулась и нажала кнопку на подножке ночника. Она всё ещё плакала, и грудь её вздрагивала от прерывистого дыхания. На край кровати пролился бледный свет. «Открыть окно. Нужно открыть окно иначе я задохнусь», — подумала она, но посмотрев на занавески, увидела, что они слегка покачиваются. Она сама открывала его перед тем, как лечь в постель. Теперь она вспомнила. Сев, она опустила горящее лицо в ладони. Жар исходил из самого центра головы, и каждый вдох гнал потоки огня в руки и ноги. Улей, что был на её плечах сейчас вместо головы, гудел от мыслей-пчел. «Что за мальчик? Кто он? Это лицо… я никогда не видела никого похожего. Умер? Сгорел? Почему мне это так важно? И эта горечь во рту… Господи. Спасибо, что это был только сон». Но в глубине души она не думала, что видела всё это во сне. Тело так же ныло, лицо опухло от плача, и даже горло продолжало першить, как бывает, когда хлебнёшь горелого воздуха. Всё говорило о том, что она действительно пережила этот ужасный день. Таких снов не бывает. Слишком всё было реально.

Часы на прикроватной тумбе показывали 02.18. За три часа она прожила целую жизнь и успела состариться. Отбросив плед и свесив ноги, она ещё раз оглянулась на окно. Складывалось ощущение, что оно было заколочено и не пропускало ни капли воздуха, который сейчас был ей просто необходим. Но занавески всё так же безмятежно покачивались и сверчки за окном уже заканчивали свой ночной концерт. Проигнорировав тапочки, она встала и босиком прошлёпала на кухню. Пол казался ледяным под её огненными ступнями. На кухне она не стала зажигать лампу под потолком, только ткнула кнопку на вытяжке, которая включает подсветку. Она любила этот уютный и не слишком яркий свет и часто ужинала в его компании. Взяв со стола кувшин с водой, она сделала жадный глоток прямо из носика. На стакан стоящий рядом даже не взглянула. Долгожданная прохлада заскользила вниз по горлу, освежая всё тело. Мысли потихоньку начали замедлять свой бег. Все еще держа кувшин в руках, и периодически делая из него глотки, она подошла к окну. За ним была полная тьма, лишь в соседнем дворе одиноко горел тусклый фонарь. Она смотрела на угол того дома, в подъезде которого она млела от поцелуя приснившегося мальчишки. Тот проглядывался лишь едва, большую его часть скрыла ночь. Там не горело ни огонька. Через какое-то время, ощутив дрожь, поняла, что жар ночного кошмара прошёл, и она начинает замерзать. Но она не хотела прерывать зрительного контакта с домом напротив, вдруг для неё он стал жизненно необходимым. Частичка сна, запомнившая их поцелуй, давала ей сейчас возможность насладиться им вновь. Она сходила в комнату за своим любимым махровым пледом и, возвращаясь на кухню, на ходу оборачивала его вокруг своего тела, как заворачиваются полотенцем люди только что вышедшие из душа. Оказавшись возле окна вновь и взяв в руки кувшин, который она оставила тут же, она опять взглянула в сторону дома. Убедившись, что он её ждет, забралась на подоконник и, согнув ноги в коленях, села. Оперевшись спиной об откос и поставив кувшин себе на живот, она смотрела лишь на темный дом, будто в надежде увидеть ещё что-то новое в его облике. В такой позе она и встретила утро пятницы.

***

Она увлеченно стучала пальцами по клавиатуре. В левом ухе покоился миниатюрный наушник, работать без своей любимой радиостанции, вещавшей рок, было не в её правилах, и сейчас ди-джей радостным голосом сообщал о завтрашней непогоде и просил не забывать дома свои зонты. Чего-чего, а рабочей энергии у неё всегда было хоть отбавляй. Бессонная ночь не прошла, конечно, даром, оставив небольшой след в виде тёмных кругов под глазами, и она чувствовала себя немного уставшей уже в эти утренние часы. Но сон забылся, хотя глядя в предрассветное небо из окна своей кухни несколько часов назад, она была уверена, что не забудет его никогда. Конец квартала, отчетный период и офис гудел от напряженных голов коллег и работающей оргтехники. А у нее на носу еще презентация. Разработка экстремальных туристических маршрутов на Российском Севере. Автор презентации Татьяна Кругова. Прошу любить и жаловать. Четыре месяца она собирала информацию, мотавшись в края, которые встречали гостей пронизывающим ветром и светом солнца, который не грел, сколько бы ты под ним не находился. Ей выделили не малый бюджет для начальных работ по проекту, и теперь предстояло по нему отчитаться. Права на ошибку не было. Либо его одобрят под всеобщие аплодисменты, и она получит полное спонсирование до конечного этапа, либо.… Нет! Она не позволит этому случиться. Уж слишком много и тщательно она работала, затрачивая порой свои личные сбережения. И все равно живот непроизвольно окатило холодной волной страха. Да, минусы, конечно, были в подобных путешествиях, и статистика неуклонно твердила, что большинство людей все же проводят отдых в теплой компании моря и пляжа, нежели в долгом и порой очень тяжелом блуждании по горным тропам под писк полчищ комаров и завывания снежных порывов. «Мало комфорта, но много эмоций, которые не вызовут шезлонг и бесцельное лежание на нем» — уже готовила она ответы для комиссии. Взглянув на часы, она увидела, что они показывают почти полдень. Значит, пора перекусить и дать заслуженный отдых глазам от очков и монитора.

«Почему после еды так хочется курить?» Она всегда задавала себе этот вопрос после обеда, спускаясь по бетонным ступенькам на первый этаж. Сколько она курила уже? Десять лет? Двенадцать? Она не помнила. Помнила лишь, что попробовала первый раз, будучи еще школьницей. Возраст, когда нужно самоутвердиться перед сверстниками, показать, что ты уже не маленькая глупенькая девочка. Так это и пошло. Нет, она не выкуривала по пачке в день, ее пальцы и волосы не были пропитаны насквозь запахом никотина, лицо и зубы имели вполне здоровый вид и цвет. Но, тем не менее, она была пленником этой пагубной привычки, как и большинство ее коллег. И в основном это были женщины. Поэтому на заднем дворе пятиэтажки, в которой находился их офис, и которая предназначалась как курилка на свежем воздухе, в обеденный перерыв всегда было людно. Кто-то курил в одиночестве, разговаривая по телефону или же просто погруженный в свои мысли, кто-то сбивался в группы, от которых доносились женское хихиканье и мужские споры. Но сегодня, открыв тоненькую дверь служебного входа, Таня очень удивилась, когда не обнаружила там никого, кроме пары голубей, безжалостно терзавших хлебную корку. Вероятно, коллеги решили занять время отдыха более полезным делом, играя в компьютерные игры или просто зависнув в соцсетях. Вытащив из кармана пальто пачку сигарет, она очень удивилась, что та оказалась запакованной. Обычно если она покупала новую пачку, то открывала ее сразу, независимо собиралась она сейчас курить или нет. «Странно…» — подумала она, срывая шуршащую обертку и вытаскивая фольгу. Она сунула сигарету в рот и крутанула большим пальцем колесико зажигалки. Неожиданно в нос ударил отвратительно едкий запах гари, от которого слюна во рту стала горькой. Звуки заднего двора пропали, как будто уши забили ватой, и он глох, касаясь ее. Вокруг вдруг запорхали тлеющие комочки, без которых не обходиться ни один большой костер. В детстве они называли их ведьмочками, и дотрагиваться до них было нельзя. Она заворожено смотрела на их медленный полет. Во рту все так же оставалась забытая и не зажженная сигарета, приклеившаяся к губам. Даже рука была все так же согнута в локте и кисть послушно продолжала держать зажигалку недалеко от кончика сигареты. Пламя ее давно погасло, но оно бушевало вокруг. Охватив каменную насыпь, оно доедало то, что осталось.

«Там кругом были только камни! Камни не горят! Они ведь холодные…»

«Ты курил и ты вина…»

…«Со мной был парень. Где он?»

«Его нет больше. Ты курил и ты вина…»

Она судорожно мотнула головой и резкими движениями выбила сигарету изо рта, словно это был кусочек горящего уголька, который мог ее обжечь. Выкинув зажигалку теми же истеричными движениями, она начала отряхивать невидимый пепел с одежды и волос, который, как ей казалось, норовил залепить все ее тело. Резко развернувшись, она рванула вверх по обвалившимся ступенькам, и, схватив ручку двери, вдруг обернулась, тяжело и прерывисто дыша. Парковка с выцветшими от времени разделительными полосами, неухоженные кустарники вокруг и маленькая опустевшая детская площадка глядели на нее с мрачным непониманием. Тихо. Только чириканье птиц и ее оглушительное дыхание. «Его нет больше. Гореть…»

Окинув задний двор взглядом еще раз, она потянула на себя дверь, весившую теперь, как ей казалось, тонну.