Зеркало с Бирюзовой улицы. Современная фантастика

Татьяна Николаевна Панасюк

А вы думаете, такого не может быть? Еще как может! В наше время, в самой обычной городской квартире, с самым обычным неудачником произошла совершенно фантастическая вещь — к нему явилась Таинственная Незнакомка в ночной сорочке и тапках с меховыми помпонами. Не с лестничной площадки вошла, и даже не в форточку влетела. Она вышла из таинственного зеркала.Новый роман Т. Панасюк — об объединении миров — «реальном» и «воображаемом». А что на самом деле реально — уважаемые читатели узнают из книги.

Кошелек

.

Света стеснялась моего потертого кошелька.

— Ой, не доставай из него деньги в магазине! Людей постыдись, как обдергаец! Ты себе не можешь новый купить? Хочешь, сделаю подарок?

Я смотрел на нее глазами олененка Бемби и глупо улыбался. Как объяснить любимой девушке из «обеспеченной семьи», что это — единственный подарок моего отца за последние двадцать пять лет?

Папаша жил с новой семьей в Испании давно, я только в школу начал ходить. У него там как-то сразу появились новые дети, жена не работала, со своим делом не задалось. Он пытался держать гостиницу в горах, но разорился. «Испанских» внуков бабуля видела только раз в жизни, когда они с дедом собрались, арендовали домик на берегу моря и уехали на пару неделю отдохнуть. Меня не взяли. Я не понимал, почему, и обижался страшно. Потом бабуля, когда я уже подрос, вздыхая, объяснила, что отец не хотел рассказывать новой жене об оставленном в России сыне. Чтобы новые дети не считали отца предателем.

В снятый домик у моря вскоре нагрянуло все семейство. Внуки почти не понимали по-русски, что огорчило бабушку и деда. Бабуля взяла с отца слово, что он будет учить Пауля и Анну русскому языку, но больше внуки не встречались с русской родней, и узнать, как они научились трудному языку, мы не смогли. Пару раз в году отец пересылал фотографии в бабулину почту, и та, вздыхая, покупала евро и переводила ему свою небольшую пенсию за месяц. Обратных переводов не было, видно, отцу жилось тяжело.

Тогда-то бабуля и привезла из Испании это портмоне. Показала мне его, торжественно объявила, что это — подарок отца, положила туда денежку и пообещала подкладывать еще, чтобы к моим шестнадцати годам у меня был капитал. И вот сейчас в этом кошельке лежат заветные двадцать три тысячи и несколько десятюнчиков. И — Добби свободен!

Я спустился по обледеневшим ступеням, придерживаясь правой стороны, там были шаткие перила, настолько шаткие, что они меня бы не выдержали. Но, может, позволили бы не упасть со всего размаха и не ехать вниз, стукаясь задом о ступеньки.

В длинном подземном переходе своя жизнь. Тут по утрам можно видеть парня, спящего в инвалидном кресле. Он чем-то опоен и, похоже, болен ДЦП. У него неестественно вывернуты ноги и шея, даже во сне. Кто-то его привозит с утра и оставляет. Вечером его уже нет. Зато подкатывают небритые граждане и их спитые бабы, просят мелочь. Бойкие продавцы с товаром, разложенным на гофроящиках. Натуральный негр торгует контрафактной туалетной водой. Много продают лимонов и гранатов. Монета для оплаты — сторублевка.

— Пять на сто! Пять на сто! — выкрикивает торговка, перекладывая ярко-желтые лимоны в пакет. — Лимоны, лимоны! Гранаты сладкие два на сто!

Чуть дальше — продажа шерстяных носков разного размера и окраса.

— Носки шерстяные за сто! Всего за сто! Подходим, разбираем!

Гранаты, платки «пуховые», зелень… я уже приготовился воткнуть ракушки наушников в уши, чтобы не слышать подземный сюр, как вдруг увидел ЭТО.