(Не)чужой ребенок

Татьяна Линг (2022)

Диагноз прозвучал как гром среди ясного неба. Чтобы спасти младшего брата, мне придется пойти на крайние меры. Ему нужен ребенок, чтобы исполнить договор, мне — деньги на лечение. Нас познакомил бизнес, но объединит ли любовь?

Глава 8

Демид

Требование Марины перевести аванс немедленно на секунду вгоняет в ступор. Дело не в сумме, это по сути, копейки для меня и моей фирмы, просто интересно, почему так срочно. Соглашаюсь, чтобы узнать, куда пойдут деньги. Если узнаю, что на что-то незаконное, будет причина расторгнуть контракт.

Она передает бумажку с реквизитами. Фотографирую, пересылаю своему бухгалтеру с просьбой оплатить немедленно и узнать, что это за счет. Ответ приходит буквально через минуту. Больница. Можно выдохнуть, ничего противозаконного. Будем надеяться.

Прошу Марину сделать приписку в договоре о перечислении аванса, но она меня поражает своей непоколебимостью — не подпишу ничего, пока не узнаю, что деньги поступили. Надо же! Оказывается, в ней есть стержень. Это интересно.

Наконец, все формальности закончены, и Марина тут же выходит в коридор. Не могу противиться любопытству и иду за ней. Невольно подслушиваю разговор, и мне все становится ясно. Деньги нужны на лечение брата. Самоотверженность — это хорошо. Любовь к родным — тоже. Приятные качества, надеюсь, они передадутся ребенку.

Не хочу прерывать разговор и уже собираюсь уйти, как вдруг слышу, что настроение Марины резко меняется с радостного на раздраженное. Из трубки слышны визги и крики, делаю шаг вперед, чтобы разобраться в ситуации, но Марина сбрасывает звонок и резко поворачивается ко мне. В ее глазах я вижу страх. Чего она боится? Или кого? Меня? Или ту женщину, которая кричала из трубки? Кто она? Надеюсь, что получу ответы на свои вопросы до того, как станет слишком поздно.

— Проблемы? — спрашиваю и твердо смотрю на нее. Она должна понять, что с сегодняшнего дня ее физическое и эмоциональное здоровье — моя забота.

— Нет-нет, уже нет, — отвечает, и я понимаю: она этого еще не осознает. Значит, надо убедить.

— Насчет того, что приеду со своим братом… Может, я все же поживу пока у себя дома? Хотя бы до момента, как забеременею? — спрашивает, а у самой взгляд такой молящий, что я еле удерживаюсь от того, чтобы согласиться. Больному ребенку физически будет у меня гораздо лучше, а вот морально… Но все же нельзя давать поблажки, не сейчас. Знаю я таких, потом быстро садятся на шею.

— Нет, — говорю как можно тверже и сажусь рядом с ней, ощущая ее напряжение.

— Но послушайте, это маленький ребенок, ему столько всего нужно…

Прикидываю в уме: комната, игрушки, развлечения, а раз он болен — то определенные процедуры, возможно, сиделка. Не проблема. Это все решаемо.

— Все, что будет нужно, я дам.

От моих слов она моментально смущается, и щеки покрываются румянцем. Что я такого сказал? Анализирую свою фразу и понимаю, что прозвучала она немного двусмысленно, но не настолько, чтобы смущалась взрослая женщина.

— Послушайте, вы подписали договор. Ваш брат в нем указан. У вас две отдельные смежные комнаты в доме и разработанное поваром питание, — пытаюсь донести до нее то, что она, возможно, упустила в договоре. — Нянечка, если потребуется, то с медицинским или педагогическим образованием, для одного или обоих. Личный водитель. Мне кажется, это хорошие условия.

— Да-да, конечно, просто…

— Вот именно, все очень просто. Так что давайте так: сегодня вы начинаете собирать вещи. Нужен кто-то, чтобы помочь? — Трясет головой. — Вот и славно. До процедуры вы должны переехать. Подготовка тоже входит в договор. Вам необходимы определенные условия, которые я обеспечу, диета и комплекс каких-то препаратов. Вам уже выдали необходимое?

— Да, — открывает сумку, в ней куча каких-то лекарств, названия мне неизвестны, но Сергею Борисовичу и его команде я доверяю. — Еще надо будет ходить сюда на терапию в течение недели.

— Отлично, тогда жду вас у себя не позднее послезавтрашнего дня. О времени, когда за вами приедут, сообщу позднее.

— Но…

Чтобы не слышать возражений, встаю и быстро удаляюсь. Нужно узнать, чем болен ее брат, раз нужны такие деньги. Наверняка что-то серьезное. Главное, чтобы это было не наследственное и не заразное.

Созваниваюсь с Серегой, он спец по делам, в которых надо достать конфиденциальную информацию.

— Здорово, у меня для тебя задание. — Он лишь молчит, но я знаю, что уже готов внимать. — Я сегодня сделал перевод на миллион в одну из больниц. Узнай, для кого эти деньги, какой диагноз, что за заболевание… Короче, все по максимуму.

— Срок? — Серега немногословен, но я слышу, как он уже стучит по клавишам ноутбука, пробивая инфу.

— Вчера.

— Окей, босс, — говорит и отключается.

Ехать на работу нет смысла, встречи на сегодня отменены, а остальное и без меня работает прекрасно, механизм отлажен до мелочей. Если что случится, Аня, то секретарша, позвонит. Значит, можно ехать домой и готовить все необходимое. Доверять это Ларисе я не намерен.

Вечером получаю информацию. Колесов Александр, пять лет… Далее следует название болезни. Какие-то мырхырпыртыр, никогда не мог выговорить всю эту медицинскую мутотень. Только понимаю, что это что-то аутоимунное. Хмурюсь. Знаю, что это что-то наследственное, разве нет?

Набираю номер Марины, она отвечает сразу.

— Чем болен ваш брат? — спрашиваю с порога, даже не здороваясь.

— Добрый вечер, Демид Владимирович, — мягко отвечает она, и мне становится немного неловко за свою грубость. Но нужно узнать, чем это все грозит нашей затее. — Вы простите, я не могу точно выговорить название, сейчас найду документы. — Она шуршит каким-то листами, а потом по слогам зачитывает. Сверяю — все то же, что и у меня.

— Насколько мне известно, это наследственное заболевание.

— Да, вы правы.

— Тогда почему ваши анализы его не показали? — Неужели какая-то подстава? — Мне не нужен больной ребенок! — говорю зло. Ненавижу, когда меня обманывают.

— Нет-нет, никаких проблем не будет. Сашеньке это передалось по отцовской линии, а папы у нас разные.

— Это точно?

— Мне так сказал врач. Я тоже проверялась, ничего не нашли. У мамы тоже нет.

— Если я узнаю, что вы меня обманываете…

Не договариваю и бросаю трубку. Так, надо успокоиться и позвонить Сергею Борисовичу, пусть все проверят еще раз. Я не для того плачу такие деньги, чтобы в результате получить ребенка-инвалида!