Cемьи любят петли

Татьяна Горьковская, 2019

Герой книги, рассказывающий историю своей жизни, – десятилетняя школьница по имени Алиса. Все вокруг твердят ей о радости и беззаботности, что несет в себе жизнь в десять лет. Но мир, который начинает познавать Алиса собственными глазами, полон всяких неожиданностей, и, к сожалению, не очень жизнерадостных, как казалось ей на первый взгляд. И самым сложным пониманием для десятилетней девочки становится ее родная семья, где, как кажется главной героине, всё должно быть совершенно по-другому. Обложка создана автором книги.

Глава 4

— Так, ребятки! Подошли-ка все ко мне быстро, быстро! Чтобы я всех видел! Один, два, три… десять, одиннадцать… четырнадцать. Вроде все на месте. Никого не растерял? — крикнул наш физрук, обводя бегло всех взглядом. — Имейте в виду! В школе у меня была тройка по математике, поэтому, если что, я не виноват, — произнес он с абсолютно серьезным лицом. Иногда мы не понимали, шутит он или нет. Трудно определить, что нужно делать: то ли смеяться, то ли бежать к директору…

— Как говорится, молчание — знак согласия? Ну так что, — он просмотрел на часы, — до конца урока есть еще пятнадцать минут. Во что хотите сыграть? Пойти в зал и поиграть в волейбол или на улице чем-нибудь себя займете?

— Я знаю! Я! — крикнул Каченцов, улыбаясь во весь рот. — Вы можете нас всех сейчас отпустить, и мы пойдем по домам. А если кто спросит, то мы скажем, что вы, наверно, перепутали время. Ведь у вас была тройка по математике. Есть, так сказать, алиби вашей ошибки.

Весь класс засмеялся. Еще бы! Всем хочется уйти пораньше с последнего урока.

Физрук наклонил слегка голову вниз, чтобы видеть Каченцова без очков.

— Шерлок Холмс, а ну-ка… ответишь, сколько деревьев растет за школой, тогда я и отпущу тебя вместе со всеми домой.

Каченцов серьезно задумался, складывая, видимо, в уме.

— Ммм… десять, нет! Одиннадцать! — воскликнул он радостно.

Физрук покачал головой.

— Неверный ответ, Каченцов. А теперь, — физрук достал из кармана свой секундомер, — давай-ка ты один два круга вокруг школы в умеренном темпе.

И нажал на секундомер.

— Но как же… — начал протестовать Каченцов, жалея, что завязал этот разговор. — Урок же окончен!

— Ничего, ничего. Время еще есть, а заодно и посчитаешь, сколько же там растет на самом деле деревьев. Что стоишь, Шерлок? Время идет! Давай, давай, беги! — закричал он на него.

Сверкнув глазами на физрука и на своего друга Романова, что безуспешно пытался подавить смех, зажимая рот руками, Каченцов в полном одиночестве побежал прочь. Когда он скрылся из вида, физрук снова обернулся к нам.

— Ну так что? Решили что-нибудь? Или выбор я сделаю за вас.

— А можно поиграть в прятки? — предложила Наташа.

— Ха! — воскликнул удивленно физрук. — Ты гляди, что выдумала. Вам что, по пять лет? И вы согласны? — обратился он ко всем.

Все радостно закачали головой. Видимо, боялись того, что может предложить сам физрук.

— Ну, — протянул физрук, — если вы все не против, что ж, пожалуйста, играйте в прятки. Только на территории школы! А вот, кстати, и еще компания к вам подоспела.

Мы оглянулись. К нам приближались первоклашки с их учительницей, идущей впереди всего класса. У младших классов вплоть до третьего преподавал лишь один учитель.

— Здравствуйте, Павел Аркадьевич! — поздоровалась их учитель. — Во что вы тут играете? Не против, если мои ребята присоединятся к вашим? — любезно поинтересовалась она.

— Конечно, нет, Марья Сановна, — ответил вдруг раскрасневшийся физрук. — Они как раз собрались играть в прятки! Думаю, это понравится и вашим первогодкам.

— Замечательно! — воскликнула она, повернувшись к своим ученикам. — Вы как, согласны поиграть вместе с четвертым классом?

Все робко кивнули, посматривая на нас. В их глазах мы были старшеклассниками. Это было приятное чувство. Мы посмотрели на них в ответ, как делают ученики, что старше нас самих.

«Нам придётся играть с такой мелкотней».

Среди них я заметила стоящую боком Кристину.

— Так, все помнят правила поведения? Играть только на территории школы и не уходить далеко от самого здания школы, иначе не услышите звонка, — напутствовала их учительница.

— Да, Марья Сановна! — ответили они хором.

— Хорошо, тогда идите.

Наташа сразу записала себя в роли ведущей игры. Много раз она повторяла всем известную считалку, выбирая, кто будет водить. Кристину я старалась всё так же не замечать. Так как людей было слишком много, мы решили, что искать должны двое, а остальные — прятаться. Искать выпало одной девочке из первого класса и нашей Софии. Все остальные вздохнули с облегчением, обдумывая место, где бы пересидеть оставшееся время. Как только они обе, отвернувшись, закрыли глаза и начали считать вслух, все разом разбежались кто куда. В животе появилась радость от предвкушения игры. Я приглядела большой куст сирени, что начинал цвести около левого крыла школы. Ни на кого не смотря, я побежала изо всех сил, опасаясь не успеть вовремя укрыться от взора девочек.

«Лишь бы добежать, лишь бы добежать…» — повторяла я про себя, боясь обернуться. Мне ужасно хотелось взять и обернуться хоть на долю секунду, и от этого желания мне хотелось бежать еще быстрее. Когда бежишь, кажется, что за тобой всегда кто-то наблюдает, а на самом деле, я думаю, мы просто хотим привлечь таким образом к себе внимание.

Свернув за куст, я тяжело задышала, приводя дыхание в порядок. Казалось, что сердце не выдержит такой нагрузки от радости. Но здесь меня ждал сюрприз. Как выяснилось, не только мне приглянулся этот замечательный куст для укрытия. Здесь уже была Кристина. Моя радость теперь сама куда-то убежала. Без меня. Какая она непостоянная и ненадежная. Получается, раз мы сестры, то нам нравится один куст из всех рядом растущих, что ли?

Кристина испуганно на меня взглянула, присев на корточки, чтобы ее светлую голову не было видно среди зелени. То же самое сделала и я. Между нами повисло молчание. Я не знала, честно, что нужно говорить человеку, с которым мне нельзя было общаться. Она тоже не произносила ни слова. Только изредка посматривала в мою сторону и водила сломанной веткой по земле. Никогда еще я не хотела, чтобы меня так быстро нашли. Мне даже пришла в голову идея выйти и сдаться, но почему-то стало жаль тогда Кристину. Я была готова немного подождать и потерпеть общество Кристины, нежели заставлять человека чувствовать себя ненужным. Мы просто стали ждать, когда нас найдут или прозвенит звонок. Нашу тишину в кустах нарушил прерывистый голос бежавшего Каченцова:

— Па-вел Ар-кадь-евич! — пытался он говорить во время бега. — Я посчитал деревья — их ров-но одиннадцать! Мож-но я не буду бежать еще один круг?

— Ты уверен? — крикнул он с сомнением. — Ничего не пропустил? Всё же еще один круг давай сделай и будь внимательней! Прибавь темпа! Прибавь, давай! — выкрикивал физрук, смотря на свой секундомер.

Расстроенный Каченцов начал еще интенсивнее размахивать руками. Будто это могло ему помочь в беге.

Перестав обращать внимание на запыхавшегося Каченцова, Павел Аркадьевич, отвернувшись, что-то увлеченно рассказывал стоящей рядом Марье Сановне.

— За что это ваш физрук заставляет бегать этого парня? — спросила тихо Кристина.

Я думаю, она и сама не поняла, как озвучила свой вопрос.

Уходить я не хотела и не отвечать я тоже не могла, потому что тогда она также почувствовала бы себя одиноко.

— Слишком много умничал, — проговорила я, просто констатируя ответ, не продолжая разговор.

— Ааа, — произнесла Кристина, опустив голову. Она вернулась к вождению веткой по земле. Мне показалось, ей было стыдно за неожиданно начатый разговор.

— Я… слышала, что Марья Сановна — очень хорошая учительница… это так? — спросила я, понимая, что если продолжу задавать вопросы, может получиться разговор, а где разговор, там всегда может зародиться дружба.

Кристина удивленно на меня посмотрела, прекратив свое занятие.

— Правда. Особенно, если увлечь ее разговорами о себе и своей любимой собаке, то уроки проходят незаметно.

Я непроизвольно улыбнулась.

— Да уж, неплохо, вот бы такую учительницу по русскому языку. Писать диктанты тогда было бы гораздо веселее!

Мы обе одновременно рассмеялись, прикрывая рот рукой, чтобы не выдать свое местоположение. Аккуратно выглянув из-за листвы, я увидела идущую недалеко от нас Софию, что резко повернула голову на послышавшийся шум нашего куста. Но ее внимание тут же было отвлечено другим первоклашкой, что по неосторожности выглянул из-за ступенек школы. София тут же помчалась обратно к своему месту, дабы зарегистрировать пойманного.

— Вроде бы пронесло, — произнесла я шепотом.

— Угу, — поддакнула Кристина.

— Чуть не попались. Надо сидеть тихо, иначе нас обнаружат.

Наступило снова молчание, но на этот раз в нем не было неприятного напряжения.

Спустя пару минут мы услышали звонок.

— Что ж… — начала я неуверенно, поднявшись с земли. — Пора идти домой.

— Да, — ответила Кристина. — Здорово, что нас так и не нашли здесь. Это счастливый куст.

— Да! — повторила я за ней, смеясь. — Теперь он мой самый любимый из всех кустов в школе.

Мне было приятно немного поболтать с Кристиной, пока мы шли обратно к нашим классам. А то, что она была моей родной сестрой, добавляло еще больше интереса в наше общение.

Кристина, как и ее класс, вернулись во владение Марьи Сановны, а мы — к нашему физруку, что ждал подбегающего к финишной черте Каченцова. Он как раз закончил бежать второй круг. Тяжело дыша, он, весь мокрый, оперся на колени, не поднимая головы.

— Ну что, Шерлок, пересчитал снова деревья? — крикнул ему физрук.

Каченцов устало поднял голову.

— Павел Аркадьевич, — выговорил он с трудом, — их там ровно одиннадцать, как я вам и говорил в первый и во второй разы.

— Разве? — удивился физрук, качая головой. — Значит, я ошибся. Я же говорил, у меня были проблемы с математикой. Так, ребята, переодевайтесь и идите домой. На сегодня все свободны.

И как ни в чем не бывало направился в школу. Никогда я еще не видела Каченцова таким злым. Мне даже показалось, что он всё-таки сможет прожечь спину вслед уходящему физруку. Мы также направились к школе.

— Вы что, теперь с Кристиной дружите? — спросила София.

— Нет! — воскликнула я в испуге. — С чего это ты взяла?

— Мы видели, как вы обе над чем-то смеялись, выходя из своего укрытия, — вставила тут же Наташа. — И вообще, как так получилось, что вы спрятались там вместе? — спросила она озадаченно.

— Слушайте, мы просто разговаривали, понятно? Не молчать же надо нам было всё то время, что нас не могли найти, — ответила я подругам с раздражением.

— Ты чего это так злишься? — высказала мне Наташа. — Я, например, не понимаю, почему ты с ней не общаешься. Ну и что, что родители развелись, вы с Кристиной же не виноваты в этом. Вы не просили их рожать, — сумничала Наташа как всегда.

Но в чем-то она здесь была права…

— Я хоть живу с обоими родителями, но одна в их маленькой семье, — продолжила она. — Я была бы рада иметь еще кого-то, помимо себя. А еще, если это была бы сестра, вообще было бы здорово! Я даже готова делиться с нею своими красивыми платьями, лишь бы было с кем поделиться.

Наташа замолчала. Было непривычно видеть ее такой расстроенной. Мы с Софией и не подозревали, что ей так плохо одной в семье. А откуда мы знали, ведь у нас были братья и сестры. То, что есть у одного, всегда хочет кто-то другой.