От Клюквы до Кьюриосити

Татьяна Баззи (2024)

В названии книги звучит слово клюква в его значении от идиоматического выражения «развесистая клюква», обозначающего вымыслы, ложные стереотипы, искаженные представления, вздорные и нелепые выдумки. Слово Кьюриосити выступает в значении курьезная выдумка, но с некоторым положительным оттенком. и, несомненно, это имя марсохода третьего поколения.Что мешает людям на Земле, почему они разделены на анклавы клюквенными полями (искаженными представлениями). Начало сюжета — степень готовности скоростной межпланетной трассы, следующей от Клюквенных полей Цирконии до марсохода Кьюриосити на Красной планете. Эмоции землян, попавших на Марс в 2049 году. Чем закончатся приключения робота Галлия, ставшего человеком, и какие чувства борются в нем после вынесения ему приговора? Призыв к Человеку из уст землянина Хельга, очутившегося на Марсе. От курьеза к курьезу. Шанс задуматься о том, что дороги по которым идет сейчас человечество, в том числе и путь жесткой технократии, курьезны и опасны.

Марсиане

Условия жизни на Марсе для людей улучшаются с каждым десятилетием, Сингулярус по уровню жизни постепенно приближается к Цирконии. И теперь эти самые богатые, самые цивилизованные, самые успешные города в мире с трепетом и страхом, не в первый раз берутся за обсуждение ужасно интригующего вопроса: можно ли проложить новую скоростную трассу между двумя планетами. Специалисты давно рассчитали, что на ее создание потребуется четыреста два года. Но есть и молниеносное решение проблемы, до поры до времени хранившееся в тайне, но, как и всякий замечательный секрет, в характерной для всего грандиозного манере, стал достоянием многих, а к моменту описываемых событий он стал достоянием всех.

И теперь все общественные экраны и средства информации чуть ли не ежечасно сообщают о местонахождении гиперионной межзвездной туманности инертных газов, благодаря которой и предполагается закрыть насущный вопрос, основанный на расчетах космических институтов.

— Слухи, что председатель совета директоров «Фотона» Владимиров разработал магнитную ловушку, подтвердились, — доложили академику Ильичеву — директору другого научного центра с мифическим названием «Орион». — Она способна задержать сильно ионизированное облако. Затем ее растянут специальными магнитами, один из полюсов которого будет на Земле, а второй на Марсе.

— Магниты готовы?

— Да. Они превратят туманность в скоростную трассу между планетами. Уже готовы соответствующие магниты.

Иным было изобретение Ильичева, связанное с возможностью применить к туманности процесс супер-ионизации. Он разработал необходимые двигатели, созданные на основе реактивной тяги ионизированного газа, которые смогут беспрепятственно потреблять из туманности необходимое для работы ракет готовое топливо и легко преодолевать расстояние между Землей и Марсом. Это значительно ускорит процессы интеграции между ними. Главная интрига вопроса скрыта от многочисленных глаз, не представляющих, что в этом соревновании нашла свое отражение борьба тех, кто владеет пространством с теми, кто контролирует время. Для убаюкивания общественного мнения все вопросы согласовываются, а решения утверждаются межпланетным Собранием, созданным центром Кентавра, сконцентрировавшим действительную власть в своих руках.

— Ура! «Орион» открыл свой филиал в Сингулярусе! — радуются жизнелюбы планет.

— Мы! Это мы теперь на Марсе, — кричат жители Цирконии, узнав об учреждении отделения «Фотона» на Красной планете.

Крохотный участок земли с частью клюквенных полей отмерян Пулковским меридианом немного к востоку от своего главного пробега; здесь соорудили одну из специальных вышек для улавливающих ионизаторов, подобную ее марсианскому близнецу.

— Ух! Новая ионная вышка на Красной планете! — убеждает в высокой степени готовности научных объектов одна из конкурирующих фирм.

— Мега магниты уже на полюсах Земли и Марса! — громогласно отчитывается другая.

— Наконец-то она приближается? — такими словами теперь приветствуют друг друга на Марсе, подразумевая долгожданную туманность.

— Наконец-то она приближается!

— Когда можно будет запросто по выходным летать на Землю? — самый часто задаваемый вопрос на вырисованных охрой площадях Марса.

Хельг от непривычно долгого ношения скафандра чувствовал себя заключенным в саркофаг; в своем отсутствующем, задумчивом состоянии он больно наткнулся на мраморный локоть крайнего марсианина из толпы спорщиков, стоящих с высоко поднятыми головами на Марсостременном бульваре, следящими за бегущей черной строкой по неоновой дорожке общественного экрана. Человек оглянулся и посмотрел на Хельга:

— А ты, что думаешь о магнитах? — но, прочитав недоверие в глазах собеседника, решил представиться. — Скок Валентин, арбитр Союза ассоциаций марсиан, зови, просто Скок. Поскольку судьба и меня связала с этим пыльным, холодным и чуждым близких климатических перемен местом, очень хотелось бы дождаться счастливых времен скоростной межпланетной трассы. Что скажешь? Ты как очутился здесь?

— Рад знакомству, Хельг Надеждин.

— Давно на Марсе?

— Недавно, прилетел с роботом, — отвечает недавний землянин. — Запутанная история.

— И нашумевшая на Земле, не так ли? — марсианин оказывается осведомленнее, чем предполагал Хельг.

— Она необычно началась и также странно закончилась, — отвечая не столько Валентину, сколько собственным мыслям, выпаливает землянин.

— Курьезно, я бы сказал, — поддерживает его Скок. — Все это очень миленько; ничего, все пройдет, пройдет и это. Марс быстро и отлично трансформирует вас: робот опять станет сам собой, и ты изменишься к лучшему так, что потом сам удивишься, как мог ты совершать такие дикие поступки. Спасение, взаимовыручка, все это просто…

— Во что же вы верите?

— В борьбу за выживание! Мы, марсиане, объединяемся, когда нужно противостоять внешним вызовам природы, — внезапно поток его красноречия замирает, он замечает мутные, налитые влагой, глаза землянина.

Скок кажется смущенным и раздосадованным:

— Опять вы за свое, земное. Какие мы печальные и гневливые! Помилуйте, но на Марсе не живут нервные слабаки. Если так угнетает прошлое, обращайся к арбитрам, таким, как я, — тяжелая рука Скока наваливается на плечо Хельга, который пытается отстраниться подальше от хохотливого мило-тяжелого марсианина.

Спускаясь вниз по улице туннельного в реголите города, Хельг уже не слышит разговоров за своей спиной.

— Дорогой мой, в такой спешке и без подготовки к нам на Марс просто так не попадают, отхохатывает Скок ему вслед.

— Это тот землянин, который поверг своих сотрудников? Ужасно, все у них так… неразумно — доверительно обращается к толпе сизо-румяный и энергичный франт в гермокотелке вместо шлема.

— Расскажите, что там у них произошло! Только, если не сильно страшное, — просит Скока высокая рыжеволосая женщина с ясными до прозрачности глазами василькового оттенка. Ее очи явно настроены на самые кровавые события.

Но тот уклоняется от ответа, переминаясь между горожанами несгибаемой походкой, в толпе арбитр больше слушает, чем говорит.

— А вот, что я слышал об этой истории! Там могло определенно кончиться убийством, — отзывается на просьбу дамы смелый весельчак с отпечатанным темно-серым скелетом впереди и сзади его тонкого, облегающего скафандра.

— Не говорите такого ужаса, не было там никакого убийства. Он просто обездвижил сотрудников Плота, чтобы спасти продвинутого робота, приговоренного Кентавром — почему-то заступается Скок, вероятно, пробитый внезапной слезой Хельга.

— Спасти?! — возмущается женщина, заведомо настроенная на другой сюжет.

— Мне стыдно за их жуткую склонность противиться Собранию, — изрекает веселый скелет, впериваясь в экран, где уже крутят байопик о Кьюриосити и первопроходцах Марса.