Между двух миров

Татьяна Александровна Мартиянова, 2021

Четверо беглецов тюрьмы Шарелли открывают перед собой опасный мир свободы, который им достался легко. Они встретят разных людей, попадут в сложные жизненные ситуации, что в итоге разлучит их и разбросает по сторонам. Пытаясь найти любовь и счастье, доказать справедливость или спасти от врага – герои запутаются в своих чувствах и желаниях. Снова и снова, двигаясь навстречу друг другу – судьба их разлучает и заставляет переживать новые события. В итоге мир услышит желания героев, но поставит свои «условия». И все планы на будущее придется строить заново.

Западная Европа. Тюрьма Жоффруа Шарелли.

Это был первый осужденный, которого закинули на этот остров еще семьдесят лет назад. Спасаясь от ночных холодов, Жоффруа стал делать насыпи из песка. Когда привезли еще заключенных, у них на ногах были привязаны булыжники. Освобождаясь от тяжелых камней, Жоффруа предложил строить из них стену, чтобы защититься от сильных волн.

Жоффруа прожил на островке пятьдесят лет. За это время, вместе с остальными заключенными, он построил третью часть существующего сейчас здания. Когда король узнал о построениях, то отправил на остров судно, загруженное булыжниками. В планах короля было построить кузницу для изготовления оружия, втайне от других государств. Когда доставили все необходимые инструменты, Жоффруа выбросил их в океан. Он не мог допустить осуществление планов короля за счет трудов бедных каторжников.

После смерти первого узника постройки на острове назвали его именем. Король надолго запомнил основателя тюрьмы, потому что Жоффруа в знак протеста против власти короля подпалил покои царицы, за что и был отправлен на остров.

Многие герои пытались переплыть океан на маленьких плотиках, которые изготавливали из бревен, привезенных для стройки, но все зря. Смерившись со своей судьбой, они ждали спасения, мечтая о том, что мимо проплывет торговое судно и подберет их. Но вокруг только холодная вода.

Волны разбивались о высокие стены тюрьмы. Здесь отбывали свой срок и мужчины, и женщины, совершившие преступления, за которые простых людей казнили на виселице. В тюрьме сидели богатые по тем временам жители Европы. Заплатив не малую сумму за свою жизнь, их отправляли на этот остров. С высокого здания с темными стенами и маленькими окошками был виден только океан.

Насквозь пробирала сырость, и заключенным приходилось укутываться в теплые вещи, но от постоянной влажности ткань очень быстро портилась. Обувь от тяжелой работы разбивалась за несколько недель, а новую привозили раз в месяц. Спали заключенные в маленьких комнатушках по пять человек. Ложились очень поздно, когда на небе уже светила луна. Поднимали их рано, так как приплывало королевское судно, чтобы пересчитать пленных и забрать изделия.

Тюремные повара готовили еду с почти испортившихся продуктов, которые никто никогда не стал бы уже использовать, но мастера кулинарных дел умудрялись приготовить еще что-то вкусненькое. Праздником был тот день, когда подавали рыбу. Часть пленных уплывали в океан на неделю, а по возращению весь улов отдавали царскому судну. То, что удалось спрятать, подавали заключенным. Иногда рыбаки привозили икру, спрятав ее во фляги для воды. Воду набирали с океана, очищая ее скорлупой грецкого ореха, которую тайно привез на остров один купец. Это был словно маленький подневольный мир, в котором можно было существовать, но не жить.

Левая часть здания была женской. Там отбывали наказания — матери и дочери служащих воинов царского войска. Если воин предавал короля или поднимал руку на кого-то при дворе, всю его семью отвозили в эту тюрьму, а его судьба была уже неизвестна. Но позже на остров стали ссылать всех, кто не мог заработать на хлеб из-за тяжелой болезни.

В тюрьме отбывали срок очень много молодых девушек, которые по вине родителей попадали на ужасный остров. Если девушка красива, ее оставляли при дворе и отдавали замуж за воинов царского войска, если нет — она отправлялась жить и работать в тюрьму. Вольные женщины, попавшие на остров не за свои проступки, работали на кухне, в швейной мастерской или лечили тех, кто нуждался в помощи. Многие работали на стройке так же, как и мужчины. Выбраться с острова было практически невозможно, но в жизни бывает разное. Если работнику судна, на котором привозили продукты, лекарства и одежду понравится какая-нибудь вольная девушка, то за определенную плату он ее мог увезти. Заплатить нужно было очень большую сумму. Такую цену могли себе позволить лишь хозяева крупных таверн, покупавшие девушек из тюрьмы для работы. Немало молодых пленниц, мастериц в области лечебного дела или рукодельниц попадали в пивнушки, развлекая богатых стариков.

Для короля островная тюрьма была золотым прииском: шикарные наряды для него и его царицы; различные рыбные деликатесы из глубин океана, из-за которых многие рыбаки лишились жизни в зубах акулы или утонув в воде; рецепты блюд, придуманные тюремными поварами. И все — бесплатно. Ремесленные шедевры продавались за границу, церкви были заставлены иконами и золотыми подставками для свечей. При дворе не было ни нищих, ни больных — всех их ссылали на отдаленный уголок жизни, где тех, кто уже закончил свой путь земной, нельзя было предать земле, просто не было места — их хоронили в океане.

Правая часть здания была отведена мужской половине. Здесь в основном находились осужденные за тяжкие преступления, а также старики, которые уже не могли приносить пользу королю. Они доживали свой век в заточении, обучая молодых преступников ремесленным делам. Под чутким руководством старшего поколения на королевский двор доставлялась посуда, мебель, дорогие украшения из золота. Вот только все эти умения нельзя было применить для себя и своей семьи. На волю выходили только те, кто еще способен воевать и защищать короля. У всех остальных нет права на любовь, на труд во благо своей семьи, на волю и надежду увидеть когда-нибудь лес, поле, веселых и здоровых людей. Вокруг только океан и груда камней, из которых построена эта тюрьма.

* * *

В полутемную комнату сквозь маленькое окошко блекло проникали лучики солнца. Две девушки с отвращением надевали на себя серую жилетку, поверх давно уже не белой рубахи. Пушистые волосы, запутанные в тугой жесткий пучок и завязанные толстой веревкой, уже давно потеряли природный блеск.

— Как мне все надоело, — замучено сказала девушка и посмотрела на себя в крохотное зеркало. Она улыбнулась, будто хотела вспомнить, что значит улыбаться.

— Саманта, не нужно закрываться в себе. Общайся, не так все будет в тягость.

— Общайся? С кем? С этими доходягами, которым пора уже на тот свет? Нет, — резко ответила Саманта. — И вообще я планирую отсюда в ближайшее время уехать.

— Не нужно было мужа убивать, не попала бы сюда, — сказала вторая девушка и с презрением уставилась на Сэм. — Да еще и меня за собой притащила, а теперь думаешь только о себе. Кстати, мне здесь тоже совершенно не нравится.

— Прости. Прости меня, сестричка. Просто я уже с ума схожу от этого места. Не думала я, что из-за этого нелюдима меня отправят сюда, но ты ведь знала, что я не могла поступить иначе. Элисон я тебя очень люблю. Я ценю то, что ты не оставила меня в беде.

Элисон задумалась, потом сказала:

— Поговори с ним?

— Нет.

— Ты ему не безразлична. Неужели ты не замечаешь, как он смотрит на тебя. Ты уже год мучаешь Патрика. Вы варитесь в одном котле, неужели тебе не хочется почувствовать себя любимой.

— Ты нормальная? Это тюрьма, где вообще ничего не может быть. Все закрыли этот разговор. Пошли на кухню.

Саманта вышла из комнаты, Элисон последовала за ней. По глиняному полу прошелестели длинные юбки девушек, из которых выглядывали потертые башмаки.

Саманта была старшей сестрой, поэтому последнее слово было за ней, и она всегда принимала решения. Саманту отдали замуж за старого торговца, который ненавидел женщин и всячески издевался над ними. Однажды она не выдержала и ударила его по голове лопатой. Торговец умер, а его брат обвинил девушку в убийстве, и ее сослали на остров. Элисон обвинили в соучастии и отправили вместе с сестрой. На острове они прожили чуть больше года. За это время Элисон подружилась со многими пленными, в том числе с Патриком и Джоном.

Патрику очень нравилась Саманта, но за все время она даже не заговорила с ним. Короткие взгляды на кухне, во время собрания и на прогулке — это все, что Патрик мог дождаться от девушки. Пусть даже для любви это не подходящее место, но молодой человек не оставлял надежду быть хоть немного счастливым на забытом и мрачном острове.

Солнце палило во всю свою силу, что тяжело было дышать. Патрик и Джон с огромными булыжниками строили небольшую стену возле воды, иногда останавливаясь помыть руки в океане, которые болели от мозолей, царапин и ран. Двое красивых мужчин могли на суше разбить не одно девичье сердце, но они здесь, тратили свои силы для новых пленных. Патрик бросил работу и посмотрел вдаль.

— Ты в нее, правда, влюбился? Забудь. Она уедет отсюда при первой возможности: выкупит ее какой-нибудь богатый, а тебе здесь гнить до самой смерти. Ты видишь, она только и ждет, когда ее отсюда заберут. Приплывает шлюпка, а она встречает вся причесанная. И каждый раз не упускает возможность заговорить с моряками и рыбаками.

— Какими бы не были ее стремления, но она мне нравится. Конечно, она хочет от сюда уехать любыми способами. Это естественное желание, и я ей этого предоставить не могу. Мне нравиться, что она не падает духом и уверенна в своих целях. У нее свой подход к жизни. Посмотри на многих женщин, живущих на острове. Даже тех, кто здесь просто работает. Они мрачные. Пусть Саманта тоже не ходит с улыбкой, но мне кажется она просто светится, у нее есть желания и стремление изменить ситуацию. У нее свое мнение по любому поводу. Вспомни, когда решали кому уплыть с острова на вырубку леса. Она единственная предложила того молодого парня, как его…Саливана. Она считай спасла ему жизнь. А все только и кричали, выдвигая свою кандидатуру.

— Это пока она здесь, взаперти. А выйдет Саманта на волю и ее мнение никому не будет нужно. И ты, наверное, тоже со своим списком преступлений, — ответил Джон.

— Может, нас заберут в королевское войско. Будем служить! Жизнь наладится! — оптимистически сказал Патрик.

— Мечтай. Человека, который украл пол царской казны, не примут даже конюхом.… Завтра нужно попроситься выплыть на рыбалку, надоело эти булыжники носить. Руки крутит. Кстати, ты не знаешь, зачем мы делаем эту ограду? Да и стражники странные, нервничают очень, на небо посматривают. Не ураган ли намечается?

— Джон стража, — приглушенным голосов предупредил Патрик, и они снова принялись за работу. Пожилой стражник подошел к построению и постучал по нему ногой. Потом посмотрел на воду и спросил:

— Крепкая? До захода солнца выложить по всему этому берегу.

— Нам бы помощников, — сказал Патрик. — Сами мы не успеем.

— А вы постарайтесь. И свою жизнь спасаете, — как-то мягко произнес стражник, поправил головной убор, тяжело вздохнул и пошел в сторону тюрьмы.

— Так если будет ураган, эта ограда никак не поможет, — заметил Джон, крикнув уходящему мужчине. — Вода сильнее. Нам угрожает опасность? Скажите, что таить. Все ровно мы пленные, умереть сейчас или через несколько лет нам уже неважно, но успеть проститься хотя бы с самим собой — это вы должны позволить.

— Лучше все быстро и нежданно, — сказал стражник и снова начал уходить, но его остановили крики Джона, который от возмущения стал заикаться:

— Что? Да я тебе покажу, что значит быстро! Пискнуть не успеешь, — Джон накинулся на старика, и начал его дергать за ворот. Патрик оттягивал друга, зная, что Джону за это будет неделя непосильных работ. Но Джон продолжал кричать:

— Что должно произойти? Говори, иначе утоплю.

— Землетрясение, — кашляя, произнес стражник. — На земле ожидают землетрясение, которое случается раз в сто лет. Завтра тот день, когда земля уходит из-под ног. В океане поднимаются большие волны и сносят все на своем пути. Знахари предсказывали этот день за десятки лет вперед и вот завтра должна случиться эта трагедия.

— Гибель неизбежна? — спросил Патрик. — Тогда зачем мы тратим силы на эти постройки, если все зря?

— Зачем? — закричал Джон. — Нужно готовить шлюпки, шить резиновые жилеты, а не тратить время попусту.

— На суше идут все приготовления, а здесь не будет ничего — это приказ из королевства. Вы не люди — вы преступники, те, кто пошел против воли короля, и он не намерен вас спасать. Эта ограда моя идея, я тоже хочу жить.

— Но это не спасет, — сказал Патрик. — Здесь нужны серьезные постройки, а не этот детский забор.

— Ограда ненадолго задержит волну, но потом мы все потонем. Я все же надеюсь, на вашу порядочность и вы оставите все в тайне, не нужно создавать панику. Может беда нас обойдет стороной, а люди будут ждать своей смерти. У многих начнут нервы сдавать, побегут топиться.

— Но как? Королю ведь нужна эта тюрьма. Это его богатство.

— Кому нужно богатство, когда на карту поставлена собственная жизнь. Сейчас королю важно спасти свою шкуру, а не каких-то там убийц и воров. Наша жизнь в наших руках, — сказал старик и ушел, поправляя свою одежду от недавней перепалки.

— Что будем делать? — спросил Джон.

— Есть идея. Пошли. Нет гарантии, что это спасет нам жизнь, но попытаться можно, — ответил Патрик.

Элисон большим ножом нарезала морковь, потом бросала ее в котел с кипящей водой. Сэм рассматривала свои ногти, которые давно нужно было обрезать, но подходящих приспособлений не наблюдалось. Как только была дорезана последняя морковь, Сэм схватила нож и стала отпиливать ногти. Элисон в ужасе наблюдала за процессом.

— Как я об этом мечтала. И как я раньше не догадалась применять кухонные орудия.

Элисон вынесла тарелки в другую комнату, когда вернулась, сказала:

— Пришли Патрик и Джон. Просят, чтобы я им дала нож.

— Ты ведь понимаешь, что тебе за это будет. Они убьют стражника, а ты будешь за это отвечать. Эл, ты слишком наивная. Ну, скажи, зачем тебе дружба с ними? Зачем связываться с убийцами, ворами и нечестными людьми?

— Сэм, здесь кроме них больше никого нет. Не понимаю, как крыса, может быть не довольна тем, что ее окружают крысы. Все всегда должны находиться на своем месте: ты убийца, а значит тебе и место с убийцами.

— Эл, если ты хочешь общаться с Патриком и его другом, то это твое дело.

— Ты не хочешь хоть как-то приукрасить свою жизнь? Мы здесь доброго слова ни от кого не слышим. А знаешь порою хочется нежных слов и взглядов. Поверь, даже на таком крохотном острове найдется место для уединения, если тебя, конечно, это волнует.

— У меня создается впечатление, что это твои мечты, а ты их навязываешь мне. Тебе нравится Джон? — спросила Саманта. — Ты ему не нужна, так что поставь на этом точку. Начни писать стихи, будет что вспомнить, когда выйдешь на свободу. Или ты еще надеешься, что тебя вытащит отсюда твой возлюбленный, как его там, не помню? Он уже давно о тебе забыл.

— Сэм, ты просто мастер утешать. Даже, если и забыл, я на него зла не держу. Он сделал свой выбор, — ответила Элисон и ушла.

Небо затянули темные тучи, что даже зажженные свечи не могли пробиться сквозь тьму. Стражники ходили по коридорам и перешептывались о чем-то.

— Неужели что-то случилось? Они какие-то странные, — спросила Элисон.

— Почему ты нервничаешь?

— Сэм, я ведь дала нож Патрику. Теперь на душе не спокойно. А вдруг они и, правда, задумали кого-то убить.

— Какая ты глупая! Зачем? И свеча еще погасла. И так жутко. На острове похоже намечается ураган. И ты еще не можешь без проблем. Элисон, чем ты думала? А как же ты сегодня кухню сдала без одного ножа?

— Никто не заметил. Просто стража чем-то встревожена, может они уже обнаружили пропажу?

— Надо попросить у них свечу, чтобы нашу зажечь. Пойди к ним, заодно узнаешь, что случилось.

— Сэм, мне страшно.

— А нож не страшно было воровать. Иди, — Саманта бодрым голосом отправила Элисон в разведку, но сердце бешено колотилось в груди. И беспокойство по поводу ножа не было тому причиной. За окном и правда назревало что-то жуткое. Вдали небо озаряли яркие вспышки красно-белого цвета. Такой погоды Саманта еще не видела.

Элисон вышла из комнаты.

— Куда? — закричал стражник.

— У меня свеча погасла. Можно зажечь от вашей? — сказала Эл и поднесла свечу. — На острове как-то не спокойно. Ураган будет? — стражник молчал. — Просто немного страшно, ведь мы в таком забытом месте, никто нас не защитит.

Свеча загорелась, и стражник пошел вниз по коридору. Элисон осталась стоять на месте. До комнаты было далеко, а стражник удалялся в темноту. Мысли о плохих намерениях Патрика и Джона не давали ей покоя. Нужно было возвращаться, ведь Сэм сидела без свечи совсем одна.

Элисон пошла по направлению к комнате. Вдруг кто-то схватил ее за руку, прикрыв рот, и потащил за угол. Свеча погасла. Элисон ничего не могла разглядеть, а ее продолжали тащить дальше. Когда движение остановилось, кто-то зажег ее свечу. Перед Элисон стоял Патрик и Джон. От страха она не могла ничего сказать, а только пристально смотрела на них, ожидая худшего. В голове у нее крутилось слово «нож» и от этих мыслей становилось еще страшней.

— Элисон не пугайся, — сказал Джон. — По-другому нельзя было сделать. С нами может случиться беда, если ты нас не выслушаешь и не сделаешь, как мы скажем.

— Где нож? Вы убили кого-то?

— Как ты могла так подумать? — совсем не грубо спросил Патрик. — Нож нам нужен для того, чтобы разрезать резину.

Элисон хотела что-то спросить, но ее перебили:

— Давай ты все выслушаешь, а потом будешь задавать вопросы. Так вот: видишь, что творится на острове — это предвестник беды, — Патрик говорил тихо, что Элисон пришлось прислушиваться к каждому слову. — Сегодня на суше предсказали землетрясение. Для нас это тоже страшно. От толчков поднимутся большие волны, которые могут затопить тюрьму.

— Откуда вы это знаете? Мы от земли находимся за тысячу километров? — перебила Элисон.

— Нам рассказал стражник по большому секрету, — ответил Джон.

— Какие могут быть секреты? — возмутилась Элисон. — Нужно всем рассказать, начать что-то делать. Нужно готовить шлюпки.

— Далеко ты не уплывешь, если поднимется волна. Элисон успокойся. Сказать мы тоже никому не можем, начнется паника. Да и тех лодок, которые есть на острове — на всех не хватит. Элисон такова жизнь, кому не суждено умереть, тот выживет. Мы нашли кое-какой выход, но единственная проблема — Саманта. Она с нами идти не захочет.

— Я даже не знаю, как ей об этом сказать, — растерянно пожала плечами Элисон. Однако на минуту задумалась, ведь на кону жизнь, спасение и может быть свобода. Какие здесь могут быть раздумья.

— Говорить пока ничего не нужно. Может вся беда еще пройдет стороной. Просто будь наготове и в нужный момент сделай так, как мы тебе расскажем. У Саманты потом не будет выбора, она прислушается к своей младшей сестре.

Элисон пришла в комнату, едва сдерживая волнение. Саманта спала. Элисон обрадовалась этому: пока не нужно ничего объяснять. Девушка выдвинула маленький ящик, достала оттуда несколько юбок и надела их. Потом взяла носовые платочки, аккуратно сложила и запрятала в лиф. Элисон легла, но заснуть боялась. Она начала ждать того самого момента, о котором ее предупредили Патрик и Джон.

— Элисон. Элисон проснись, — тормошила сестру Саманта.

— Что случилось? — спросонья Элисон ничего не понимала, но потом вдруг вспомнила предупреждения Джона и закричала:

— Скорее, Саманта, бежим.

Вокруг раздавался шум. От потока воды скрипели деревянные ворота, через которые вот-вот пробьется вода и заполнит двор тюрьмы. Стражники пытались укрепить ворота досками, чтобы хоть ненадолго задержать поток. Остров дрожал от небольших толчков, доносящихся с суши.

— Куда ты бежишь? — спрашивала Саманта. Элисон, схватив сестру за руку, бежала по направлению к заднему двору, где находились шлюпки для рыбалки. Огромные капли дождя не давали двигаться быстрее, поэтому девушки несколько раз падали в лужи. Песок размок, и ноги загрузли по колена. Элисон тяжело было бежать от такого количества юбок, но все же они преодолели это расстояние. Патрик и Джон, обмотавшись кусками резины, смотрели по сторонам, видимо ждали появления на горизонте девушек.

–Элисон, это что заговор? Что мы делаем здесь с этими? — спрашивала Саманта и показала на парней.

— Саманта, сейчас не время. Нам нужно спешить, скоро остров затопит, — сказал Патрик. Он подбежал к Саманте, схватил ее на руки и посадил в лодку. Элисон тоже забралась в лодку и мирно стала ждать отплытия, ловя на себе грозный взгляд Саманты.

— Саманта, тебе жизнь спасают, а ты еще чем-то не довольна, — прокричала Элисон, так как из-за сильного ветра не было слышно слов.

— Ты обо всем знала и не могла мне сказать. Какая ты после этого сестра? Мы и сами могли что-нибудь придумать, без них.

Патрик открыл ворота, чтобы вынести лодку.

— Вы ненормальные? — закричала Саманта. — Мы погибнем, если выплывем в океан. Лучше остаться здесь и замуроваться от воды, — пыталась выбраться со шлюпки Саманта, в тот момент, когда Патрик натягивал на нее самодельный резиновый жилет, который они с Джоном подготовили накануне. Потом Патрик привязал Сэм и Элисон на ноги веревки, а другой конец прикрепил к шлюпке.

— Это на тот случай, если перевернет лодку, — сказал Джон и привязался сам. На острове стало еще темней, черные тучи затянули небо.

— А если шлюпка пойдет ко дну? Вы понимаете, что она потянет и нас? — закричала Саманта.

— Это уже крайний вариант событий, — ответил Патрик. — Чаще всего лодка если и переворачивается, она еще долго плавает на поверхности. За это время можно будет выбраться.

— Пока ураган не добрался до своего апогея, нам еще можно выплыть, потом дороги не будет, — сказал Джон. — В путь.

Патрик открыл ворота. На заметный сквозняк прибежала стража, пытаясь схватить беглецов. Некоторые хотели запрыгнуть в лодку, видимо видели в этом свое спасение от неминуемой гибели, но не удерживались, сильный ветер скидывал их. Плыть было совершенно невозможно, но оставаться на острове, который вот-вот уйдет под воду, тоже опасно. От сильных волн лодку постоянно переворачивало, но веревки не давали утонуть и все, конечно с трудом, переворачивали лодку и забирались обратно. Так беглецов колотило в лодке около часа, а от тюрьмы они отплыли всего на несколько метров. На острове были слышны крики людей, которых затягивал размокший песок. Неожиданно раздался сильный грохот, огромная каменная стена завалилась от постоянных толчков воды. Криков стало меньше, многие погибли под грудой камней.

— Нам не выбраться отсюда. И так ясно, что мы утонем, — закричала Сэм.

— Нужно подождать пока утихнет ураган, — ответил Патрик. — Лучше поколыхаться в океане, чем погибнуть под завалами. Когда все успокоится, мы двинемся на север и через несколько дней будем на суше. Нам нужно лечь на дно лодки, чтобы равномерно распределить вес.

— Надеюсь, там-то уже наши пути разойдутся? — спросила Саманта.

— Как тебе не стыдно? Тебе жизнь спасают. Хоть иногда умей быть благодарной, — закричала Элисон.

— Я скажу спасибо, когда мы благополучно сойдем на землю. Но это не означает, что мы теперь всю жизнь будем вместе, — ответила Саманта.

— Хватит, — сказал Джон. — Сейчас главное выбраться из этого, а потом решим кому в какую сторону.

Патрика обидели слова девушки, и он старался не смотреть на Саманту. Он думал, что хоть этот поступок растопит ее сердце, но она не собирается сдаваться. Саманта заметила его взгляд, на какой-то момент поняла, что сказала глупость, однако быстро вернулась к своим прежним мыслям. Но все-таки в бушующем океане Саманта открыла в себе то, что действительно поступок Патрика заслуживает благодарности, ведь он заранее побеспокоился о них с сестрой. Саманта подумала о том, что даже могла полюбить его. Только сейчас присмотревшись в его глаза, заметила там искреннюю заботу. Но то, что этот человек сидел в тюрьме, ее отталкивало.

«Такой красивый, такой милый, что он мог натворить? — даже в такой страшный момент думала Саманта. — Но я ведь тоже сидела в тюрьме за убийство, и Патрик этого не испугался. Наверно в него многие девушки были влюблены? Интересно, какое у меня с ним будущее? Будет ли он так и дальше заботиться обо мне? Нет. Я ему не пара. Я не способна на сильную любовь. Не буду ломать ему жизнь».

В очередной раз их выбросило с лодки. Они схватились за края, но сил забираться уже не было. На острове завалилась еще одна стена, только теперь она упала в океан. От упавших камней поднялась сильная волна, лодку перевернуло, и все оказались под водой. Хватаясь за веревку, привязанную к бортам, удалось оказаться на поверхности воды. Всем, только не Сэм.

— Саманта, где она? — закричала Элисон. — Нужно ее вытащить.

Они начали тащить за веревку, но она отвязалась от ноги Сэм. Элисон закричала, тогда Патрик прыгнул в воду. Лодку сильно качало, в ней было трудно удержаться. Через несколько секунд появился Патрик вместе с Самантой и начал приводить ее в чувство. Когда Сэм пришла в себя, Джон привязал девушку к руке Патрика, и на удивление Саманта не препятствовала этому.

Тюрьма была уже далеко. От сильного качания все очень устали, поэтому молчали и поглядывали то в сторону тюрьмы, то на небо, ожидая хорошей погоды. Каждый думал о своих планах, но в любом случае всем хотелось благополучно добраться до земли. Неизвестно, что впереди — свобода или новые заточения жизни.

Прошло три часа. Измотанные, уставшие они добрались до суши. Все попадали на землю и лежали еще два часа. От пережитого нужно было отдохнуть, и хороший сон помог вернуть силы. Ближе к ночи беглецы проснулись. Вокруг был пустынный песочный берег, а дальше виднелись густые заросли деревьев. Что было за лесом никто не знал, но в воздухе пахло свободой и пространство без мрачных каменных стен уже наполняло душу позитивными планами и мыслями.

Элисон просушила юбки и дала Саманте.

— Ты запасливая, — сказала Саманта, одеваясь.

— Я взяла с собой несколько платков. Пока не заработаем денег на новые, будем использовать эти.

— Нужно идти. Оставаться на месте нельзя. Зачем привлекать внимание, — сказал Патрик.

— Да, нужно уходить, только в разные стороны. Такой же был договор? — на слова Сэм, Элисон отреагировала бурно.

— Саманта, это глупо. Я не хочу расставаться с Патриком и Джоном. К тому же куда мы пойдем одни? Без защиты с нами неизвестно что может случиться. У нас одежда тюремная.

— А ты у них спросила? Может, ты им не нужна?

Патрик и Джон решили не вмешиваться в спор сестер.

— Саманта, ты не видишь, что нравишься Патрику? Зачем нам идти одним, когда нам судьба подарила двух героев.

— Элисон, ты слишком их превозносишь. Может они и герои, но не для нас. Пусть уходят, а мы останемся здесь, подождем рассвет и решим, что делать дальше. Я выбилась из сил, не хочу больше куда-то идти.

— Хватит, — сказал Патрик. — Саманта впереди пахнет свободой, а ты решаешь здесь остаться. Хочешь ты или нет, но мы уходим вместе. Это мое последнее слово.

— Ты не какого права не имеешь что-либо решать за меня, — возмутилась Саманта. — Я с тобой даже не разговаривала до того момента, пока Элисон не потащила меня к шлюпке.

— Имей хотя бы каплю уважения: шесть часов назад я спас тебе жизнь, а так бы лежала ты сейчас на острове под грудой камней — мертвая.

Слова Патрика заставили Сэм замолчать. Джон не стал добавлять ни слова, хотя очень этого хотел. Все молча пошли по дороге. Саманта шла сзади и только изредка поглядывала на океан, ведь она совсем недавно провела в нем несколько часов, вода чуть не забрала ее навсегда и Саманту заплеснуло желание — никогда больше не видеть воду.

Потратив еще два часа на то, чтобы преодолеть гору, они оказались в маленьком поселении. Эл, Джон, Сэм и Патрик остановились в одной корчме, где им дали всего одну комнату.

— Не понимаю, почему у них так мало комнат! — возмущалась Саманта. — Теперь нам придется ютиться всем вместе.

— Пробудем здесь один день, соберемся с силами, а завтра двинемся в путь. Долго оставаться нельзя — это остров Дэви и если она узнает, что на ее территории новенькие, то мы окажемся рабами, — сказал Патрик.

— А куда вы намерены держать путь? — спросила Эл.

— Мы с Джоном хотим путешествовать. Может, присоединитесь к нам. Вместе будет интересней.

— Я лучше буду путешествовать со стаей волков, чем с вами, — сказала Саманта.

— Нам нужно отдохнуть после такого пути и не ходить по улицам, чтобы нас не заметили слуги Дэви, — проговорил Джон в полудреме и перевернулся к голой стене.

— Мне интересно одно: как мы разместимся в этой коморке? — опять была недовольна Сэм. — И самое главное, чем заплатим? Тюремными носовыми платочками?

— Только не нужно из этого делать проблему, — ответил Патрик.

— Проблему? Я вижу здесь только две проблемы — это ты и Джон, которые прицепились к нам и втягивают нас еще в большие неприятности. Может вы нас за ночлег отдадите! Я даже не знаю, можно ли вам доверять?

— Сэм, как ты можешь? Они нам помогли, а ты себя так ведешь. Может уже довольно.

— Давайте спать. А когда проснемся, то помиримся и взглянем на мир ясными глазами, а не усталыми. И да, потом подумаем, как нам расплатиться. Я сказал хозяину таверны, что мы морские путешественники, попали в шторм и потеряли все свои вещи. Он готов принять от нас плату в виде какой-то работы. А какой, он сказал, что сообщит, когда мы хорошо отдохнем и наберемся сил, — сказал Патрик.

— Еще больше интересней, чем же мы будем платить за ночлег, не зная традиций и правил этого городка? — спросила Сэм. Патрик и Джон молчали, а Элисон сердито посмотрела на сестру.

За окном уже вовсю светило солнце. Беглецы развалившейся тюрьмы Жоффруа Шарелли добрались до острова Дэви как раз на рассвете. Днем ходить по городу было небезопасно, да и сил у путников не было на знакомство с поселением.

Только Элисон успела заснуть, как ее разбудила Саманта.

— Элисон, вот твои вещи. Разрешаю тебе последний раз взглянуть на Джона, и мы уходим.

— Что? Сэм, куда мы пойдем? А как же они? — Элисон показала в сторону спящих молодых людей.

— Мы уходим, и я больше ничего не хочу слышать, — шепотом говорила Саманта. — А Джон и Патрик пусть путешествуют одни.

— Сэм, почему ты такая злая? Они спасли нам жизнь, а ты так и ждешь от них какой-то подлости.

— Эл, я им не доверяю: они спасают нас от землетрясения, помогают переплыть океан, устраивают в уютной корчме — и все за просто так. У них на уме что-то плохое. Тем более чем они расплатятся за ночлег, может все-таки нами?

— Да это просто невозможно, — взмолилась Элисон. У тебя явно что-то с головой! У них на уме ничего плохого нет, просто мы им нравимся. Они потеряли дорогу домой, может, они видят в нас свое будущее.

— Элисон ты романтическая натура и в людях видишь только хорошее, но не забывай, что некоторые хорошо умеют скрывать свои истинные мотивы и умело маскируют плохие качества, — говорила Саманта, закручивая длинные волосы в тугой пучок.

— Зато ты видишь в людях их настоящие лица! — громким шепотом произнесла Элисон, и Джон стал ворочаться во сне.

— Тихо, — шикнула старшая сестра. — Ты их разбудишь. И вообще Эл, говори, что хочешь, но если ты не желаешь идти, то можешь остаться. Но подумай, с кем тебе будет надежней — с двумя, так называемыми, героями-спасателями или все же со своей сестрой.

Подумав секунду, Эл недовольно взяла узелок, и они вышли из комнаты. В корчме никого не было и сестры спокойно покинули гостиный дом. Куда идти они не знали. Сэм показала направо, и они медленно направились по тропе. Внезапно девушки услышали какой-то шорох, они обернулись — вокруг них стояли воины. Деваться было некуда, кричать тоже бесполезно — Саманту и Элисон схватили.

Начало светать. Солнце пробивалось сквозь решетки тюрьмы. Радовало в этой темницы лишь то, что в окно забрались ветки деревьев, и зелень отвлекала от мрачных мыслей.

— Прости, прости, прости! Элисон, я могу тебя понять, но неужели ты будешь молчать до конца жизни.

— Может, до этого конца и недолго осталось. Если бы ты переборола свою злость, то с нами ничего б не случилось. Патрик предупреждал, чтобы никто не ходил по городу. Сэм я уже второй раз из-за тебя попадаю в тюрьму, и мне это уже порядком надоело. Я больше никогда не буду слушать тебя. Мне 23 года — это прекрасная пора человека, и вместо всех радостей жизни и наслаждений, ты таскаешь меня по тюрьмам. Это ненормально.

— Элисон, я понимаю, что тебе хочется нормальной жизни, любви и семьи. Как будто мне нравится такое начало взрослой жизни, — грустно говорила Саманта. — Но пойми правильно, мы не может доверять кому попало. Я знаю, что ты хотела остаться с Патриком и Джоном, но они мне кажутся какими-то ненадежными. Тем более мы ничего о них не знаем.

— И благодаря кому? Патрик хотел рассказать и показать, какой он человек, а ты ему просто не дала это сделать. Ты даже мне не даешь с ними спокойно поговорить. Может у них интересная жизнь и в прошлом ничего не было предосудительного. А может они вообще не за убийство попали на островную тюрьму.

— Элисон не будь такой мягкосердечной. Тюрьма — это не место для милых общений и нежностей.

— Да при чем здесь нежности! Я о дружбе говорю. И вообще хватит меня сватать за Джона. Для меня они просто друзья. К тому же даже в тюрьме можно найти нормальные человеческие отношения, — закричала Элисон.

— А ну тихо там, — грозно вскрикнул стражник и постучал по железным решеткам.

— Хотя бы Джон и Патрик вытащили нас из этого места, — в надежде произнесла Элисон.

— Помечтай. Я думаю, что здесь они уже будут не такие герои, как в безлюдном океане. Сама подумай, они тоже не знают этого города. Будут ли они так рисковать своей свободой? — ответила Саманта, но в глубине души она очень надеялась на спасение. Ладно она, но снова испортить жизнь младшей сестре — это было бы жестоко.

— Они очень хорошие, смелые и добрые, — охарактеризовала Элисон.

— Может так и есть, но я не желаю с ними иметь никаких дел. Тебе ясно? Ты уже взрослая, делай, что хочешь, а за меня ничего решать не нужно, тем более, кого мне любить, а кого нет.

— Выходите, Дэви вас ждет, — сказал стражник, открывая ворота.

Саманту и Элисон провели по длинному коридору. Потом завели в комнату, которая была вся украшена позолоченными тканями и жемчужинами. В комнате стояла молодая девушка, очень красивая, что даже строгость ей была к лицу. Яркий наряд смягчал обстановку в помещении, но по взгляду можно было заметить, что незнакомка была властной и совсем недоброй.

— Кто вы такие?

— Мы путешествуем по миру и хотим продолжить свой путь дальше, но нам, почему-то этого не дают сделать, — ответила Сэм.

— Вы находитесь на острове, где я решаю идти вам дальше или нет, — ответила Дэви. — В наше время не везде можно просто так перейти город, отдохнуть, пообедать и отправиться дальше.

— Мы не здешние и хотим вернуться на свою родину, — стала умолять Эл.

— Ну это и так ясно, что вы не знакомы с правилами здешних территорий. Поэтому рассказываю: все, кто приходит сюда становятся моими рабами, а те, кто против, то их ждет смерть. Через два года рабства человеку дают жилье и работу и только тогда он может жить своей жизнью.

— Так нельзя. Это не справедливо. Каждый человек имеет право прийти в город и уйти, когда захочет — вольным и независимым, — закричала Элисон.

— Здесь мои правила. У каждого человека есть выбор, вот и выбирайте: или подчиниться мне, или смерть. Каждый обладает волей к выживанию — в этом источник жизни. Думайте до вечера, — сказала Дэви и показала стражнику, чтобы он увел девушек. Через некоторое время из соседней комнаты, хлопая в ладони, вышел Патрик Даффи.

— Браво сестричка, ты сыграла замечательно! — Патрик ловко сел за накрытый стол и налил вина.

— Дорогой брат, ты заставил меня изобразить жестокую правительницу, а если об этом узнают в городе, ведь у нас вольная земля и нет никаких рабов. Тем более, мне жаль этих девушек.

— Дэви, по-другому их никак не угомонишь, особенно Саманту. Я догадывался, что они попытаются уйти, хорошо, что я успел предупредить твоих воинов.

— Да только в следующий раз пришли кого-нибудь другого, а не пекаря и сообщай точнее, — сделала замечание Дэви. Сестра присела рядом с братом и заботливо посмотрела на него. — Зачем они тебе? Пусть идут раз так хотят. У них, наверное, где-то семья, родственники, возлюбленные в конце концов. Патрик чувствуется, что ты к кому-то явно неравнодушен?

— Сестричка, от тебя трудно что-то утаить, — ответил Патрик. Ему не хотелось посвящать сестру в то, чего нет. Тем более после долгой разлуки с Дэви разговоры о несостоявшейся любви вести совершенно не хотелось. Но пристальный взгляд Дэви заставил его произнести:

— Мне нравится Саманта, но она меня ненавидит.

Дэви вздохнула. Патрик всегда хотел иметь то, что так легко не доставалось. Может это качество и привело его на островную тюрьму.

— От любви до ненависти один шаг, — ободряюще произнесла Дэви, хотя в эти отношения она не верила с первой секунды, но брата расстраивать не хотела. — Тем более, рано или поздно, она сдаться. Как можно не полюбить такого красавца, как ты. Патрик…а ты не говорил ей о том, что ты сын короля?

— Конечно, нет. Да я даже момента никогда не подберу, чтобы сказать такое. Я ей жизнь спас и это никак не повлияло на ее отношение ко мне. А тут сын короля! Фе! Какая глупость! В ее глазах я хочу быть простым парнем. Да я уже и забыл о том, кто я на самом деле. Для меня это не важно. Ты сама справляешься со всеми делами, моя помощь тебе не требуется. Поэтому как я и мечтал, отправлюсь по землям и просторам. Засиделся я в этой тюрьме, — игриво сказал Патрик.

— А как же я? Мне тяжело не знать, что с моим братом, где он и как. Патрик, если ты хочешь уйти, то я не буду препятствовать этому, но пообещай, что, если ты когда-нибудь узнаешь, что я в беде, обязательно придешь.

— Обязательно. Обещаю. Как вообще можно это обсуждать! Ты у меня осталась единственная после смерти наших родителей, я всегда буду помнить о тебе, мысленно переживать и заботиться.

Интересы и заботы Дэви были очень широки. Но ее главная забота — это Патрик, а потом уже народ. Дэви была прирожденным учителем, который словом и примером помогает другим преодолеть трудности и препятствия. Здравый смысл делал ее советчиком, которому нет равных. Но со своим братом Дэви никогда не спорила и не давала ему советов. Она хотела, чтобы он учился жить и решать проблемы, даже когда ее нет рядом.

— Сэм, это ты во всем виновата. Что нам теперь делать? Всю жизнь я не собираюсь гнуть спину, а умирать тем более не хочу, — причитала Элисон.

— Сестра успокойся, мы что-нибудь придумаем, хотя это очень странно? Эл, ты заметила, что, когда мы были у этой Дэви, у нее в комнате нет слуг.

— Да она одна, но это еще ничего не означает. И вино Дэви сама наливала, — задумалась Элисон. — Ты правильно заметила, я думаю, у любой такой правительницы всегда рядом находятся слуги. Тем более, она очень властная и слышала, как жестко она говорила. Хотя, — Элисон опять призадумалась, — Сэм, этому много есть объяснений. Факт тот, что нас вечером повесят или убьют. Как говорится не успела музыка заиграть, а музыканта убили.

— Хватит говорить такие страшные вещи. Давай лучше подумаем, как отсюда выбраться, — Сэм подошла к решетке и позвала стражника. Тот делал вид, что не слышит и наконец заговорил с пленницами. — Эй, эй вы слышите? Скажите, а если человек не хочет становиться рабом, у него есть еще выбор, кроме смерти?

— На острове Дэви нет никаких рабов и нет смерти, — ответил стражник, который совсем не был посвящен в планы Патрика и Дэви.

— За что нас тогда схватили и удерживают в этой темнице? — спросила Эл.

— Это приказ Дэви, — очень мягко ответил стражник.

— И часто она отдает такие приказы? — спросила подозрительная Саманта. Стражник молчал. Тогда Сэм продолжила спрашивать:

— Скажи, а ты здесь по своей воле или в рабстве?

Стражник начал подходить к пленницам:

— Я же сказал на острове нет рабства. Дэви очень добрая и справедливая. Я здесь на службе, защищаю правительницу.

— Так если она хорошая, от кого ее защищать? — спрашивала Саманта. Стражник хотел снова что-то ответить в защиту Дэви, но Сэм схватила его за шиворот и ударила головой об решетку. Стражник упал без сознания.

— Сэм, что ты сделала? Он умер? — испугалась Элисон.

— Эл, замолчи и помоги мне достать ключи. Он немного отдохнет и все будет с ним отлично. Ключи! Вот. Все просто, минутное дело и дверь открыта. Главное вовремя заговорить стражнику зубы и бабах! Элисон пошли, нам нужно узнать, в чем тут дело.

— Сэм, быть преступницей у тебя в крови.

— Тихо! Не забывай, что мы еще не до конца выбрались и еще сто раз можем вернуться обратно, поэтому нужно быть осторожными.

— Саманта мне его жаль, — Элисон стала возвращаться назад к стражнику.

— Ты ненормальная, — вернула ее сестра. — Он сейчас очнется и наделает шума. Пошли.

Саманта и Элисон выбрались из мрачной комнаты и направились в сторону покоев Дэви. Кому верить Саманта не знала. Смысл Дэви придумывать такие небылицы о своем городе, а еще не ясен смысл стражника говорить неправду.

Дэви, Патрик и Джон сидели в огромной комнате, которая освещалась множеством свеч. То ли от этого света, то ли от долгожданной встречи — лица светились счастьем. Патрик на время забыл, что по его просьбе Саманта и Элисон находятся в темноте и сырости. Дэви понравились спутницы брата, поэтому после долгих разговоров она решила напомнить Патрику о девушках.

— Патрик и что же ты намерен сейчас делать с Самантой и Элисон? Как ты будешь объяснять, почему они оказались в такой ситуации. Да и я думаю, пора их выпускать, а то не дай бог, простудятся. К тому же им уже хватит.

— Я хочу с ними идти дальше. Ты ведь знаешь, что мне оставаться здесь нельзя. Когда узнают о землетрясении, то сразу начнут искать на этом острове, тем более стражники видели, что мне удалось уплыть. Если кто-то из них остался жив, об этом обязательно доложат королю и он то меня точно не оставит в покое.

— А! Вот оно что! Как я сразу не догадалась, — воскликнула Сэм, увидев, знакомые лица. — Знаете, сидим мы и настраиваем себя на скорую смерть, как узнаем, что на этом острове мир и спокойствие, а самое интересное, что нет никакого рабства. Никто ничего не хочет объяснить? — девушки посмотрели сначала на Патрика, а потом уже и на остальных. Патрик понял, что вопрос задавался ему.

— Сэм я тебе все объясню.

— Вот видишь Элисон, кому ты так верила, — Саманта не дала Патрику и слова сказать. Сейчас она была счастлива от того, что оказалась права. А главное доказала сестре, что отлично разбирается в людях. — Мы уходим, и на этот раз нам никто не помешает это сделать. Не могу поверить, вы нас спасали для того, чтобы опять засадить в тюрьму? По-моему, это жестоко. Лучше тогда погибнуть на том острове, чем получить такое спасение.

— Саманта не уходи, — останавливал девушек Патрик. Он подбежал к Сэм и, пытаясь перегородить ей дорогу, схватил за руку.

— Патрик не указывай, что нам делать. Оставайся со своим дружком и вашей соучастницей, — вырываясь, ответила Саманта.

— Дэви — моя сестра, — сказал Патрик, надеясь на то, что эта информация хоть как-то смягчит Саманту.

— Как хорошо! Семья преступников! Может вы даже вовсе и не правительница, а это просто цирк для нас с Элисон?

— Дэви правительница, — ответил Джон. — Самая настоящая правительница острова Дэви.

— Если так, то я тогда выйду на улицу, и всему народу расскажу, какая у них правительница, — сказала Саманта и вышла из комнаты. Патрик побежал за ней. Элисон осталась в комнате вместе с Джоном и Дэви.

— Не могу поверить, что я еще спокойно за этим всем наблюдаю, — сказала Дэви и налила себе бокал вина. Движением руки она предложила выпить своим гостям, но Джон и Элисон отказались. — Как пожелаете, — закончила свою мысль Дэви.

— Вы поступили очень жестоко. Мало того, что вы нас до ужаса напугали, так еще засадили в сырость и грязь, — возмутилась Элисон.

— Это была не моя идея. Патрик мой брат, но за свои дела пусть он отвечает сам, я его защищать не буду. Хотя, если Патрик так сделал, значит, на то были причины.

— Элисон согласись, что ваше поведение ни к чему хорошему для вас же самих не приведет, — вступился Джон за друга. — Патрику очень нравится Саманта, и он пытается защитить ее от всего мира, но получается так, что ему нужно защищать Саманту и от нее самой.

— Да, у сестры тяжелый характер, но от таких способов она добрее не станет, — ответила Элисон. — Я не могу понять, если вы Дэви правительница этого острова, а Патрик ваш брат, значит он тоже…

— Тоже, — подхватила мысль Дэви. — Когда убили наших родителей, Патрик должен был занять место отца, но злые языки оклеветали его, обвинили в воровстве, будто бы он воровал за спиной у отца крестьянское добро, подделывая бумаги. Конечно, это все было не правда, но я одна ничего не могла сделать. Народ решил, что я смогу продолжить правление родителей в том случае, если Патрик отправиться в тюрьму. Патрик принял эти условия, иначе все заслуги и старания наших родителей пошли прахом, а я жила в бедности. Это был героичный поступок, пожертвовать своей свободой ради меня и моего благополучия. Если бы он не уехал на тюремный остров, то нас бы убили.

— Патрик везде получается героем, — сказала Элисон. — Жаль, что для всех он герой, но только Сэм его таковым не считает.

— Я ее за это не осуждаю, — сказала Дэви. — Может Патрик вовсе не ее судьба. Еще много воды утечет, все изменится, главное, что вы все на свободе и теперь нужно уходить туда, где никто вас не найдет. Не будут искать обычных пленных, а вот Патрика будут. Народ острова Дэви это так не оставит.

— А если людям сообщить, что Патрик погиб на острове, — предложил Джон.

— Лучше вовсе молчать, — ответила Дэви. — Судьба иногда бывает злая. О живом, нельзя говорить, как об умершем. С судьбой не шутят.

— Что-то Патрика и Сэм так долго нет, — начала волноваться Элисон.

— Поверь, даже когда влюбленные ссорятся, они найдут, о чем поговорить. И эта беседа может длиться часами, — ответила Дэви.

— Дэви, тебе не жаль снова расставаться с братом? — спросила Элисон.

— Главное, чтобы он знал, какая ему нужна жизнь и в каком месте, — Дэви отпила немного вина и задумалась. Может, она не могла поверить, что смогла произнести то, чего так боялась — то, что Патрик никогда не вернется на остров Дэви.

Когда Саманта выбежала из комнаты, Патрик последовал за ней. Догнав ее уже на улице, он сильно схватил ее и потащил под маленький навес, который когда-то служил беседкой для отдыха. Деревянная лавка уже почти развалилась, а от столика остался только пенек, но все же здесь было очень уютно и спокойно. Сухие цветы украшали верх беседки, а на боковых стенах висели уже пожелтевшие от времени бубенчики из ткани. Саманта была очень злая, ей хотелось кричать и драться от возмущения, но обстановка в этой беседке успокаивала, здесь можно было прочувствовать, с какой любовью это все создавалось.

— Сэм я тебе все объясню, а ты потом сделаешь выводы, и сама решишь — остаться тебе или уйти, — начал Патрик.

— Знаешь, когда я тебя увидела первый раз, это было год назад на острове, то у меня промелькнула мысль о том, что ты очень славный и добрый человек. Все твои знаки внимания я старалась не замечать и все потому, что я не подхожу тебе, я поломаю тебе жизнь. И то, как ты пытаешься удержать возле себя, меня это раздражает. Я никогда не смогу полюбить тебя.

— Любой человек способен любить, может, ты просто боишься? Ну, неужели я тебе не нравлюсь? — спрашивал Патрик, но Саманта отвернула глаза, ничего не ответив. Патрик помолчал, едва сдерживая досаду, потом продолжил:

— Я тебя не держу. Хочешь уйти, пожалуйста, но знай, что я всегда буду о тебе помнить. Несмотря на то, что ты меня оттолкнул.

— Мы с Элисон уходим. Прости, я очень благодарна тебе за то, что ты вытащил нас из тюрьмы и не дал погибнуть под развалинами. Спасибо за то, что можешь понять и отпустить.

— Поверь, мне это очень нелегко дается, — дрожащим голосом сказал Патрик.

Саманта пошла снова в здание, чтобы позвать Элисон. Патрик остался в беседке, пряча глаза от нахлынувших чувств. Он вздохнул, словно оттолкнул от себя печаль и бодро встретил уже подошедшего к беседке Джона.

— Все должно быть, как написала судьба, может вам и не суждено быть вместе, — сказал Джон.

— Я не хочу ее отпускать, — ответил Патрик, обрывая растения со стен беседки.

— Ты вообще уже раскис. Ты действительно так тепло к ней относишься? Если женщина холодна, сколько можно тратить нервы и силы. Может оставить ее и отпустить? — но ответа Джон не получил, так как Патрик смотрел совсем в другую сторону, где Саманта и Элисон помахали им рукой и ушли. Через некоторое время к беседке подошла Дэви и сказала:

— Патрик ты не должен был ее отпускать.

— Это ее выбор, — грустно ответил Патрик и снова посмотрел в ту сторону, в которую минуту назад ушли девушки. Молодой человек не мог объяснить это странное притяжение, но чем-то Саманта манила и ему хотелось быть рядом в любые моменты жизни. — Мне кажется, что я без нее не смогу. Пусть даже не любовь, но просто быть рядом. Она сильная. Путешествовать с таким человеком интересно.

— Брат, может ты ей и нравишься. Просто вы встретились в ужасных условиях, не в том месте и не в тот час, — успокаивала Дэви. — Мой тебе совет: иди за ней. Пусть они тебя не видят, но поверь, у тебя будет еще возможность помочь девушкам. Они беззащитны. Они давно не были на воле и мне, кажется, потеряли чувство свободы. Да и путь далеких, без проблем не обойдется.

Слова Дэви словно подали надежду Патрику. Он схватил сестру, поцеловал крепко и посмотрел на Джона, который кивнул головой, словно давая согласие на этот замысел. Патрик быстро попрощался с сестрой и они, с Джоном не раздумывая, пошли в ту же сторону, что и Саманта с Элисон.

Зачем расставаться навсегда, когда можно быть вместе только на расстоянии. Дэви снова осталась без брата. Теперь его любовь увела из родного дома, но такова жизнь, каждый выбирает себе то, что важно для его души и сердца.

Элисон и Саманта шли по дороге молча. Элисон несколько раз оглядывалась назад, а остров Дэви становился еще дальше.

— Сэм, ты уверена в своем решении? — через некоторое время спросила Элисон, когда остров Дэви стал уже меньше горошины. Саманта молчала. Элисон не видела лица сестры, на котором одна за другой текли слезы. Словно мелкий дождь капельки падали с ресниц. Элисон остановилась.

— Сэм, я не сдвинусь с места, пока ты мне все не объяснишь. Почему ты приняла именно такое решение? Зачем ломать жизнь всем вокруг? — спрашивала Элисон. Саманта присела на траву, прикрыв лицо ладонями. Увидев отчаяние сестры, Эл смягчилась, но нужных слов подобрать не смогла. Так молча, они просидели около часа. Элисон от усталости и переживаний не заметила, как этот час проспала. Когда солнце начало садится за горизонт, Сэм поправила пышные волосы и оглядевшись по сторонам, сказала:

— Пора идти. Хватит заливаться слезами. Все осталось позади. Нужно строить новую жизнь, а главное решить куда мы отправимся — домой или на новые земли, где нас никто не знает, а главное не подозревает от куда мы пришли.

— Еще все можно изменить, — надеясь на лучшее, сказала Элисон.

— Если ты о том, чтобы вернуться, то нет.

— Саманта, мы ведь могли быть не одни в этом мире. Зачем так резко менять свою судьбу. Я вижу, что тебе тяжело. Мы теперь совсем одни. А если на нас нападут? — Элисон в панике оглянулась по сторонам. Солнце уже почти спряталось за горизонт. Серый мрак опускался на землю. Элисон пыталась спрятать страх, но тело не поддавалось. — Может стоит еще раз обдумать свое решение?

— Уже все не важно, — ответила Сэм. — Пошли.

— И куда мы идем? Домой или начинаем все сначала?

— Я думаю, что нужно вернуться в свой родной город. Мы оставили там родных и друзей. Даже Патрик встретился со своей сестрой.

— Что ты к нему чувствуешь? Или если правильно спросить, как ты к нему относишься? — спросила Элисон. Саманта молчала, потом сказала:

— Может, немного восхищаюсь, немного нравится, как друг, конечно. Не знаю. Но он может проявлять такие качества как терпение, нежность, доброта, забота. Просто хорошо, что есть такие люди на земле, способные подумать еще о ком-то кроме себя. Таких мало, но нужно забыть его. Я знаю, что больше никогда не встречу такого человека, но быть с ним не смогу.

— Саманта, давай вернемся. Я тебя прошу, умоляю. Еще не поздно, — тащила Элисон сестру в сторону острова Дэви. — Мы пойдем в свой город, но вместе с Патриком и Джоном. Давай вернемся. Пожалуйста.

— Элисон успокойся. Если нам судьба быть с ними, то мы их еще встретим. Пути иногда сходятся. Все пошли. Хватит. Мне тоже нелегко, но нужно сдерживать свои эмоции.

Саманта и Элисон переночевали под огромным дубом, укутавшись в юбки. Когда первые солнечные лучи стали светить в лицо, Саманта проснулась. Начался новый день. Вокруг ни души, только фруктовые деревья, видимо они забрели в чей-то сад. Саманта разбудила сестру. Вдали доносился шум воды, и девушки направились туда, чтобы умыться. В овраге протекал маленький ручеек, вокруг росли ягоды — завтраком они уже были обеспечены.

Снова в путь. В какую сторону им идти, девушки не знали, поэтому решили перейти холм и посмотреть, что находиться за ним. Когда Саманта и Элисон поднялись на вершину, то увидели, что внизу не было ничего, кроме пещеры.

— Куда дальше? — спросила Элисон.

— Если идти в обход, будет очень долго. Здесь пещера, кому-то ведь она понадобилась.

— Конечно. Диким зверям, они притаскивают туда своих жертв, чтобы съесть, — сказала Элисон и заглянула внутрь. Из пещеры потянуло холодом и сыростью. — Я туда не пойду. Это очень опасно. Пошли в обход, пусть будет дольше, но зато безопасней.

— Элисон сделаем так: я пойду в пещеру, разведаю, есть ли там выход с другой стороны, потом вернусь за тобой.

— Ты с ума сошла? Я тебя не отпущу. Тогда я пойду с тобой. А если с тобой что-то случиться?

— Нет. Ты останешься здесь, если до полудня я не найду выход, то я вернусь к тебе, и мы пойдем в обход, — сказала Саманта и пошла в пещеру. Элисон осталась одна. Она села возле пещеры и стала ждать.

Солнце палило вовсю, Элисон очень хотелось пить. Вокруг не было ни родничка, ни ручейка. Она сорвала несколько листьев с дерева, помяла их и приложила ко лбу. Сок листьев немного помог. Вдруг Элисон услышала звук шагов и тихий разговор из-за деревьев. Девушка испугалась и спряталась за большим камнем. Голоса становились ближе. Элисон показались эти голоса знакомыми, и она выглянула из убежища. На поляну вышли Патрик и Джон. Элисон очень обрадовалась, увидев тех, с кем так не хотелось расставаться. Она накинулась на них и стала крепко обнимать. После долгих объятий Патрик спросил о Саманте.

— Она пошла в пещеру, искать выход на другую сторону.

— Зачем она это сделала? Это ведь очень опасно, — испугался Патрик.

— Неизвестно, какие звери водятся в этой пещере, — сказал Джон. — Нельзя так беспечно бродить по незнакомым территориям.

— Не пугайте меня еще больше. Я и так уговаривала ее этого не делать, но вы ведь знаете Саманту, ее не переубедишь.

— Сделаем так, — начал Патрик. — Вы с Джоном идите в обход, а я пойду за Сэм. Встретимся на другой стороне. Здесь есть выход, но Сэм одна его не найдет, там очень легко заблудиться.

— Только обязательно найди ее, — произнесла Элисон.

— Для того мы за вами и шли, — ответил Патрик.

— Неужели она так сильно тебе нравится, что после того, как Саманта тебя оставила, ты пошел за ней?

— Даже больше, чем просто нравится. Но это наш секрет, — ответил Патрик и побежал в пещеру.

В пещере было очень темно и холодно, изредка на голову что-то капало. Паутина была повреждена, значит, Саманта здесь проходила.

«Нужно быть очень смелой, чтобы одной пойти в это темное место», — подумал Патрик. Он остановился и прислушался. Где-то далеко послышались шаги.

— Саманта, — крикнул Патрик. Потом повторил ее имя еще несколько раз. Шагов уже не было слышно. Он окликнул ее опять и побежал в сторону, откуда доносился шум. Становилось еще темнее, что впереди себя невозможно было ничего разглядеть. Патрик бежал, вдруг он врезался во что-то мягкое, и оно упало на землю. Наступила тишина. Патрик боялся пошевелиться, не зная, кто встретился ему на пути, и что оно будет делать дальше. Тот, кого сбили, тоже не шевелился, тогда Патрик набрался смелости и сказал:

— Кто здесь? — голос немного дрожал, от мысли, что здесь может быть какой-то дикий зверь.

— Я, — ответил женский голос.

— Саманта! Как я рад, что нашел тебя, что с тобой, все в порядке! — говорил Патрик в темноту. Друг друга им не было видно.

— Патрик, что ты здесь делаешь? Мы ведь договорились, что не будем больше друг друга преследовать.

— Это просто совпадение. Судьба не хочет разлучать нас. Мы с Джоном встретили Элисон возле пещеры, и я решил идти за тобой, ведь это опасно ходить одной. Да и Элисон очень переживает. Саманта нам не нужно разлучаться: я не хочу этого, ты тоже, тогда зачем мы обрекаем себя на такие испытания. Тем более сложностей в жизни я думаю нам и так хватает, — Патрик не договорил, так как его перебил сильный шум, на голову им посыпались мелкие камни. После того, как все затихло, Саманта спросила:

— Что это было?

— Ничего глобального, просто мы теперь в ловушке, нас завалило в пещере. Наверно, случился обвал камней из-за шума, который мы здесь устроили. Камни хоть и мелкие, но без приспособлений вход не очистить.

— Но мы ведь не кричали. От чего они посыпались?

— Значит, даже самая маленькая вибрация подействовала. Саманта все будет отлично. Слышишь шум воды, это где-то недалеко родничок, а вода всегда найдет выход на волю. Пойдем в ту сторону и посмотрим, как нам отсюда выбраться.

— Не могу поверить, что ты пошел за мной! — одновременно восхитилась и возмутилась Саманта. — Я так тебя обидела, а ты опять меня спасаешь.

— Просто ты мой друг, друг, который очень нравится. Тем более тогда получается, что все зря. Ни погибли под водой, значит завалит камнями — так что ли! Саманта, пусть тебе не нужна моя любовь, но это не запретит мне выручать тебя из различных ситуаций, — ответил Патрик и начал идти, легонько придерживая Саманту за руку. Изредка в пещере виднелись отверстия, сквозь которые проникал солнечный свет. Молодые люди передвигались медленно, так как корни растений густо заплели верхнюю часть пещеры и в спешке можно было разбить голову. Патрик все сильнее сжимал руку Сэм и они шли на звук воды.

— Патрик, — остановилась она. — Знаешь, как я не пыталась сопротивляться, но мне, конечно, трудно не думать о тебе. После ухода с острова Дэви, я долго не могла простить себе то, как я с тобой поступила. Я даже словила себя на мысли, что не могу без тебя, — Саманта не успела закончить свою мысль, так как Патрик поцеловал ее, и любые слова были бы уже не важны, кроме этого, долгожданного поцелуя. Казалось, это и есть начало новой страницы их отношений. На какой-то момент они забыли о том, что находятся под грудой камней и путь на свободу завален. Важнее то, что наступил тот час, когда можно не скрывать то, что таилось в душе у каждого. Чувства, накопившиеся за год тюремного заключения, страсти, вызванные долгожданной свободой — все сейчас вылилось в нежные поцелуи и объятия.

Джон и Элисон шли в обход. Стояла жаркая погода, и путешественники уже еле волочили ноги от жажды. Дойдя до следующего дерева, они срывали листья и умывались соком.

— Джон, ты будешь возвращаться в родной город?

— Обязательно. Там я оставил самое дорогое, что может быть для человека — свою любовь.

— Так, значит, ты влюблен!

— Не просто влюблен, а люблю всем сердцем, — ответил Джон. Элисон не стала больше ничего спрашивать, так как ей было больно это слушать, ведь Элисон очень нравился Джон, и где-то в мечтах она представляла их вместе. Но видимо не судьба.

Они шли по дороге молча, лишь иногда поглядывая в сторону пещеры, не вернулись назад Саманта и Патрик, чтобы идти с ними в обход.

— Надеюсь, Патрик найдет Саманту, — сказала Элисон.

— Конечно, найдет. Все будет хорошо, можешь не волноваться, — успокоил Джон.

Через несколько часов Элисон и Джон дошли до выхода из пещеры.

— Они должны были бы уже выйти, — сказал Джон.

— Может, Патрик ее не нашел. Или с Самантой что-то случилось еще до того, как пришел Патрик.

— Давай подождем немного, а потом пойдем им навстречу с этой стороны.

Солнце садилось за горизонт, а Патрика и Саманты не было. Оставалось только идти им навстречу. Джон и Элисон вошли в пещеру и несколько раз позвали по имени друзей, но в ответ тишина.

— Джон только не бросай меня здесь одну, — умоляла Элисон.

— Я не собираюсь тебя бросать, мне ведь тоже страшно. Патрик! — крикнул Джон. Где-то в глубине послышались голоса.

— Ты думаешь это они? — спросила Элисон.

— Если бы это были звери, то они бы не разговаривали человеческим голосом. Саманта! — позвал Джон, и они пришли к тупику. Дальше хода не было.

— Их там завалило, — сделал вывод Джон. — Нужно разгрести камни.

— С ними хоть все нормально? — спрашивала Элисон.

— Да все отлично, только вот на волю никак не выбраться, — послышался голос Патрика из-за груды камней. — Мы немного разобрали завал, но без помощи нам не обойтись.

— Саманта, ты там? С тобой все хорошо? — спрашивала Элисон.

— Все хорошо. Нас камнями не зацепило, — ответила Саманта.

— Если они еще за это время не убили друг друга, значит между ними мир, — сказала Элисон.

Джон слегка улыбнулся, а потом ответил:

— Все еще впереди!

После долгих разгребаний камней руками и с помощью коры дерева, Патрик и Саманта выбрались на свободу.

— Можно сказать, что преодолели еще одну тюрьму! — торжественно сказал Джон.

— Мне кажется, что такие препятствия будут преследовать меня всю жизнь, — ответила Саманта, вытряхивая длинную юбку от пещерной пыли. — Все эти заточения порядком начинают надоедать.

— Самое главное в подобных ситуациях — это не быть одной, — Элисон обнимала сестру от счастья. Патрик и Саманта не подавали вида того, что произошло между ними в пещере. Они даже старались не смотреть друг на друга, но остальным было и так ясно — если они не спорят, не ссорятся и не кричат, значит, мир.

Пройдя еще несколько часов, путешественники оказались в каком-то городке, где как им показалось, не было людей. После они увидели, что все жители собрались у церкви — видимо было городское собрание. Путешественники слились с толпой и тоже стали слушать. Элисон заметила, что на нее смотрит пожилая женщина.

— Почему вы на меня так смотрите? — спросила Элисон, глядя в глаза этой очаровательной старушке. Женщина была одета в красивое голубое платье, словно старая голубка на склоне лет. На голове ее был белоснежный платок с вышитыми цветами. Если бы старуха была одета в лохмотья, Элисон никогда не заговорила с ней, но то, как нежно она смотрела на девушку, растрогало Элисон.

— Ты очень добрая и доверчивая девушка и этим притягиваешь к себе зло, — сказала старуха и от этих слов Элисон уже была не рада знакомству с этой женщиной.

— И что это означает? Откуда вы знаете? Кто вы вообще такая? Я в жизни никому ничего не сделала, почему же я притягиваю к себе зло? Я даже слушать этого не стану, — ответила Элисон и хотела уйти, но женщина ее остановила:

— Вот возьми, — она всунула в руку Элисон маленький камень. — Этот камень отгонит от тебя все зло. Береги его. Никому не дари и не теряй. Этот камень защитит тебя от всех бед, которые подстерегают на пути.

Старушка ушла. Элисон посмотрела на камешек и выбросила его в кусты. Немного засомневавшись, она хотела забрать подарок, но, передумав, пошла к остальным.

— Странные люди! Собрались в церкви, чтобы обсудить, когда лучше убирать яблоки, — сказал Джон.

— У каждого свои законы, — ответила Сэм.

— Так, вам не кажется, что стоит подкрепиться? — предложил Патрик. — У меня такое чувство голода, что одними яблоками уже не обойтись!

— Я бы не отказалась от огромной кружки горячего травяного напитка, — мечтательно сказала Саманта.

— Хорошая идея. Эл, ты согласна?

— Что? — переспросила Элисон.

— Ты согласна пообедать? — повторил Джон.

— Я как все.

Перед тем как покинуть остров Дэви сестра дала Патрику мешочек монет на еду и ночлег, что позволило им снять комнату в корчме и заказать сытный ужин. Каждый принес себе то, что захотел. Когда Элисон несла тарелку, то перевернула ее. Джон подбежал, чтобы помочь.

— Эл, ну разве можно быть такой неосторожной!

— Значит можно, — грубовато ответила Эл и ушла.

— Что с ней? — пожал плечами Джон.

— Она просто устала, — сказала Сэм, чтобы хоть как-то оправдать поведение сестры.

— К ней в церкви подходила старуха, может, она как-то подействовала на нее. Ведь не известно, что старуха ей сказала.

— Пусть отдохнет.

Вечером друзья вернулись в комнату, Элисон там не было. Все начали искать ее, но в корчме никто ее не видел.

— Надо разделиться, — сказала Сэм. — Патрик иди к реке, Джон — к лесу, а я в церковь.

— Что Элисон забыла в лесу — это абсурд какой-то, — возмутился Джон.

— Джон, я знаю свою сестру, и если ее что-то беспокоит, то природа лучший помощник.

Сэм пришла к церкви. Вокруг ни души, было очень страшно. Она постояла около церкви и хотела уже идти, как ее позвала та старушка, которая днем подходила к Элисон.

— Вы та самая женщина, которая подходила к моей сестре. Что вы ей сказали? Ее будто подменили: она стала рассеянной, не внимательной. Что это означает?

— Не нужно было выбрасывать мой подарок. Я дала его от всей души, а потом нашла в кустах — это означает, что ваша сестра пренебрегла добрым поступком.

— Бред какой-то? — возмутилась Саманта. — Что вы ей сказали? Какой подарок дали?

— Уже не важно, — ответила старуха, но все же показала камень, который лежал на ладони. — Еще немало бед повстречает она на своем пути, и никто ее не защитит.

— Почему именно Элисон? Почему вы не подарили этот камень кому-то другому? — не отводя глаз от камня, спрашивала Саманта.

— Хватит вопросов. Что сделано, то сделано, ничего уже не изменить.

— Как? Нет, постойте, не уходите. Я вас так просто не отпущу. Как вернуть Элисон в прежнее состояние?

— Все вернется. Только то, чего можно было избежать, теперь случится, — ответила старуха и пошла по тропинке.

Саманта побежала к реке, где ее ждал Патрик.

— Ну, как? Ее там нет?

— Нет, — ответила Саманта. — Я встретила ту старуху, которая подходила к Элисон. Странно, конечно.

— Старуха странная?

— Нет. Она подарила Элисон какой-то подарок, а та его выбросила и теперь сам видишь, что происходит. Где она может быть? Зачем ей вообще убегать? Ну, выбросила она этот камень, что теперь.

— Какой камень? — спросил Патрик.

— Такой он круглый, черный с красным отливом. Старуха держала его в руке, когда говорила об Элисон. Это действительно очень серьезный камень?

— Да. Камень защиты. Если человек стал владельцем этого камня, то удача сопутствует во всем, но если теряет, то ангел хранитель отворачивается навсегда.

— Просто замечательно! — в обратном смысле сказала Саманта. — Мало того, что удачи не было, так она еще и отвернется.

— Нужно найти Элисон, — сказал Джон. — Все эти прятки к хорошему не приведут. Расспросим у горожан, может, они видели Элисон.

Друзья отправились в город. Описывая внешность Элисон, они спрашивали у жителей, не видели ли они эту девушку.

Один торговец, позвал Саманту и сказал:

— Пойдете прямо, потом свернете налево, увидите монастырь — там и найдете девушку. Хотя, глядя на нее, лучше оставить ее там, где она есть.

— Что это означает? — спросила Саманта. — Она моя сестра, я не могу ее оставить. Она что в монастыре?

— Человеку без удачи там и место, — ответил торговец.

— Ненормальный город! — возмутилась Саманта. — Какие причуды! То старуха со своим камнем, то монастырь! Других путей нет?

— Что за старуха? — спросил торговец.

— Возле церкви. Подарила Элисон камень, а сестра выбросила его. С этого все началось, — рассказывала Саманта. Подошли Патрик и Джон. Пока торговец слушал Саманту, Джон по штуке клал в карман яблоки. — Я встретила эту старуху, но ясного ответа не получила: что это за камень?

— Если так, то обязательно заберите вашу сестру из этого города. Спешите, — сказал торговец и подозрительно посмотрел на Джона. — Здесь трудно жить человеку, не зная обычаев этого города. Много девушек, таких как ваша сестра, оказались в том монастыре.

— Почему так случается? — спросил Патрик.

— Слабые люди не выдерживают сильной энергии города. Эта старуха дает камень только слабым людям, а они, как правило, его выбрасывают, как и сделала ваша сестра. Потом на девушек находит грусть, они чувствуют, что удача отворачивается от них, и ищут себе спокойное убежище. Чаще это оказывается монастырь. Так что идите за ней.

Поблагодарив торговца за информацию, все отправились в монастырь. Подходя к этому месту, они увидели старый полуразвалившийся дом с темными стенами и протекшей крышей. На воротах весел огромный замок, а другого входа в здание не было.

— И как мы сюда попадем? — спросил Джон, рассматривая ржавый замок, который уже очень давно не отворяли. — Может мы не туда пришли? Спросить бы у кого-нибудь?

— Да, только здесь нет ни души, — ответил Патрик и оглянулся по сторонам. — Жутко здесь. От такой обстановки и я бы потерял веру в жизнь.

— Смотрите, — позвала Саманта. — Здесь есть небольшой вход в заборе, — она показала на дыру, которую прорыли собаки под каменным забором.

— Да, нужно быть очень миниатюрным, чтобы попасть в середину. Саманта, мы с Джоном туда не пролезем. Может, поищем еще вход?

— Нет времени. Я пойду одна, а вы ждите нас с Элисон здесь.

— Одну я тебя не отпущу, — сказал Патрик. — Неизвестно, что за люди в середине. Нужно поискать другой вход, Элисон как-то туда попала.

— Я пойду, а вы ищите, — сказала Саманта и начала пролазить в дыру. Приложив максимум усилий, она оказалась за забором.

— Саманта ты как? — позвал Патрик, но в ответ тишина. — Саманта, что там?

— Да все отлично. Не кричи, — послышался голос Саманты. — Здесь очень темно, не знаю, в какую сторону идти.

— Саманта, подожди, я к тебе перелезу, — сказал Патрик и запрыгнул на ограду. — Джон помоги.

Джон подсадил Патрика на высокий забор и тот благополучно прыгнул в темноту.

— Я буду вас здесь ждать, — крикнул Джон.

— Хорошо, — ответил Патрик и Джон остался на дороге один. Он посмотрел на обе стороны, но на улице никого не было. Джон подошел опять к воротам и стал теребить замок в руке. От этой встряски засов вышел из отверстия и замок открылся.

— Как все просто, оказывается! — сказал сам себе Джон и вставил засов назад, чтобы не привлекать внимание на то, что замок открыт. Джон сел за колонну и стал ждать.

Саманта и Патрик оказались в полном мраке. Нащупав руку, друг друга они пошли вдоль стены. Впереди они увидели веревку, на которой сушилась монашеская одежда.

— Нам нужно замаскироваться, — сказал Патрик и стал снимать накидки.

— Они еще влажные.

— Ничем не могу помочь, — шепотом ответил Патрик. — Тихо, кто-то идет.

Мимо них прошла старуха, сильно шаркая ногами по земле.

— Это ведь та старуха, — сказала Саманта, и Патрик закрыл рукой ей рот. Старуха обернулась в сторону, откуда раздался шум, но, не увидев ничего в темноте, пошла дальше.

— Патрик ты видел эта та самая, которая дала Элисон камень.

— Видел, только не кричи, а то нас быстро засекут.

— Патрик здесь что-то происходит очень странное. Нужно скорее найти Элисон и выбираться отсюда.

— Пошли за этой старухой, может она приведет нас в нужное место, сами мы здесь ничего не найдем. Только тихо. Держимся на расстоянии.

Старуха зашла в длинный коридор с большим количеством комнат. Когда монашка скрылась за поворотом, Патрик и Саманта начали заглядывать во все комнаты, но нигде Элисон не было. Пришлось идти дальше, в сторону куда пошла старуха. Они повернули за поворот, и попали в большую комнату, где было много народу. В одежде монашек Патрик и Саманта слились с толпой и сели на скамейку. В зале происходило что-то непонятное: кто кланялся, кто молился, кто просто сидел, глядя в никуда. Саманта очень замерзла, да и украденная одежда была влажная. Одна монашка заметила, что Саманта дрожит. Патрик смотрел по сторонам, пытаясь найти Элисон и не заметил, как монашка подошла к Саманте. Она схватила ее, и потащила на сцену. Патрик не стал бежать за ними, чтобы не выдавать их присутствие, поэтому остался на месте. Саманта не могла понять, в чем дело, но подчинилась этому моменту. Монашка вытащила ее на сцену, подняла руки и закричала:

— Посмотрите, этот человек нашел спасение в наших стенах, что ее даже бросило в дрожь. Это наша вера помогает таким душам, как эта — жить и верить.

— Какой кошмар! — не выдержав, тихо сказала Саманта. Она стояла, наклонив голову, которая была покрыта капюшоном. Глазами она пробежала по залу в поисках Элисон, но все сидели в капюшонах, и рассмотреть что-либо было невозможно.

— Эта душа стала бессильна здесь, ее энергия словно уходит, а потом возвращается, — продолжала кричать монашка, разводя руками над головой Саманты. — Мы сможем преодолеть этот путь мирно и счастливо. Посмотрите, как помогло этой душе наше очищение, — и вдруг внезапно монашка сорвала с головы Саманты капюшон. В зале раздался сильный гул, а сама монашка отскочила от Саманты, как от огня. Патрик не мог понять, почему все так испугались, но нужно было что-то придумать: вытащить Саманту со сцены.

Саманта еще испуганней смотрела на зал, который гудел от возмущения и подходил поближе к сцене. Патрик слился с толпой и быстро перебрался к спутнице. Вдруг толпа сняла свои капюшоны, и оказалось, что у всех головы побриты наголо. В зале остались только Сэм с пышными волосами и Патрик, который вовсе не снял капюшон. Оказавшись в такой ловушке, нужно было что-то предпринимать. Пока толпа смотрела друг на друга, Патрик увидел недалеко от них дверь. Резко он схватил Саманту за руку и потащил к дверям. Никто в зале не сдвинулся с места, а Патрик и Саманта выбежали и закрыли дверь на засов.

— И что дальше? — испуганно спросила Саманта.

— Дверь они не ломают — это уже хорошо. Пошли по коридору, куда-то да выйдем. Да, лысые монашки — это что-то!

— Тебе это все понравилось? Хоть бы Элисон они не обстригли. Ты что, даже не испугался? Идешь спокойный такой.

— Конечно, испугался. Просто увидеть толпу лысых баб мне еще не приходилось, это меня очень рассмешило. Странно, почему они нас не догоняют?

— Почему она именно меня схватила и потащила причитать над моей головой? — недоумевала Саманта.

— Ты просто так сильно стучала зубами от холода, а монахиня решила, что ты очищаешься. Как здесь темно. Я даже не могу придумать, где может быть Элисон.

— Я здесь, — послышалось в темноте. Патрик и Саманта застыли от страха. — Кто вы? Я Элисон. Вы меня ищите?

— А здесь есть свеча? — спросил Патрик.

— Нет. Мне сказали сидеть в темноте, пока я не очищусь, — ответил голос из темноты.

— Что за бред? Не проще дать кувшин воды, умыться и все очищение. Сидеть здесь в темноте, — возмущался Патрик, пытаясь найти свечу.

— Элисон, это я Саманта. Ты узнала меня? — в темноту говорила Саманта.

— Конечно, узнала. Ты моя сестра. Ты пришла за мной, но зря. Я должна остаться здесь, тебе я принесу только несчастье. Здесь я буду жить, и приносить пользу другим людям своим трудом.

— Что ты говоришь? Мы уйдем отсюда, и будем путешествовать по свету с Патриком и Джоном, как ты и хотела.

Наконец Патрик нашел свечу, зажег ее и перед ними сидела Элисон привязанная к стулу и побритая наголо.

— Сестричка моя, что они с тобой сделали, — стала обнимать Саманта, пытаясь развязать веревку.

— Да, Элисон, Джон теперь еще дольше не сможет полюбить тебя.

— Патрик! — возмутилась Саманта. — Не будь таким жестоким. Лучше помоги мне.

Патрик и Саманта развязали Элисон. Идти сама она не могла, от долгого сидения ее ноги затекли. Патрик взял Элисон на руки и спросил:

— Куда теперь?

— Патрик я не могу уйти отсюда, как ты не понимаешь. Теперь я полностью принадлежу этому месту, — причитала Элисон.

— Она спит? — спросила Саманта.

— Я просто нажал на сонную артерию, пусть немного отдохнет, а то эти причитания я буду слушать всю дорогу. Так и заметить нас могут.

— Это не опасно то, что ты сделал?

— Нет, не опасно. Лучше скажи, куда нам выходить. Мне нельзя высовываться с Элисон на руках, пойди, проверь вон тот выход, а потом подойду я.

Как не странно, но никто за ними не гнался, путь был полностью свободен. Они без препятствий вышли из здания и направились к забору, через который перелазили, но здесь их кто-то окликнул. Саманта и Патрик притихли.

— Да идите же сюда, — прокричал Джон, который открыл ворота. Все вышли за ворота.

— Подержи, а то руки онемели, — сказал Патрик и передал спящую Элисон Джону.

— Боже! Лысая Элисон! Что с ней сделали?

— Так только без шуток, — предупредила Саманта. — А то получишь по голове.

Патрик закрыл замок, и они пошли назад к рынку. Была глубокая ночь, и только четверо друзей шли по улице. Джон нес Элисон на руках, а Патрик и Саманта обсуждали пережитое в этом странном монастыре.

— Странно то, что мы видели ту самую старуху, которая дала Элисон камень. Что она делала в этом монастыре? — спросила Саманта.

— Кстати, пока вы были в середине, выходила какая-то старуха из ворот. Я спрятался, чтобы меня не увидели, — говорил Джон. — Она посмотрела по сторонам и пошла в эту самую сторону. Только в руках у нее был прозрачный мешок, а в нем, по-моему, были волосы. Я сначала подумал, что это обстригли лошадей, а когда увидел Элисон, то понял, что она несла в мешке.

— Элисон с нами и я думаю, что все остальное происходящее здесь нас не касается, — сказал Патрик.

— Ты прав, нас это не касается. Нужно как можно скорее уходить отсюда, — ответила Саманта. — Хотя можно будет завтра расспросить того торговца, что здесь происходит.

— Саманта, я тебя прошу, не ввязывайся в это, пока кто-нибудь из нас еще чего-нибудь не лишился, — сказал Патрик. — Вам женщинам волосы обстригают, а нам еще не дай бог…

После того, что произошло с Эл путешественники в эту же ночь ушли из города. К утру, они добрались к городу Перпетуи, где, позавтракав в корчме, ждали, когда же проснется Элисон. Когда Элисон проснулась, то долго плакала о потере своих пышных волос. Патрик купил красивый платок, но этот подарок ее не очень обрадовал.

— Главное, что ты жива и здорова, а волосы еще вырастут, — успокаивала сестру Саманта, но за ее словами следовал горький поток слез.

— В следующий раз будешь больше нам доверять, а никаким-то там бабкам, — говорил Джон. — И кто тебя надоумил пойти в этот монастырь?

— Джон я думаю уже достаточно. Элисон и так не сладко, — сказала Саманта. — Просто в следующий раз не принимай сама никаких решений, посоветуйся с нами, — Элисон только махала головой, от потока слез, она ничего не могла сказать. — А если тебя что-то тревожит, говори сразу. Мы идем из города в город, у всех свои традиции, какие-то обряды, о которых мы не знаем. Это может быть опасно.

— Как я теперь буду…лысая, — еще горюче заплакала Элисон. Саманта обнимала и успокаивала сестру, как могла, а Джона и Патрика беда Элисон уже веселила. И они в этом уже ничего не видели страшного.

— Элисон милая, — уговаривал Джон, — ты по-прежнему красивая. Успокойся, пошли. Сегодня в этом городе праздник. Повеселимся, погуляем.

— Чтобы ко мне опять подошла какая-то старуха, наговорила всякой чепухи и заперла в монастырь, — со слезами говорила Элисон.

— Все ясно, Элисон еще долго не сможет отойти от всего этого, — сделал заключение Джон. — Патрик, Саманта идите в город развейтесь, а я посижу с Элисон. Вам нужно наконец-то побыть вместе.

— Вместе? — перестав плакать, спросила Элисон. — А вы что?.. я чего-то не знаю?

— Джон, что ты имел в виду? — удивленно спросил Патрик.

— Хватит притворяться, все мы взрослые люди. Элисон, Патрик и Саманта симпатизируют друг другу, и наконец-то они вместе, как два любящих сердца, а не просто путешественники. Друзья давайте не будем ничего таить, — говорил Джон.

— Я очень рада за вас, — сказала Элисон. — Хорошо, что после долгого времени вы пришли к такому хорошему решению…А вот меня теперь никто не полюбит, — снова заплакала Элисон.

— Джон видишь, что ты наделал, — возмутилась Саманта.

— Саманта, я очень рада за вас. И не нужно из этого делать тайну только потому, чтобы не расстраивать меня. Идите, развейтесь и ты Джон иди, а посижу здесь.

— Одну тебя никто не оставит, я буду с тобой. А вы идите.

Саманта и Патрик шли по городу. Всюду были шарики, ленты, ярко красные сердца, вырезанные из бумаги с различными надписями.

— А что это за праздник? — спросил Патрик у одной девушки.

— Сегодня день влюбленных.

— А что это значит? — поинтересовалась Саманта.

— Все влюбленные собираются на главной площади и поклоняются святому мученику Труифу, — ответила девушка и куда-то убежала.

— Здесь очень умные люди живут, придумали такой праздник. Сэм, мы вовремя пришли в Перпетуи сегодня ведь и наш день.

— Да, наверное, — неуверенно ответила Сэм, и долгим взглядом посмотрела на Патрика. Так давно она не видела его глаз, хотя и были они все время вместе. — Если у этого города такие традиции, значит, нам тоже нужно поклониться этому Труифу. Ты согласен?

— Конечно.

Статуя святого мученика Труифа стояла на красивом подъеме в форме сердца, а возле нее сидел бородатый старик, одетый в ярко красный фрак, который после поклона влюбленной пары давал им одну хрустальную розу — это означает, что их любовь искренняя и чистая.

Уже подходила очередь Саманты и Патрика, и Сэм ощутила на себе «колючий» взгляд старика. Саманта хотела уже уйти, но решила идти до конца. Только Патрик и Сэм хотели поклониться, как старик остановил их:

— Стойте. Вы не можете поклониться вечной любви, потому что вы не любите друг друга. Идите другой дорогой, а путь любви обойдите стороной.

От таких слов Саманта и Патрик не могли ничего сказать, поэтому отошли от статуи и пошли дальше. Спустя несколько минут Саманта остановилась и сказала:

— Может он прав. Может, ты не любишь меня? Может, мы создали для себя иллюзию любви, а на самом деле ее вовсе нет?

— Саманта успокойся. Этот старик сам не знает, что говорит. Ты мне нравишься, я чувствую нотки любви, которые может быть только появляются в наших отношениях и звучат еще слабо. Но со временем они наберут силу и создадут настоящую музыку, и пусть даже богиня любви скажет, что не люблю, я все ровно буду любить.

— Патрик он не просто так там сидит, значит, он знает, что говорит.

— Ох уж эти старики! — возмутился Патрик. — От них одни неприятности! И откуда они столько знают, а самое главное, почему им так доверяют. Пойми, главное это мы и наши чувства. Ну, не разрешил он поклониться нам этому Труифу, давай вообще забудет о том, что здесь есть эта статуя и будем наслаждаться счастливыми минутами.

— Патрик, а если ты только думаешь, что любишь, а на самом деле любви нет.

— Нет! — еще больше возмутился Патрик. Он мог проигнорировать слова старика, но недоверие Саманты его выводило из себя. — Кстати, он говорил не только обо мне. К тому же вспомни, кто сначала ушел и, кто за кем, потом пошел. Значит, твоей любви недостаточно, если ты смогла бросить меня на острове Дэви, когда я молил тебя остаться и быть со мной. Я пошел за тобой, не смотря на обиду, хотя какая там обида! Я просто не мог без тебя! А теперь ты мне говоришь, что это я тебя не люблю. Посмотри, насколько серьезно ты ко мне относишься. Ты любишь меня или это просто благодарность, — сказал Патрик и ушел.

— Патрик ты куда? Не бросай меня здесь, — кричала Саманта, но Патрик не остановился. Она посмотрела по сторонам, снова уловив взгляд старика.

— Неужели опять! — сказала Саманта и побрела по площади.

Наступала ночь. Одна в темном незнакомом городе, Саманта села на лавку и смотрела на влюбленные пары. Где в это время был Патрик, она не знала.

«Опять я его обидела, — думала Саманта. — Я так и думала, что ничего не выйдет! Нашей любви нет. Мы просто придумали для себя выгодное положение».

Патрик зашел в таверну, где было очень весело и шумно. Звон пивных кружек разносился по всей округе, смех симпатичных девушек не мог оставить равнодушным ни одного мужчину, громкая музыка завлекали одиноких людей в это общество. Не устоял и Патрик. Он сразу же заказал три кружки вина, устроился в уголке и стал наблюдать за весельем. Не успел Патрик выпить и кружки, как уже кружился в танце с прекрасной блондинкой в ярко красном платье. Этот танец словно завораживал Патрика. Красота девушки завлекала к страстным действиям и запретным желаниям. Девушка кружилась, длинные волосы спадали с плеч, цепляясь за лицо Патрика. На время он ушел с танцевальной площадки, глотнул вино и посмотрел в маленькое окошко, где было темно. Потом снова перевел глаза на прекрасную блондинку, которая, почувствовав на себе взгляд, потащила Патрика в танец.

Становилось жарко, а музыка не прекращалась. Патрик не заметил, как его губы оказались возле губ незнакомки. Еще момент и их губы слились в поцелуй. Патрик хотел остановиться, но какая-то сила манила его в этот водоворот. Все заходило очень далеко и становилось понятно, что Патрик уже не совладает с самим собой. Руки словно не слушались, а плавно скользили по шелковому платью. В мыслях Патрик пытался вспомнить, что он здесь делает и где сейчас Сэм, но внутренний мир не подчинялся хозяину.

Патрик вышел на улицу, чтобы немного освежиться. Незнакомка последовала за ним.

— Ты хорошо танцуешь! — сделала она комплимент Патрику. — Ты не здешний? Я знаю всех парней Перпетуи, тебя вижу впервые.

— Я путешественник, — ответил Патрик, не отводя глаз от девушки. Он смотрел на ее губы, следил за каждым их движением. Ему казалось это очень соблазнительным, и то, как девушка хлопала ресницами, просто сводило его с ума. — Как тебя зовут?

— Пенелопа. Я тебе нравлюсь?

— Ты, наверно, всем парням нравишься?

— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась Пенелопа, но эта возмущенность была наигранной.

— Я имею в виду, что ты не можешь не нравиться. Ты красива, обаятельна, хорошо танцуешь. Ты здесь, наверно, многим сердца разбила?

— Я их разбиваю, но умею и склеивать.

— Я не сомневаюсь, — ответил Патрик на кокетство девушки. — Мне уже пора. Желаю отлично провести вечер!

— Ты не хочешь продолжения? Мы могли бы еще потанцевать, выпить вина? — предлагала Пенелопа, и было ясно, что отказать такой девушке Патрик не смог.

— Еще кружка вина и обещай, что ты меня отпустишь, — согласился Патрик, но во фразе «отпустишь» были слышны нотки «не отпускай».

Саманта просидела одна около часа. Народ начинал расходиться праздник заканчивался. Возле статуи как раз никого не было, и Саманта решила подойти поближе. Старик собирал в корзину оставшиеся розы.

— Почему вы не позволили нам поклониться? С чего вы взяли, что мы не любим друг друга?

— Иди домой красавица и не задавайся вопросами, которым еще не пришло время, — ответил старик, закидывая корзину на плечи.

— Вы уходите? Но почему люди всегда уходят, когда так важно получить ответ? — догоняла Саманта старика. — Ответьте мне. Почему? Мы, с Патриком любим, друг друга, может наши отношения не такие длительные, поэтому сомнительные?

— Ха! Любите! Милая он тебя любит. Он ради тебя горы свернет, а твоей любви как капля дождя, такая же маленькая и холодная, — ответил старик, не останавливаясь. — Ты еще пожалеешь о том, что не была внимательной к его любви.

— Пожалею? Опять какая-то скрытая угроза! Почему не может все быть ясно — это день, а это ночь?

— Ясность приходит, когда любовь чистая и открытая. То, что произойдет в ближайшее время, это мелочи жизни. Ты обрати внимание на будущее! Сейчас ты его не любишь, но пройдет время, и ты растворишься в нем, как в родном и близком. Вот тогда и наступит тот момент трагедии, что уже поздно. Он увлечется другой. И если ты поступишь разумно, то будешь с ним всю жизнь. Запомни: любить — не значит быть слабой. Ты должна быть сильной, должна противостоять тем, кто воспринимает твою любовь, как слабость.

— И кто будет эта девушка? Скажите хотя бы ее имя. Пожалуйста.

— Имя? Что оно тебе даст? Ты только будешь нервничать, когда встретишь эту трудность и можешь все испортить.

— Я вас прошу?

— Я не могу сказать. Скажу только одно: ее имя — это солнце, это сияние, это самое светлое. Эта девушка воплощает в себе вечный принцип женственности. Ее присутствие озаряет комнату. Она создает ощущение волнения везде, где она появляется. В его судьбе это имя оставит след и этого не избежать. Просто будь рядом и если ваша любовь настоящая, то даже эта девушка не отнимет ее у вас, — старик ушел, и Саманта не стала его догонять. Она запрокинула голову назад, посмотрела в небо и сказала:

— Ну, что это за судьба? Я думаю, что люблю, а оказывается, нет. Когда полюблю, то уже будет поздно. Неужели, нельзя жить проще?

Черные тучи затянули небо. И вот уже большие капли начали капать на лицо. Начался дождь, а Саманта все также стояла посреди улицы, и уже не было ясно, где был дождь, где слезы. Ступая по лужам, Саманта брела по безлюдному переулку.

«Солнце, сияние, светлое, — думала она, несколько раз повторяя в мыслях эти слова. — Неужели, эта девушка будет неземной красоты? Неужели, Патрик бросит меня ради нее? Где он сейчас? Мне его очень не хватает».

Патрик проводил время в компании очаровательной Пенелопы, в тот момент, когда так был нужен Саманте. Но старик говорил вовсе не о Пенелопе, как о светлом сиянии солнца, это еще все впереди. То, что происходило сейчас в жизни Патрика, не было запланировано даже самой судьбой. Иногда люди сами строят некоторые моменты своей жизни. В те минуты, когда Саманта мокла под дождем, бредя по улице в надежде встретить Патрика, он утопал в жарких объятиях Пенелопы.

Далеко за полночь Патрик ушел от страстной блондинки. Жалел ли он о происшедшем, еще не было ясно. Ему просто хотелось к своему родному и любимому, но раскаяние, уже начинало забираться в душу. Он шел под дождем и думал о том, где сейчас Саманта и ждет ли она его. На площади возле статуи святому Труифу, он увидел Саманту. Она сидела, не замечая того, что промокла до нитки. Патрик остановился на расстоянии. Саманта подняла голову. Встретились два взгляда, два сердца, только одно любит, а другое только влюбляется.

— Я жду тебя, — дрожащим от холода голосом сказала Саманта. — Я не захотела идти в корчму без тебя, зачем лишние вопросы и так Элисон еще не отошла от своей истории. Не хотела их огорчать.

— Чем огорчать?

— Тем, что мы так быстро расстались, — немного подумав, ответила Саманта.

— Мы расстались?

— Да. Нам вовсе не стоило начинать эти отношения, я говорила о том, что я причиню тебе только страдания. Так оно и вышло.

— Ты вся промокла.

— Патрик это уже не важно. Просто давай не будем причинять друг другу боль и останемся друзьями.

— Мне кажется я тебя люблю. Ты это не считаешь? Ах, да! Я и забыл! Старик!

— Он здесь вовсе не причем. Просто нашей симпатии недостаточно, чтобы она переросла в любовь. Мы придумали это чувство. Может, это была только страсть и не более. К тому же я вижу, ты и без меня хорошо проводишь время…

— Просто пара кружек вина.

— Не в этом дело. Я сижу под дождем уже часа два, а ты только идешь домой, не подумав о том, где ты меня бросил и в каком состоянии.

— Саманта, давай ты не будешь сейчас принимать никаких решений. Завтра мы все обсудим и решим.

— Нет, мы все обсудили сейчас. Пошли домой, я очень замерзла и устала.

Они пошли по улице. Саманта впереди, а Патрик сзади. Шел, осознавая, что он натворил. Пусть даже Саманта не знает, где он был и с кем, но судьба и без этого разлучила их. Они идут вместе, но уже не вместе. Пока Саманта сидела у статуи, то приняла такое решение. Может, теперь она не будет думать о сопернице, а направит свои мысли на то, чтобы забыть о чувствах к Патрику.

Рано утром друзья отправились дальше в путь. Джон заметил напряжение в отношениях Патрика с Самантой, но ничего не стал спрашивать. По дороге они попросили одного фермера подвезти их. Саманта и Элисон устроились в повозке, а Джон и Патрик сели с хозяином впереди.

— Далеко ли путь держите? — спросил фермер.

— Мы путешествуем, — ответил Джон. — Перпетуи красивый город, но нам нужно двигаться дальше.

— Город то красивый, но жить в нем трудно. Если у тебя нет за душой ни гроша, то скитаться тебе по шинкам, да столы вытирать. Да и жену порядочную тяжело найти. Одни…. Ну вы поняли. Процветает здесь запретная любовь. Но я вижу вам жен искать не нужно. Вон, какие красавицы с вами. А в работе лучше двигаться дальше, ближе к центру. Ведь путешествовать без денег тоже нельзя.

— А чем вы зарабатываете на жизнь? — спросил Джон.

— Вожу людей в город, на базар, на ярмарки. Вот и весь доход. Жена моя умерла. Детей нет. Что мне одному нужно. Погулять тоже есть где. А если ласки пожелаю, так это в любом шинке можно найти.

Саманта молчала. Элисон уже смирилась, что она осталась без волос. Теперь на ее голове был красивый платок, и это подчеркивало ее большие глаза и длинные ресницы.

— Саманта не думай, что я ничего не понимаю, — начала Элисон. — У вас с Патриком что-то произошло? Если тебе трудно об этом говорить, то можешь молчать, только не грусти, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась.

— Элисон так всегда не будет. После того, как мы покинули тюрьму, на моем пути встречаются только одни неприятности. Я уже очень устала от этого, — сказала Саманта и Элисон обняла сестру. — Я хочу обычных приключений, но не таких, когда судьба играет с моей жизнью.

— Саманта ты все придумала. Просто происходит все, так как должно быть. Что у вас с Патриком?

— Нас с Патриком нет. Есть Патрик, и есть я. Я не хочу больше об этом говорить. Главное, что моя любимая сестра со мной.

Патрик услышал слова Саманты. Он посмотрел на нее долгим взглядом и отвернулся. На душе, словно кошки скреблись, но исправить ничего уже невозможно.

— Куда мы теперь? — спросила Элисон.

— Я могу довезти вас до Френча, а дальше вы уже сами, — ответил фермер.

— Значит, едем во Френч, — сказал Джон.

— Но надолго я вам не советую там оставаться. Это город рабства. За любую мелочь, даже самую маленькую могут сослать в тюрьму. Не так глянули на человека, и вы уже можете оказаться на острове, — сказал извозчик, и у всех мурашки по коже забегали, когда услышали о тюрьме. Снова возвращаться туда, откуда вышли, не очень-то хотелось. Но рассказывать фермеру свою историю они не стали, а молча поехали во Френч.

Спустя несколько часов в раскачивающейся повозке, путешественники прибыли к месту назначения.

— Вот и прибыли. Ну, счастливо вам путешествовать, удачной дороги, — попрощался фермер, развернул лошадей и поехал обратно в Перпетуи.

Друзья остались стоять на холме, внизу которого виднелся небольшой городок.

— Ну, в путь! — сказал Джон и стал спускаться вниз. Саманта и Элисон обогнали парней и пошли вперед. Патрик и Джон шли сзади.

— Патрик я, конечно, не хочу вмешиваться, но меня просто распирает от любопытства. Еще вчера было все отлично, что опять между вами произошло?

— Мы расстались.

— Вот это новости. Вас что вообще нельзя оставлять наедине? У меня создается такое впечатление, что вас опасность сводит, а мир разводит.

— Ты не представляешь Джон, какую глупость я вчера совершил.

— Не представляю. Это уже становиться интересней.

— Джон хватит смеяться, я тебе говорю о серьезных вещах. Вчера мы с Самантой поссорились, я погорячился и ушел. Ну, зашел в одну таверну, выпить вина. Там познакомился с одной девушкой, Пенелопой. В общем, я совершил глупость.

— Еще, какую глупость! А Саманта об этом знает?

— Нет, я ей ничего не говорил. Я встретил ее возле статуи, с которой то все и началось. Саманта ждала меня пол ночи, потом мы пришли в корчму вместе. Она мокла под дождем, ожидая меня, а я так поступил. Да еще изменил Саманте с незнакомой девушкой.

— Что я могу сказать: ты идиот! Если Саманта ждет тебя, мокнет под дождем, значит, любит. Она изменилась, в последнее время стала более ласковой и внимательной по отношению к тебе. Патрик ты же об этом мечтал, все время пока мы сидели в тюрьме. А теперь что? Разбирайся сам, я здесь бессилен.

— Только ничего не говори Саманте.

— Никогда я о таком не скажу.

Они попали в центр города Френча. Люди были одеты очень бедно. На рынке были полупустые прилавки.

–Неужели этот город и, правда, такой бедный? — спросил Джон.

— Странно! Все люди полураздетые и голодные, — сказал Патрик, увидев, как женщина нашла под прилавком огрызок и начала его есть. Вдали они заметили, что ведут пленных, закованных в цепи и под прицелом. Когда пленных проводили мимо, одна девушка набросилась на Саманту и стала кричать:

— Саманта! Боже, неужели это ты? Ты что меня не помнишь? Я Агафия. Помнишь?

— Сэм кто она? — спросил Патрик, оттягивая девушку от Сэм.

— Не знаю. Я тебя не знаю, — крикнула Сэм уходящей толпе.

— Но она ведь тебя знает, — сказал Джон.

— Может, какая-то нищенка услышала, как вы меня называете. И решила выдать себя за мою знакомую, чтобы украсть что-нибудь, — ответила Саманта. Снова показалась эта незнакомка, которая шла вместе со стражником в направлении Саманты.

— Этого нам еще не хватало! — возмутился Джон.

— Эта девушка говорит, что знает вас, — начал говорить стражник. — Если это так, то мы можем отпустить Агафию, под вашу ответственность.

— Я не знаю ее, — возмутилась Сэм. — Какаю такую ответственность, если я не знакома с этой девушкой.

— Саманта как ты можешь так говорить? Мы с тобой были лучшими подругами много лет назад, — сказала Агафия.

— Послушайте Агафия, по-моему, моя сестра с самых пеленок была моей подругой и остается ею до этого дня.

— Извини, — как-то грубо сказала Агафия.

— Все ясно. Пошли, — стражник повел Агафию к остальным пленным. Девушка еще несколько раз поворачивалась в сторону Сэм, но Саманта не могла даже представить кто это.

— Ты ее обидела, — сказал Джон.

— Джон я не знаю кто она, а правдой обидеть невозможно. Может, эта девушка увидела во мне спасителя, может, это была ее последняя надежда. Но что мне нужно было сделать? Соврать стражнику, что знаю эту девушку. Ее бы отпустили. А если она преступница!

— А может, вы действительно были лучшими подругами? — допустил такую мысль Патрик.

— Где? В прошлой жизни разве что! К тому же мы находимся в тысячах километрах от того места, где жила я. Что тогда здесь делает эта Агафия?

— Но тебя ведь закинула судьба сюда, — сказал Джон.

— Все довольно этих воспоминаний, — сказал Патрик. — Давайте устроимся на ночлег, а то нас скоро ночь застанет.

— Ну, все-таки Элисон может, ты помнишь эту девушку? Я уточняю это для того, чтобы у нас больше не было проблем с этой Агафией, — спросил Джон. — Мало кому она еще скажет, что знает Сэм.

— Я ее не знаю, — ответила Элисон. — Если Саманта ее не помнит, то, что могу вспомнить я.

— Вот в чем ответ! — закричала Саманта. — Агафия сказала, что мы были подругами, тогда почему она не обратилась и к Элисон. Ведь подруга в любом бы случае знала, как зовут мою сестру.

— А это мысль! — сказал Джон. — Будем, надеется, что хоть в этом городе мы не попадем в какую-нибудь историю.

— В Перпетуях вроде бы прошло все без приключений, — ответила Элисон. Патрик быстро глянул на Джона, но тот и не думал ничего продолжать говорить. Они сняли корчму, на удивление очень хорошо поторговавшись за цену.

— Очень странно! — удивился Патрик. — В городе такая беднота, а народ, не раздумывая, отдает комнату за пол цены.

— Ты ведь слышал, что сказал хозяин корчмы, что им все ровно нечего покупать за большие деньги. Здесь главное, чтобы была хоть одна живая душа, — ответил Джон.

— Как это? — испугалась Элисон. — Здесь все время бывают неживые души?

— Да нет. Просто он имел в виду, что сюда никто не приезжает, — пояснил Патрик. — Мы здесь тоже долго не задержимся. Зачем нам подвергаться лишней угрозе снова сесть в тюрьму.

Всю ночь Саманта плохо спала. Ей снился один и тот же сон три раза подряд. Она просыпалась, а потом, закрыв глаза, снова видела художника, который пишет портрет Агафии.

Начало светать. Саманта встала и подошла к окну.

«Портрет, художник и снова эта девушка, — перебирала она в мыслях. — Портрет — означает необходимо что-то вспомнить. Что-то важное, но давно забытое. Кто она? Я ее не помню».

Саманта пришла на то место, где еще вчера увидела Агафию. Там были только рабочие, которые грузили ящики на лодку. Она подошла к ним и спросила:

— Доброе утро! Подскажите, где сейчас заключенные, которых вчера вечером вели вот здесь?

— А зачем они тебе?

— Мне нужно найти одного человека. И я думаю, что он может быть там.

— Лучше тебе не лезть в это. Наслаждайся жизнью, а то рано или поздно нам всем придется там побывать.

— Ну, все же помогите мне, — попросила Саманта.

— Иди прямо, потом свернешь налево, там стоят клетки с заключенными.

— Спасибо, — поблагодарила Сэм и пошла, как ей объяснили. Там и, правда, оказались клетки. Среди нищих людей она увидела Агафию.

— Агафия это я. Ты помнишь меня? Ответь мне кто ты? Я знаю, что когда-то мы уже виделись, но не могу вспомнить где?

— Саманта спаси меня.

— Спасти? Что ты сделала? Почему ты среди заключенных?

— Спаси, прошу.

— Но как?

— Что вы здесь делаете? — спросил стражник у Сэм. — Вам здесь нельзя находиться. Уходите, — стражник оттолкнул Саманту от клеток.

— Куда везут этих заключенных?

— На остров Мануилов крест. Этим людям уже некого просить о спасении, только Бога, чтобы отпустил им грехи. Их оставят там, среди крестов и трупов, и все жизнь закончена.

— Наверно это ужасное место, — произнесла Саманта.

— Это просто отвратительное место, — ответил стражник. — Может, слышали когда-нибудь о тюрьме Жоффруа Шарелли, — от этих слов Саманту передернуло. Ведь если узнают, что они беженцы из тюрьмы, то они будут главными претендентами на поездку на Мануилов крест. — Так вот. Это то же самое, только хуже. На острове нет питьевой воды, поэтому люди умирают быстрее, чем в тюрьме Жоффруа Шарелли. Эта тюрьма была выгодна королю, а Мануилов крест не нужен никому.

— Была? — Саманта хотела уточнить.

— Да теперь ее нет. После потопа все на острове погибли, а тюрьма разрушилась.

— Бедные люди. Такая ужасная жизнь и такая ужасная смерть, — сочувствовала Саманта, а у самой промелькнула мысль о том, что Агафия могла быть тоже в тюрьме Жоффруа Шарелли, оттуда и знает Саманту. Но сейчас нужно было что-то делать, ведь Агафия попросила о помощи.

— А когда отплывает шлюпка на остров? — спросила Саманта.

— Через два часа. Девушка идите отсюда, вы такая молодая, красивая, еще не дай бог, и вас увезут на остров.

— Все отлично. Не беспокойтесь. Я уже ухожу.

Саманта бежала по улице что есть духу. Забежав в комнату, она закричала:

— Вставайте. Нам нужно спешить.

— Сэм, что случилось? — спросила Элисон.

— Агафия. Сегодня ее увезут на остров Мануилов крест, нужно этого не допустить.

— Но ты ведь уверяла, что не знаешь эту девушку, — говорил Джон одеваясь.

— На остров Мануилов крест везут самых опасных преступников. Что сделала она? — спросил Патрик.

— Это не важно, — ответила Саманта.

— Как это не важно? — удивленно спросил Патрик. — Ты бросаешься в омут неизвестно за кем.

— Мне не привыкать, — ответила Саманта, имея в виду их отношения. Патрик понял ответ Саманты. — Я просто знаю, что должна помочь Агафии. Мне приснился сон, значение которого говорит о том, что мы уже виделись с ней, но при каких обстоятельствах я не помню.

— Саманта, но нельзя же полагаться на какой-то сон, — сказал Джон. — Нужно быть хоть на пятьдесят процентов уверенной, что ей нужна твоя помощь. Знаешь, как-то страшно снова оказаться в тюрьме.

–Чем мы доберемся на этот остров? — спросила Эл.

— Через два часа отплывает корабль с заключенными и нам нужно на него как-то попасть, — ответила Саманта. — А способ только один: Патрик и Джон переоденутся солдатами, а мы с Эл будем заключенными.

— А я думал, что мы будем ее спасать, не доплывая до креста. Это такое ужасное место, — сказал Джон.

— Будем смотреть по обстоятельствам, — ответила Саманта.

— А почему этот остров так называется? — спросила Элисон.

— Это банальная история такая же, как и на острове Жоффруа Шарелли. Первым заключенным был Мануил-младший, а дальше все как по сценарию, — ответил Патрик.

— Сегодня стражник говорил о тюрьме Шарелли, у меня мурашки по телу пробежали. Я на время подумала, что Агафия могла быть бывшей заключенной тюрьмы Шарелли, но после откинула эту мысль.

— А зря! — сказал Джон.

— Стражник сказал, что тюрьмы Жоффруа больше нет, а заключенные погибли. Значит, нам нечего уже волноваться, — ответила Саманта.

— На страже нужно быть всегда, — сказал Патрик, пропуская Саманту к выходу. Эл и Джон уже побежали вперед, чтобы найти потрепанную одежду для Саманты и Элисон. Патрик хотел догнать их, но Саманта его остановила.

— Как все изменилось. Сегодня ты даже не смотришь на меня.

— Ты сама захотела расстаться, — ответил Патрик.

— И твоя любовь резко развеялась. Ты даже не хочешь все исправить?

— Я сделал достаточно такого, за что ты меня никогда не простишь. Поэтому я даже пытаться не буду снова строить отношения. От этого будет еще больней.

— Я чего-то не знаю? — спросила Саманта дрожащим голосом, сдерживая слезы.

— Неважно. Просто давай оставим все как есть. Быть снова вместе — это раскрыть все то, что на душе, а я этого не хочу. Пусть те ошибки, которые я совершил, останутся в моей душе.

— Когда я осталась одна на площади, то решила для себя, что больше никогда не буду с тобой, не буду даже думать о тебе, как о своем молодом человеке. Но сегодня все изменилось. Я хочу быть с тобой, я тебя очень сильно люблю. Даже если, между нами, ничего не будет, знай это, — сказала Саманта и побежала догонять остальных. Патрик не ожидал такого поворота событий, поэтому долго не мог прийти в себя. Он всегда хотел добиться расположения Саманты, доказывая ей свою любовь, а сейчас она делает шаг навстречу и так искренне и открыто проявляет свои чувства. Патрик посмотрел ей вслед. Даже получив отказ, Саманта выглядела так, словно находилась на седьмом небе от счастья, просто, что рядом тот человек, которого она любит. Как Патрику хотелось броситься к Саманте и обнимать ее со всей силой, но та ночь с Пенелопой, словно преграда между ним и Самантой.

Эл и Сэм под маской заключенных зашли на корабль. Джон и Патрик, сказав, что они новые солдаты отвели Сэм и Элисон к остальным пленным.

— Узнайте, как и когда отходит корабль от острова, — сказала шепотом Саманта. Потом девушки сели в углу и стали разглядывать людей, но ни одна из пленных не была похожа на Агафию.

— Вы за что? — спросила одна женщина.

— За убийство, — быстро ответила Сэм, и продолжила смотреть по сторонам.

— А почему вас так поздно привели? — спросила еще одна женщина.

— Поздно поймали, — ответила Элисон.

— Кого ты высматриваешь?

— Здесь была девушка, — ответила Саманта. — Она молодая, красивая. Зовут Агафия.

— А зачем она тебе? — с ухмылкой стали спрашивать заключенные.

— Знаю ее. Где она? Вам что-то известно?

— Девушки, а почему вы решили, что она среди нас? Она жена капитана этого корабля, и как полагается находиться рядом с ним, — ответила одна из заключенных.

— Но ведь сегодня утром она была среди вас, — удивилась Саманта.

— Сэм, что происходит? — испугалась Элисон.

— Наверно захотелось кукле в пленницу поиграть, — смеясь, ответила женщина. — Все говорят, что у капитана жена ненормальная. Или любовные игры у них такие. Кто знает, — смеялись заключенные. — Здесь половина нас оказались по ее вине. Мужей чужих уводит, а когда мы начинаем бить тревогу, то здесь оказываемся. Как на это все капитан смотрит.

— Да как смотрит, — продолжила другая пленница. — Пока он на остров сплавает, она чужого заарканит. Оденется как простолюдинка, придет в шинок и давай резвиться. А кто попытается сдать ее мужу, то здесь, оказывается. Мужей наших погубила. И мы туда же на погибель.

— Но это ведь не справедливо! — возмутилась Элисон.

— Нет сейчас нигде справедливости. На себя надейся, да на совесть свою, — ответили Элисон пленницы и уложились спать. — Лучше отдохните, на острове такой возможности больше не представиться.

— Саманта, что нам делать? — спрашивала Элисон.

— Она нас заманила сюда. Но зачем? — думала Саманта.

— Лучше найди выход отсюда, — со слезами говорила Элисон. — Мы снова в ловушке, снова окажемся в тюрьме. И все из-за твоего дурного сна.

— Прекрати истерику. Что-нибудь придумаем.

Огромный стол ломился от различных вкусностей. Патрик и Джон, как новенькие сидели с краю. В центре разместился капитан Браун: полный пожилой мужчина с длинной седой бородой. Казалось, что он на своем месте, и работа перевозить заключенных на остров смерти, не была такой ужасной. Капитан большими глотками пил водку, занюхивая рукавом.

— Не жалейте водки, пейте! Трезвым быть нельзя, когда смотришь на этот остров! — кричал капитан. — Эй! Новенькие! Наливайте! Вам особенно не выдержать этого! — громкий смех капитана пронесся по палубе.

— А мы долго будем на этом острове? — спросил Джон.

— Долго! Ха! Там не пробудешь и минуты. Мы выбросим всю эту нечисть и плывем обратно.

— А потом, когда? — спросил Патрик.

— А потом через неделю, не раньше. Вы пейте, пейте! Запомните, приплывем на остров, не подпускайте к себе пленных, они заражены разными болезнями, на острове всей этой холеры-молеры куча. А то не дай бог, занесете мне на корабль какую-нибудь заразу. Как вас хоть зовут?

— Патрик.

— Джон.

— Так вот Патрик и Джон, я люблю дисциплину и порядок. Вы молоды, красивы, поэтому можете посмотреть на мою жену. Предупреждаю, все кто так поступил, уже давно гниет на острове, — предупредил капитан, а потом с громким смехом продолжил. — Ну, а теперь пьем водку, гуляем, где наша душа не пропадала!

— Не понимаю, зачем капитан тащит в такое место свою жену? — удивился Патрик.

— Да странно! Но знаешь у каждого свои причуды. Кстати, что у вас с Сэм? Мне кажется, она хочет с тобой помириться, — говорил тихо Джон, откусывая кусок баранины.

— Нам вместе уже не быть.

— Почему?

— Ты знаешь, — ответил Патрик и посмотрел по сторонам убедиться, что их никто не слушает.

— Ты влюбился в эту, как ее, Пенелопу?

— Ты с ума сошел. Я по-прежнему люблю Саманту, но мне стыдно.

— Патрик, но она ведь не знает, что ты наделал. Будь с ней. Я ничего никогда не скажу, обещаю. В Перпетуи мы тоже больше не вернемся.

— Я сказал ей, что все кончено, — ответил Патрик и отпил водки.

— Ладно, дело твое. Только зря ты так легко теряешь свое счастье, — Джон не успел досказать свою фразу, как капитан попросил внимания.

— Хочу представить вам мою жену — это Агафия, любовь моя! Моя красавица! Золото! Смотрите, увижу хоть один подозрительный взгляд в сторону Агафии, останетесь на острове или скормлю акулам.

Джон и Патрик испуганно посмотрели друг на друга.

— Что за?.. — от удивления Патрик выпил еще водки.

— Я тоже удивлен, но не налегай так на водку, нам еще Сэм с Элисон спасать, ты не забыл. А теперь еще и разбираться нужно, что к чему.

Ночью Джон тайком спустился к заключенным.

— Сэм. Сэм, — позвал он. — Ошибочка получается! Агафия — жена капитана, а не какая-то там нищенка.

— А где Патрик? — спросила Саманта вместо того, чтобы удивится новостям Джона.

— Что тебе Патрик? С ним все отлично. Ты слышала, что я сказал?

— Да, я уже знаю. И не понимаю, зачем ей нужно было заманить меня сюда?

— А кто она? Ты ее вспомнила?

— Нет. А что с Патриком?

— Он перебрал немного водки и заснул. Это неважно. Сэм ты должна вспомнить. Ты понимаешь, что мы плывем на верную смерть. Корабль приплывет снова на остров через неделю. Вас с Элисон оставят там, а за неделю вы не выживете.

— Саманта, как ты можешь быть такой спокойной, — заволновалась Элисон. — Мы умрем на этом острове, а ты ничего не делаешь.

— Саманта вспоминай! — прикрикнул Джон.

— Я не знаю. Оставьте меня. Я уже вообще запуталась, — ответила Сэм, и закрыла лицо руками.

— Сейчас не время впадать в отчаяние. Мы здесь по твоей инициативе, давай думай, — терпению Джона не было предела.

— Я думаю, что это…

— Ну! Кто она?

— Агафия немного похожа на дочь того старика, за которого меня отдали замуж, и которого я убила. Но я не уверенна. Но все возможно.

— Хоть что-то проясняется, — вздохнул Джон. — Но если это она, то это месть. Элисон ты ее видела раньше?

— Нет, — ответила Элисон.

— Я видела его дочь только раз и мне кажется, что это она и есть.

— И каков план? Теперь нам уже не нужно спасать Агафию, а по чьей-то милости спасать свои жизни, — Джон нервно смотрел на Саманту.

— Вы с Патриком здесь не причем. Вас никто не знает. Вы можете спокойно вернуться в город, — равнодушно сказала Саманта.

— Да, конечно, никто. А Агафия? Она нас то видела с тобой вместе. Ладно, я все обсужу с Патриком, а потом будем смотреть по обстоятельствам, как нам выбраться из этой ситуации.

Патрик зашел в каюту. Усталость просто валила его с ног. Он упал на кровать и посмотрел в потолок. Ему вспомнился тот момент, когда Саманта говорит о своей любви и о том, что хочет быть с ним. Патрик махнул рукой, словно отогнал эти мысли от себя, поморщил лоб и погрузился в легкую дремоту. В дверь легонько постучали и сразу же вошли. Патрик открыл глаза и увидел Агафию.

— Что вы здесь делаете? — испугался Патрик.

— Я знаю, что Сэм и ее сестра на корабле. Как говорится, мой план удался.

— Не понимаю для чего это все? Теперь Саманте и Элисон придется остаться на острове.

— Пусть мысль об этом острове пугает их. Я не скажу своему мужу, что ты и твой дружок самозванцы, если…

— Если что? — спросил Патрик и подошел к двери убедиться, что там нет капитана и, что Агафия не подставляет его.

— Можешь не беспокоиться, там нет капитана. А о своих условиях я скажу, когда увижу, как мы отплываем с острова, а Сэм провожает тебя грустными глазами. Я думаю, ты умный и не будешь выдавать себя ради нее. Поверь, она того не заслуживает. Сэм остается на острове, ты благополучно добираешься до суши и все довольны. Начнешь спасать ее, сам окажешься рядом на острове.

— За что ты ей мстишь?

— Это потом. Если замысел еще не осуществился, то о нем не говорят, — отвечала Агафия и соблазнительно проводила тонкими пальцами по краю мебели. Патрик видел, что она проявляла к нему больше, чем добродушие, и это можно было использовать для спасения Сэм. Но опять-таки Патрик понимал, что, не обманув в очередной раз, он не спасет Саманту. Но Агафия действительно была ослепительна. Патрик не мог понять, что с ним происходит. Сначала Пенелопа так легко соблазнила его, теперь Агафия. Может он почувствовал ритм другой жизни, жизни без Сэм, и теперь его тянет в такое русло. Раньше кроме Саманты он никого не замечал, а теперь все по-другому. Может и любовь вовсе не любовь, а просто привычка.

Их разговор перебил Джон. Он вошел в каюту, и Агафия слегка улыбнувшись, вышла вон. Джон провел Агафию долгим взглядом, а потом подозрительно посмотрел на Патрика:

— Что она здесь делала? — протягивая слова спросил Джон.

— Пыталась ставить какие-то условия.

— И как? Поставила? Патрик не очень-то похоже, что ты пытаешься спасти Сэм и Элисон. Ситуация становиться еще сложнее, а ты здесь флиртуешь с задумщицей и можно сказать убийцей.

— Джон я не.… Как ты мог так подумать?

— Патрик все я прекрасно вижу. Ты как с ума сошел. Если Саманта и Элисон тебе безразличны, давай вытянем их из этой передряги, и разойдемся в разные стороны. Хотя Саманта очень любит тебя, но сейчас лучше такой вариант. Ты все ровно пошел, как правильно сказать в «загул». Наверно почувствовал вкус свободы, после долгого заточения сначала в тюрьме, потом в объятиях Саманты.

— Джон я пытаюсь им помочь.

— Я вижу, но не в этом дело. Саманта немного вспомнила, кто эта Агафия. Это дочь того старика, которого убила Сэм.

— Понятно тогда в чем заключается месть. Агафия тоже поставила нам условие. Если Сэм и Элисон не останутся на острове, то Агафия скажет капитану кто мы и соответственно, мы тоже попадаем на остров.

— И какой же выход? Если ты дашь Агафии то, что она хочет, то Сэм умрет на острове, а ты от рук капитана.

— Ну, а если не идти на поводу у Агафии, а просто использовать это, может что-то и выйдет?

— Нам нужен план. Очень умный и хороший план. Так, чтобы мы могли обмануть Агафию, — говорил Джон. — Может тебе придется снова использовать свои чары обольстителя.

— Поверь в случае с Агафией это не понадобиться, — ответил Патрик и задумался. — Только Саманта не бросалась мне на шею. Это единственная девушка, которую я добивался очень долго.

— Жаль, что ты не дорожишь потраченными силами.

— Я вовсе не тратил силы. Это мне было приятно делать для человека, к которому я до сих пор не равнодушен, — ответил Патрик.

— А теперь твой любимый человек находиться на краю пропасти, куда ее может толкнуть Агафия. Все в твоих руках, — сказал Джон. К двери подошла Агафия. То, что сказал Джон, она не расслышала, но продолжение разговора Агафия уже слышала четко. — Будь с Самантой. Не говори ей об этой Пенелопе, вообще забудь об этой истории. Неужели тебе одна ночь с Пенелопой, дороже теплых и нежных отношений с Самантой.

— Джон я ведь обманул ее. Наверно мы так и сделаем, разойдемся по разным сторонам и не будем друг другу терзать душу.

— Попробуй. Хочу напомнить, что вы уже раз пытались это сделать. Как тяжело быть влюбленным!

— Кстати, как там Саманта и Элисон? Держаться?

— Конечно. Они ведь уже закаленные девушки. Давай подремлем завтра рано вставать, все-таки жизнь спасать, — ответил Джон и повернулся к стене лицом. Патрик сидел на койке и думал о Саманте, о том, что может и правда им лучше расстаться. У него появилось необъяснимое желание увидеть Сэм. Он быстро спустился по лестнице, где находились заключенные. Саманта сидела с краю и тихо что-то напевала. Патрик взял Сэм за руку, которая была просто ледяная от холода. Она не переставала петь. Он растер ее руки, чтобы хоть как-то согреть. Сэм подняла голову. Ее большие глаза смотрели на Патрика, словно просили о помощи.

— Сэм тебе плохо?

— Нет, — улыбаясь, ответила она. — Я скучала без тебя. Почему ты не приходил?

— Сэм ты какая-то странная? Где Элисон?

— Спит. Не нужно ее будить. Она и так много переживает, пусть немного успокоиться, — Саманта провела рукой по лицу Патрика. — Я не хочу тебя любить.

Саманта закрыла глаза и по ее щеке побежала слеза. Патрик держал ее руки и не знал, что сказать. Он не хотел причинять ей боль, но какая-то сила отталкивала его от Саманты.

— Все будет хорошо, — ответил Патрик и хотел уйти, но Саманта резко схватила его за руку.

— Не уходи. Я прошу тебя, — ее безумные глаза уставились на молодого человека. Она словно пыталась что-то прочесть в них, найти ответ или увидеть надежду. Что-то что даст сил и терпения пережить весь этот ужас.

— Ты же знаешь, что я не могу здесь находиться, нас могут вычислить.

— Да нас вычислили уже давным-давно, — ответила Саманта, глотая слезы, которые лились одна за другой. — За нас все давно решили. Мы вовсе не строим свою жизнь, за нас это делают такие как Агафия и прочие, прочие. Патрик давай сделаем так: я уже по любому остаюсь на острове. Вы в этом уже не поможете, но если ты хоть что-то чувствуешь ко мне, то спасай. Если нет, оставь меня там.

— А как же Элисон? — спросил Патрик, сам, не подумав о том, что он сказал. Ведь с этого вопроса было ясно, что он не намерен спасать Саманту. Когда он понял, что спросил, то было уже поздно. Саманта отвернулась от него и засунула голову в колени. Патрик ушел. Поднимаясь назад в свою каюту, он несколько раз оборачивался. Патрику слышались тихие шаги за спиной, но это волновало его меньше всего. Странное состояние Саманты заставило Патрика насторожиться — это было похоже на окончательное разочарование в жизни. Патрик зашел в каюту и закрыл лицо руками, потом быстро посмотрел на потолок, словно пытался сию же минуту найти ответы на все вопросы. Что-то нужно было делать, Саманта явно уже не в себе от всех этих ударов судьбы. Джон крепко спал, и Патрик не стал его будить.

«Чтобы что-то делать, надо познакомиться с кораблем, — подумал Патрик и вышел на палубу».

Элисон спала. Саманта металась по клетке-каюте, переступая через заключенных. Она была похожа на льва в заточении. От шагов Саманты проснулась одна пленница.

— Ты что с ума сошла? — спросила женщина. — Совсем ненормальная! Ложись, поспи.

— Как вы можете спать в такой момент? Надо что-то делать!

— Молись девочка, больше здесь ничего не сделаешь. Я видела, как к тебе приходил тот молодой воин. Что спаситель? Будет тебе помогать, ты хоть скажи, может и нам чем поможет.

— Никто мне не поможет.

— Любовник он твой? Уж нежно за руки тебя держал!

— Нет не любовник, — ответила Саманта и подошла к решетке. — Скажите, вы любили когда-нибудь?

— Да любила, всех по порядку, — смеясь, ответила женщина, а потом продолжила уже серьезно. — Я работала в одном салоне. Всю жизнь с пятнадцати лет.

— А сколько вам сейчас? — спросила Саманта.

— Двадцать девять.

— Я думала…

— Что? Что намного больше? — закончила предложение женщина. — Да я и сама так думаю, когда смотрю на себя в зеркало.

— Как вас зовут?

— Стефания. Кстати, можно на «ты». Я еще не старуха.

— А как ты оказалась здесь?

— Сама до сих пор не могу понять. Работала, я себе работала, и вот однажды пришел ко мне один клиент. Молодой, красивый, богатый. Потом частенько начал захаживать. Я спрашиваю у него:

— Ну, неужели ты не можешь найти себе красавицу жену, среди этих правильных придворных дам? А он знаешь, что ответил? Говорит, среди тех дам больше нечестных женщин, чем в самом салоне. Так моя работа переросла во встречи с любимым мужчиной. Потом через некоторое время в наш салон пришла Агафия и потребовала показать ей ту, к которой ходит ее брат, то есть меня. Хотя ты сама понимаешь, что он не был ей братом, а любовником, но она не могла называть вещи своими именами, так как Агафия замужем. Хозяйка салона всячески отговаривалась, что эта информация не разглашается, но все тщетно. Агафия сказала, что если ей не покажут меня, то салон закроют. Выбора сама понимаешь, не было. Хозяйка не хотела лишаться прибыльного дела из-за меня.

— И что было дальше? Тебя сослали сюда?

— Нет, это потом. Сначала у нас состоялся с Агафией очень долгий разговор. Несмотря на ее вражескую натуру, она умеет вести беседу. Условие было таково: я не принимаю больше этого клиента и работаю дальше. Иначе я окажусь здесь.

— Ты не согласилась на ее условие? — спрашивала Саманта.

— Конечно, согласилась. Более того, я его не принимала целый месяц, но чувства взяли верх. Однажды он переоделся грузином и под видом клиента пришел в салон. Этот поступок покорил меня. Я поняла, что он хочет меня видеть и не может без наших часов счастья. Таким способом мы и начали встречаться. Он был то грузином, то приезжим купцом. А потом одним прекрасным утром за мной пришли, связали и привезли к кораблю, чтобы плыть на остров. Такова моя история любви.

— Может он спасет тебя? — наивно спросила Саманта.

— Зачем я ему? Он найдет себе другую, такую как я.

— Как ты можешь так говорить? Ты ведь сама сказала, что нужна ему. Он ради тебя долгое время обманывал окружающих. Неужели сейчас не сделает такое?

— Саманта все мужчины трусы. Они бояться всего, даже предаться искренней любви, когда того требует ситуация. Когда мы находимся рядом, они нас любят, когда нам грозит опасность, они ищут место более спокойное.

— Да в чем-то ты права, — согласилась Саманта. — Ты очень красивая Стефания, а ты плывешь на этот ужасный остров.

— Я-то ничего. А вот ты? У тебя еще вся жизнь впереди. И сестричка твоя еще совсем юная, а такая судьба.

— Мы выберемся оттуда! Я тебе обещаю! Ты вернешься к своему любимому, а Агафия будет думать, что оставила тебя на острове. Вы сможете убежать с ним далеко-далеко, — говорила Саманта, а Стефания только смеялась.

— Ты очень мечтательна, но это не страшно. Мечты помогают нам жить. Ты так и не сказала, кто был этот молодой человек, который приходил к тебе?

— Это тот, кого я люблю. Тот, кто всегда спасал меня из разных историй, но сейчас он потерял ко мне интерес. Он не хочет выручать нас с Элисон.

— А что он здесь делает?

— Пробрался на корабль, чтобы спасти Агафию, а теперь оказывается, что нужно спасть самого себя и нас еще. Только прошу, никому не говори, что он не настоящий стражник, — попросила Саманта и Стефания кивнула головой. — Мне кажется, что Патрик разлюбил меня.

— Знаешь любовь сложная штука. Просто принимай жизнь с теми сюрпризами, которые она преподносит, — сказала Стефания и обняла Саманту.

Все-таки понимание этой новой знакомой помогло Саманте отвлечься от своих грустных мыслей. Они посмотрели в окно, начинало светать, а это значит, что скоро они ступят на эту ужасную землю и неизвестно, что ожидает их дальше.

Саманта задремала. Под утро силы иссякли, что и плакать больше не хотелось. Думать о чем-то, тоже было тяжело. Саманта провалилась в самый глубокий сон за все свое пребывание на воле. А теперь она снова держит путь в заточение.

Рано утром корабль причалил к острову Мануилов крест. Саманта проснулась от ужасного крика. Она посмотрела в окно и увидела остров, на котором были страшные люди, которые кричали на корабль.

— Саманта мы еще здесь? Нас еще никто не спас? — спрашивала Элисон, которую тоже разбудил этот крик.

— Эл настройся на то, что в этот раз нас никто не спасет. Нам нужно самим что-то придумать. Ночью ко мне приходил Патрик, и с его слов я поняла, что мы останемся на острове.

— Но как это? — спрашивала Элисон, но вдруг все замолчали, потому что зашла Агафия со стражниками.

— Вот эту, — приказала Агафия, показав на Саманту.

— Куда вы ее забираете? — кричала Элисон.

— Вы скоро снова будете вместе. Это совсем ненадолго, — ответила Агафия и Саманту куда-то повели.

— Что это делается? — плакала Элисон.

— Успокойся. Все будет хорошо, — говорила Стефания. — Может Агафия отпустит ее.

— Нет. Это что-то ужасное. И где эти Патрик с Джоном, когда они так нужны? — плакала Элисон. Стефания больше ничего не стала говорить, а просто гладила Элисон по плечу.

Саманту привели в каюту к Агафии.

— Ты не боишься оставаться со мной наедине? — спросила Саманта.

— Нет. Что ты мне сможешь сделать, а вот я тебе могу кое-что рассказать интересное. Это для того, чтобы тебе легче было остаться на острове. Ведь мысли о том, что ты никому не нужна — хорошее лекарство перед отбытием на верную смерть.

— Зачем это все? Ты ведь знаешь, что твой отец был ужасным человеком. Что я не случайно его убила — это была защита.

— Это для тебя он был ужасным человеком, а для меня — отцом. Из-за тебя я осталась одна. Мне пришлось выходить замуж за этого мерзкого капитана, чтобы хоть как-то прожить.

— Тебе пришлось? Так и меня отдали за твоего отца. Я не по огромной любви вышла за него, а он издевался надо мной.

— Кто виноват, что ты не смогла присмирить его. Я же справилась с грубым капитаном. Нужно быть настоящей женщиной, такой как я.

— Агафия, ты настоящая женщина? Я вижу перед собой только падшую, злую и бессердечную особу, — сказала Саманта и тут же получила пощечину от Агафии.

— Ты ничего не знаешь, чтобы в чем-то обвинять меня. Просто я нравлюсь мужчинам. Кстати, твой возлюбленный тоже в числе моих поклонников — Патрик. Ты еще помнишь такого? К тому я не первая с кем тебе изменял Патрик. Саманта не делай такое удивленное лицо. Сегодня ночью я виделась с ним, и он рассказал мне о своих приключениях.

— А если об этом узнает капитан?

— Откуда? Ты скажешь? У тебя нет доказательств. Да к тому же у тебя не самое выигрышное положение. Пойми Саманта, за смерть своего отца я забираю: твою свободу, твоего любимого и веру на лучшее будущее.

— Как ты меня нашла?

— Ты сама ко мне пришла. Когда я увидела тебя в этом городе, то сразу придумала замечательный план. Но я не думала, что мне так повезет: и тебя проучу и такого красавца получу. То, что мне нравятся мужчины, доказывает, что я женственная натура, а не падшая женщина, как ты сказала.

— Я не верю, что Патрик был с тобой.

— Не верь. Дело твое. Только вот перед тем, как ты отправишься в мир острова смерти, а все же хочу тебе это доказать. Он мне рассказал очень интересную историю. Знаешь, при иных обстоятельствах он мне бы ее никак не поведал. Кажется, вы были в городе Перпетуи. Да, правильно? Так вот, там он встретил одну девушку — Пенелопу. Сама понимаешь, чем закончилась эта встреча. Патрик может, и любил тебя, но все же не считал самой привлекательной в мире. А если мужчина изменяет, значит, отношениям подходит конец. Он мне рассказывал эту историю, когда мы очень мило беседовали.

— Зачем ты мне это рассказываешь? Мне все ровно, что делал Патрик.

— Нет. Тебе не все ровно. Я тебе рассказываю это для того, чтобы ты поняла: никто тебя не любит и никому ты не нужна. Счастливого пути.

— Агафия когда-нибудь тебя раскусят, и ты пожалеешь о своих злодеяниях.

— Жди. Устанешь ждать. Я как змея со всего могу выкрутиться.

— Можно с Патриком попрощаться?

— Конечно, нет, — равнодушно ответила Агафия. — Ступай. Стража проведет тебя до каюты пленников.

— И сколько людей ты так погубила?

— Столько, сколько и осчастливила, — ответила Агафия и показала на дверь.

Всех заключенных вытолкали на берег, и корабль сразу стал отплывать. Саманта и Элисон смотрели на уплывающий корабль, как будто это была их жизнь. На палубе показался Патрик. Саманта сразу уловила его непонятный взгляд. Он словно в один момент и радовался, и грустил. Вдруг к Патрику подошла Агафия и обняла.

— Сэм, что это значит? — спросила Элисон.

— Не знаю. Но ясно, что хорошего ничего не будет. Что-то я себя плохо чувствую. Здесь нет места, чтобы прилечь.

— Саманта некогда отдыхать. Нужно выбираться отсюда.

— Пути назад больше нет, — ответила Саманта и упала на землю. Подняв глаза в небо, она рукой сыпала на себя песок.

— Саманта я тебя не узнаю! Где та сила, которая помогала бороться с трудностями? — спрашивала Элисон, но Саманта молча продолжала засыпать себя песком. Вокруг нее собрались пленные, перешептываясь о том, что она ненормальная.

— Расступитесь. Расступитесь, я сказала, — послышалось в толпе. Это была Стефания. Она попробовала лоб Саманты и вздохнула.

— Что такое? Что с ней? — спрашивала Элисон.

— Плохо дело. Нужны настойки, только где их взять, — ответила Стефания и посмотрела вслед уплывавшему кораблю. — Она в бреду. Я еще ночью заметила, что с ней что-то не так. Мы с ней поговорили, и она немного отошла. Видно, ненадолго. Ладно, уже расходитесь. Ей бы воды попить, да здесь нет нормальной. Если ничего не применить, будет беда, — говорила Стефания. Элисон залилась слезами.

— Ну-ну, не плачь. Слезами здесь не помочь. Нужно очистить воду, чтобы хоть компрессы делать.

— Что с моей сестрой? — спросила Элисон.

— Стрессы. И больше ничего. Я не буду спрашивать, были ли у нее какие-нибудь неприятности и так вижу, что они есть. И как ваши друзья могли допустить, чтобы вас оставили на острове.

— Откуда вы знаете?

— Саманта мне ночью все рассказала. К тому же один приходил к ней. Она тогда уже была не в себе, а он просто ушел. Саманта проплакала всю ночь, не удивительно, что сейчас с ней такое происходит. Я Стефания. За ночь мы подружились с твоей сестрой, рассказали о наболевшем, о бедах и любовниках.

— А кто к ней приходил ночью?

— Кажется, Патрик, — ответила Стефания, гладя Саманту по руке.

— Как он мог так поступить? — удивлялась Элисон. — Он ведь клялся, что любит Сэм. А сейчас он даже стоял в объятиях этой Агафии. Мерзость. Лгун.

— Такие они мужчины. Сегодня говорят, что любят, а завтра бросают. Да еще, как всегда, в самый неподходящий момент.

Джон нервно метался по каюте. То, что Саманта и Элисон остались на острове, не давало ему покоя. Безвыходность ситуации просто угнетала его изнутри. В каюту зашел Патрик.

— Что будем делать? Ситуация принимает опасный оборот. По-моему, мы немного заигрались в героев! — сказал Джон.

— Может так лучше.

— Что? — закричал Джон. — Ты сумасшедший? Ты хочешь оставить их на острове?

— Саманта видела меня с Агафией.

— И что? Где тот Патрик, которого я знал и, которым я восхищался, как бесстрашным героем.

— Джон я запутался. Я не знаю, как лучше будет нам с Самантой.

— Вас с Самантой больше нет. Сейчас на карте стоит жизнь сестер, а не ваши отношения, — закричал Джон. Он схватил Патрика за ворот и припер к стене:

— Если ты оставишь Саманту и Элисон на острове, я убью тебя. Я говорю серьезно. Своими руками задушу, как последнюю гниду.

— Ты ведь тоже хотел путешествовать сам?

— Но не такой ценой. Они не преступницы, чтобы так бросать их на произвол судьбы, — ответил Джон, отпуская Патрика.

— Да, вижу ты горячая натура!

— А ты вообще превратился в безжалостного осла! Где делась твоя большая любовь к Саманте?

— Нигде она не девалась. Я по-прежнему люблю ее, но мы не можем быть вместе. Я понял, что меня тянет ко многим девушкам, а этим я только буду боль причинять Саманте.

— Ты с каждым разом поражаешь меня своей глупостью! Они попали на корабль по своей наивности, чтобы помочь человеку, который вовсе не нуждался в этой помощи, а ты так легко оставляешь сестер на гибель. У тебя осталась хоть капля сожаления или твои гормоны так играют, что и до разума достают?

— Джон они умные. Выберутся. Правда, есть кое-что…

— Что? Я понимаю, что ты не будешь им помогать? — так подумал Джон. Хотя Патрик вовсе не это имел в виду, но продолжать не стал. Он хотел сказать Джону о странном поведении Саманты ночью. О том, что с ней явно было что-то не здоровое, но передумал.

— Джон я обсмотрел ночью корабль и хочу тебе сказать, что мы уже бессильны. Отсюда нет дороги к острову. Джон меня вполне устраивает роль любовника Агафии. Да и работа стражником мне по душе. Представь, как все сразу упало: и красивая любовница, и хорошая работа.

— Не забывай, что это ценой жизни Саманты и Элисон. Кстати, Патрик, а ты не боишься, что Агафия использует тебя и рано или поздно тоже сошлет на остров? Или еще лучше: ее муж, капитан, отрубит тебе голову?

— Джон, поменьше фантазии.

— Ясно. Значит, с этого момента наши пути расходятся. У меня тоже есть цели, и они вовсе не заключаются в том, чтобы обольстить всех женщин планеты.

— И что же это за цели? — спросил Патрик.

— Это мое дело. А ты делай, что хочешь. Когда корабль причалит к берегу, я сразу же найму лодочника и поплыву к Саманте и Элисон. Я их не оставлю там. Я увезу их с острова: живых или мертвых. Но если с ними что-то произойдет — это будет и на твоей совести.

Саманта все также лежала без сознания. Элисон и Стефания сидели около нее на берегу и вовсе не хотели идти в глубь этого острова. Остальные заключенные медленно бродили то вперед, то назад, пока вовсе не падали от жажды и усталости. Небольшой костер помогал согреть кончики пальцев, которые почти околели от холода.

— Не могу поверить, что Джон и Патрик так поступили с нами? — говорила Элисон.

— Забудь. Поверь это очень просто. Выбрось их из своего сердца, как это сделали они. У тебя такая необычная прическа, точнее отсутствие ее, — завела разговор Стефания.

— Это тоже еще одна неприятная история. Если бы не Патрик и Джон, я бы могла лишиться не только волос…Как я хочу есть!

— Не знаю даже, чем здесь помочь. Смотри, — обратила внимание Стефания на бродящих людей по острову. — Они тоже голодные, еле ноги переставляют. Скоро они начнут погибать, и нет надежды на спасение.

— Когда Саманта придет в себя?

— Не знаю, — ответила Стефания и погладила Сэм по волосам. Саманта пошевелилась и начала что-то бормотать.

— Она бредит, — сказала Стефания.

— Почему так, — в бреду тихо говорила Саманта. — Агафия, Пенелопа, все они. Зачем?

— Ну, Агафия понятно, — удивилась Элисон. — А кто такая Пенелопа?

— Главное, что Сэм знает кто она такая.

— Стефания мне страшно.

— Не бойся моя девочка. Что-нибудь придумаем. Наступит рассвет, и будем искать выход.

Было еще темно. Элисон проснулась оттого, что ее сильно били по щекам. Спросонья она врезала кому-то по лицу. Обидчик упал на землю.

— Элисон, ты, что здесь вообще одичала? — послышался знакомый голос.

— Джон, — закричала Элисон и бросилась обнимать его.

— Не кричи. Побудешь всех пленных, так они и лодку нам перевернут. Буди Саманту, и поплыли скорей, пока не рассвело.

— Саманте очень плохо. Нужно перенести ее в лодку. Да и возьмем Стефанию, она за это короткое время стала нам, как сестра.

— Давайте, скорее, залазите в лодку, — Джон взял Сэм на руки и перенес к остальным. Потихоньку они отплывали от острова.

— Джон, а где Патрик?

— Патрика взяли в плен. Агафия раскусила наш план, мне удалось убежать, а Патрик остался в заложниках, — ответил Джон. Конечно, все это было не так. Он обманул, так как надеялся на то, что Патрик еще одумается и захочет вернуться к Саманте. — Что с Самантой?

— Она немного не в себе, — ответила Стефания. — Стрессы дают о себе знать. Видимо морально ей очень тяжело пришлось все переносить, вот, и сдали нервы. Теперь она в своем мире и пока что не хочет из него выходить.

— Джон, Саманта хоть и бредит, но ведь чаще всего в бреду, люди говорят правду, и вспоминают тех, кто причинил им боль. Кто такая Пенелопа?

Джон слегка насторожился, но после ответил:

— Элисон я не знаю. Когда Саманта придет в сознание, спросишь у нее.

— Да все же странно: ты смог убежать, а Патрик нет, — недоверчиво сказала Элисон и посмотрела в сторону острова. Очередная тюрьма осталась позади.

Ближе к полудню Джон доплыл к берегу. Намучившись на жарком солнце, Элисон и Стефания сразу принялись пить воду из первого колодца.

— Нужно Саманту отнести к лекарю, — сказал Джон.

— А где мы находимся? — спросила Стефания.

— Не имею представления. Возвращаться назад, откуда вас увезли на остров, я не решился. Мало ли кого можно встретить там, Агафию, например. Лодку тоже лодочнику я не верну. Ничего переживет, — ответил Джон.

— А как же Патрик? — спросила Элисон. — Его мы выручать не будем?

— Будем. Только когда Саманта поправиться. Нельзя в таком состоянии подвергать ее новым испытаниям, — ответил Джон, снова утаив тот факт, что с Патриком все отлично.

— Джон, ты такой замечательный! — сказала Элисон, и Джон почувствовал в этом комплименте звуки симпатии. А влюбленность Элисон ему была вовсе ни к чему.

— Знаете, я вам очень благодарна за спасение с острова, — начала Стефания. — Но мне нужно возвращаться к своему любимому.

— Стефания ты не можешь вернуться назад. Вдруг Агафия увидит тебя и снова сошлет на остров, — отговаривала Элисон.

— Жить без своего избранника я тоже не смогу. Если вам нужна моя помощь, то я с радостью останусь, но после мне нужно уходить.

— Спасибо. Сейчас главное вылечить Саманту, а что потом видно будет, — ответил Джон.

— Джон, но нам ведь все ровно нужно возвращаться назад. Давай подлечим Саманту, а потом все вместе пойдем спасать Патрика, — предложила Элисон.

— Элисон мы туда больше не вернемся, — ответил Джон и пошел расспрашивать людей о местных лекарях.

— Странный он какой-то! — произнесла Элисон.

— Элисон я пойду. Пока Саманта поправиться я за это время узнаю, что с Патриком. Будьте в этом городе, а я пришлю человека, который передаст мое сообщение.

— Отличная мысль. Спасибо Стефания. Я буду скучать по тебе, — обняла на прощание новую подругу Элисон. Они попрощались. Стефания ушла, а Элисон на расстоянии наблюдала за Джоном, который договаривался с извозчиком. Элисон было очень подозрительно поведение Джона, непонятны были и отговорки.

— Элисон поехали, — позвал ее Джон, тем самым, отвлекши от раздумий.

Колтыхаясь в повозке, они ехали около часа, пока добрались до места, где можно найти хорошего лекаря.

— Прр, — остановив лошадь, извозчик протянул руку за платой. Джон что-то положил ему на ладонь и быстро понес Саманту в дом.

— До свидания, — попрощалась Элисон. Мужик ничего не ответил, поехал восвояси.

Элисон тоже зашла в дом. Джон стоял у порога, а молодые девушки в белых фартуках бегали из комнаты в комнату.

— Джон, что случилось? Почему такая суета?

— Эл, они делают все возможное, — ответил Джон, и Элисон стало еще страшнее, чем, когда видела всю эту суету.

— С Самантой что-то не так?

— Доктор сказал, что мы ее поздно привезли. Теперь неизвестно, когда она придет в себя.

— Но она ведь не умрет?

— Конечно, нет, — ободряюще сказал Джон. — Просто пробудет без сознания неделю, может больше. Нам нужно найти ночлег, сейчас мы ей все ровно ничем не поможем. Лекарю я заплатил, так что можно не беспокоиться об уходе за Сэм.

— Ты хочешь сейчас уйти?

— Элисон ты устала, я тем более. С Самантой все будет хорошо. Пошли.

— Можно я хоть взгляну на нее.

— Ей сейчас делают процедуру. Мы придем к ней через несколько часов, а пока нам нужно восстановить свои силы. Пошли.

Патрик лежал на кровати, нервно перекатываясь с одного края в другой. Потом вставал, подходил к окну и снова падал на кровать. Он еще вчера благополучно добрался на сушу и устроился в корчме на берегу, чтобы можно было видеть, когда отплывает корабль с пленными, а вместе с тем следить, уплывает ли Агафия.

Кто-то легонько постучал в дверь. Патрик открыл, на пороге стояла Агафия. Не дождавшись приглашения, она вошла.

— Я ждал тебя еще утром.

— Дела. Нужно было навестить всех своих поклонников, убедиться, что они не забыли меня.

— Я думал с этого момента твоим главным и единственным поклонником буду я.

— Главным, но не единственным. Я не однолюбка, и не собираюсь менять свои привычки из-за тебя. Я поняла разницу между состоянием желания и любовью. Когда мы влюбляемся, появляется угроза потерять свою внутреннюю сущность, и мы готовы принести любые жертвы на алтарь любимому. Желание — вот что важно и ни к чему не обязывает. Наслаждайся тем, что есть. К тому же ты не подходишь мне даже в роли любовника. Это я поняла после нашего совместного времяпровождения. Кстати, наши отношения — это лишь временная утеха. Я делаю это для того, чтобы ты легче пережил утрату Саманты.

— Я ведь просил тебя о ней не говорить.

— Больше не буду. Кстати, завтра корабль снова плывет на остров. Я не плыву, но ты можешь подработать: переоденься стражником, заодно и на нее посмотришь, издали.

— Но, если ты не плывешь, значит, мы можем провести эти два дня вместе, — обнимая Агафию, предложил Патрик.

— Жаль, но у меня другие планы. У меня есть дела, которые я должна сделать в отсутствие мужа. Помощь мне твоя не нужна, да и толку от тебя не будет. Прости. Мне пора.

— Как? Ты уже уходишь? Ты мне действительно нравишься. Зачем ты так поступаешь? Из-за тебя я бросил Саманту.

— Ты ее не бросил, она просто временно отвечает за свои злодеяния.

— Ты жестокая. Саманта отсидела год за убийство твоего отца.

— Год, это мало. А то, что я жестокая, для тебя не должно быть новостью. Прощай.

— Ты идешь к очередному своему поклоннику? — спросил Патрик, что Агафия даже испугалась его интонации.

— Мне пора. Не ищи меня, тебе же будет хуже, — ответила Агафия и ушла.

— Какой же я глупец! Повелся на красивое личико и прекрасную фигуру, а внутри болото, просто гнилое болото, — разговаривал сам с собой Патрик. Как бы его не злил поступок Агафии, но Патрик умирал от желания к ней. Это была просто какая-то сила, манившая его за этой роковой женщиной. Он восхищался ею, ведь она так умело могла увести за собой любого мужчину. Даже сильная любовь к Саманте не могла побороть этой страсти к Агафии. Но Агафия отвергла Патрика.

Он метался по комнате, не зная куда идти. Патрик не имел представления, где сейчас Джон, спас ли он сестер?

Джон и Элисон обедали. Уютное местечко с живыми цветами на столе, но с очень выпевшей публикой совсем не гармонировало. Элисон все время смотрела на местных пьяниц, вздрагивая от звона их кружек.

— Элисон поешь что-нибудь. Не смотри в их сторону, пусть себе гуляют.

— Они как-то странно на меня смотрят.

— Ты новый человек в городе, поэтому и смотрят, — не договорил Джон, как к нему подошел мужик и сказал:

— Нам с друзьями очень нравиться твоя лысая подружка. Ой, извините девушка, ваша необычная прическа. Точнее отсутствие ее. Ха-ха, ха-ха! — сильный удар заставил перестать смеяться наглого мужика. Джон ударил его кулаком по челюсти. Мужик упал на пол. Обстановка накалялась.

— Ты на кого руку поднял? Ты…, — закричал мужик и накинулся на Джона. Джон снова ударил его в глаз. Элисон схватила стул и ударила пьяницу по голове. Он упал без сознания.

— Эй, деваха! — закричали его друзья. — Ты что буянишь? Ум вместе с волосами потеряла! Ты в мужские разборки не лезь!

— Джон пошли отсюда. Давай, уходим, — просила Элисон, и они выбежали из бара. Мужики пытались бежать за ними, но приличная доза спиртного давала о себе знать.

— Мы убежали от них. Они просто слабаки, — радовалась Элисон. — А как ты того ударил в челюсть! Как настоящий защитник!

— Эл подожди здесь. Я узнаю за комнату, — сказал Джон и зашел в дом. Недолго подождав, Джон позвал Элисон. Они зашли в уютную комнату. Хозяйка принесла кувшин с водой:

— Умоетесь с дороги. Приятного отдыха.

— Здесь очень тихо. Только спать и спать, — сказал Джон и упал на кровать. Элисон намочила полотенце и провела по лицу Джона. От неожиданности он поднялся.

— Элисон я очень устал, что даже умываться не хочу. Дай поспать, а вечером пойдем к Саманте.

Патрик никак не мог успокоиться поле визита Агафии. Его мучила совесть, что Саманта и Элисон погибают на острове, и он сейчас ничего не мог сделать. Патрик вышел на улицу. Жаркое солнце палило так, что тяжело было дышать.

«Как вы там: Саманта и Элисон? Без воды, без пищи. Спас ли вас Джон?», — думал Патрик. Корабль готовили к отплытию. Безумная идея пришла в голову Патрику сразу же: поплыть снова на остров и спасти сестер.

«Нет наверно уже поздно», — подумал он и посмотрел на небо.

Спустя два часа, Патрик уже плыл в обличие стражника на корабле. Снова ужин с капитаном, только Агафии действительно в этот раз не было. Патрик сильно пил, так как он не знал, что ждет его на острове: жизнь или смерть.

— Эй, парень! Не напивайся так! — вскрикивал капитан. — Был у нас здесь такой пьянчуга, царство ему небесное. Так пил, так пил! Да однажды ушел в небытие, так его по ошибке вместе с пленными на остров выкинули. Уж больно в пьяной роже своего не признали. Так и умер наш братец. Так что ты пей да знай меру. Помню, и в прошлом плавании ты с нами был. Понравилось, что ли? Ха-ха!

— Что здесь может нравиться? Одно хорошо, что золотишка здесь много дают, — ответил Патрик.

— Да ты прав. Король на это дело добра вдоволь раздает. Мне тоже крупный куш достается как капитану, так я уже всех да за малую провинность на остров ссылаю. Жена молодая сам понимаешь, всего желает. Так она мне тоже кандидатов на ссылку приводит. Жалость здесь ни к чему, если хочешь жить красиво и вдоволь.

— За капитана! За капитана! — послышались тосты со всех сторон.

— Ну, давайте братцы, — поднял кружку капитан и выпил до дна.

Патрик выпил еще кружку. Два капитана ему показалось это странным, но, собравшись немного, все стало на свои места.

— Я вот что хочу тебе сказать, — начал капитан. — Смотрю прибыль в кармане ты любишь, да и работой не брезгуешь! Есть выгодное дело, могу в долю взять. Вижу ты надежный брат, можно тебе доверять.

— О чем говоришь? — спросил Патрик.

— Золото. Много золота. Нужен план и предводитель, а исполнителей я предоставлю.

— Детали нужны. Потом все обдумать, — ответил Патрик.

— Ну-ну, ты так не шути. Дурака нашел? Расскажи ему все, а потом он думать будет. Неизвестно в какую пользу ты еще надумаешь. Когда будем плыть назад, тогда и потолкуем, — ответил капитан и отпил большой глоток из кружки, что и щеки надулись. Патрик немного подумал и сказал:

— Доля мне твоя не нужна, но дело провернуть можно.

— Что же ты хочешь? — спросил капитан и насторожился. Раньше всем, кому он предлагал, просили и Агафию в придачу.

— На остров попали моя возлюбленная и ее сестра. Я забираю их и помогаю тебе.

— А вдруг они уже того…, — засмеялся капитан.

— Я увожу их оттуда в любом состоянии, — ответил Патрик, что капитану даже стало не по себе за злую шутку.

— Дело твое, увози. Когда твои цыпочки будут на борту, тогда и поговорим, а сейчас все по каютам. Пьянчуги.

Патрик зашел в каюту. Мысли о том, чтобы обвести вокруг пальца капитана не выходили из головы, но жизнь сестер ему тоже была дорога.

«Можно получить все: и золото, и спасти Саманту. Но вдруг этот капитан просчитывает все до мелочей, — думал Патрик. — Нужно хорошо подумать. Доверять этому морскому волку тоже не стоит. Не первое дело я думаю он проворачивает, и на честность полагаться тоже не нужно. Лишнее золотишко мне бы не помешало». Его мысли перебил стук в дверь.

— Не вздумай ввязываться в это, — закричал с порога молодой стражник. — Я все слышал, о чем тебе говорил капитан.

— Ты нечего в этом не понимаешь. И вообще не лезь, куда тебя не просят, — набросился Патрик.

— Я хочу предупредить тебя. Еще никто не возвращался живым после этих выгодных делишек. Если ни по воле короля, так капитан сам со свету сводит.

— Я счастливый! — дерзко ответил Патрик. — Мне нужно спасти девушек, а для этого мне нужен капитан, а я соответственно ему.

— Как знаешь. Я тебя предупредил. Мой брат тоже погнался за обещанным золотом, да погиб от чьих рук даже не знаю. Удачи тебе, — ответил парень.

— Эй! — позвал Патрик. — Подожди. Кто ты вообще такой? Как зовут?

— Маркос. Брат притащил меня работать на этот корабль. Он погиб, а я до сих пор здесь.

— Ты не хочешь здесь работать?

— Конечно, нет. И так греха на душу столько набрался, вовек не очиститься. Но другого в этом городе прибыльного дела нет.

— А капитан? Что это он твоего брата привлек к делу, а тебя нет. Трусливый ты что ли?

— Нет. Да чужого мне не нужно.

— Ты зайди в каюту, не нужно, чтобы весь корабль твои исповеди слушал, — сказал Патрик. — Меньше будут знать, лучше будет. Меня кстати Патрик зовут.

— Ты не как на меня уже какой-то план задумал! Также Патрик?

— Ты на удивление догадливый, но только сейчас не угадал. Проверяю я тебя. Может это шутки капитана, как говориться перед делом меня проверяет. Ты не бойся меня. Что напрягся? Что, от капитана?

— Нет. Не думай так.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два.… А я помню тех красивых девушек. Вы наверно за ними едете?

— Как же ты мог их запомнить? Они были среди пленных, а нам стражникам нельзя пленных рассматривать, да симпатии искать. Что ж ты себя под виселицу подводишь?

— Просто они не были похожи на пленных. Красивые не могут быть пленными, — воскликнул Маркос.

— Красивые всегда находятся в плену: в плену страсти, красоты и желания. А в редких случаях и плену смерти, — задумчиво сказал Патрик, и ему стало грустно от мысли, что он мог опоздать. — Интересно, где сейчас Джон? Может он уже спас сестер, а я здесь иду на разные авантюры.

— Это невозможно. До острова своим ходом плыть часа четыре, а это мало кому под силу, — сказал Маркос.

— Ему все под силу. Только где я теперь их буду искать?

— А я тебе помогу. Возьмешь меня с собой?

— Нет, Маркос, это невозможно. Я соглашусь на предложение капитана. Все же у меня есть на этот счет свои цели, — задумчиво сказал Патрик.

Саманта была в бреду. Элисон смачивала полотенце и протирала ей лицо.

— Элисон, — произнесла Саманта, приоткрыв глаза. — Где мы? Мне приснился такой ужасный сон: остров, Агафия и Патрик с ней. Это правда, да?

— Сэм не переживай с тобой уже все хорошо, — ответила Элисон и показала медицинской сестре, чтобы та далеко не уходила.

— У тебя поднялась температура, но уже все хорошо, — говорила Элисон, чтобы не молчать.

— Странно быть в таком состоянии? — удивлялась Саманта. — Никогда не могла подумать, что буду болеть из-за любви.

— Сэм ты все себе придумала: и любовь, и болезнь. Это просто усталость от такой насыщенной жизни вот и все.

Конец ознакомительного фрагмента.