Три года в аду. Как Светлана Богачева украла мою жизнь

Таня Щукина (2023)

Интернет-хит! «Русский Билли Миллиган» Светлана Богачева годами обманывала своих жертв, погружая их в мир придуманных персонажей. В конце 2022 года российский интернет взорвался от истории стендап-комика Тани Щукиной: девушка призналась, что стала жертвой своей подруги Светланы Богачевой. Таня три года одалживала ей огромные суммы на лечение, круглосуточно ухаживала за ней, общалась с ее врачом, психотерапевтом и названой дочкой и оказывала поддержку после смерти близких. На самом деле этих людей, болезней и событий не существовало: Светлана придумала 11 виртуальных личностей, чтобы привязать к себе свою жертву, создать вокруг нее вымышленную реальность и полностью управлять ее жизнью. Для поддержания своей легенды Светлана, врач по профессии, подделывала медицинские документы, наносила себе переломы и уколами вызывала некрозы. За три года дружбы Светлана окружила Таню вымышленной реальностью, взяла под контроль ее финансы, испортила здоровье и психику, изолировала от друзей и вынудила эмигрировать. Книга Тани Щукиной — это невероятная и пугающая история о том, как методично аферист может превратить в ад вашу жизнь. Даже если до этого вы были уверены: «Со мной такого не случится». ДАНИЛА ПОПЕРЕЧНЫЙ (признан в России иноагентом), стендап-комик: «Если бы я сам не был прямым участником событий, я решил бы, что автор сильно приукрашивает! Невероятнейшая история, о которой трубил весь Интернет и которая по-настоящему произошла с моей подругой». АЛЕКСАНДР НЕЗЛОБИН, стендап-комик: «Когда я впервые услышал эту историю, то сразу подумал, что она достойна экранизации на Netflix! Очень рад, что появилась книга. Она вас шокирует, но научит не попадать в такие ситуации».

Тюрьма во Владивостоке

Сценарий для медицинского видео был готов. Господи, сколько нервов было на него потрачено! Я возненавидела этот проект, хотя и намеревалась довести его до конца. Я написала Свете:

«Все готово. Анечка, мой менеджер, уже ищет студию для съемок, пишу тебе, чтоб согласовать, она накидает варианты».

Ответ, который я получила, меня ошарашил:

«Танечка, прости, я буду недоступна несколько недель, я завтра улетаю во Владивосток, мне нужно три недели отсидеть в тюрьме».

Мне показалось, что это какой-то бред. Я набрала Свету:

— Алло, Свет, что за бред? Какая тюрьма, в каком Владивостоке? Ты бредишь?

— Нет. На меня написали донос еще в Арсеньеве за раскрытие медицинской тайны. А я уже переехала в Петербург. Мне тогда назначили исправительные работы, но я не явилась. И вот.

— Так не явись в тюрьму, в чем проблема? И что за история с медицинской тайной? — завелась я.

— Там у меня недоношенный ребенок лежал, и я рассказала диагноз его отцу. А отец в документы вписан не был, и он сам подал на меня в суд за раскрытие медицинской тайны. На самом деле просто мстил, считал, что врачи виноваты, что ребенок родился недоношенным.

Злость внутри меня начала нарастать, но сразу же исчезла. Я решила, что Света взрослый человек и лучше знает, что делать. Но ситуация была объективно мерзкая.

— Господи, какой мрак. А сидеть-то зачем? Ты не можешь проигнорировать? — не унималась я.

— Нет, иначе будет хуже. А я не могу лишиться работы.

— Жесть. Ладно, делай как знаешь. Видимо, когда выйдешь — набери, я не знаю. Проект доделаем.

— Хорошо. Все хорошо будет, не волнуйся, — успокоила меня Света.

Если честно, я не волновалась. После выходки со шприцем у меня как-то отключились эмоции по отношению к ней. Слишком бедовая, вечно у нее какие-то проблемы.

Три недели пролетели как один день. Я выступала на микрофонах, общалась с друзьями, ездила в Москву на свидание с мужчиной по имени Михаил, который не был заинтересован в наших отношениях, но не переставал писать. Короче, своих дел у меня было достаточно. По истечении трех недель с небольшим я получила сообщение от Светы:

«Таня, прости, пожалуйста, я вернулась, и мне срочно нужно выпить. Составишь мне компанию?»

Составлять Свете компанию не хотелось абсолютно. Я спросила, что случилось.

«Да ничего особенного, не подружилась с сокамерницами, — ответила Света. — Они пытались насиловать пятнадцатилетнюю девочку, я ее защищала, и, в общем, вот».

Света переслала несколько фотографий. Когда они загрузились на телефоне, у меня ком подступил к горлу.

Света была избита. Все ее лицо было в диких ушибах, подтеках. Правого глаза почти не было видно — его закрыла ужасная гематома. От виска до щеки лицо рассекал один большой след от ушиба. Опухший и черный.

«Какой ужас! — написала я в ответ. — Ладно, давай встретимся сегодня в “1703”, там нальют бесплатно, я договорюсь».

* * *

В заведении было почти пусто. Я сидела у барной стойки и общалась с Димой и Денисом — барменами, которые меня давно знали и с которыми у нас были прекрасные отношения. Я в двух словах рассказала им Светину историю. Они были в ужасе и сказали, что как смогут поддержат бедную женщину.

Вскоре в бар вошла Света. Она выглядела еще ужаснее, чем на фото. Было заметно, как Света пыталась скрыть побои тональным кремом, но это не сильно помогло. Я хлопнула по соседнему стулу, приглашая ее сесть. Света села и начала свой рассказ:

— В общем, я заехала в тюрьму. Пришла с вещами и говорю: я должна у вас отсидеть. Там посмеялись и подселили меня в камеру к двум огромным бабам и маленькой девочке лет пятнадцати, которую эти бабы избивали и насиловали. Ну, я вступилась, — гордо рассказывала Света.

— Погоди, а откуда вообще в тюрьме пятнадцатилетняя девочка? — нахмурила я брови.

— Ее закрыли за проституцию и торговлю наркотиками. Она сама сидит на героине.

— Какой кошмар. И что?

— Ну, вот я вступилась, и они начали избивать меня. Самое страшное для меня как для врача, что мне отбили руку.

Света положила на барную стойку руку. Я увидела, что вся ее рука в отеках, а мизинец зверски изуродован, будто по нему много раз били молотком. Света продолжала:

— Я люблю свою работу больше всего на свете и не представляю, смогу ли я работать дальше, — последние слова она произнесла, чуть ли не рыдая.

— Ты делала рентген? — злобно прошипела я.

— Конечно, еще вчера. Разорваны сухожилия, неизвестно, восстановится ли палец вообще. Но если вернуться в прошлое, я бы все равно ее защитила.

— Ну конечно же, как еще.

— Я привезла ее с собой, — прошептала Света. — Эту девочку. Ее зовут Лена, — Света виновато опустила голову.

— Ты притащила с собой пятнадцатилетнюю наркоманку и проститутку из тюрьмы во Владивостоке? И где она?

— Я сняла ей квартиру.

— Ты больная? Она героиновая наркоманка. Мне очень ее жаль, но не думаю, что ей можно помочь самой. Тебе необходимо обратиться в полицию, органы опеки, какой-нибудь фонд! — закричала я.

— Таня, никто не будет этим заниматься. Ее просто запрут в психушке.

— Героиновая наркоманка, Свет. Ты думаешь, что вылечишь ее?!

— Думаю, да. Я достала ей метадон. Как заместительную терапию. Люди так выкарабкивались.

— Ты украла из больницы метадон?! Вряд ли же его продают в аптеках, — допрашивала я Свету.

— Конечно нет, я купила его через людей, которые занимаются провозом лекарств. В больницах часто нет нужных препаратов, и я часто к ним обращаюсь.

Я попросила бармена повторить мне коктейль и краем глаза увидела, как Дима, слушавший эту историю, налил мне больше алкоголя, чем обычно. Я кивнула ему и улыбнулась. Затем, отхлебнув виски, продолжила:

— Вот что ты должна сделать, Света. Ты должна подать на колонию в суд, которая допускала это. Может, надо осветить ситуацию, как-то еще повлиять, я не знаю, но нельзя же это так оставлять.

— Я уже направила документ, не волнуйся. Когда была там, — ответила Света.

— Ну, хоть что-то ты сделала разумно.

— Кстати, Таня. Мне звонил юрист, они открыли Женино завещание, он оставил мне квартиру в Новосибирске. Мне от него ничего не нужно, я продам квартиру. Она стоит где-то пять миллионов рублей. Можно я отдам эти деньги тебе?

Это предложение подняло во мне невероятную бурю возмущения. Мама с детства учила меня, что деньги достаются трудом, и, когда мне дарили деньги, аккуратно просила меня их вернуть. Она была убеждена, что большие деньги всегда опасны, если достаются даром. И что на самом деле даром ничего не бывает. К тому же последний в мире способ заработка миллионов, который я хотела бы пробовать, — забирать их у повесившегося мужа подруги.

— Нет, нельзя. Я не возьму их. Даже не проси, — отрезала я.

— Я не могу оставить их себе, Тань. Он бросил меня. Выбрал смерть и решил вот так откупиться от меня. Я тебя умоляю. Возьми их, — взмолилась Света. — Иначе я выброшу их в Неву.

— Я тебя заклинаю, хватит кидать вещи в наши реки!!! Ладно, давай так. Когда тебе придут эти деньги — мы отдадим их на благотворительность. Все. До копейки. Себе я ничего возьму.

Света согласилась. Мы пили и болтали, а потом мы разъехались по домам.

* * *

Забегая вперед, я напомню, что Светлана Владимировна Богачёва — мошенница и не было никогда ни денег, ни мужа, ни тюрьмы во Владивостоке, ни девочки Лены.

Раскрыла я Свету спустя почти три года. И когда она во всем признавалась, я спросила ее про этот день. Оказалось, что все эти страшные увечья на лице и руке Света нанесла себе сама в день нашей встречи — чтобы поддерживать эту легенду. Это был не грим или накладные раны. Она взяла молоток и раскрошила себе руку и лицо, после чего написала мне сообщение с просьбой встретиться.

И к сожалению, это еще не самое страшное и не самое безумное, на что была способна эта женщина.