Сумрачный покров. Идеальные

Таня Лаева (2024)

Никогда не играйте со своей тенью и своим отражением, иначе «оно» поймет, что имеет над вами власть, а не наоборот. По ту сторону живет кто-то другой, кто-то злой, корявый, корыстный, и именно этот «кто-то» может наделить тебя силой или свести с ума… лишь только оно узнает о своей самостоятельности, своей самости. У Джона идеальная семья и идеальная жизнь, но все меняется, когда приходит она — сумасшедшая, одержимая лишь им тварь. Его безоблачная жизнь начинает рушиться, и он понимает, что все это время он жил в аду, а он там самый настоящий дьявол…

Глава 4. Первая жертва

— Джей! ДЖЕЙ!!!

В комнату вошла Кирстен и вытащила меня из моей полудремы.

— Мы идем к соседям. Ты с нами?

— Нет, я полежу… голова болит.

Сестра выпучила глаза и притронулась ко лбу теплой ладошкой.

— Ты что заболел?!

— Нет… просто хочу побыть один.

— Ну и ладно, — немного обижено фыркнув, она хлопнула дверью.

Я взял книгу с полки и остаток дня провел за чтением. Время от времени строки расплывались в глаза таинственной теперь уже соседки, иногда в ее губы, но чаще всего в безупречную грудь. Я старался изо всех сил сосредоточиться, но мои мысли были только о ее молящем изгибающимся надо мной теле, закусанных губах и ее безжалостных тисках на моем члене.

Вечер мы все как обычно проводили за ужином. Мама приготовила идеально прожаренные стейки.

— Ну, и как вам знакомство с новыми соседями? — мигом опустошив тарелку завел разговор отец, а меня передернуло.

Я все еще смотрел, не отрываясь, на свое нетронутую тарелку.

— Просто класс. Курт такой горячий! И у него никого нет, — выпалила сестренка и поджала губы, поняв, что ляпнула лишнего.

— Кирстен… это неприлично.

— Но ма-а-ам! Ну признай, что он очень симпатичный.

— Пусть даже не думает, я его самолично кастрирую!

— ДЖОН! — рявкнул глава семьи, — Что за выражения за столом, что за тон?

Я резко бросил вилку с ножом на стол. И так и не начав свой ужин, покинул столовую, не зная, куда идти… чувство стремительно разрастающейся тревоги, необъяснимой ревности и злости переполняло меня. Впервые…

Я уравновешенный и рассудительный парень. Я идеально контролирую все, в том числе и свои эмоции. Но разговоры о наших соседях выводят меня из себя.

— Джонни! — в коридоре меня окликнул встревоженный голос отца.

— Ты куда собрался?

— Пойду прогуляюсь перед сном.

Я метался по прихожей, словно зверь в клетке, мои глаза бегали, не в силах найти точку для концентрации.

— Сынок, что тебя беспокоит? Ты сам не свой.

— Со мной все хорошо. Позже я извинюсь перед всеми и покаюсь, — я ехидно ухмыльнулся.

Я огрызаюсь с отцом? Это что-то новенькое.

— Да, твое поведение было, мягко говоря, неподобающим. Пойми, твоя сестра уже взрослая, и рано или поздно у нее появится ухажер. Это нормально, что ты так реагируешь. Пойми, так может…

Я грубо перебил его на пол мысли.

— О, папа, не читай мне нотации. Этот Курт — кусок дерьма! И если он приблизится к нашей семье… — я набрал полную грудь воздуха и строго выпалил, — Я его убью!

Я сам испугался своих слов… глаза отца округлились, он попытался взять меня за плечо, но я увернулся, надел куртку и выскользнул на улицу.

Я шел на автомате и не заметил, как оказался в том месте, где повстречал вчера оленя.

Интересно, он еще здесь?

Я осторожничал. Вдруг вдалеке я увидел темное пятно прямо рядом с дорогой. Я подошел ближе.

Кровь…

Меня затошнило, и я стал кашлять в порыве рвоты. Я не переносил вида и запаха крови.

Я никогда не сдаю анализы и не делаю уколы… это для меня равносильно смерти.

Алая дорожка вела вглубь леса.

— Черт!

Любопытство пересилило рвотные позывы, и я аккуратно направился в чащу. Следуя каплям, я вышел к канаве, которая углублялась под меня.

Следы здесь заканчиваются.

Изгибая шею как гусак, я попытался заглянуть под этот"навес", но не удержался на ногах и упал.

Сегодня день падений.

Я быстро встал и начал отряхиваться от снега. Осмотревшись по сторонам, я замер… из сугроба торчала чья-то окровавленная рука. Я подумал, что вдруг этот кто-то еще живой, и стал разрывать белое покрывало, борясь со своим главным страхом. Увы, на меня смотрели стеклянные неживые глаза. Я схватился за голову… в висках застучало. Сердце подскочило под горло и начало безбожно душить меня.

Он мертв…

Не помню, как добрался до дома, но распахнув дверь я заорал.

— ТАМ ТРУП! В ЛЕСУ! ТАМ ПОКОЙНИК!!!

Мама схватилась за сердце, Кирстен взвизгнула и спряталась за маму. Хладнокровие проявил лишь отец.

— Я вызову скорую и полицию.

Я не мог восстановить дыхание, и лесная картинка стояла перед глазами двадцать пятым кадром. Я помчался в ванную, залез в душ и отчаянно начал стирать, даже сдирать с себя сегодняшний день. Я до боли тер себя мочалкой снова и снова… пока не услышал вой приближающихся сирен.

На улице столпились соседи возле полицейских машин и карет скорой помощи. Детально все описав, я указал им направление, но они настаивали, чтобы я пошел с ними.

— Нет-нет, я туда не пойду.

— Джон, спокойно, я пойду с тобой, — настоял отец, и я утвердительно кивнул.

Мы дошли до места с лужей крови, и я закрыл глаза. Дальше полицейские последовали без нам. По их поведению издалека мы поняли, что они нашли то место.

Мы с отцом вернулись. Перед нашим домом стоял Курт и обнимал маму и Кирстен, закутав их в гигантское клетчатое одеяло.

— Какого черта ты делаешь?! — я до хруста костей и скрипа кожи сжимал кулаки, ибо волна лютой ненависти захлестывала меня с головой, и я захлебывался в этом шторме.

— Я проявил вежливость, согрел ваших женщин и предложил теплый плед. Это просто знак внимания.

В его глазах бегали черти, его наглая вызывающая ухмылка вывела меня из себя.

— Убери свои грязные руки, или я их сломаю!

— Сын! Прекрати! Не забывай свою фамилию! Ты позоришь меня! Спасибо, Курт, ты очень любезен.

Отец никогда так со мной не разговаривал. Он унизил меня прилюдно. Все вокруг смотрели и перешептывались, а Курт победоносно улыбался, но все же сделал два шага назад и отпустил маму и Кирстен.

— Я, пожалуй, пойду…

Полицейские разгоняли зевак. Отец обнял маму, и они пошли в дом. Я же абсолютно разгневанный схватил Кирстен за запястье и потащил за дом.

— Ты делаешь мне БОЛЬНО! — упиралась сестра, а я уже не мог контролировать себя и отдавать отчет своим действиям.

— Заткнись! — выплюнул я ей в лицо, грубо разворачивая и впечатывая в стену хрупкое тело, — Ты что себе позволяешь?! Он же козел! Он хочет просто трахнуть тебя!

— Да с чего ты взял? Ты же его совсем не знаешь!

— Я знаю парней! Они все хотят одного и того же!

— Даже если он этого хочет?! Может я тоже хочу! Это не твое дело! — повысила голос Кирстен, и я озверел.

— НЕ МОЕ ДЕЛО?!

Я влепил ей пощечину со всей дури так, что она упала на снег и громко заплакала. Хорошо, что наши крики заглушала отъезжающая сирена скорой помощи.

— Да что ты творишь, Джей?!

В эту минуту я осознал, что сделал. Я упал рядом с ней на колени и крепко прижал к себе.

— Прости… прости… прости меня… — повторял я вновь и вновь словно сумасшедший, — Я просто так переживаю за тебя, цветочек! Я же люблю тебя!!!

— И я тебя люблю, Джей…

Всхлипывая, пропищала она, утыкаясь лбом в мое плечо. Я набрал в руку снег, прикладывая к ее щеке и поглаживая ее по волосам.

— Умоляю, прости меня… пойдем в дом.

Мы разошлись по комнатам. Я зашел в свою и ударил ладонью и затем кулаком в шкаф… моя идеальная жизнь летела под откос.

Самые ужасные выходные в моей жизни.

Завтра будет уже лучше… завтра мы вернемся к прежнему ритму, и все станет таким как прежде.