Профессор и Душа

С. Гаспарян (2024)

В этом безумном мире кто-то должен спасти Россию и планету. В московском дворе находят артефакт, туда прилетает НЛО с пришельцами. Они обеспокоены угрозой исчезновения человечества. Профессор входит в связь с пришельцами, сообщает жильцам дома, что им поручена фантастическая миссия — спасти Россию. Для этого надо возродить души россиян, вернуть им веру и любовь. Пришельцы нарекают Профессора Избранником. Ему дают в помощники чудное явление. Люди вновь обретают духовный мир, обращаются на путь истины и веры, совершают благовидные поступки. Высокая миссия попадает в поле зрения Лубянки и Петровки, 38. Власти понимают, что ее последствия представляют угрозу для общества. За Избранником начинается преследование и травля.

Глава 9. 2045

На столицу надвигался теплый майский вечер. Запах расцветшей сирени кружил голову, тополиный пух плавал в лужах, грани колонны поблескивали в лучах солнца, двуглавый орел величественным взором, проходил сквозь время и пространство, через бескрайние просторы, обозревал необъятную державу.

Профессор, приложив ладони к корпусу тарелки, стоял с закрытыми глазами, только иногда по задумчивому лицу пробегала радостная улыбка и с уст слетало: — «Ах! Ах! Как это прекрасно!»

Жильцы по собственному желанию выразили знаки гостеприимства. Из имеющихся припасов накрыли богатый стол: в центре стола поставили две супницы: в одной рассыпчатая гречневая каша с мясом, а в другой наваристый борщ. Вокруг тарелки с малосольными огурчиками и квашеной капустой, вареная картошка с аппетитными кусками серебристой селедки и кружками репчатого лука; яркими пятнами выделялся винегрет и селедка под шубой, блюдо с тонкими кусочками украинского сала, принесенного Вероникой, и нарезка сырокопченой колбасы. Из спиртного — бутылка армянского коньяка, ее принес Хачатур, а Калганов сбегал в магазин за бутылкой «Столичной» и тортом «Московский».

Однако накрытый стол ни радости, ни аппетита не вызывал.

Алексей Иванович, Федя, Коля, сидели за столом трезвые, с хмурыми лицами оглядывали богатый стол. Они заворожено смотрели на бутылки спиртного, которые магнитом притягивали взор, но выпить не хотели. Мистика! Иван Кузьмич понимал, под воздействием каких сил и посмеивался про себя.

Женщины сидели напротив, шептались, строили догадки, какие из себя пришельцы, понравятся ли им угощения.

Нина принесла из дома одеяло и накрыла сына: Виктор все еще спал в коляске, с ангельской улыбкой, обнимая стойку.

Иван Кузьмич стоял с флажком и упорно ждал пришельцев. Калганов раздумывал о дальнейших действиях. Следовало сообщить конторе, какой бред нес Профессор, но было рискованно отойти. Пришельцы могли явиться в любой момент. Он решил дождаться Профессора и получить новую информацию.

Вася и Хачатур продолжали изучать корабль, высказывали соображения о его летных качествах, делали предположения, с какой планеты он прибыл.

Все с тревогой ожидали дальнейшего развития событий.

— Что головы повесили, молодцы?! Нас ожидает жизнь, полная славных побед! За нами Россия, отступать некуда! — Кузьмич раздражал энтузиазмом.

Они хмуро посматривали на ветерана: нам бы твою энергию — и сдерживали возмущение. Оно формировалось в мысли, требовало словесного выражения. Профессор втянул их в авантюру, ничего не объяснив. С пришельцами общается, на глазах молодеет, что аж завидно. А что будет с ними?! Во что ввязались и как с достоинством выйти из положения.

— За доверие спасибо! — оценил Алексей Иванович. — Но Россию есть, кому спасать. Президент, Правительство, Дума в конце концов. Пусть законы принимают, души возрождают. За это деньги получают немалые. Что с простого народа взять? На что нас, несчастных, обрекать?

— Точно! Мне миссию выполнять или протечки устранять? Как начальству и жильцам объяснишь? — поддержал Федя.

— Что за миссия, если водки не выпить? Мы не оппортунисты, нам пожить охота! — Коля вспоминал оппортунистов, когда заканчивались аргументы.

— Нас даже не спросили. За людей не посчитали. Разве так можно? Где свобода и демократия? — поддержала Софья Федоровна.

— Можно! В добровольно-принудительном порядке. Иван Кузьмич нас выстроит в шеренгу, и ать-два, пойдем спасать Россию! — Калганов засмеялся.

Соседи иронию не поддержали. Грустно вздохнули. Иван Кузьмич и в шеренгу построит, и ползти заставит. С него станется.

— Что вы обижаетесь, нашего согласия не получили, нас за человека не считают, как нам жить без водки и селедки? — не выдержал Вася.

— Люди, я вас поздравляю. Перед вами, спаситель Василий, готовый отдать жизнь неизвестно за что! — юродствовал Алексей Иванович.

— А как же работа, а на что жить? — возмутилась Вероника.

— Главное, чтобы у нас было желание, а народ нам поможет. Мы должны поверить в себя! — сказал Хачатур.

— Эх, до чего мы дожили! Люди, где ваша душа? — Мария Ильинична укоризненно оглядела соседей. — Вы что, веру свою забыли? Любовь к ближнему! Бог покарает вас за безверие!

Жильцы засмущались, опустили головы. Закончилась перепалка, выплеснули негатив, успокоились, стало стыдно за свои слова.

Вышла из подъезда расфуфыренная Томочка, вся в красном, с лицом, делающим одолжение всему живому. Стуча высоченными каблуками, подошла к тарелке, оглядела, постучала пальцем по корпусу, усмехнулась:

— Эта консервная банка — летающая тарелка?

— Да. Ты — супер! Пришельцы обалдеют. Останься, — сказала Вероника.

— Не могу! Бандитский наезд на пивнушку. И чего они хотят?!

— Они прилетели нам помочь спасти Россию!

— Видно, на бошку слабые! Что нам так не везет? Профессор что делает?

— Инструкции получает. Мы спасители, — сказал Вася.

— Это ты — спаситель? Умора. Герой налитого стакана.

— Завязал, — Ясные очи Васи поразили Томочку. — Профессор — президент страны, а мы его помощники. — Вася подмигнул Кузьмичу.

— Вы чьё, серьезно? — Томочка косо посмотрела на Ивана Кузьмича.

— А то! Ты думаешь, чего стоим? Профессор скоро объявит должности.

— Дурдом! Президенту привет. — рассмеялась Томочка.

Вскоре Профессор вышел из оцепенения. Глаза задорно искрились, весь дышал оптимизмом, что жильцы ощутили, как заряд духа и энергии пробежал по их телам.

— Друзья мои! Я видел чудо! Это потрясающе! И оно случится благодаря нашим стараниям и любви к родине!

— Вы в сговоре с пришельцами! — прервал пафос Профессора Калганов.

— Ученые сказку лепят, народ дурят! — согласился Алексей Иванович.

На них гневно зашикали: не портьте торжественность момента, дайте Профессору слово сказать, хоть на мгновение вырваться из этой опостылевшей жизни, окунуться в сказку, а там разберемся.

— Друзья мои! Соратники! — профессор вскочил на скамейку. — Они перенесли меня в будущее, показали возрожденную Россию через пятьдесят лет. Я увидел прекрасные города, ухоженные села, сильную и здоровую молодежь, счастливых пенсионеров в санаториях. Наш народ творит грандиозные дела, покоряет космос, совершает научные открытия! Наша страна гипердержава! На планете нет больше войн. Европейские страны добровольно вошли в состав России. Нашу державу омывают четыре океана. Вот такой станет Россия! — с одухотворенным лицом описал несбыточное будущее Профессор.

На мгновение воцарилась тишина, все осмысливали сказанное, первым конечно, отреагировал Иван Кузьмич:

— Ура! Слава России! Исполнилась мечта великого Петра! Россия стала державой четырех океанов. Ура! Виват, Россия! Виват!

От крика взлетела стая голубей. Шумно захлопали крыльями, пролетели над жильцами, приветствуя будущих спасителей. Это было символично.

— Ура! — раздался детский звонкий голосок.

Все оглянулись. Проснулся Витюша, с радостной улыбкой махал руками.

— Боже! Боже мой! Он произнес слово! Это чудо! Это все пришельцы! — ошеломленная Нина с Сергеем бросились к сыну. Нина подбежала к коляске, упала на колени, целовала сына и плакала от счастья, а Сергей весь дрожал.

— Ура! Ура! — кричал Витюша.

Иван Кузьмич протянул мальчику российский флажок. Витюша ладошкой схватил древко, радостно засмеялся и замахал над головой.

Радость родителей была неописуема: мальчик сказал слово. Пусть не «мама» и не «папа», но — слово. Слово победное, славное! С ним миллионы защитников Отечества шли в атаку, побеждали врагов.

Жильцы потрясенно смотрели на Витюшу. Они очень любили мальчика, во время прогулок разговаривали с ним, дарили подарки. Женщины от радости всплакнули, мужчины выдохнули, и все поверили в неземную силу пришельцев и возложенную на них миссию.

— Профессор, продолжай! — подбодрил Кузьмич.

— Страна развивается, — продолжал Профессор. — Мы летаем на Луну и Марс, там построим высокотехнологические заводы. Создаем и осваиваем новые производства. Выращиваем экологически чистые продукты. Все средства направляются на благосостояние народа. Здоровый образ жизни, полезные продукты, развитая медицина — секреты долголетия. Счастливый народ творит и созидает светлое будущее! — Профессор перевел дыхание, оглядел соседей.

— Ни фига себе! — брякнул Коля.

— Офигеть! — вырвалось из Феди.

— Нет, точно нас дурят! Профессор их шпион… — сказал Калганов.

— А что стало с америкосами? — подколол Алексей Иванович.

— Если в прошлом воевали северяне и южане, то сейчас не смогли выбрать президента, началась война между партиями. Страна распалась на две части. Там нищета и голод. Мы посылает туда гуманитарную помощь. Население эмигрирует, у нашего посольства стоит очередь.

— Вот их хваленая демократия! Есть правда на свете! — крякнул Иван Кузьмич, закрутил буденовские усы. Невзлюбил он америкосов, хотя братался в Берлине, но после Хиросимы и Нагасаки осознал их двуличную политику.

— А как мы достигли этого? — спросила Мария Ильинична

— Благодаря нашей миссии и мудрому руководству нашего Президента.

— Бред! Не верю! Нынешнего? — съязвил Алексей Иванович.

— Нового, молодого. Зовут его Владимир Владимирович. Он наведет в стране порядок. Народ поверит его планам и поддержит. Олигархи передадут дворцы и особняки государству. В них откроют санатории, оздоровительные центры для пенсионеров и детей. В отпуск россияне ездят по миру, отдыхают в пятизвездочных отелях, совершают туристические поездки на Луну и Марс. Народ с радостным чувством встречает новый день!

— Профессор, от ваших сказок мозг плавится. Машина времени дала сбой, страну перепутала? — ерничал Калганов.

— Ему кино показали, а он, лох, купился, — глумился Алексей Иванович.

— Точно! Хрень какую–то несет! — поддержал Федя.

— А ну тихо! У нас что, не может быть такого? — заступился за прекрасное будущее Профессора Кузьмич.

— Не может! Они бухие! — заржал Коля.

— Головы нам морочат, чтобы согласись. Тарелка залетная! Вражеская! В какой год вас забросили, Профессор? — допытывался Калганов.

— В 2045-й.

— Хорошенькое дело! Мы, значит, Россию спасем, жизни отдадим, а сами ничего не увидим? Люди! Зачем нам в это впрягаться? Что с этого мы будем иметь? — вносил смуту Калганов.

— Ради наших потомков и великой страны! — воскликнул Иван Кузьмич, патриот и добрый человек. — Нам не довелось, так пусть молодые поживут!

— А вот и нет! Мы будем жить в это время, — огорошил всех Профессор.

Наступило тягостное молчание. Сказанное Профессором, было так неприемлемо и неосуществимо, что невозможно было сразу возразить, и было похоже на откровенное издевательство.

— Ну, хватит! Нас за идиотов принимают! Эта канитель мне надоела! — взорвался Алексей Иванович и ударил кулаком по столу.

— Профессор, вы далеко зашли! За слова ответите! — пригрозил Калганов.

— Пора Профессору мозги вправить! — сжал кулаки Федя.

— Настучать по кумполу! Оппортунист хренов, за туфту получишь! — Коля с воинственным видом пошел на Профессора.

— Подожди, дай Профессору досказать! — преградил ему дорогу Хачатур.

— Тихо! Кому угрожать вздумали? Профессору! — осерчал Иван Кузьмич.

— Хватит чушь нести! Где доказательства? — кричал Федя.

— Его завербовали. Деньги дали. Нас агитирует, — настаивал Калганов.

— Профессор, сколько в долларах? Скажите! — допытывалась Вероника.

— Врет он все! Оппортунист интерес имеет! — упорствовал Коля.

— Профессор честный человек! — защищал друга Хачатур.

— Ну да, святоша. Кузьмич, ты о честности говорил, разве столько живут? Скажи, мы тебе верим, — припер фактом Федя.

Все вонзили в Ивана Кузьмича негодующие взоры, требовали ответа.

— Профессор, мы вам верим… Гм.. Но с инопланетянами вы перемудрили. Даже дети знают, человек столько не живет, — глухо сказал Кузьмич.

— Благодаря правильному образу жизни, экологически чистым продуктам, занятиям спортом, медицинской профилактике: люди проживут больше ста лет! Люди станут добрее, будут любить друг друга.

— Значит, вы нас видели? — разозлился Алексей Иванович.

— Видел. Правда, вы постарели.

— Это и ежу понятно. И что я делал? Скажите народу правду.

— Да, да, — поддержал Алексея Ивановича разнобой голосов.

— Расскажу, ничего не скрою, — Профессор закрыл глаза. — Вы, Алексей Иванович, сидите на балконе восьмидесятого этажа, пьете лечебное пиво, к вам подлетел на вертоплане Степаныч, вы обсуждаете рыбалку на Байкале.

— Попался! Такого быть не может. Наш дом семнадцатиэтажный.

То, что Степаныч подлетел на вертоплане и они оба полетят на Байкал, рыбу ловить, его не озадачило, а этажность дома вызвала беспокойство.

— Может. Построят новый дом в сто этажей, со всеми удобствами и зеленной экологией.

— Профессор, нехорошо смеяться над пожилыми людьми, — закудахтала Софья Федоровна. — Нельзя же так. Имейте совесть.

— У каждого сад с огородом в сотку, выход с балкона. Там и деревья, и огурчики, помидорчики. Вечерний полив по графику.

Фантастическое описание будущего закинуло соседей на грань безумного потрясения.

— Охренеть! — вырвалось у Феди. — Полив — виртуальный?

— Реальный. А за садом гараж для вертоплана. У каждого свой.

— Бред! Профессор глумится! — брызгал слюной Алексей Иванович.

— Он туфту гонит, а вы уши развесили! Гнать Профессора! — возмущался Калганов, призывая соседей к физической обструкции Профессора, но тот его не слушал, описывал видение, не реагируя на выпады.

— Иван Кузьмич на праздновании столетнего юбилея Парада Победы на Красной площади. Он сидит в ложе почетных гостей, рядом с президентом!

— С Владимиром Владимировичем? — с надеждой спросил Иван Кузьмич.

— Да!

— Ура! — засиял Иван Кузьмич.

— Исполнится мечта Вероники. Она будет директором рынка!

— Йес! — обрадовалась Вероника. — Профессор, я вас люблю!

— А меня? Меня? — кинулся к Профессору Калганов.

Профессор открыл глаза, посмотрел на него, отвел печальный взор.

— Профессор, почему вы замолчали? Скажите! — не отставал Калганов.

— Извините, но вас в будущем не вижу.

Сердце Калганова пронзила острая боль. Он отшатнулся, побледнел, на свинцовых ногах отошел к дереву, нервно закурил.

— Подождите! Дайте разобраться! Это сколько надо отпахать до пенсии?! — разъяренный Федя вопросом пригвоздил Профессора, как бабочку к стене.

— Ха-ха! — дико засмеялся Коля. — Инвалидом станешь.

Профессор с искренней улыбкой поднял руку, призывая к спокойствию.

— На пенсию выходят в пятьдесят, работают по желанию. Наслаждаются жизнью, путешествуют, заботятся о здоровье, участвуют в общественной жизни. Такая прекрасная жизнь будет у граждан в две тысячи сорок пятом году.

Наступило звенящее молчание. Все замерли. Время остановило бег. Сознание отказывалось верить! Неужели так будет? Это же издевательство! Глумление над человеческими чувствами! Это что — коммунизм наступит? Дожили! Не зря жизнь прожили! Пенсия в пятьдесят! Живи сто пятьдесят лет! Гуляй, где хочешь! Лечись в шикарных санаториях! Путешествуй по шарику! Летай на Марс и Луну! Господи-и-и! Да может ли быть такое? Может! У нас новый Президент! Да здравствует наш Президент! Ура-а!

Счастье ошейником перехватило горло и казалось, что никто не дышит. Это состояние длилось тревожно долго. Профессор забеспокоился за соседей.

— Друзья мои, очнитесь! Я вам описал только часть будущего. Все это у нас будет, если мы выполним миссию.

— Опять бардак! Все отдыхают, работают, когда хотят. Центробанк что, забыл выключить печатный станок? — вернулся в реальность Алексей Иванович.

Профессор одарил загадочной улыбкой:

— А денег нет.

— Как нет? — зашептали очумевшие соседи, — Как нет? Что с ними стало?

— Профессор, за базар отвечаете! А где же деньги? — требовал Калганов.

— Их нет. Нет — и все, — сиял Профессор.

— Совсем нет? — недоумевал Иван Кузьмич.

— Совсем-совсем! — твердо сказал Профессор.

— Что, опять дефолт? — взвизгнул Алексей Иванович.

— Я же говорила, гречку надо покупать! — завизжала Софья Федоровна.

— И доллара нет? — Вероника закатила глаза, смертельно побледнела.

Все узнали, в какой валюте она хранит сбережения. Жильцы с ненавистью смотрели на Профессора, виновника исчезновения денег, готовые живьем порвать на куски.

— Доллара тоже нет. Нет никаких денег.

— Он точно издевается! Что за оппортунизм? — негодовал Коля.

— А как же Земля вращается? Как? — обмякшее тело Вероники собиралось прилечь на землю, но ее подхватил Федя.

— Да уж, Профессор, объясните нам, тупым и убогим, как народ без денег жить будем? — Калганов подталкивал Профессора к краю пропасти.

— Опять талоны! Опять очереди! Не хотим такого будущего! Пусть инопланетяне улетают! Не надо нам миссии! — бушевал Алексей Иванович.

— А пенсия? Как без денег?! Как жить? — волновалась Мария Ильинична.

— Это анахронизм. В новом столетии — новая жизнь. Придет эра свободы человека. Нет денег — нет войн! Мир на земле обеспечен. Деньги — зло мира!

Заявление Профессора было подобно взрыву атомной бомбы в черепушке. Жильцы закачались, схватились руками за головы, боялись, что ударной волной мозги вывалятся и их бездыханные тела упадут на землю.

Рушились основы мироздания, существовавшие тысячелетия.

Нет денег! Нет денег! Господи-и-и, что творится?! Доколе можно издеваться над несчастным народом? А как жить? Как определить, кто беден, кто богат, где социальная иерархия, чем показать свое превосходство и как унизить другого?

Жильцов поставили к стенке, под барабанный бой у них билось в голове:

— Не будет денег! Не будет денег!

— Не хочу жить без денег!

— Лучше умереть, чем жить без денег!

Смятение охватило жильцов. Побледнели, требовали сочувствия.

— Кузьмич, Христа ради, разреши выпить! — взмолился Алексей Иванович. — Видит бог, мы стойко держались, но после таких слов свихнемся!

— Спаси нас, Кузьмич! Жизнью будем должны! — уговаривал Коля.

Клика оппозиционеров с надеждой ожидала великодушия Кузьмича. Тот проникся их состоянием, побоялся неадекватных действий, кивнул. В мгновение ока открыли бутылку, с постукиванием горлышка о края граненых стаканов разлита водка и без лишних слов, одним вдохом выпита. Лица покраснели, глаза ожили, дрожь в руках прекратилась. Наступило блаженство.

— Профессор, гноби дальше! Нам уже ничего не страшно, — заявил Федя.

— Только скажите, как же будем жить, — взмолилась Софья Федоровна.

— Прекрасно! Вместо денег будут жетоны. Они будут в жетоноавтоматах. Захотел что-то купить — взял жетон, купил, сдачу положил обратно.

— Твою мать! — ухнул Алексей Иванович. — Чем вам деньги не угодили? Хрустящие бумажки. Зеленные, красные, желтые, синие…

— Это надо додуматься. Пришельцы над нами издеваются. Жетоны — как грязь на улице валяются! — взбесился Калганов.

— Довольно! Я схожу с ума! — воскликнула Софья Фёдоровна.

— Украдут! Все жетоны украдут! — затрясся Федя.

— Ударим матом по жетоноавтоматам! — срифмовал охмелевший Коля.

— Зачем их красть? Жетоноавтоматы будут стоять на каждом углу, — искренне удивился Профессор. — Бери, покупай, что хочешь и сколько хочешь. Все для человека. Моральный уровень и сознание граждан будут высокими, лишнего не возьмут. Не будет денег — исчезнут пороки! Не надо обманывать, красть, давать взятки. Чиновники станут работать честно. Исчезнет преступность: если нет денег, зачем грабить, похищать людей, убивать? Не будет насилия, краж, пьянства, наркомании. Не будет ни богатых, ни бедных. Все будут равны и счастливы. Люди заживут спокойно, без нервов, у кого занять до получки, исчезнут заначки, любовь воцарится в семьях.

— Люди станут жить как при коммунизме! — дал оценку Иван Кузьмич.

— Да за такое будущее жизнь отдам! — восхитился Вася.

Все дали волю фантазиям, окунулись в будущее, накупили много лишнего и ненужного. Но приятные мечты нарушил безумный хохот Алексея Ивановича.

— Не будет такого никогда! Не будет! Профессор — засланный казачок! А пришельцы — мошенники! — Все испугались его отчаянных, безумных глаз.

— Точно! Вербуют нас на вечное рабство! — согласился Калганов.

— Профессор — оппортунист! Бей его! — бросил боевой клич Коля.