Жемчужина на песке

Сюзанна Карр, 2012

Надир ибн Шихаб, правитель Джазаара, вынужден жениться, чтобы наладить отношения с влиятельным племенем. Ему все равно, кто станет его женой. Однако шейха ждет сюрприз: его женят на строптивой американке, постоянно пытающейся сбежать из пустыни.

Susanna Carr

THE TARNISHED JEWEL OF JAZAAR

The Tarnished Jewel of Jazaar © 2012 by Susanna Carr

«Жемчужина на песке» © ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

* * *

Глава 1

Ночь опустилась на пустыню, когда черный внедорожник остановился перед большим, но скромным зданием деревенского отеля. Арки были украшены цветочными гирляндами. Из окон струился свет. До шейха Надира ибн Шихаба донеслись народные мелодии. Чуть вдали в небо взмыли фейерверки, объявляя о прибытии жениха.

Время встретиться с невестой.

Надир не испытывал ни волнения, ни любопытства, ни ужаса. Выбор невесты стал началом конца, поскольку это был не выбор сердца, а договоренность. Договоренность, которой не было бы, не поведи он себя неразумно.

С помощью брака он восстановит свою репутацию, и все будут знать, что он поступил, как и подобает шейху Джазаара.

Надир вышел из машины, и дишдаша облепила его мускулистое тело, развеваясь на ветру за спиной. Надир не очень любил традиционную одежду, но сегодня он надел ее, чтя обычай.

К нему подошел младший брат. Надир улыбнулся при виде непривычного вида Рашида, тоже облаченного в дишдашу.

— Ты опоздал на свадьбу, — негромко заметил Рашид.

— Без меня она не начнется, — ответил Надир. Рашиду не понравилось высокомерие брата.

— Надир, это не лучший способ наладить отношения с племенем.

— Знаю. Я приехал, как только освободился. Большую часть дня он потратил на переговоры с двумя враждующими племенами. Переговоры были гораздо важнее свадебного пира, даже если речь шла о его собственной свадьбе.

— Этого недостаточно для старейшин, — сказал Рашид, когда она направились к отелю. — Ты проявил неуважение к ним два года назад. Они не простят твою сегодняшнюю задержку.

Надир был не в настроении выслушивать лекции младшего брата.

— Я женюсь на женщине, выбранной ими, разве нет?

Этот брак должен был скрепить политический союз с племенем, с которым приходилось считаться.

Надир слышал, что в этих краях его прозвали Зверем. Вот старейшины и пожелали принести ему в жертву невинную девушку.

Надир приблизился к старейшинам, одетым по-праздничному. Рашид был прав. Они хмурились, они были недовольны. Если бы это племя не играло большой роли в его планах модернизации страны, Надир просто проигнорировал бы их существование.

— Мои искренние сожаления, — приветствовал он старейшин и с покаянным видом поклонился.

Долго извиняться Надир не желал, но нужно было соблюдать дипломатичность. Он был готов сотрудничать, потому и согласился жениться на женщине из их клана. Этот маневр должен был улучшить отношения со старейшинами, однако Надир чувствовал, что они вовсе не польщены.

Под рокот барабанов старейшины проводили его во внутренний двор. Собравшиеся были рады, что шейх женится на женщине из их племени, но самого Надира совсем не радовал такой поворот событий.

— Ты знаешь хоть что-нибудь о невесте? — прошептал ему на ухо Рашид. — Что, если она не подойдет?

— Это не важно, — спокойно ответил Надир. — Я не планирую обзавестись семьей. Я женюсь, пересплю с ней, но как только свадебные церемонии закончатся, она поселится во дворце султана. У нее будет все, что нужно, а у меня — моя свобода. Если все пойдет хорошо, мы друг друга больше не увидим.

Надир смотрел на толпу. Мужчины стояли с одной стороны прохода, одетые в белое. Они хлопали, побуждая женщин с другой стороны танцевать быстрее. Женская половина полыхала калейдоскопом красок, среди которых выделялся золотой. Женщины дразнили мужчин, соблазнительно покачивая бедрами.

Все немедленно заметили его появление. Надир почувствовал, как словно волна прошла по толпе. Музыка оборвалась, люди замерли, глядя на него. Он ощутил себя нежеланным гостем.

Надир привык видеть настороженность в глазах всех, начиная с политических деятелей и заканчивая слугами. Международные компании назвали его шакалом, когда он не допустил разворовывания ресурсов Джазаара. По мнению журналистов, во всем, что он делал, присутствовал след скорпиона. Его даже окрестили гадюкой, когда он защитил Джазаар от жаждущих крови мятежников. Политики боялись смотреть ему в глаза.

Надир направился по проходу, Рашид отставал от него на шаг. Гости наконец вспомнили, по какому поводу они здесь собрались, и начали осыпать жениха лепестками роз. Казалось, все ощутили облегчение оттого, что свадебная церемония, которая должна была продлиться три дня, началась.

Надир посмотрел вперед. В центре двора было сооружено возвышение, на котором стояли два кресла. Невеста сидела в одном из них, опустив голову.

Надир замедлил шаг, заметив, что невеста надела национальный свадебный наряд темно-малинового цвета. Плотная вуаль обрамляла ее лицо и спадала на плечи и руки. Лиф платья, инкрустированный золотыми горошинами, облегал небольшую грудь и тонкую талию. Ее руки, украшенные узорами из хны, лежали на пышных юбках.

Надир нахмурился, изучая девушку. Что-то было не так. Он замер.

— Надир, — шепотом позвал его брат.

— Я вижу, — бросил Надир.

Невеста не была коренной жительницей Джазаара. На такой не женится ни один мужчина.

Племя надуло его. В отместку они отдали ему в жены американку, племянницу одного из старейшин.

Это было оскорбление. И — одновременно — предупреждение. Племя сочло, что Надир слишком современный человек, недостойный жениться на уроженке Джазаара.

— Как они посмели?! — прорычал Рашид. — Мы уходим немедленно. Как только султан узнает об этом, племя тут же будет изгнано.

— Нет. — Решение Надира было быстрым. Ему это не нравилось, но инстинкты подсказывали, что все к лучшему. — Я принимаю их выбор.

— Надир, ты не должен.

— Я готов.

Племя ожидало от него отказа. Они хотели, чтобы он снова попрал традицию и доказал, что не ценит то, чем живут люди Джазаара.

Он не может этого сделать.

И старейшины знают это.

Глаза Надира сузились. Он примет эту женщину в качестве своей невесты. И как только свадьба будет сыграна, прикончит старейшин одного за другим.

— Я против, — заявил Рашид. — Шейх не женится на чужестранке.

— Я согласен, но мне нужна невеста, и любая женщина из этого племени подойдет. Что одна, что другая — проблемы те же самые.

— Но…

— Не волнуйся, Рашид. Я изменил план. Она не будет жить во дворце султана. Я отошлю ее в уединенный дворец в горах.

Надир заставил себя идти вперед. Он заметил, что лицо девушки было бледным, глаза — темными. Ее волосы были украшены рубинами и бриллиантами. На шее висело ожерелье, а запястья были украшены многочисленными браслетами.

Она была одета как джазаарская невеста, но, несомненно, она чужестранка. Опущенные вниз глаза и скромная поза не могли скрыть дерзкую природу. В наклоне головы чудился вызов, и от нее волнами исходила энергия.

К тому же, по мнению Надира, женщина обладала невероятной сексуальностью. Настоящая невеста была бы робкой и скромной. А эта выглядела как загадочная экзотическая танцовщица, готовая плясать на углях.

Невеста осторожно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Их взгляды встретились.

Кровь быстро побежала по жилам Зоуи Мартин, когда она заглянула в его гипнотические глаза. Как ей ни хотелось, она не могла отвести взгляд. Глаза ее потемнели. Она почувствовала себя так, словно ее застиг шторм.

Пожалуйста, пусть это будет не тот мужчина, за которого она выходит замуж! Ей придется хитрить во время медового месяца, а этот человек слишком опасен.

Шейх Надир ибн Шихаб не был красив. Черты его были чересчур угловатыми, начиная с носа бедуина и заканчивая упрямым подбородком. Скулы выдавались на худом лице. В полных губах можно было найти намек на мягкость, но циничный изгиб рта предупреждал о нетерпеливости. Зоуи была уверена, что все держатся от него на расстоянии или им приходится страдать от его язвительных стрел.

Жемчужно-белая дишдаша контрастировала с золотисто-коричневой кожей и не скрывала худощавое мускулистое тело. Каждое его движение приковывало к себе взгляд Зоуи — то были движения хищника, экономно расходующего силы. Зоуи решила, что его элегантный вид — всего лишь фасад. Она не сомневалась, что шейх вырос в богатстве, но он принадлежал жаркой, не прощающей ничего пустыне. В его жестокости крылась особая красота.

Шейх не выказал никаких эмоций, но Зоуи ощущала исходящую от него энергию. Она вздрогнула, кожу словно укололи сотни маленьких иголочек. Ей хотелось обхватить себя руками, защищаясь. Она почувствовала себя чуть ли не пленницей. Странно. Откуда появилось это ощущение? Ведь жених даже не прикоснулся к ней.

Неожиданно ей захотелось сбежать. Стук сердца отдавался в ушах, горло сжало так сильно, что стало тяжело дышать. Тем не менее она не могла сдвинуться с места.

— As-Salamu Alaykum, — приветствовал ее Надир, садясь рядом.

Зоуи вздрогнула от звука его голоса. Он был достаточно мягким, но в нем слышались нотки, которые затронули темные стороны ее души. Мышцы внизу живота напряглись.

— Рад встрече, — произнес он с холодной вежливостью.

Золотые украшения Зоуи звякнули. Он заговорил по-английски. Как давно она не слышала родную речь! Непрошеные слезы неожиданно подступили к глазам, и ей потребовалось усилие, чтобы овладеть собой.

Стоило ли удивляться, что шейх знает английский язык? Он получил образование в Соединенных Штатах, много путешествовал. Конечно, он владеет также всеми диалектами Джазаара.

Любовь Надира к путешествиям была одной из причин, почему Зоуи согласилась выйти за него замуж.

В ней взыграло любопытство. Голос ее дрогнул, когда она спросила:

— Почему вы говорите со мной по-английски?

— Вы американка. Это ваш язык.

Зоуи кивнула, опустила голову и взглянула на свои сжатые руки. Когда-то английский был ее языком. Пока дядя не запретил ей говорить на нем.

— На нем здесь не говорят, — прошептала она.

— Вот почему я обращаюсь к вам по-английски, — безразлично сказал Надир, оглядываясь. — Английский станет нашим с вами языком, и никто не будет знать, о чем мы беседуем.

Теперь она поняла. Он хочет, чтобы между ними возникла связь. По крайней мере, иллюзия связи. Это умный ход.

— Мне нельзя говорить во время церемонии, — напомнила Зоуи.

— Но я желаю разговаривать, — заявил Надир. Понятно. Это нечто вроде теста. Он определяет, насколько она ему подходит.

— Тети дали мне строгий наказ не поднимать голову и не болтать.

— Чье мнение для вас важнее?

Она услышала высокомерие в его голосе.

— Ваших тетушек или мужа?

«Ничье», — хотелось ответить ей. Соблазн был велик, но Зоуи удержалась.

— Сделаю, как вы пожелаете. — Она едва не задохнулась от своих собственных слов.

Его смешок вызвал у нее трепет.

— Говорите так, и мы поладим.

Зоуи стиснула зубы, чтобы не сказать что-нибудь резкое. В это время один из старейшин поднялся на помост. Как она и предполагала, пожилой мужчина игнорировал ее и обращался только к шейху.

Зоуи смотрела на свои руки и медленно сжимала кулаки. Ногти вонзились ей в ладонь, но она не чувствовала боли. Она никогда не сможет стать скромной и покорной. Это довольно быстро выяснится. Ее семье это тоже известно. Неодобрительные взгляды тетушек были способны прожечь дыру в ее вуали.

Внешность и манеры Зоуи не оправдали семейных ожиданий. Ее лицо было слишком бледным и лишенным женского очарования. Родственники считали ее невоспитанной девицей. Она говорила громко, а не шепотом, ходила быстрее, чем надо, хотя ей постоянно напоминали, что она должна знать свое место.

Она была слишком американкой. С ней было слишком много проблем.

Родственники пытались сделать ее послушной и использовали для этого единственный известный им способ. Варварский способ. Ни голодание, ни недостаток сна, ни порка не сработали. Это только закалило Зоуи, она стала более мятежной и решила любой ценой выбраться из этого ада. Если свободу можно получить ценой притворства, что ж, она притворится.

Когда старейшина ушел с помоста, Зоуи снова почувствовала на себе взгляд шейха. Она напряглась, но продолжала смотреть на свои руки.

— Как вас зовут? — спросил Надир.

Глаза ее расширились. Серьезно? Это не то, что женщина хочет услышать от мужа в день свадьбы. Зоуи хотела назвать вымышленное имя, но передумала.

— Зоуи Мартин, — ответила она.

— И сколько вам лет?

— Двадцать один год.

Неужели шейх ничего о ней не знает? Он не интересовался женщиной, на которой собрался жениться? Ему все равно?

— Я слышу техасский акцент? — поинтересовался Надир.

При воспоминании о Техасе она прикусила нижнюю губу. Там она в последний раз чувствовала, что ее любят и защищают. Для своего дяди Зоуи была просто вещью.

— У вас тонкий слух, — хрипло заметила она. — Мне казалось, я утратила акцент.

Как и многое другое.

— Далековато отсюда до Техаса.

Еще бы! Но Зоуи поняла, о чем он спрашивает. Какого черта она оказалась в Джазааре? Она сама задавала себе этот вопрос много раз.

— Мой отец работал врачом в гуманитарной медицинской организации и в Джазааре встретил мою мать. Вам никто обо мне не рассказывал?

— Мне известно все, что нужно.

— Например? — спросила она, глядя на официанта, принесшего им тарелки с едой.

Шейх пожал плечами:

— Вы принадлежите к этому племени и подходите по возрасту.

Зоуи подождала секунду:

— Что-нибудь еще?

— Этого достаточно.

Ее глаза широко раскрылись. От равнодушия Надира у Зоуи перехватило дыхание, но, с другой стороны, это не так уж плохо. Иначе он бы знал, на ком женится.

Зоуи почти ничего не ела. Обычно у нее был хороший здоровый аппетит, но сегодня запахи и ароматы специй вызывали отвращение. Сразу после пира процессия гостей приблизилась к помосту, чтобы поздравить счастливую пару. Зоуи была рада, что ей не надо будет говорить. Она слишком остро ощущала близость сидящего рядом мужчины.

— Вам придется несладко, ваше величество. Она — ходячая проблема.

Зоуи подняла голову, услышав эти слова. Кто предупреждает шейха?

— Она невыразимо медленно учится, — продолжала старая женщина. — Не важно, как сильно бьет ее дядя, Зоуи никогда не отступает от своего.

— В самом деле? — протянул шейх. — Может, это ее дядя слишком медленно учится, и ему следует подобрать другой метод?

Зоуи снова наклонила голову, чтобы никто не заметил выражения ее лица. Надир подвергает сомнению целесообразность методов дяди Тарифа? Она-то думала, что мужчина обязательно поддержит мужчину.

— Ничто не действует на Зоуи, — продолжала старуха. — Однажды она сожгла ужин. Конечно, она была наказана. Можно подумать, что она выучила урок, но на следующий день она настолько переперчила еду, что у ее дяди на коже выступили волдыри.

— Не моя вина, что он любит такую острую пищу, — заявила Зоуи, взглянув на женщину.

И тут же внутренне сжалась, поняв свою ошибку. Зоуи склонила голову, как будто ничего не произошло. В течение долгой молчаливой паузы девушка чувствовала на себе взгляд шейха. Она инстинктивно выдохнула, словно это могло сделать ее маленькой. А еще лучше — невидимой.

— Надеюсь, ваши кулинарные познания расширились, — заметил шейх.

Зоуи осторожно кивнула. Это была ложь, но он никогда не узнает. Она была благодарна, что Надир проигнорировал ее выходку, и удивлена, что он не стал это комментировать.

Наверное, он напомнит ей об этом позже, решила она, чувствуя, как ее охватывает напряжение. После церемонии ее ждет чудовищная лекция.

— Зоуи постоянно все делала не так, — продолжала женщина, — и ее заставили ухаживать за больными, пока она не научится вести себя. Она несколько лет ухаживала за бедными женщинами.

За больными, как правило, ухаживали слуги, но Зоуи было все равно. Ей хотелось этим заниматься.

— Зоуи, — сказал Надир, — тебе больше не придется ухаживать за больными.

Она нахмурилась:

— В этом нет необходимости. Я не боюсь тяжелой работы и хорошо с ней справляюсь.

— Зоуи! — одернула ее женщина. — Женщина Джазаара должна быть скромной.

Надир встал, и Зоуи не могла не отметить, как он высок и внушителен. Он жестом приказал старейшине приблизиться к помосту. Зоуи ощутила страх. Что шейх собирается делать? Она сказала что-то неугодное ему? Она должна поплатиться за это?

Пожилая женщина победно улыбнулась и быстро отошла, когда приблизился главный старейшина.

Шейх прижал ладонь к сердцу и произнес:

— Вы оказали мне честь, отдав Зоуи мне в жены. Старейшина не мог скрыть удивления, а стоящие рядом гости начали переговариваться, прикрывая рот руками. Зоуи не чувствовала никакого облегчения. Наоборот, она насторожилась. Честь? Ведь он ничего не знает о ней.

— Я с радостью принимаю на себя ответственность защищать ее и заботиться о ней, — продолжал шейх сильным и ясным голосом. — Она ни в чем не будет нуждаться.

Подозрения Зоуи окрепли. Что задумал этот человек? Она давно поняла, что, говоря одно, мужчина всегда поступает наоборот. Например, дядя Тариф обещал заботиться о ней, а вместо этого присвоил ее состояние себе, и она стала служанкой в его доме.

— Что касается моей жены, она будет проводить дни и ночи в заботах обо мне, — объявил Надир.

Зоуи опустила голову еще ниже, когда раздались одобрительные возгласы гостей. Племя было довольно, что она угодила шейху, а в ее душе бушевал гнев. Он не позволит ей заботиться о больных!

Конечно, шейх не имеет ни малейшего понятия о том, насколько важна для нее эта работа. До того как ее родители умерли, Зоуи добровольно трудилась в местной больнице вместе со своей матерью. Ей нравилась эта работа, и она хотела стать врачом, как отец.

Ее мечты заняться медициной разбились вдребезги, когда родители погибли в автокатастрофе. И неожиданно она оказалась в незнакомом месте с незнакомыми людьми. Зоуи достаточно настрадалась без знания языка, без привычной еды, в окружении недружелюбных родственников. Поэтому выздоровление больных, находящихся под ее опекой, было для нее наградой.

Через несколько месяцев она стала помощницей целителя. Это, по местным понятиям, было наказанием, но Зоуи все нравилось. Когда девушка заметила, что женщины с неохотой обращаются за медицинской помощью к мужчине, она постепенно стала работать только с ними. Это был ее способ продолжить дело отца. Медицина стала смыслом ее жизни.

Зоуи наконец нашла то, что помогало ей проводить время вне дома дяди Тарифа и хоть ненадолго забывать о своем нелегком положении. Когда ей удавалось помочь пациентке, она испытывала восторг. Ради этого она жила.

А теперь шейх хочет отобрать у нее смысл жизни? Зоуи закрыла глаза и попыталась обуздать себя. Она должна бросить любимое дело, потому что Надиру это не нравится? Это несправедливо! Она была готова начать спорить прямо здесь и сейчас.

— Должна признаться, ты меня удивила, — произнес рядом женский голос.

Зоуи взглянула на высокую стройную женщину, стоящую рядом с ней. Ее кузина Фатима. Зоуи стиснула зубы и приготовилась пережить несколько неприятных минут.

На Фатиме было блестящее зеленое платье. Золото сверкало у нее на голове, горле, в ушах, свисало с запястий. Она всегда производила впечатление, где бы ни появлялась.

— Я не думала, что ты на это пойдешь, — объяснила Фатима. — Вы, американцы, помешаны на браках по любви.

Зоуи промолчала. Она не любила кузину, и они не были подругами. Фатима не желала сближаться с чужестранкой. К тому же у нее был острый язычок, который она частенько пускала в ход.

Фатима ехидно улыбнулась:

— Не могу дождаться, когда увижу Мусада и все ему расскажу.

Зоуи даже не вздрогнула:

— Как хочешь.

Она надеялась, что ничем не выдала себя. Мусад стал для нее островком любви в мире ненависти и безразличия.

— Что мне передать нашему старому другу? — спросила Фатима, пристально глядя Зоуи в лицо. — Пламенный привет? Или любовь?

Зоуи сделала все возможное, чтобы сдержаться при слове «любовь». Мусад перестал значить для нее что-либо год назад, когда уехал в Америку, даже не оглянувшись.

Зоуи откинулась на спинку кресла:

— Говори все, что хочешь.

Фатима наклонилась к ней и прошептала:

— Ты уже забыла, как близки вы были?

Зоуи почувствовала, что краска сошла с ее лица. Ее пронзил страх. Фатима все знает. Это видно по блеску в ее глазах. Каким-то образом кузина пронюхала о ее тайной связи с Мусадом.

Зоуи почувствовала, что задыхается. Надо заставить Фатиму замолчать. Если об этом прознает ее семья, шейх…

— Зоуи!

Она подняла голову и увидела своих теток и других женщин. Они улыбались. Искренне улыбались. Кажется, они не слышали, о чем говорила Фатима. Ее охватило облегчение.

— Пойдем, Зоуи. — Одна из кузин без церемоний заставила невесту встать. — Пришло время подготовить тебя к брачной ночи.

Ее брачная ночь… Зоуи ощутила тошноту. Родственницы смеялись, уводя ее из внутреннего двора в номер для новобрачных. Зоуи обуял животный ужас.

До нее дошло. Она принадлежит шейху. Мужчине, которого называют Зверем. Она замужем за ним. Замужем!

Кузины советовали ей, как ублажить мужа, но Зоуи не слышала ни слова. Среди женщин царило оживление. Их смех был немного визглив, откровенные советы вгоняли в краску.

Зоуи не сопротивлялась, когда женщины усадили ее в центр кровати. Ей хотелось встать и убежать, но она знала, что ее вернут обратно.

Закрыв глаза, Зоуи вздохнула. Она слышала, как женщины покидали комнату, давая ей последние наставления. Она всегда думала, что ее свадьба будет другой. В ее мечтах этот день был наполнен смехом и радостью, не говоря уже о любви.

Реальность оказалась мрачной. Зоуи открыла глаза. Она вышла замуж, потому что у нее не было выбора, она верила, что сможет обратить брак в свою пользу. Но сейчас она окажется во власти опасного чужака.

Что она наделала?!

Ее охватил ужас. Стены словно сдвинулись, Зоуи стало тяжело дышать, перед глазами замелькали черные точки.

— Я не могу этого сделать. Я не могу спать с ним, — вслух произнесла Зоуи. Она думала, что осталась одна, пока не услышала голос Фатимы.

— Физическая близость обязательна, — сказала ее кузина, расправляя юбку Зоуи. — Иначе брак недействителен.

— Обязательна? — В животе у нее все сжалось. Это звучало так цинично. Так неромантично.

Фатима бросила в ее сторону раздосадованный взгляд:

— Это — дань старой традиции.

— Ты шутишь?

— Если ты ему не понравишься, он может от тебя отказаться, — объяснила кузина.

Зоуи нахмурилась:

— Отказаться? То есть мне придется вернуться в вашу семью? Нет, не может быть. Хорошая попытка, Фатима, но я не попадусь на твою очередную ложь.

— Я не лгу, — поклялась Фатима, прижимая руки к груди. — Шейх поступил так со своей первой женой.

Первой женой? Зоуи вскинула голову и с удивлением посмотрела на кузину. Какая первая жена?

— О чем ты говоришь?

— Тебе никто не сказал? — Лицо Фатимы засияло от возможности посплетничать. — Два года назад шейх женился на дочери одной из лучших семей в племени. На Юсре. Ты помнишь ее?

— Смутно.

Юсра была великолепна. Типичная джазаарская девушка. Про себя Зоуи считала Юсру испорченной сучкой и снобом. Она была рада, когда их семья покинула деревню.

— Это была сказочная церемония. Неужели ты забыла? — продолжала Фатима. — Я не видела ничего подобного. Все было гораздо лучше, чем у тебя.

— Возможно, меня не пригласили. — Она была чужестранкой. Ее либо игнорировали, либо относились к ней с высокомерием. Любой член племени мог прилюдно унизить ее без каких-либо последствий. Все знали, что дядя не станет ее защищать. Не только он жестоко с ней обходился.

— Ну, третий день церемонии едва начался, когда шейх отказался от Юсры, вернув ее родителям. — Фатима махнула рукой, и золотые браслеты издали звон, показавшийся Зоуи слишком громким. — Он сделал это на глазах у всего племени. Он заявил, что она не в его вкусе.

Если уж первая жена ему не угодила, как сможет угодить она?

— Он спал с ней, а затем бросил? Он имеет на это право?

— Был грандиозный скандал. Неужели не знаешь? Ты жила здесь, когда это случилось.

Зоуи, возможно, слышала что-то, но решила, что это всего лишь россказни.

Похоже, у нее крупная проблема. Колени Зоуи задрожали от подступившего ужаса. Если она не переспит с шейхом, он вернет ее семье. Если она переспит с ним, финал может быть таким же.

В двери показалась голова одной из тетушек Зоуи.

— Фатима! Ты еще здесь? Шейх идет!

— Удачи, Зоуи, — сказала Фатима со слащавой улыбкой, выходя из комнаты. — Надеюсь, ты удовлетворишь шейха лучше, чем его предыдущая невеста.