Чудо с корзиной, или Не женюсь по объявлению

Стелла Кьярри, 2023

День не задался с самого утра: Юлия опоздала на собеседование, потеряла кошелек, да еще и потенциальный босс оказался самодуром! Но и это – еще не беда, потому что в корзине, которую ей подсунули по пути на собеседование, она обнаружила… младенца! Чем обернётся роковая находка? И стоит ли расстраиваться из-за проваленного собеседования если есть шанс обрести нечто большее?

3

Просыпаюсь от входящего видеозвонка через интернет. Тянусь к планшету, поспешно убавляя громкость, чтобы не разбудить малышку и смотрю на экран. Сестра.

— Да?

— Привет! Ты куда пропала?! — как нарочно кричит в динамик. Приходится убежать из комнаты. Не хочу ничего говорить Насте, до поры до времени. Сначала нужно самой во всем разобраться.

— Привет… Да я телефон потеряла вчера вместе с кошельком…

— А чего шепотом?

— Это ты кричишь, а я нормально говорю. Как дела? — быстро перевожу тему.

— Пока не родила, — хохочет.

— Ждем и держим кулачки.

— Спасибо! Как собеседование прошло?

— Честно?

— Да! Расскажи, какой он? Понравился тебе? — делает хитрое лицо.

— При чем тут мои вкусовые предпочтения?! И вообще, я ему не подхожу. Нужна помоложе и погорячее.

— Так и сказал?! Ни фига себе… Куда уж горячее тебя? Вон какая огненная, — показывает на мои волосы.

— Блондинок любит.

— Ну и запросы…

— И вообще, оказалось, что никаких вакансий он не размещал. Так что я хотела тебя спросить, откуда ты взяла то объявление?

— Эм. Нашла. Слушай, ну не расстраивайся, думаю, он еще перезвонит, — Настя делает озадаченное лицо. Начинаю подозревать неладное.

— А если мне не надо, чтобы он перезванивал? Если у меня есть женское самолюбие? К тому же, кроме него, у меня в запасе еще с десяток вакансий, так что не беспокойся. И Насть, прошу, не посылай мне подарки. Я в состоянии купить себе новый телефон и прочее. Лучше сосредоточься на подготовке к родам.

— И ты туда же! А может, я хочу отвлечься?

— Почитай журнал или книгу.

— Про беременность? — прыскает.

— Ага.

— А что это у тебя там за звук?

— У соседей, наверное, дети… Или чайник закипел… Ну давай, целую. Пора бежать. Позвоню!

Слышу в комнате плачь и спешу попрощаться. Настя не успевает ответить: сбрасываю вызов. Нехорошо как-то, но и признаться я не готова.

— Проснулась? — бегу к малышке и сразу же беру ее на руки. Перестает плакать, видит бутылочку и открывает ротик. Проголодалась.

Спустя час привозят детские вещи. Нахожу ближайший участковый пункт полиции, собираюсь, выпиваю кефир, больше ничего не лезет. Аппетита нет, желудок сворачивается в тугой комок от осознания, что сейчас мне придется ее отдать. Глотаю несколько капель седативного, чтобы не тряслись руки. Убеждаю себя, что так будет правильно и, нарядив маленькую принцессу в теплые вещи, все-таки заставляю себя пойти на этот ответственный шаг.

Сегодня солнечно, погода добавляет немного позитива утру. Сашенька спит в уютной переноске, не подозревая, что скоро окажется в чужих руках.

Серый подъезд, неприятный запах, люди в форме.

— Здравствуйте…

— Здравствуйте, — мужчина с погонами оценивающе смотрит на меня из-под очков.

— Я не знаю, с чего начать.

— Для начала возьмите жетончик и ожидайте. Вас вызовут в кабинет.

— Поняла.

Не нахожу нужного пункта в списке обращений. Видимо, «найденные младенцы» не значатся в популярных услугах. Приходится взять талончик по общим вопросам.

— Номер семнадцать!

— Мой…

— Идите, — кивает в сторону ширмы. Видимо, это кабинет.

За перегородкой еще один стол и новый мужик, похожий на прежнего, только толще, лысее и без очков.

— Здравствуйте…

— Добрый день. Можете сесть.

— Спасибо.

— Ваша фамилия?

— Иванова, — протягиваю паспорт.

— Из Москвы?

— Да. Приехала недавно.

— С какой целью?

— Жить и работать.

— И как?

— Пока не слишком успешно.

Вопросы немного смущают. Я не собиралась проходить допрос.

— Украли кошелек? Телефон? Сумочку? Велосипед? Стукнули машину?

Удивленно смотрю на участкового.

— Ничего я не крала! И не стукала!

— У вас украли?

— А… ну возможно… Кошелек действительно пропал, вчера… Но откуда вы знаете?!

— Практика. К нам просто так не приходят, — оценивающе смотрит и протягивает бумажку. — Пишите заявление. Где, когда, во сколько. Особые приметы.

— Приметы кошелька?

— Ну да. Сразу скажу, вероятность, что найдем ваше имущество, очень мала. Вон сколько заявлений о пропаже лежит, — кивает на стопку бумаг. — Карманники практически сразу тратят награбленное, а вычислить их достаточно сложно. Заявление ваше приму, конечно, но ничего не обещаю.

— Да мне не надо, я уже смирилась. Там и денег-то было немного.

— Хм. И что же вам, гражданочка Иванова, нужно?

— Ребенок.

— Не понял?! Вы шутите? — смотрит на переноску в моих руках.

— Я нашла младенца. Вчера. Около перинатального центра.

Участковый багровеет и покрывается испариной. Наверное, он не ожидал такой удачи с самого утра.

— У вас есть база пропавших детей? Я могу узнать, чья она и по какой причине ее оставили в корзине?

— Так, гражданочка, давайте немного притормозим, и вы подробно опишите все, что произошло. Мне нужна вся информация. От и до.

Киваю и пересказываю ему все, что приключилось. С момента встречи с аистом.

Мужчина несколько раз протирает лоб салфеткой, ослабляет воротничок форменной рубашки, покашливает, елозит на стуле… ведет себя крайне возбужденно. Не знаю, верит ли он в эту историю. Но что, кроме правды я могу ему сказать?

— Мда. Случай необычный, прямо скажу.

— У вас есть база пропавших детей?

— Все не так просто. К тому же ребенок обычный.

— Нет. Она совсем не обычная! — возражаю, смотря в пушистые реснички малышки.

— Я имел в виду, что особые приметы отсутствуют.

— Вообще-то, есть одна… родимое пятнышко на стопе. В форме листика.

— Листика?! — переспрашивает, почесывая за ухом.

— Ну да. Кленовый лист, очень похоже, — осторожно снимаю носочек с ее ножки и демонстрирую участковому.

— Ну это уже хоть что-то. Ладно, будем делать запрос, искать… В общем, на этом все. — берет со стола чашку и собирается уходить.

— Не поняла? Как это все?

— Просто, все. Можете быть свободны.

— Хорошо. Мой телефон у вас есть, — собираюсь, прихватив переноску.

— Гражданка, вы куда?

— Домой. Вы сами меня отпустили.

— Идите, но ребенка оставьте в отделении.

— Но я не могу так просто ее отдать вам! Кто о ней позаботиться, если родители не объявятся? Она же не выживет одна! Ее надо кормить, менять подгузники, любить!

— Мы определим ее в дом малютки. На этот счет можете быть спокойны.

— Так не пойдет, — проявляю характер. — Если вы не предоставите мне сведения, куда и когда ее заберут, я не отдам девочку и займусь поисками родителей сама.

— Гражданочка, вы, наверное, не совсем понимаете ситуацию! — встает со своего места и делает шаг ко мне. Инстинктивно закрываю собой малютку, которая просыпается и начинает хныкать. — В вашем положении нужно радоваться, что я вас не задерживаю и не подозреваю в краже.

— Вы мне угрожаете?!

— Я вас предупреждаю, что, если вы унесете чужого ребенка к себе домой, это будет приравнено к похищению.

Бледнею.

— Так что в ваших интересах сейчас же отдать его нам и довериться профессионализму компетентных органов.

— Я вижу, как работают ваши компетентные органы! — хватаю со стола кучу бумаг и трясу ими, приводя участкового в бешенство. — К вашему сведению, ребенок — не кошелек и не сумочка! Его нельзя так просто закинуть на полку и ждать, пока само собой решится или срок давности истечет!

— Если вы не прекратите буянить, гражданка Иванова, я буду вынужден задержать вас до выяснения! У вас есть свидетели, которые могут поручиться, что вы не украли младенца? Что вы вообще вменяемая? А? — подходит вплотную и тянет ко мне свои сальные пальцы.

— Я могу за нее поручиться. И не рекомендую вам продолжать разговор в таком тоне. В противном случае придется отвечать за свои действия перед вышестоящими органами.

— А вы кто такой, и кто вас пустил без разрешения?!

Оборачиваюсь на голос. Прямо за моей спиной стоит Артемий. Его выражение лица абсолютно спокойно, но поза выдает напряжение. Он что-то показывает участковому, и тот не без разочарования отходит от меня.

— Ладно, дамочка свободна. Но ребенка я вам все равно не могу отдать, это нарушение протокола.

— Но вы в состоянии ответить на вопрос. Были ли новые обращения о пропаже младенцев?

— У нас в стране ежедневно пропадают люди, среди них есть и дети, и взрослые. Если хотите, можете сидеть и ждать, пока я буду выполнять свою работу. На этом все.

— Хорошо. Я подожду, — с готовностью сажусь на стул, забирая плачущую малышку себе и успокаивая. Мужчина, красный от злости, быстрыми шагами выходит в коридор, оставляя нас с Артемием.

— Как вы меня нашли? — спрашиваю шепотом.

— Не составило труда.

— Следили?! Впрочем, не имеет значения. Вы сможете помочь? — смотрю на него жалобным взглядом. — Я не могу оставить ребенка этому… участковому.

— У меня нет времени заниматься чужими проблемами. Честно говоря, я приехал за своим кошельком. Вы, случайно, не забирали его из машины?

— Забирала… Он у меня дома. Не смогла вернуть сразу… Отъехали далеко, а вашего телефона у меня нет. Простите.

— Это не ваша вина, сам потерял. Хорошо, что увидели и взяли себе.

— Вы мне так сильно доверяете?

Пожимает плечами.

— Сделайте что-нибудь… эта девочка нуждается в заботе. Она еще слишком мала!

— Перестаньте давить на жалость!

— Но вы же пришли…

— За кошельком. Там есть кое-что нужное, поэтому желательно его вернуть.

— Прошу вас…

— Мое время дорого стоит. Не боитесь, что я выставлю вам счет? — заглядывает своими голубыми в мои глаза.

— Сочтемся, — выдерживаю его взгляд.

Артемий вздыхает. А потом, сцепив зубы, набирает чей-то номер телефона и тоже выходит из-за ширмы. Но я все равно не слышу разговор. Даже начинаю думать, что он нас бросил и уехал несмотря на то, что у меня остался его кошелек. Хочется разреветься. Даже подумываю сбежать и обратиться в другое отделение. Но спустя минут пятнадцать, чудо-босс возвращается.

— Сейчас за ней приедут.

— Кто?

— Представитель органов опеки и врач.

— Зачем?

— Пока родители не найдены, ребенок должен находиться под наблюдением. Вы же не думали оставить девочку себе? — холодно спрашивает, смотря на то, как я прижимаю крошку к груди.

— Я хочу убедиться, что она будет в безопасности.

— Уверен, у нее отличный ангел-хранитель. Судя по тому, что она вообще осталась жива, после вчерашнего путешествия в запакованной корзине.

— Как можно быть таким бесчувственным?!

— Да, я не слишком сентиментален. А вы ненормальная, если думаете, что вокруг вас живут только добрые феи и супермены, которые помогают запросто так, ради того, чтобы мир стал лучше! Посмотрите статистику, сколько младенцев ежедневно крадут и используют в преступных целях! А сколько детей погибает из-за врачебной халатности?! — бросает Артемий, сжимая кулаки и отворачиваясь. Повисает пауза. Не знаю, что сказать на его обвинение.

— Быть может, я и ненормальная, но уже пережила достаточно, чтобы понимать, каково лишиться последней надежды стать матерью. И уж точно не вам судить об этом. Вам никогда не понять! — едва не срываюсь на крик. Останавливает лишь то, что Сашенька прикрывает глазки и я боюсь ее напугать.

Артемий кидает на стол карточку.

— Это что?

— Адрес моего секретаря. Отправите кошелек курьером. Доставку оплачу сам. Всего доброго! — кивнув, он разворачивается и быстро уходит. Не давая мне и слово сказать ему вслед.

— Ну что, малышка, вот мы и остались с тобой одни. — Вздыхаю и жду. Больше ничего не остается. У меня нет никаких прав, лишь обязанности. Такова жизнь.