Телохранитель для убийцы

Софья Эл, 2020

Когда спасаешь чью-то жизнь, мир отвечает тем же. Кажется, целую вечность назад я держала в руках оружие. Сейчас все больше сковородки да бургеры на моей не самой крутой работе. Обычная размеренная жизнь. Пока женщина, которую я ненавидела, не потребовала от меня старый долг. В обмен за мою спасенную некогда жизнь спасти жизнь её сына. Сына моего любимого мужчины. Теперь их сын – мой. Спустя годы на мальчика открыли охоту. Но никто из них не знает, что я жива. Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Врачи умеют творить чудеса. Наука, упорство и желание вырвать человека из лап смерти. Боги нашего времени. Да, в жизни мы встречаем разных представителей данной профессии, но я точно знала, что есть такие волшебники. Ангелы-хранители тех, кто стоит у грани. Скальпель против остро заточенной косы, шприц вместо волшебной палочки.

Иногда они спасают тех, кого не нужно спасать. Потому что врачи не судьи.

Я таким человеколюбием не страдала.

Клода вытаскивали с того света множество раз. Трем таким случаям была свидетелем я. Миру было бы легче без него. Кто-то или что-то решило, что он должен жить? Зачем? Из хорошего, что сделал этот монстр, был лишь Питер.

На негнущихся ногах я медленно шла по коридору под тихое шуршание подошвы кроссовок о больничную плитку.

Будь волшебником.

Человек в белом халате не мог слышать мои мысли, но я старательно повторяла их снова и снова.

Для него. Будь волшебником.

Наверное, первый раз в жизни мне действительно хотелось, чтобы Питер был похож на Клода. И почему время вдруг превратилось в вечность? Каждое движение фигуры в белом халате словно в замедленной съемке. У меня заложило уши? Почему его губы шевелятся, но я ничего не слышу.

Снова Гера сжимает мой локоть, а я трясу головой, растерянно почесывая ухо. Ухватив пальцами мочку, я тяну вниз, будто так слова лучше дойдут до мозга. Врач хмурится, наклоняясь ближе ко мне.

— Что? — подавшись вперед, я пытаюсь сосредоточиться на словах доктора.

Почему-то сейчас я не могу сделать выводов из того, как он двигается. Его жестикуляция, одежда, взгляд — все вдруг потерялось. Исчезло, превратившись из источников информации в бесполезный набор действий.

–…стабильно тяжелое, — доносится до моего сознания.

Я непроизвольно делаю шаг назад, врезаясь спиной в Геру. Мозги отказываются работать. Будто и слов не было. А если были — то они ничего не значат. Про кого-то другого. Не Питера. Но врач почему-то смотрит на меня, а я оглядываюсь, сталкиваясь взглядом с Герой.

Что происходит?

Внезапно то, что всегда было понятным, превращается в хаос. Это же моя стихия. Смерть и кровь — верные спутники. Я не миротворец. Вряд ли какой-нибудь священник обрадуется, расскажи я ему обо всех грехах. Но…

Почему сейчас я чувствую себя беззащитной?

Но ведь… Беззащитен кто угодно. Кроме меня.

Внутри что-то громко треснуло, оглушая. Кажется, что Гера не слышала. Новый щелчок теплом пробежался по телу, на секунду заставляя мозг завыть от паники.

Но лишь на секунду.

С хрустом расправив плечи, я медленно наклонила голову, отчетливо ощущая размеренное биение собственного сердца. Пальцы Геры на моем локте дрогнули. Не моргая, я уставилась на доктора.

— Мы сделали все, что смогли. Организм парня сильный и здоровый, но тяжесть полученных ранений не позволяет вас обнадеживать. Сейчас он в коме и мы продолжим бороться за его жизнь, но вам нужно быть готов… — врач захрипел, пытаясь разжать сомкнутые на его горле пальцы.

Не волшебник. Ну ничего, придется научиться.

Кто-то закричал, но некогда отвлекаться на мелочи.

Толкнув трепыхающееся в моих руках тело к стене, я приподняла врача над полом. Совсем немного, позволяя тому балансировать на мысочках. Его бешеный пульс гладил пальцы, согревая их и даря покой. Бледное лицо врача с тяжелыми мешками под глазами вмиг стало багровым. Усмехнувшись, я стряхнула со лба налипшие волосы. Дышать вмиг стало легче. Кончики пальцев покалывало, а я наблюдала, как судорожно пытается хватать ртом воздух мой будущий волшебник.

— Рокс! — взвизгнула надоедливая муха со своими противными и мокрыми ладонями на моей коже.

Давно пора прихлопнуть. Махнув рукой, я стряхнула повисшую на плече Геру.

— Рита, отойди от нее! Не трогай! — закричал отец, а я закатила глаза. — Роксана, пожалуйста.

Я тоже просила «пожалуйста». Не пить, посмотреть на меня. Когда ты потерял жену, а я — мать. Когда больше всего мне нужен был отец. Я плакала и просила быть со мной хотя бы немного.

Теперь только твое «пожалуйста». И я тоже подумаю, стоит ли к нему прислушаться.

Врач вновь дернулся, пытаясь вырваться. Потеряв терпение, я сжала пальцы сильнее, с удовольствием наблюдая, как сверкнул знакомый страх в глазах доктора.

— Да не брыкайся, — устало выдохнула я, разминая шею, — без толку.

Топот ботинок в глубине коридора. Видимо, кто-то все же вызвал охрану. Улыбка на моих губах тут же расползлась шире, а тело заныло в предвкушении. О, да. Вряд ли кто-то из этих несчастных составит хорошую компанию. Но немного потанцевать все же получится.

Боковым зрением заметила, как отец засеменил в ту сторону, откуда раздавались шаги. Разочарование обидой укололо сердце. Я так не играю.

— Дес, — голос Клода ударил по мозгу.

— Теперь послушай меня, — слегка ослабляя хватку, я дождалась, пока доктор сделает вдох, — почему-то мне кажется, что мы договоримся. Я не буду ставить тебя перед выбором между твоей жизнью и Питера. Так ты точно нагородишь ошибок. Но я точно могу обеспечить абсолютно любой твой финансовый запрос. От всего, что необходимо для лечения Пита, включая специалистов, оборудование, медикаменты и прочее до практически любых твоих хотелок. Если ты скажешь, что на его спасение тебя вдохновит яхта — вряд ли я поверю.

— Если бы такой способ был, — хрипло прошептал врач, а я снова сжала руку.

— Не перебивай. В большинстве случаев уже кто-то что-то пробовал — и оно сработало. Израиль, Германия, Япония, Америка — тебе предстоит узнать все об этом случае. Нет у меня веры в отечественную медицину за сорок тысяч деревянных в месяц. Я окажу любую помощь. А ты отказываешься от всех пациентов и переходишь в личную работу над случаем Питера.

— Но это…

— Мне плевать на возможности. Что-то кажется нереальным — ты не выживешь. Нарушаешь договор — не выживешь. Узнаю, что что-то пошло не так — не выживешь, — разжав пальцы, я улыбнулась, — в полицию можешь звонить прямо сейчас. Запись с камер наблюдения подтвердит каждое твое слово, — пожав плечами, я устало опустилась на кушетку, растирая ладонями лицо, — умрешь бедным и законопослушным, правда, не дожив до старости.

«В чем сила, брат?» Бодров укоризненно смотрит где-то глубоко в памяти на меня с экрана телевизора. Горькая усмешка застывает на моих губах, когда я слышу, как доктор тихо объясняет охранникам, что «девушка просто перенервничала», «ничего страшного не произошло», «девочки преувеличили».

Не в правде.

Осталось найти деньги. И если здесь было четкое понимание, как это сделать, то на то, как совместить это с защитой Питера, мозгов пока не хватало. В голове шумело словно с похмелья, а пальцы охватила дрожь.

Перед глазами вновь застыло бледнеющее лицо Питера.

Мне нужна помощь.

Разблокировав экран смартфона, я быстро ввела номер, что жил в моей памяти все это время. Нажав клавишу вызова, я с каждым гудком чувствовала, как рушу жизнь человека на той стороне трубки.

Будь я хоть немного человечнее, пожелала бы, чтобы он сменил номер. Прошло много лет. Скорее всего, его дети уже выросли, а сам он уже давно похоронил в закромах памяти все, что связано с «Destiny».

Но с этим идти мне было действительно не к кому.

Осторожно накручивая прядь волос на палец, я наблюдала, как доктор медленно опускается на кушетку. Хороший мальчик.

— Алло? — настороженный и тихий голос, что нисколько не изменился с годами.

Нервно проведя кончиком языка по вмиг высохшим губам, я закрыла глаза.

— Алло, говорите, не слышно вас.

— Луи, — зажмурившись, сказала я.

Он поперхнулся, громко закашлявшись. Конечно, узнал. Прямо сейчас начался отсчет времени, ведь одним звонком я разрушила привычный уклад его жизни.

Надежды на то, что за столько лет его не выследили, было слишком мало. Международный звонок не то, что нельзя отследить.

— Говори, — на выдохе, произнес он.

— Нужна помощь. Ты нужен здесь.

— Я могу отказаться? — голос Луи дрогнул, а я медленно выдохнула.

— Боюсь, что после моего звонка теперь тебе и твоей семье нужна защита. Я дам ее. Здесь.

Доктор косился на меня, а я методично расчесывала предплечье. Он не откажется. Выбор без выбора.

Прости, Луи. Но это Питер. Он важнее.

— Как мне тебя найти? — потухшим голосом спросил Луи.

— Как прилетишь, идите туда, где виделся с моим отцом.

Гудки в ответ были подтверждением того, что он все понял. Засунув телефон в карман, я повернулась к доктору, подмигивая ему. Вот и не так уж все и страшно. Осталось проверить теорию через Луи, продумать все требования, уговорить на сомнительный договор нужного человека, организовать за его счет охрану и лабораторию. И синтезировать «D».

Но все это только после того, как внутри перестанет дребезжать от чертовой пустоты.

— Могу я его увидеть? — выдохнула я.

А врач почему-то улыбнулся.