Человек моей души

Софья Ивановна Петрова, 2020

Анна – девушка, которая отдала все, чтобы быть с возлюбленным. Ради Андрея она бросила родной дом, друзей и любимую работу. Кажется, ее жизнь идеальна, но всегда стоит посмотреть, что происходит за кулисами… Анна упорно продолжает носить розовые очки, прощая мужу все его ошибки, ложь и рукоприкладство. Это кажется замкнутым кругом, в котором девушка теряется. Но осознает ли Анна, что уже давно не та девушка, которая когда-то улыбалась счастливой улыбкой? Ей придется заново родиться, чтобы вновь поверить в себя и в возможность счастливого финала. Через какие препятствия пройдет Анна? Что подкинет ей судьба, когда кажется, что хуже некуда? И кто поможет бедной девушке, которая потеряла саму себя? Кто этот принц, которого она назовет человеком её души?..

3

— Вольт¹ двадцать метров в конце манежа! — кричит Наташа.

Я на облегченной рыси ускоряюсь, чтобы как можно быстрей оказаться на месте, где мне велено сделать вольт двадцать метров.

Оказавшись в конце манежа, я тяну повод вправо, и Вьюга послушно поворачивает на вольт.

— Отлично! Теперь езжай учебной² рысью и брось стремена!

Я киваю сама себе и перестаю облегчаться³ на лошади, тем самым ускорившись уже на учебной. Вмиг бросив металлические стремена, я сильнее прижимаю колени к седлу, чтобы не упасть. Я чувствую все мышцы, перекатывающиеся в животе лошади во время бега.

Занятие проходит в манеже, поэтому ветра нет, и мои волосы развеваются только от того, что Вьюга сегодня в ударе и бежит довольно быстро, хотя на рыси.

Целый час я отрабатываю рысь на Вьюге без стремян. Мне еще затруднительно бросать их, потому что равновесие — не мой конек, но я учусь. Наташа говорит, что у каждого есть с этим проблемы, но тренировки на то и тренировки, чтобы учиться.

— Когда ты разрешишь мне освоить конкур⁴? — спрашиваю я у Наташи, погладив Вьюгу по мягкой белоснежной шее.

— Еще рано, Анна. Сначала в седле без стремян научись держаться, — смеется она.

Я надуваю губы, сдерживая смешок.

— Да ладно тебе, я учусь, — возмущаюсь я, не сводя глаз с лошади, которая недовольно фыркает и машет белоснежным хвостом.

— Галоп. Начинай, — кивает Наташа, и на моем лице пробегает довольная улыбка.

Я крепко сжимаю поводья узды, потом легонько посылаю Вьюгу, не позволив перейти в рысь, чтобы без затруднений поднять в галоп. Пройдя небольшую часть манежа, Вьюга брыкается, давая понять, что уже наготове. Но я мучаю ее ожиданием, не позволяя прибавить шагу. Лошадь идет, жаждая скорости и громко фыркая, тем самым показывая всю смелость, волю и желание.

И вот я делаю посыл, потом еще — и Вьюга поднимается в галоп, удовлетворив свою жажду. Я сильно прижимаю внутреннюю часть ног к седлу, пытаясь выпрямить спину и не наклоняться вперед при посыле. Мои бедра двигаются в такт движениям кобылы. Прижав колени к Вьюге, я набираюсь смелости и бросаю стремена, которые так отчаянно мне нужны, но, чтобы совершенствоваться, нужно идти на риск. Что я и делаю.

— Что ты творишь, Анна? — кричит Наташа удивленным, но довольным голосом.

Я лукаво улыбаюсь и вновь посылаю лошадь, чтобы та не стала сбавлять темп, а только ускоряла его. Волосы трогает легкий ветер от бешеной скорости, которая забавляет меня и Вьюгу. Я чувствую, как мышцы лошади быстро двигаются благодаря высокому темпу галопа. Я наслаждаюсь этими секундами, которые дарят мне незабываемые эмоции. Ведь, осмелев, я бросаю стремена и даже не жалею об этом. Теперь же я ощущаю себя неистово смелой и сильной. В этот момент я именно такая…

Вдруг Вьюга резко останавливается, и я улетаю вперед. Ведь стремена брошены, а у меня нет опоры, благодаря которой можно удержаться.

Я мысленно готовлюсь к худшему и уже закрываю голову руками, чтобы при падении ее не ушибить.

— Черт!

Но на удивление, я оказываюсь на лошади. Я не падаю. Все-таки мои колени не подводят меня и до сих пор прижимаются к седлу. Видимо, из-за страха я перестаю чувствовать свое тело, которое почти трясется от испуга, но все обходится…

— Анна, все в порядке? — спрашивает перепуганная Наташа, оказавшись рядом со мной.

— Просто супер! — восторженно говорю я.

— Да. Ты молодец.

— Спасибо.

Следующие сорок минут я езжу то галопом, то рысью на Вьюге, пытаясь бросать стремена. Когда-то выходит, а иногда нет. Но это уже прогресс! Все-таки хорошо, когда я смелая: могу показать себя с наилучшей стороны, а не прятаться по углам, как серая мышь.

— Устала, малышка? — спрашиваю я Вьюгу, сняв с нее тяжелое черное седло.

Она недовольно фыркает, и я смеюсь.

— В среду все в силе? — интересуется Наташа, дав мне щетку для чистки лошади.

Я хмурюсь, не поняв смысл вопроса.

— Ты к чему это? — спрашиваю я, проведя мягкой щеткой по влажной шерсти лошади, чтобы та расслабила мышцы.

— Просто народу будет слишком много. Мы готовимся к соревнованиям. А ты, как я заметила, любишь учиться в одиночестве, — пожимает плечами Наташа.

Она права. Я не люблю, когда меня что-то или кто-то отвлекает. Это мешает мне учиться и осваивать новое. Особенно мне мешало это в школе, когда вокруг много людей, а я стесняюсь и слова сказать или посмотреть кому-нибудь в глаза, а в итоге ничего с урока не запоминаю, просто хлопая ресницами, как глупый щенок. К тому же мой «главный конек» — стеснение. Я даже боялась показать свои умения и преимущества, которые на самом деле у меня были. Не знаю почему, но каждый раз, когда я показываю свои таланты, мне это выходит боком.

Например, когда я показала Андрею, что могу держать целых шесть тарелок в руках и спокойно донести их гостям, то он сказал, что я должна этого стыдиться, а не гордиться этим. Или, например, когда я сказала, что у меня хорошо получается рисовать и даже похвалили в кружке, где я училась, то Андрей возразил, что это детское занятие, а потом добавил, что ужин не на столе. После этого я даже не заикаюсь по поводу своих умений. Видимо, мои таланты слишком детские и не настолько хорошие, нежели у Андрея. Он прекрасный актер, который полностью вкладывается в свое дело, за это его можно похвалить.

— А на улице разве нельзя? — обнадеживающе спрашиваю я Наташу, которая вешает седло и уздечку рядом со стойлом, где стоит Вьюга.

— Вряд ли. В последнее время там занимается младшая группа. А там, как ты понимаешь, даже если захочешь, то никак. Они все еле рысью ездят. К тому же все на пони. Ты со своей Вьюгой задавишь их.

— Паршиво… Ладно, потом решу и позвоню тебе, хорошо?

— Договорились. Кстати, — начинает Наташа, не успев уйти, — ты сама не хочешь принять участие в соревнованиях?

Я ошеломленно смотрю на тренера.

— Как… Я же не занимаюсь конкуром и…

— Да не конкур, — перебивает меня Наташа. — Я хочу предложить тебе попробовать себя в выездке. Это у тебя хорошо получается.

Я до сих пор не могу сопоставить все то, что говорит мне девушка.

Я и соревнования? Да бросьте!

— Не думаю, что это хорошая идея, — мешкаю я.

Наташа разочарованно пожимает плечами.

— Как хочешь. Но я бы на твоем месте попробовала… Подумай над моим предложением, — говорит она и уходит.

Я начинаю раздумывать насчет предложения Наташи. Может, и вправду попробовать? Почему бы и нет? Все-таки надо с чего-то начинать. Но осмелюсь ли я? Только сегодня в меня вселилась Смелость, когда я бросила стремена, но обрету ли ее снова? А если я соглашусь, но Смелость покинет меня, и я всех подведу? Нельзя такого допустить. И одобрит ли Андрей? Наверное, посоветуюсь с мужем и решу, что делать.

Я замираю, разглядывая белую шерсть, которая похожа на сверкающий снег, лежащий на улицах Москвы. Может, это она Снежная Королева, которая осыпает нас, жителей города, белоснежными снежинками и покрывает леса и поля белым полотном? Может, она дарит нам холод снега? Милая Вьюга…

Я улыбаюсь своим странным мыслям, которые посещают мою голову довольно часто. Может, это причина моих бед — странность?

«Анна, ты не странная. Все люди в мыслях допускают себе лишнее. И ты не исключение», — успокаиваю себя я.

И вправду, я могу думать о чем угодно, ведь об этом все ровно никто не узнает.

— Пока, Вьюга, — прощаюсь я с лошадью, побаловав на прощание морковкой, которую приберегла для нее.

Я иду в раздевалку, чтобы переодеться и пойти в кофейню уже в униформе, которая у меня осталась еще с тех времен, когда я каждый день освещала «Эспрессо» своим присутствием. Красивое бежевое платье с фартуком я прячу от Андрея в шкафу, куда он никогда не заглядывает. Ведь если он увидит, что я скрываю от него униформу, мне не укрыться от его гнева, а так у меня есть уверенность, что его злость меня не настигнет.

Я открываю свой шкафчик и достаю униформу, аккуратно сложенную в пакет. Бежевое платье с логотипом кофейни проскальзывает по стройному телу. Дальше я завязываю тугим узлом фартук на талии и осматриваю себя в большом потертом зеркале в раздевалке.

Я натягиваю улыбку, тем самым тренируясь выйти на публику. Все-таки двухнедельный отдых дает о себе знать — мое лицо такое хмурое, словно у меня кто-то умер.

«У тебя самая искренняя улыбка. Мне кажется, никто не устоит перед ней», — вспоминаются мне Лизины слова, от которых моя улыбка растягивается до ушей. Может, она все-таки права?

***

Мои ноги подкашиваются. Сердце бешено бьется. Я боюсь вступить за порог и ослушаться мужа. Он будет зол, когда узнает, что я не послушала его и поддалась своим желаниям. Не знаю, плохо это или хорошо, но это мой выбор. И я всей душой надеюсь, что когда-нибудь Андрей примет это решение.

Но в последний момент я осознаю, что та Смелость, которая посетила меня в манеже, ушла. Она больше не со мной. А без нее я не могу решиться на этот шаг. Душа просто не позволяет мне сделать то, что я задумываю. Ведь потом будут последствия. А Смелости плевать. Она действует не раздумывая и живет настоящим. Но мое настоящее — Андрей, которого я люблю и не хочу расстраивать, даже если он не прав. Я поговорю с ним, может, он поймет меня.

«Ты говорила с ним много раз. Он не хочет тебе уступать», — говорит мой здравый смысл.

Я нервно кусаю губы, решая, что делать. Но любое мое решение станет неправильным. Если я не подменю Лизу и послушаю Андрея, то расстрою свою подругу и круто подведу ее. А если не послушаю мужа и пойду в кофейню, то разочарую Андрея, которому нужна поддержка в столь важный момент. И к тому же он рассердится, а когда Андрей в гневе, лучше его не тревожить, иначе получу выговор… Что же мне делать?

Но как жаль, что мои интересы вообще не учитываются. Я словно невидимка, которую никто не видит. Но почему? Я ведь имею право на свое мнение. Имела… Страх овладевает мной, я уже хочу развернуться, но…

— Как хорошо, что ты здесь! — неожиданно восклицает Лиза в дверях. — Я уже ухожу.

Я удивленно смотрю на нее, поняв, что все предрешено.

— Ты молодец, что не послушала мужа. Он не прав.

Я бормочу что-то неразборчивое и киваю.

— Мне надо бежать, так что пока, — говорит она и садится в желтый «Жук».

— Как всегда, за меня все решили звезды, — недовольно говорю я.

Смирившись с судьбой, я открываю дверь кофейни, понимая, что ослушалась мужа и он будет неистово зол на меня. За то, что я в кои-то веки решаю сделать то, чего мне и вправду хочется. Хотя он этого не поймет. Ведь он никогда не считает себя человеком, который разрушает мечты жены.

«Жаль, что он не чувствует моей боли», — раздается голос у меня в голове, когда я захожу в кофейню.

Примечания

1

Движение лошади по кругу диаметром 6-9 метров.

2

Спокойна рысь, во время которой всадник спокойно сидит, крепко держась коленями.

3

При каждом втором толчке всадник приподнимается в седле с помощью собственного таза.

4

Соревнования по преодолению препятствий в определенном порядке и определенной сложности и высоты, проходящие на конкурном поле.