Человек моей души

Софья Ивановна Петрова, 2020

Анна – девушка, которая отдала все, чтобы быть с возлюбленным. Ради Андрея она бросила родной дом, друзей и любимую работу. Кажется, ее жизнь идеальна, но всегда стоит посмотреть, что происходит за кулисами… Анна упорно продолжает носить розовые очки, прощая мужу все его ошибки, ложь и рукоприкладство. Это кажется замкнутым кругом, в котором девушка теряется. Но осознает ли Анна, что уже давно не та девушка, которая когда-то улыбалась счастливой улыбкой? Ей придется заново родиться, чтобы вновь поверить в себя и в возможность счастливого финала. Через какие препятствия пройдет Анна? Что подкинет ей судьба, когда кажется, что хуже некуда? И кто поможет бедной девушке, которая потеряла саму себя? Кто этот принц, которого она назовет человеком её души?..

2

Я просыпаюсь от громкого гудка будильника, который трезвонит уже минуту. Я устало тянусь за телефоном, чтобы устранить источник шума, который режет уши.

— Вставай, — шепчу я на ухо Андрею, который лежит спиной ко мне, свернувшись калачиком.

Он протягивает что-то неразборчивое, но открывает карие глаза. Андрей наверняка все еще хочет спать, потому что ресницы вяло хлопают, его руки потирают опухшие глаза, а из губ вырывается тихий стон.

Я встаю с кровати, чтобы включить свет. Резкий луч обнимает всю комнату, и глаза невольно закрываются, не привыкнув к такому яркому свету. Решив не ждать, пока Андрей встанет с кровати, я бодро переодеваюсь в домашнюю одежду и иду умываться. Ополоснув лицо холодной водой, я полностью пробуждаюсь, готовая к сюрпризам сегодняшнего дня. Глаза сверкают, а на лице сияет ослепительная улыбка.

Сегодня воскресенье — это означает, что у меня тренировка в конном клубе «Сказка», куда я хожу три раза в неделю, чтобы хоть чем-то себя занять. К тому же мне нравится это. Я люблю, после всех проблем и переживаний, сесть на Вьюгу, которая понесет меня по манежу, а иногда и по тропинке, где катаются конники. Я обожаю чувствовать ветер, который обдувает мое лицо. Вьюга словно проводник, указывающий верное направление в рай. Она сама выбирает путь; ей никто не твердит, что и как делать, никто не указывает, как мне… Я чувствую лошадь, которая бежит навстречу счастью и удовлетворению. Именно поэтому я обожаю занятия.

Вернувшись в комнату, ярко освещенную люстрой, я замечаю пустую и еще не заправленную кровать.

— Андрей! — кричу я, желая узнать, где мой муж.

— Что? — выйдя из угла, спрашивает Андрей.

Я подпрыгиваю от неожиданности.

— Просто потеряла, — произношу я, пожав плечами и улыбнувшись своей глупости.

«Потерять человека в своей же квартире!» — усмехаюсь я.

Но Андрея это не забавляет.

Он мрачно смотрит на меня и направляется в ванную. Через секунду я слышу глухой звук текущей воды из крана.

Я грустно опускаю взгляд на скомканные в углу брюки мужа, после поднимаю смятую вещь и начинаю расправлять ее, чтобы аккуратно положить в комод, где лежит вся остальная одежда. В последнее время Андрей после работы просто небрежно бросает свою одежду, даже не расправив ее. Я понимаю, он работает, но меня немного обижает то, что он воспринимает меня как слугу или домработницу, которая живет ради бытовых дел. Все-таки я как жена хочу уважения к себе, но некоторые поступки мужа совсем не показывают этого…

Разочаровавшись в очередной раз, я спускаюсь на первый этаж квартиры, чтобы подать завтрак.

Так как вчера я сделала суп, то и на завтрак не грех полакомиться борщом. К тому же вчера я терпела и ела один лишь бульон, который не очень-то удовлетворил все мои прихоти. Но сейчас утро, а значит, неприятные последствия тяжелой пищи не грозят моему сну.

Я накладываю в две глубокие тарелки суп и ставлю в микроволновую печь, чтобы тот разогрелся. После недолгих раздумий я решаю сесть на стул и подождать, когда придет Андрей и суп станет горячим.

Через десять минут приходит мой муж, с мокрой головой, и в этот же миг микроволновая печь издает громкий звук, дав понять, что закончила свою работу — суп разогрет.

— Как раз вовремя, — улыбаюсь я, освободив стул, на котором всегда сидит Андрей.

Я беру голубую прихватку и достаю две тарелки. Поставив две деревянные дощечки на стол, аккуратно кладу обжигающие тарелки на них, чтобы те не испортили скатерть, которую нам подарила мать Андрея.

— Осторожно, горячо, — предупреждаю я, положив ложку со сметаной перед мужем.

— Спасибо, — сухо благодарит Андрей, начав трапезничать.

Я одариваю его улыбкой, которую, если честно, он не замечает, и съедаю первую ложку супа с картошкой и мясом. Я ликующе закрываю глаза, наслаждаясь вкусом.

— Ты во сколько приедешь домой? — спрашиваю я, когда Андрей кладет грязную тарелку в посудомоечную машину.

— Не знаю. Как получится, — пожимает плечами он.

Я сдержанно киваю, не показав свою грусть, ведь понимаю, что Андрей трудится каждый день, чтобы заработать нам на жизнь. Поэтому я не имею права возникать.

— У меня тренировка в три, она идет два часа, а потом я сразу в кафе до девяти, — зажмурив глаза, сообщаю я.

Я уверена, что Андрей не разрешит заменить Лизу в кофейне, где я работала добровольно раньше, но потом он запретил мне там появляться, поэтому пришлось уволиться. Но вскоре Лиза предложила иногда заменять ее, ведь мне и вправду нравится там работать. Так как владелец кофейни Лизин отец, то он разрешает мне приходить работать, когда подруга не может. И естественно, мне платят за это. Я чувствую себя не такой жалкой, когда приношу хоть какие-то деньги в дом. Правда, потом мне влетает за то, что я ослушалась мужа, но все равно не могу отказать Лизе. Поэтому и сегодня я ослушаюсь Андрея: пойду в кофейню, даже если он мне не разрешит. Я не могу подвести подругу, которая нуждается во мне.

Андрей поднимает грозный взгляд, в котором читается злость; рассерженный, так и испепелит мою жалкую душу.

— Что?

— Андрей, пойми, ты не можешь меня закрыть в клетке и не выпускать. Я свободный человек и…

— Анна! Прекрати! Ты знаешь, как я отношусь к этому, — хлопнув по столу ладонью, кричит Андрей и еще больше злится, словно я прошу отпустить меня в клуб на всю ночь.

— Знаю, — подавленно пищу я, опустив голову вниз.

— Надеюсь, мы поняли друг друга, — сухо говорит Андрей и растворяется в дверях.

«Черт!»

Я закрываю лицо ладонями и сдерживаю горькие слезы, которые хотят проскользнуть по щекам. Боже, мне снова придется обманывать мужа. А когда он узнает, что я ослушалась его, что он сделает?

«Он обещал больше этого не делать».

Но сдержит ли слово? Он такой вспыльчивый в последнее время. Мне кажется, он вот-вот сорвется. Но я должна верить в него. Он сможет. Я его жена и обязана поддерживать его, каким бы он ни был.

Через несколько минут я слышу голос Андрея:

— Вернусь вечером! — кричит он и закрывает входную дверь, громко хлопнув ей.

Я его рассердила.

Он ушел.

Кто меня просил затрагивать эту тему? Как я посмела дерзить ему? К тому же он счастлив, ведь вчера его утвердили на роль, но я все испортила! Я, как всегда, все порчу…

Вытерев слезу, я поднимаюсь наверх и беру телефон. Скрепя сердце, набираю номер подруги, которую вынуждена подвести.

— Привет! — Лиза отвечает после двух гудков.

— Привет, не мешаю?

— Нет.

— Слушай, я не смогу заменить тебя сегодня, — грустно сообщаю я.

— Почему? Что-то случилось? — встревоженно спрашивает подруга.

— Нет, просто… Я же говорила, что Андрей не разрешит мне. Я уже устала обманывать его и разочаровывать.

Лиза громко вздыхает.

— Ох, Анна. Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не велась у этого… Андрея на поводу? Он просто манипулирует тобой, а ты поддаешься его манипуляциям! Что для тебя важнее, его уважение или свои интересы?

Я задумываюсь.

— Но супруги должны уважать друг друга. Я должна уважать его просьбы.

— Боже, Анна! Проснись! Ты уважаешь его, а он? Андрею ведь вообще безразличны твои интересы. Ему плевать на твое мнение, черт возьми! С чего ты должна уважать его, если он не уважает тебя?

И вправду. Почему он не разрешает мне то, чего я хочу? Почему он запрещает мне мои же интересы? Супруги должны поддерживать друг друга, а не упрекать. К тому же должность официантки — тем более временной — не такая и постыдная работа, как говорит Андрей. Я ведь не танцую голая у шеста, а просто разношу людям еду. К тому же униформа очень даже приличная. Наверное, это просто его ревность…

«Или влияние матери», — думаю я.

— Может, ты и права…

— Наконец-то. Надеюсь, ты будешь вспоминать мои слова. Помни, что везде есть границы, но Андрей давно позабыл о них.

Я улыбаюсь, хотя на душе мне очень грустно. Счастливая улыбка — оружие, чтобы скрыть настоящие эмоции, которые терзают меня. Насколько я помню, начала использовать этот прием после замужества.

— Но что я ему скажу?

— Ничего. Захочет, сам найдет. Не переживай. Если что, звони мне. Телефон полиции всегда у меня в быстром наборе, — шутит Лиза, борясь со смехом.

— Не шути так. — Мой голос становится серьезным. Такие шутки мне не очень-то нравятся.

— Прости, — извиняется подруга, поняв, что перегнула палку.

— Ну ладно. Пока.

— Пока.

Я кладу телефон на тумбу, переваривая весь разговор. Я соглашаюсь подвести Андрея, ослушаться его… Снова.

«Нет, Анна, ты просто в кои-то веки уважаешь свои интересы», — оправдываю себя я.

Не знаю, правильно ли поступаю, но Лиза права: Андрей давно позабыл о моих интересах и прихотях. Он заботится только о себе. Да, конечно, он покупает мне одежду, балует очень дорогими платьями, но нужно ли мне это? Спросил ли он, я в этом нуждаюсь? Конечно, нет. Ему просто легче сделать так, как он хочет; ему так удобней. Хотя его слова красивые, я всегда таю от его комплиментов, но иногда думаю, что все это просто притворство… Мы уже не те семнадцатилетние люди, которые по уши влюблены друг в друга, комплименты крайне искренни, а улыбки не сходят с лиц. Мы уже не те… Давно. Время, когда Андрею было интересно мое мнение, прошло. Сейчас ему важен только статус и количество нулей на его счету.

Но есть одно место, где я расслабляюсь и куда Андрей мне ходить разрешает. Это конный клуб. На самом деле кататься на лошадях его инициатива, которую я поддержала, ведь в его семье жена обязана уметь ездить верхом на лошади. Поэтому он отвел меня в конный центр, который находится совсем рядом с нашим домом. И с тех времен я хожу туда, чтобы развеяться и расслабиться. Единственное, что он мне разрешил… Наверное, это грустно и обидно, но зато после занятий я не боюсь того, что меня опять выругают или сделают выговор.

«В моей семье принято уметь ездить верхом на лошади», — вспоминаются слова, которые Андрей говорил в кругу родственников, когда я не смогла отказать ему. Я пообещала всей его семье, что научусь. Как же радовалась матушка Андрея, когда я все-таки сдержала свое обещание и обуздала белую лошадь. Мария Александровна была очень счастлива и гордилась… Но не мной, она гордилась Андреем за то, что он убедил меня и, можно сказать, заставил. Но в их семье это слово вполне приемлемо. Заставить или побудить для них как «предложить» или «посоветовать». Словно не против воли человека!

Вспомнив ту злую женщину, я вздрагиваю.

Никогда не уважала Марию и всегда избегаю ее. Не знаю как, но Андрей даже не подозревает, что я не перевариваю его мать, которую он так сильно любит. Видимо, я могу посоревноваться с ним в актерском мастерстве, раз он думает, что я обожаю эту мегеру!

И именно поэтому я должна не предавать себя — чтобы не превратиться в эту женщину, которая заботится лишь о своем статусе — как же это «по-Кулагински»! Я не хочу быть такой. Жадной и злой. Я хочу быть самой собой. Но так трудно предавать мужа. Он же запретил мне ходить в кофейню, которая для меня является «кирпичом». Но я не раз нарушала правила. Надеюсь, он не сильно разозлится, иначе в этом буду виновата я. И только я.

Но мне необходимо понимать себя. Я и так потеряла частичку своей сущности, не слушая себя. А сейчас моя душа говорит, что хочет ослушаться мужа. Не во благо злу, а во благо добру. Андрей поймет меня, я уверена. Ведь он любит меня — я его жена. Может, не сейчас, но поймет.