Восьмая глава
Далила
Уже прошла неделя с тех пор, как я вернулась из Техаса. Официально решено, что это была самая странная ночь в моей жизни. Суна с Деми перепугались, когда узнали, что меня чуть не опоили, друг Пабло выбил напиток из моей руки. Мне понравились концерт и чувство свободы и беспечности, но жаль, что я не заметила стремные намерения Скайлера. Мне нужно быть более внимательной, чтобы не приходилось полагаться на какого-то незнакомца, готового меня спасти.
Теперь я вернулась в Мексику, в ту же скучную рутину.
Манящий запах маминых домашних chorizo[30] пробуждает меня. Я смотрю на телефон и понимаю, что уже почти шесть. Все еще в пижаме, я ковыляю в кухню. Chorizo готовятся на плите, пока мама сворачивает albóndigas[31] в маленькие шарики. Большое количество разных продуктов на кухонном столе указывает на то, что готовить она будет целый день.
Мама, конечно, любит готовить, но это уже слишком.
Я сажусь за кухонный островок и рассматриваю ее поле деятельности.
— Для чего вся эта еда?
— Готовить для своей familia важно, Далила, — отвечает мама.
— Ты так не готовишь каждый день. Что-то происходит.
— Когда желудок моего мужа полон, — говорит она, — он меньше подвержен стрессу.
— Стресс? — Я проснулась посреди ночи и видела, что в папином кабинете включен свет, но ничего об этом не подумала. Он редко говорит о своей работе или клиентах, так что, как обычно, я ничего не знаю. — Все нормально?
— Все хорошо, дочка. — Она мастерски режет pollo[32] для sopa[33] и бросает в большую кастрюлю. — Он взял нового клиента и готовится к даче показаний под присягой.
— Нового клиента? — Я беру немного masa[34] и воды, чтобы помочь приготовить тортильи. — Это кто-то знаменитый?
Мама закрывает дверь в кухню и говорит тихим голосом:
— Это громкий случай.
— Кто это? Это как-то связано с его напряженным разговором с доном Крузом?
Она не отвечает.
— Далила, ты просто старайся быть примером сестрам. Из университета уже писали? Ты же знаешь, что должна получить высокие оценки за тесты, чтобы попасть в медицинскую школу. Если ты хоть немного оплошаешь, шансы уменьшатся.
Давление завышенных ожиданий моих родителей заставляет мой желудок свернуться узлом.
— Знаю. Вы будете мной гордиться.
Она кажется удовлетворенной, передавая мне чашку с водой.
— Конечно будем.
Я мою руки в большой раковине, и голубая жидкость для мытья посуды напоминает мне глаза Райана.
Ох, не хочу о нем думать.
С тех пор как я вернулась, в моей голове все время вспыхивают маленькие воспоминания о той ночи в Техасе. Я не могу избавиться от мыслей о нашем поцелуе, когда засыпаю. О чем я думала, позволив ему целовать меня так интимно? Это был порыв, о котором я жалела.
Мама передает мне поднос с chorizo con huevos[35].
— Отнеси это своему отцу. Может, хоть ты сможешь заставить его поесть.
— Да, мама.
Я нахожу папу в кабинете, он говорит с кем-то по телефону. Его темные волосы седеют, а морщинки стали глубже, чем раньше. Как только я захожу в комнату, он говорит человеку на другом конце линии, что перезвонит.
Я ставлю поднос на стол.
— Мама сказала, что тебе нужно поесть. Она волнуется за тебя.
Он тепло улыбается.
— Не нужно волноваться, cariño. Все perfecto[36].
— Кажется, ты говорил мне, что ничто в жизни не идеально, папа. — Я сажусь на край стола и вижу имя на папке перед ним. Сантьяго Вега. Мое тело напрягается. Я читала в интернете, что Сантьяго Вега, бизнесмена, подозреваемого в связях с картелями, арестовали. Моему мозгу сложно осознать тот факт, что его имя на папиной папке.
— Пожалуйста, скажи, что не представляешь Сантьяго Вега.
— Не могу.
— Зачем тебе помогать преступнику, связанному с «Лас Калаверас»?
— Ты же знаешь, что я не могу обсуждать своих клиентов, mija. — Он снимает очки и трет лоб, словно от этого разговора у него началась головная боль. — Я так понимаю, ты едешь в боксерский зал с Рико Крузом. Уверена, что хочешь поехать? Я могу позвонить и все отменить за тебя.
Я знаю, что он специально поменял тему, но легче от этого не становится.
— Конечно же я хочу поехать с Рико, папа. Будет весело. Не волнуйся за меня.
Он целует меня в макушку.
— Я волнуюсь за всех своих девочек.
— Знаю. И мы любим тебя за это. — Я целую его в щеку и оставляю работать. Я не сказала ему, что и я за него волнуюсь. Особенно если он собирается представлять такого парня, как Сантьяго Вега.
Десять минут спустя я краем глаза замечаю, как Коко крадется по главному коридору. Мои маленькие сестры-близняшки любят похулиганить, и, когда Лола не смотрит, они точно могут попасть в неприятности.
— Коко, что ты делаешь? — окликаю я.
Она пытается спрятать лицо.
— Nada[37].
Я хватаю ее за руку, отвожу в мою спальню и тогда замечаю, что на ее лице словно рисовали картины.
— Зачем тебе макияж?
— Чтобы выглядеть красиво.
Я становлюсь на колени перед ней и беру за руку.
— Коко, тебе не нужен макияж. Ты и так красива с твоими-то большими карими глазами и этой милой яркой улыбкой. Где ты нашла косметику?
Она размахивает руками.
— Это секрет.
Я вскидываю бровь.
— Где Галена?
Коко хлопает ресницами, покрытыми тушью.
— Может быть, она в нашей спальне.
— Мама не обрадуется, если узнает, что вы взяли ее косметику без разрешения.
— Э-э-э… возможно, это твоя косметика, Далила. — Ее большие глаза широко распахиваются, и детские ручонки тянут за юбку. — Но я этого не делала.
— Угу. Я даю вам с Галеной шестьдесят секунд, чтобы вернуть все на место.
Она выбегает из комнаты, и я начинаю считать. Топот босых ножек по керамической плитке эхом разносится по дому.
Пока я жду возвращения сестер с украденным, звонит мой телефон. Это Рико хочет сообщить, что будет у моего дома через пять минут. Он везет меня в спортзал, чтобы похвастаться своими бойцовскими навыками, но, если честно, для меня это просто способ выпустить пар.
Мне нужно чаще выбираться. Хотя мы и живем в огромном поместье, здесь у меня иногда приступы клаустрофобии.
Пока я надеваю шорты и майку, Галена складывает охапку косметики на мой комод.
— Это было в нашей комнате.
— Правда? — спрашиваю я. — Как оно туда попало?
Она пожимает плечами. Ее маленькая сообщница, стоящая рядом, тоже пожимает плечами.
Я прошу девочек сесть на край кровати и сажусь на корточки лицом к ним.
— Я не против, чтобы вы играли с моей косметикой, но в следующий раз вы должны спросить. Или дать мне это сделать, и тогда мы можем устроить мейкап-вечеринку. — Я протягиваю руку и взъерошиваю волосы на их макушках. — Но больше не прокрадывайтесь в мою комнату и не берите мои вещи. Понятно?
Коко яростно кивает.
— Мы поняли, — соглашается Галена.
— Прости нас, Далила, — вставляет Коко.
— Еще одно. Вы особенны и прекрасны. Вам не нужен макияж, чтобы быть красивыми. Теперь идите и умойтесь, прежде чем мама или Лола увидят вас и заставят еще раз принять душ.
После этого они выскальзывают из моей комнаты, словно их секретная миссия — спрятаться от любого, кто собирается заставить их принять душ.
Спеша вниз, я врываюсь на кухню. Лола жарит свежие тортильи, которые я начала делать этим утром. От запаха во рту появляются слюнки.
— Где мама?
— На веранде заднего дворика, — говорит она.
Я выхожу туда и вижу, что она смотрит на поля за домом. Она хмурится и кажется взволнованной.
— Мама, я уезжаю с Рико.
Она кивает.
— Твой отец сказал мне.
— Все нормально?
— Конечно. Просто… будь осторожней.
— Обязательно.
Не знаю, почему она ведет себя так отстраненно, но после смерти Лукаса она иногда уходит в себя. Порой это длится неделями, и папа говорит, что лучше оставить ее в покое, чем пытаться утешить.
— Я рядом, если нужна тебе, — тихо говорю я.
— Знаю.
Вернувшись внутрь, я смотрю на себя в зеркало в коридоре. На мне нет макияжа, и волосы просто завязаны в хвостик. Мне ведь не надо наряжаться, чтобы провести время со старым другом и побоксировать.
Несколько минут спустя я вижу Рико. Он ждет меня, сидя на скамейке.
— Готова? — спрашивает он, оценивающе глядя на меня.
На нем узкие джинсы и дизайнерская рубашка на пуговицах, а его волосы идеально уложены, словно он собирается позировать для фотосессии. Он выглядит совершенно не готовым к тренировке на боксерском ринге, но это типичный Рико. Мода важнее удобства.
— Э-э-э… ты захватил с собой спортивную одежду? — спрашиваю я его. — Мы же едем в боксерский зал, разве не так?
Уголки его губ поднимаются в улыбке.
— Конечно. Я всегда так одеваюсь, когда куда-то еду.
Я не смогла бы завести серьезные отношения с парнем, который заботится о своей внешности больше меня. В то время как я просто что-то натянула на себя, Рико, скорее всего, планировал, что именно надеть, с той самой минуты, как мы это задумали.
В машине Рико включает радио и смотрит прямо перед собой. Когда мы добираемся до главной дороги и оставляем «Ла Хоя де Сандоваль» позади, он кладет руку на спинку моего кресла. Жест слишком интимный, и я гадаю, встречается ли он все еще с той девушкой, с которой был в прошлом году. Мне не хочется спрашивать, вдруг он подумает, что я флиртую.
— Мне нужно остановиться в Нуэво Ларедо, чтобы оставить кое-что моему кузену, — говорит он, словно в этом нет ничего особенного. — Это будет хорошая поездка. Его дом пуст, так что мы можем потусить там, прежде чем поехать в Севилью.
Сначала я думаю, что он меня разыгрывает, но нет. Он совершенно серьезен.
— Рико, я не поеду с тобой в Нуэво Ларедо.
Он бросает на меня косой взгляд.
— Только не говори мне, что не готова к маленькому приключению.
Во что я ввязалась?
— Единственное нужное мне приключение — урок бокса в Севилье, Рико. — Я держу телефон на коленях, зная, что могу позвонить папе, чтобы он забрал меня, если понадобится сбежать от Рико. — Я думала, мы сразу едем в спортзал.
— Планы поменялись. Не забивай свою красивую головку, chica. Это просто еще одна быстрая поездка.
Он сворачивает с главной дороги в сторону шоссе, ведущего к Нуэво Ларедо.
— Рико, отвези меня в спортзал, — говорю я. — Мне не по себе от поездки в Нуэво Ларедо.
— Я защищу тебя, — говорит он, открывая среднюю консоль и показывая пистолет, словно это все, что нам нужно для защиты. — Поверь мне, никто не станет с нами связываться.
Что случилось с парнем, которого я знала? Мы играли в карты и прятались в полях позади моего дома. А теперь Рико хвастается деньгами и оружием. Я указываю на пистолет:
— От этого мне должно стать легче?
Он смеется.
— Типа того. Что, когда за тебя дерется hombre, это не твое представление о хорошем свидании?
Его слова напоминают мне о Райане, у которого не было пистолета. У него были кулаки.
— Ненавижу оружие. — Я качаю головой, надеясь, что он поймет намек. — Я серьезно. Если хочешь поехать в Нуэво Ларедо, отвези меня домой.
Он громко вздыхает, а затем разворачивает машину и направляется назад к главной дороге.
— Ладно, твоя взяла. Раньше ты любила приключения.
— Я люблю приключения.
На его лице мелькает улыбка.
— Какое безумие ты сотворила в последний раз?
— Я… пересекла границу и пошла на панк-концерт. Мои родители понятия не имеют, что я это сделала. Достаточно безумно для тебя?
Он кивает.
— Это совсем маленькое безумие. Я могу отвезти тебя в кое-какие дикие места, если ты к этому готова.
— Скоро фестиваль Панче. Я иду с парочкой подруг, которые точно любят приключения. Тебе нужно с ними познакомиться.
Он кивает:
— Похоже на план.
Я выглядываю в окно на яркое солнце, танцующее на керамических крышах маленьких домиков, мимо которых мы проезжаем. Они напоминают мне дом, в котором живет бабушка. Он маленький, но уютный. По крайней мере, я так помню. Я многие годы ее не видела.
В машине тихо, когда я решаю заговорить о том, что беспокоит меня с момента визита его родителей в наш дом.
— Ты что-нибудь знаешь о Сантьяго Вега?
Рико замирает.
— Нет, — осторожно отвечает он. — А что?
— Не знаю. Я смотрела новости и видела, что его арестовали. Кажется, мой папа будет представлять его в суде, и я подумала, может, ты что-то знаешь.
Он пожимает плечами:
— Я ничего не знаю.
Но у меня такое чувство, что знает, только не хочет делиться этим со мной.
Десять минут спустя мы подъезжаем к спортзалу. Он находится в Севилье, маленьком городе в горах, подальше от цивилизации. Мы проезжаем один маленький mercado[38] по пути, единственный на многие мили вокруг. Город маленький, и на улице нам попадаются всего несколько человек, а в остальном он пуст. Рико кажется парнем, который ничего не боится. Или парнем, который думает, что пистолет решает любой конфликт. По-моему, он страдает манией величия.
— Уверен, что здесь безопасно? — спрашиваю я.
Рико засовывает пистолет в спортивную сумку.
— Si.
— Тогда зачем тебе пистолет?
— Потому что я не хочу оставлять его в машине, чтобы его не украли. Все нормально. Пойдем. — Он ведет меня через незаасфальтированную парковку к большому складу. — Эй, cariño. Готова доказать мне, какая ты крепкая?
— Конечно. И если еще раз назовешь меня cariño, я тебя вырублю.
— Ха. — Он двигает бровями. — Если я упаду, то и ты со мной.
