Завершение

Сесилия

Кризис юношества случается не у всех. А если и случается, то со всеми по-разному. Кем я стану? Где я буду жить? На что я буду жить? С кем я хочу быть? – эти вопросы постепенно и всё глубже и глубже погружали Кэтрин, в будущем популярную певицу джаза и блюза семидесятых, в депрессию, из которой ей повезло выбраться только благодаря картине лучшего друга.

Глава 3 Декабрь, 1969

Две недели до Нового Года. В баре, котором я до сих пор работаю, оживлённо волнуется народ. На сцене поёт моя хорошая знакомая Жене Гильфюре. Она поёт что-то веселое и беззаботное. А я сижу за кулисами и курю, ожидая своей очереди появления на сцене. На мне чёрное, узкое платье до колен, с открытым декольте и высокие шпильки. Последнее время обязательным стало рисовать стрелки, куда бы, я не шла, поэтому, сегодня точно было не исключение. Мне грустно. Мне так себя жаль. Просто невыносимо. Я съехала из квартиры, в которой мы проживали все вместе. Теперь я одна снимала маленькую квартирку не далеко от моего бара. Так как я начала больше зарабатывать, то посчитала нужным жить самостоятельно. Я читала книги, варила кофе, завела черную кошку, ходила в кино, встречалась с друзьями, а также то с музыкантами нашего бара, то с мужчинами, с которыми знакомилась на различных концертах, куда меня звали выступать. Это не спасало от одиночества, и я оставалась внутри черствая и очень печальная.

***

После того случая в театре я была очень подавлена, ребята не были в курсе произошедшего. Я делала вид, что всё в порядке. Мне совсем не нужны были лишние вопросы со стороны, потому, как даже я не могла ответить на свои же.

Время от времени Нейт приходил со своей подруженцией к нам домой и закрывался в комнате. Я старалась убраться куда-нибудь, лишь бы не видеть, что они счастливы. Через четыре месяца, мало-помалу, ко мне стали возвращаться силы и позитивный настрой. Я даже набрала пять килограммов. Округлилась немного, ну, да и ладно. Мне нравилось. Как вдруг пятого Января где-то в полвосьмого вечера (я даже запомнила время и дату) эти двое заваливаются к нам и объявляют о помолвке.

— Я так счастлива! — визжала его девчонка — Он сегодня при всех в ресторане встал на колено и попросил меня выйти за него! Представляете?

Ребята начали их поздравлять, а я с места не могла сдвинуться, мне казалось, что меня только что переехал автобус. На лице застыла дурацкая нервная улыбка. Потом я подошла к Нейту, обняла и прошептала на ухо: «Поздравляю тебя. Будь счастлив». Он посмотрел на меня, как-то жалостливо, будто хотел сказать: «О, Боже мой, Кэт, только не говори, что ты…»

— А давайте отметим? — предложила Стейси, восторженно глядя на всех.

Все изобразили на лицах, что они безумно за них рады. И мы все вместе поплелись в итальянский ресторан на углу дома, в котором работал мой добрый знакомый Рико Савиньоне. Он любил флиртовать со мной, когда я заглядывала туда, чтобы отведать божественную пасту. Но всё, же я ограничивалась лишь разговорами ни о чём. У него были сильные, загорелые руки (насколько я помню, они всегда были в муке) и щетина на массивном подбородке. Он всё время мне говорил: «Дорогая, заходи, когда хочешь, я всегда рад тебя видеть» и еще кучу разных итальянских слов, которых я не знала, но звучавших жутко сексуально. А потом он так лихо подмигивал мне и улыбался своими белоснежными зубами.

Так вот заходим мы туда, и Рико начинает как обычно, совершенно не скрывая своих эмоций, приветствовать нас с растянутой улыбкой. Он подошёл ко мне, обнял за талию и сказал: «Дорогая, какая ты splendida ragazza». И добродушно, как-то по-домашнему пригласил всех присесть за стол в углу. Это было в его духе — смешивать эмоции. А ещё он любил позволять себе чуточку больше положенного.

Мы сидели там, обменивались нашими тостами и всякой прочей ерундой, вроде того. Девушку Нейта было не заткнуть. Пока она без конца докладывала последние новости о том, как у них всё случилось — я вливала алкоголь в себя и бегала курить, пытаясь сохранять уравновешенность. Рико то и дело подносил нам самые разные итальянские вкусности, приготовленные по своим многолетним рецептам. Обстановка была жизнерадостной, но только не для меня. Для меня она скорее была благоприятной, чтобы выйти из этого жуткого сна.

— Эй ты, у плиты — ласково позвала я Рико, пока он имел дело с ризотто.

— Дорогая, почему ты не с друзьями?

— Я ушла от них, — капризно, сложив губы «уточкой», ответила я.

— Почему, моя dolce ragazza? — любовно спросил меня Рико, меся тесто для ньокки, и при всём своём внимании слушая меня.

— Они гадкие… слушают эту дуру, как её там, Стейси-Шмейси… радуются за неё с Нейтом потому, что они решили пожениться. Всё! Как мне это надоело! Я столько времени потратила, чтобы показать, что я не такая, как эти дуры-простушки, один фиг — на них женятся!

— Дорогая, с тебя хватит вина, — взяв своей мучной рукой меня за кончик подбородка, и глядя мне прямо в глаза, ответил Рико.

— Нет, ну, правда! Разве я не права!? — колотя себя в грудь, настаивала я.

— Детка, на них может быть, и женятся, но рано или поздно от них уходят потому, что мужчинам в итоге они до смерти наскучивают.

Я пыталась сконцентрировать свой взгляд на нём, но меня так развезло, что я еле стояла на ногах.

— Пойду, прогуляюсь.

— Мia cara, ты же не дойдёшь даже до двери.

— Спокойно! — заявила я, — Я в здравом уме.

Сделав несколько шагов, я грохнулась. Рико, услышав грохот, выскочил из-за прилавка, за которым он готовил и начал соскребать меня со старого деревянного пола. Подскочили мои ребята и стали ему помогать.

— Всё нормально! — навеселе тараторила я.

— Кэт, тебе нужно домой, ты так напилась, на себя не похожа, — ввязалась Пэт.

— Ой, не смеши меня, у меня всё в порядке, в отличие от всех вас. Это у вас тут с головой у всех не в порядке! — тыча на всех пальцем, твердила я.

Патриция посмотрела на меня с прискорбием и отстала.

— До свидания! — прокричали остальные гости, по пути к выходу.

— Venite ancora! До свидания! — Рико прокричал им в ответ, держа меня обеими руками, чтобы я снова не навернулась.

В ресторане осталась только наша компания.

— Кэт, Патриция права — тебе нужно домой, — поддержал её Джо.

— Да отстаньте все от меня! Я никуда не поеду с вами! Вы меня предали! — захныкала я.

— Кэт, перестань, — вмешался Нейт, держа за руку свою возлюбленную, испуганно вцепившуюся в него.

— Ну, конечно, разумеется, я поеду домой, ага… Всё, оставьте меня с Рико, я сегодня с ним.

— Ты, что сдурела! — взволновалась толпа.

— Ragazzi, ну то есть ребята, не волнуйтесь, я отвезу её домой сам.

— Да-да, я поеду с ним! — подняв указательный палец вверх, заявила я.

Последним, что видели ребята, так это то, как я чмокнула Рико в щёку и помахала им в след. Они поняли, что им меня было не разубедить.

Ресторан опустел. Так было странно и одновременно таинственно видеть его безлюдным и тихим. Ведь насколько я помнила, всё было наоборот. Здесь было всегда всех много. Все веселились, и от того чувствовался настоящий праздник.

— Ну, так что, где ты живёшь? — соблазнительно улыбнувшись, спросила я его.

***

Я по-прежнему ожидаю своей очереди выхода на сцену. Докуриваю сигарету и тушу окурок в здешней пепельнице. И тут я слышу, как начинает страстно аплодировать зал, Жене посылает ему свой последний воздушный поцелуй и направляется ко мне. Она широко улыбается и обветривает себя рукой.

— Это было замечательно, милая.

— Ты так считаешь? Мне показалось, что я немного потерялась на последних минутах, — ответила Жене.

— Нет, ты молодец. Посмотри, как реагирует публика!

— Дамы и господа, а теперь для вас выступит всеми нами любимая, несравненная Кэтрин Пасс, — проговорил ведущий.

— Мой выход, — грустно проговорила я.

— Давай дорогая, покажи им всем! — крикнула Жене, держа свои маленькие кулачки, перед собой.

Пока я шла к микрофону, и пока вся толпа радостно выкрикивали моё имя и хлопали моему выходу, я всё думала, кому, собственно, я посвящаю свои песни? Про кого я думаю, когда пою? О ком грущу в тот момент? Публика постепенно успокоилась. Я залезла рукой в копну волос и начала.

— Всем добрый вечер.

Зал снова начал оживлённо аплодировать, и кто-то даже свистнул.

— Вы знаете, если честно, пока моя напарница, великолепная Жене Гильфюре, выступала для вас, я тем времен вообще хотела передумать сюда выходить, — немного с развязным видом начала я.

Зал захохотал. Большинство из гостей были мои постоянные зрители, так что они к такому роду шуточкам уже давно привыкли.

— Я подумала, что лучше мне остаться дома и весь вечер ничего не делать, чем петь вам заунывные песни о любви и прочей чепухе.

Зал повторил свою реакцию.

— Но потом я решила, что без меня этот предпраздничный вечер вовсе не состоится. А я не такая подлюка, чтобы лишать вас праздника, собственно, вот почему я здесь, — тут я заставила себя озорно улыбнуться.

— Что ж, я готова. Этту Джеймс, пожалуйста.

Свет везде погас, на меня лишь был направлен единственный луч света. Я стояла в полумраке, и это было необычайно красиво и как-то странно уютно.

Something told me it was over

Что-то подсказало мне, что всё кончено

When I saw you and her talking

Когда я увидела беседующих вас

Something deep down in my soul said, cry girl

Что-то глубоко в моей душе подсказало «Плачь, девочка»

When I saw you and that girl, walking around

Когда я увидела, как вы гуляете