Голос

Сергей Юрьевич Макаров, 2014

Когда-то я был частью земли, меня рыли кроты и сквозь меня пробирались черви. Прошло время и меня покрыли чьи-то корни и впитали, сделав частью себя. Я стал тем, что растет высоко в небе, питается землёй и водой, греется на солнце. Я только начал радоваться новой жизни, но пришли непонятные существа и срубили меня. Отвезли меня куда-то и бросили в темноту. Я умирал, меня разрезали на множество частей, вместо сердца поставили чёрный уголёк, а затем раскрасили, как новогоднюю игрушку. Я был удивлён этой новой жизнью. Меня перевозили с места на место, а потом продали. Ваш карандаш.

Мысль я

Скрипучий пол, лампа дневного света, расшатанный стол, два надоедливых соседа по комнате и я — одинокий странник, пишущий сие творение. Сейчас очень странный период в моей жизни, хотя, вся моя жизнь — странный период. На улице ноябрь, выпало уже приличное количество снега, хотя в родном городе гораздо больше. Через месяц моя первая сессия и этот страх все больше нагнетает, как и у любого студента — быть отчисленным. А что дальше? Армия. А еще дальше? Попытки жить, как нормальные люди. Это я не приемлю. Мне нужно окончить университет, вот как гордо звучит, и получить этот диплом, который мне вообще не нужен. Он нужен родителям и обществу. Я учусь ради родителей. Они у меня очень добрые и вообще классные. Третий сосед опять у друзей в нашей общаге, попивает чай и ведет какую-нибудь пустую беседу. А я мысленно выхожу из комнаты, из общежития и направляюсь туда, куда ведет меня мысль и путь этот разный: узкая тропинка, автомагистраль, горная речка, заснеженное поле, небо. Путь, который прокладываю я, основан на моей лени. Лень — это мой прогресс и мой заклятый враг. Если я каким-то образом избавлюсь от нее, то я перестану быть собой. Меня можно будет назвать человеком. А вообще, я — охотник, безумный охотник за тем, что мне нравится. Я могу целый день лежать на одном месте, смотря какой-нибудь шикарный фильм или интересный сериал, но в любую секунду я могу взорваться и делать все что угодно. Я пропускаю весь мир через себя, через мою душу, через мой разум. И пропуская все через себя, становишься кем-то другим, поэтому я всегда в движении, как плазма или лава, которая скоро остынет и умрет. Сидя на потрепанном табурете, думаешь о многом. Думают ли люди вокруг тебя? Я часть толпы? Одни и те же вопросы в голове. Сумасброд. Надо думать о любви, ведь это самое прекрасное, что есть на свете. Это кинжал, смазанный молочным шоколадом, который ты пихаешь себе в глотку, и сначала задыхаешься от чудесного вкуса, но через некоторое время захлебываешься в своей крови и судорожно умираешь. Этого хочется всегда, и, если у меня был период, когда я кого-нибудь не любил или мне кто-то не нравился, то значит, это был не я. Если я перестану пить этот океан любви, то я засохну и стану черствым камнем, который разобьется о первую преграду. Из своего опыта скажу, что любил двух девушек и сейчас есть одна, которая очень нравится, но к которой не могу приблизиться. Мысль. На часах восемь минут первого часа ночи. Завтра рано вставать, да и вообще эта неделя очень тяжелая, ведь я ленивый и перебарывать себя очень трудно, ломать то, что наросло за эти годы. Волны небрежно бьются о мой затылок, вся комната наполнилась водой. Соседи все так же спят, но уже в воде. Я бросаю ноутбук и падаю на спину с табуретки. Тело погружается на глубину, все мысли и проблемы растворяются. Вглубь. Все меньше и меньше света. Кончился воздух. Приятная музыка в наушниках. Именно то место, где не чувствуется время и где можно думать о таких вопросах, которые переносят тебя в другую реальность. Сон. Завтра вернусь.

Проснулся, на дворе декабрь: то морозный до костей, то мягкий, щекочущий кожу. Опять стол, лампа и мои мысли, изливаемые из другой реальности водопадом. Играет веселая, задорная песня. Последнее время ставлю какую-нибудь песню на повтор и слушаю до дыр, испытывая терпение соседей. И вдруг наступает обычное самобичевание. Очень часто в жизни понимал, что я чужой в любом месте. Что в любой компании или месте, я — как гнойный нарост, образовавшийся на здоровом организме. Что я — противоречие в любой компании: в хорошей компании я злодей, который не специально сделает какую-то гадость, а в плохой компании как порядочный человек или как называют «святоша». Большинство людей любят кошек, и против них я ничего не имею, но когда их начинают тискать или рассказывать мне как их любят, я сразу же становлюсь ненавистником всех кошек. Так что меня нужно выдавить и слить в канализацию. Обществу нужен здоровый организм, хотя нет…

Дальше. Дальше. Дальше! Я много раз задумывался о многогранности, личности и характере. Особенно на меня повлияло пара зарубежных книг. Я хочу быть многогранным! Идеал многогранности — это шар и к нему я стремлюсь, чтобы быть шаром, который светит всем и греет всем. Но это лишь мечта. Я, как обычно, завысил планку до небес. Многогранность — это прекрасно. Широкий кругозор — это великолепно. От граней перейдем к зеркалам. Магический трезвон. Стоишь зимой на остановке, ждешь автобус, чтобы доехать до общаги, где ждет скрипучая кровать, заглюченный ноутбук и кружка горячего дешевого чая. На остановке человек семь-восемь и проскальзывают мысли. Я отражаюсь в каждом человеке. В любом человеке можно найти частичку себя маленькую или большую. Сколько тогда надо собрать людей, чтобы из их кусочков собрать себя? И что тогда делать с их остатками? Будто мысли мясника-убийцы, стоящего посередине зала меж выпускников, с топором в руке. А если подумать, что Бог отображается в каждом человеке, то сколько нужно собрать людей, чтобы отобразить Бога? Это невозможно. Это вздор. Бог везде, и он бесконечен. Он отображается везде, но отобразить Его невозможно. Конечная остановка. Скрипучая кровать и снова сон. Проваливаешься сквозь землю неизвестно куда.

Дрожь прошла по телу. Скукоживаешься. Маленький комочек тепла. Угасаешь.

И все-таки встаешь и идешь на учебу. День за днем. Нужен ли я ей? Мне открыли глаза. Нет! Могу ли я любить безответно? Я попробую… Ведь знаю, что этот огонек скоро угаснет. И кто знает. Кто? Кто? Разгорится ли снова этот огонек. Превратиться ли он в огонь? А потом в пожар? Кто знает. Я маленький комочек тепла. Замигала лампа. Ушел в грусть, тоску, печаль. Скоро вернусь.

Девятый час. Тусклый свет. Лавочка.

Дорога домой. Трясущаяся электричка. Совсем скоро я буду дома, спать на своем твердом диване и совсем один в большой комнате. Прошло только полпути в разговорах, а уже думаешь, как отдохнешь разумом и душой в родных местах, где нет одиночества и холода. Мчится электричка и я вместе с ней. Каким-таким образом человек в доли секунд может определить нравится ему что-то или нет? Где прячется этот определитель наших влечений? И еще ведь бывает и так, что нам начинает что-то нравиться спустя дни или года. Сейчас мой интерес горит к двум вещам: пираты и викинги. Мало кто задумывался о них, но если подумать, то они свободны в своем смысле слова. Викинги грабили, убивали и насиловали. Они делали то, что хотели. За их мужественность и упорство могу сказать, что они в некотором смысле мои кумиры. Что же сказать пиратов — они пошли против системы, против государства, против обычной жизни. Плыли туда, куда хотели. А выйти из системы — это либо быть отшельником, либо быть преступником. Буйный и горячий характер, конечно, станет преступником. И соглашусь, что все равно они оставались зависимыми от иных причин. Мы ставим в кумиров тех, кто поступает так, как мы боимся поступить. Ты стоишь в рамках своих страхов. А я выхожу из вагона, иду по плохо видимому снегу из-за темной ночи, которую освещают только столбовые огни и тусклая луна. Люди сами спрятали луну от своих глаз. Первая передача, плавно нажимаем газ и отпускаем сцепление. Брат везет меня до дома. Я в своем поселке, где ничего не видно и никого не слышно. Все сладко спят, у всех была трудовая неделя. Я снова ложусь спать, но уже без всяких вопросов, не дающих заснуть. Темная ночь. Твердый диван.

Конец ознакомительного фрагмента.