В паутине фальшивой жизни

Сергей Чернов, 2023

Это история Никса, запертого под замком наедине со своими мыслями. Выбираться наружу он может только в облике своего двойника, как и все люди. Чтобы попытаться выйти из порочного круга, необходимо нарушить границы своего разума. Но не все так просто. Все во власти умных машин, уже превзошедших их создателей во всем. Действительно ли эти железки настолько умны, чтобы уследить за каждым и сравниться с человеком в его чувствах и стремлениях, если у того есть цель?

Глава 2. Еще один незапоминающийся день

Ночь все так же сменялась днем, а день — ночью. В этом планомерном течении жизни изменений не наблюдалось и в ближайшие пару миллиардов лет наблюдаться не должно. Никс проснулся рано, светать еще даже не начало. Веяло прохладой, и это самое отличное время для пробежки, пробежки по «боксу». Процедура зарядки для организма имела некий ритуал для Никса. Она повторялась изо дня в день и в этом был смысл, потому что большинство людей прекратили следить за собой и в принципе превратились в огромные куски мяса, весившие за центнер.

В том же «боксе» Никса все находилось на местах, удобных для использования. Нейрошлем примостился рядом с «питом» в правом дальнем от входа углу. В левом противоположном от него было что-то типа стола на одной ножке, стул и старый рукомойник. Никс собирался его поменять, но все не мог насобирать «кредитов», которые тратились на более нужные в его понимании вещи. Здесь же на полке находился один единственный стакан. В шкафу рядом с полкой стояло пару бутылок с «убиком» и всевозможные «наники» — «лечение мигрени за десять секунд», «утоление сексуальных похотей за полчаса — позволь себе расслабиться» и прочее.

Слева от входа рядом с входной дверью расположились душевая и туалет. Справа некое подобие кровати, но скорее это можно было назвать лежанкой. Рядом был установлен аппарат, который Никс совсем недавно приобрел — он следил за здоровьем «подопытного кролика». Окон не было, если не считать небольшого отверстия в потолке с управляемыми ставнями. Вот и все жилище, не превосходящее по квадратуре и 16м².

Население давно потеряло счет количеству живущих людей. Точнее люди потеряли, а «Министерство» не стремилось его называть. По правде говоря, «Министерство» не стремилось называть собственно и ничего другого. С учетом демографического роста в XX веке, логично предположить, что существовала необходимость сбалансировать популяцию и к концу XXI века население составляло около 10 миллиардов. Если бы «Детород» не отслеживал и не производил контроль над рождением, то людей было бы намного больше — так по крайней мере сообщалось. Что же было на самом деле — неизвестно.

Мозг живого существа все та же неизученная штука, что и в начале времен, но с одним отклонением. Создавая себе подобных «дроидов» люди отдали на растерзание свои чувства и мысли. Нейросети сгенерировали и произвели на свет невероятные теории и заблуждения, и вполне разумные концепции, способные были удивить самого гениального изобретателя. Вживление имплантов в «робов» и расширение существующих возможностей организма, заложенных родителями в генофонд своего чада, теперь было такой же обыденной вещью, как голод или смех.

Умственные, математические, конструктивно-технические, музыкальные, литературные, физические способности можно было улучшить. Ощущение, восприятие, память, представление, воображение, мышление, внимание можно было изменить. Апгрейд производился в клинике. Неизменно было только одно — улучшение выполнялось на «робе» — никаких тебе живых клеток. Все это носило скорее локальный характер, его вседоступность и расширение возможностей индивида не имело влияния на социум. Это скорее было способом потратить честно заработанные средства и своеобразным неким источником развлечения.

Переживания Никса по поводу отлучения от родителей не прошли впустую. У него развилась некая нервозность и возможность убрать ее с помощью «убийства» участка мозга его не претила.

«Чему быть, того не миновать — думалось Никсу».

До пяти лет он был вполне обычным ребенком, воспитывающийся в настоящей любящей его семье. А затем эту семью у него отняли — произошло распределение в «боксы».

— М-а-а-а-а-м, куда они меня уводят? — кричал маленький Никон, заливаясь слезами, пытаяся сбросить с себя его мучителей.

А в это время «дроид-гвардеец» уже уводил его за пределы небольшой квартирки, где он жил вместе со своими родителями.

— Все будет хорошо, сынок, мы скоро увидимся — не меньше сына кричала и плакала его мать.

Другой «дроид» силой сдерживал ее порыв к Никону. А она в этот момент перебирала тысячу ругательств и проливала миллионы слез, но в итоге ничего так и не помогло — бездушные железяки насильно увели Никса из родительского дома. Что было дальше он уже не помнил, как и не помнил то место, где прошли пять лет его счастливой жизни — оно просто не успело врезаться в памяти.

«Купите нейроимплант, восстановите память детства, всего за… — гласила вывеска на электронном табло рядом с его новым местом жительства».

После насильственного расставания с родителями Никс долго облизывался и мечтал о таком больше всего. Но затем вырос и перестал думать о так называемом импланте памяти.

«Чем больше воспоминаний восстановится в моем мозге, тем хуже станет моей нервной системе, а потом еще и на нее нейроимплант ставить — думалось Никсу».

Мать Никса рвала на себе волосы и обещала их скорую долгожданную встречу, но «скорая встреча» так и не состоялась. Они встретились намного позже, когда Никс уже свыкся с мыслью, что больше никогда не увидит ее и отца. В том месте, где он меньше всего ожидал их увидеть.

А все детские воспоминания сводились к двум-трем эпизодам. Один из них был таким: Никс учился ходить и его мать всегда оказывалась рядом, когда он намеревался упасть на пятую точку. Он смеялся.

Другое — когда он уползал за пределы, подготовленной его матерью игровой зоны и безостановочно кричал:

— М-а-а-а-а, м-а-а-а-а-а-а.

А мать в это время бежала к нему со всех ног и что-то недовольно ворчала. Дела по дому необходимо было делать, а Никс, вероятно, всячески этому препятствовал. Но только завидев ее, переставал вопить и начинал улыбаться своей беззубой улыбкой, понимая, что ему больше не грозит одиночество, а мать в этот момент, видя его радостное лицо, заканчивала свой бубнеж.

Что же касается произведенных изменений, то они произошли в один из серых будней. По крыше капали капли дождя и весь мир плакал вместе с ним, принимая и откладывая в душе грядущие перемены.

Давно запланированная революция состоялась тихо и без шума. Люди были шокированы произошедшими реформами, но «дроидам» было плевать на мнение «несовершенных». Поэтому теперь только у них имелась возможность приблизиться к верхушке и быть доверенными государственного управления. Само же государство ушло в тень, теперь так и называемое «тенью», и с тех пор и до сегодняшнего дня не показывалось. Видимо не было нужды, все работы за них выполняли «дроиды». Люди же стали рабами своего положения, заключенными в кандалы разума, с ничего не значащим правом выбора. Слова «раб» и «роб» стали своего рода нарицательными связующими элементами между собой.

С 2060 года Никс жил в месте, где происходила будущая закладка и воспитание свойств, переданных его предками. «Няни-робы» давали ему возможность познавать себя с помощью мироощущений. С другими детьми, заключенными в тот же защитный барьер, играть не позволялось. Пять лет жизни в этом отрешении привела его к новому этапу жизни — распределению. В десятилетнем возрасте (возрасте взросления) его и переместили в этот ящик с удобствами, называемый «боксом», где он сейчас и находился и, где должен был провести остаток жизни до следующего и окончательного перемещения в «Спецстар».

Никс направлялся в один из районов своего города Эльтона для разгрузки товаров первой необходимости. Занимались этим не «дроиды» только потому, что люди должны были существовать. Существовать в виртуальной реальности, но тем не менее охватывать своим присутствием все жилые и нежилые районы для будущего непременного попадания в «Спецстар».

Профессия доставщика была сплошь и рядом и соответствовала эпохе. Доставка продуктов, товаров для дома и быта, доставка наслаждений, удовольствий и «наников», доставка профессиональных помощников, уборщиков, врачей и парикмахеров. Доставка превратилась в целую структуру, превратив работу курьера в некий неотделимый симбиоз со всеми сферами жизненных специальностей.

— Эй, Никс, ты опять сегодня какой-то хмурый — промямлил один из разгрузчиков.

Никс развернулся на 180 градусов:

— Да, Уорт, ты очень проницателен, даже умеешь читать эмоции на безликом человекоподобном обличии. Возможно сервопривод, отвечающий за улыбку, заклинил. Я что-то не сильно заметил, чтобы кто-то жаловался, кроме тебя.

— Да мне в принципе все равно, пытаюсь поднять настроение, тебе стоит проконсультироваться с врачом, возможно у тебя депрессивное состояние, вызванное недавними событиями, «наники» бы тебе не помешали.

Что за «недавние события» и почему они должны были вызвать у него депрессивное состояние, которое в принципе никогда его не покидало, он спрашивать не стал, а лишь коротко бросил, дабы не вдаваться в полемику:

— Буду иметь в виду, Уорт, спасибо.

Будущая профессия досталась Никсу очень просто. Каждая из полученных квалификаций — результат распределения машины. Она прочитала мысли, ты ответил на вопросы, произошло зачисление в твою будущую Альма-матер, которая становилась в итоге «Альма-Спецстар». Изменений быть не могло, переизбрания тоже. В десятилетнем возрасте ты навсегда становился на неизменный путь своей квинтэссенции.

А происходило все довольно просто. Вчера ты еще играл с «робо-няней», а сегодня тебе нахлобучивали на голову специальный шлем, соединяемый с помощью специальных тонких присосок с различными участками мозга. Нейросеть генерировала случайные фразы, на которые не было смысла отвечать. Только ты подумал о том, что хотел сказать и следовал следующий вопрос. Казалось бы, что может ответить десятилетний ребенок? Но помыслы у него чисты и мозг еще ничем не затуманен, а значит это идеальный возраст, чтобы пройти «Профор» — тест на определение будущего себя. Сгенерированная информация, полученная от тебя самого вкупе с генетическим типом, полученным от предков, составляет общую картину получаемой специальности.

Никс довольно быстро узнал, кем же он наконец стал и ни капли не расстроился. В нем вообще пропали чувства, остались только состояния. Затем последовало несколько лет обучения с другими более опытными «робами» и затем уже самостоятельные доставки. Сейчас он уже дорос до межгородских перевозок. Ему в общем нравилась дорога, в ней он мог уйти в свои мысли, хорошенько подумать, да и в целом отдохнуть.

Он закончил разгрузку и направился к своему «грузу». По пути встретил несколько неодушевленных «робов», один из которых стоял, как истукан, а второй сидел в позе «лотос». Их хозяева, вероятно, вышли из «вирта», чтобы насладиться настоящим собой. В эти моменты Никс сам хотел «отключиться», но всегда доводил дело до уединения и только потом мог позволить себе выйти. Людям все также необходимо было есть и пить, чтобы поддерживать свое жизнеобеспечение. Такова судьба «несовершенных».

На послезавтра предстояла поездка в Розекс. Город находящийся в 1000 км от Эльтона. За это время необходимо было подготовить грузы для перевозки. Со всего Эльтона собирали старые кофеварки, антиквариат, некоторые из которых выделялись неплохим видом. Их необходимо было доставить в тот самый Розекс, а там уже неизвестно, что с ними стали бы делать. Мир, построенный на думающих железяках, несомненно, требовал неисчерпаемых ресурсов. И если раньше вся электроника, будь то новый аккумулятор для «роба» или электронный компонент для украшения «бокса» стоил копейки, то в связи с возросшим недостатком плат, цена на них увеличилась и уже не каждый мог позволить себе, например, какой-либо нейроимплант.

После полудня Никс посетил еще две точки в городе и к концу дня снова повторил ту же процедуру, что и вчера. Оставил «груз» в «парк-треке» и направился в свой «бокс». Только не встретил по пути кибер-кота с его протезированной лапой. Ему почему-то стало от этого тоскливо. Даже этот кот с облезлой ненастоящей конечностью был настоящим, а не спрятавшимся за маской нутром, и бесспорно вызывал только приятные ощущения. Но сегодня рыжего на пути не оказалось.

«Он точно где-то здесь, наметил план по захвату мира — думалось Никсу — и он немного развеял свою печаль».

Поднявшись к себе, Никс «вылез из своего нутра» и налил себе выпить:

«М-да уж, еще один день прошел и снова этот день нельзя записать в разряд запоминающихся».