Потерянная

Сергей Плотников, 2016

Жизнь продолжается. «На шее» Михаила, а ныне техспека-мерха Миша, оказавшегося чёрт-те где без средств к существованию, по-прежнему двое детей-подростков, которых нужно кормить, учить и, главное, как-то вывести в люди. Но когда они оказываются псиониками, в полной мере унаследовав талант потерянной матери, всё сразу становится гораздо сложнее. Да и на себе, по здравом размышлении, не хочется ставить крест. А тут ещё напарница – мехна, изгнанная из Коалиции, которой непонятно что от Миша и его семьи нужно, да начальство – кучка беспринципных типов, не особо разборчивых в источнике денег…

© Плотников С. А., 2016

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2016

© «Центрполиграф», 2016

* * *

Пролог

Интерлюдия. Флоя

Флоя давно уже убедилась: за пределами звёздных систем Коалиции^[1] люди очень отличаются от её соотечественников. Настолько, что можно было бы говорить о другом виде с иной логикой, не сохрани человечество единое генетическое поле. Правда, потом, уже гораздо позже, она поняла, что ошибалась в своём первоначальном предположении, точно так же, как и большинство других представителей Коалиции, по тем или иным причинам вынужденных контактировать с внешниками. Логика у зовущих себя разумными гоминид была совершенно одинаковая (так как задавалась структурой мозга, куда денешься?), различались только способы её использования, точнее, НЕиспользования. И вот с этим смириться, принять, научиться учитывать было особенно сложно. Но выбора не было: вернуться Флоя не могла. Куда угодно, только не домой. Впрочем, как оказалось, домашние проблемы сами могут найти тебя в любой части освоенного людьми космоса…

Когда чужая мелкая кибернетическая платформа выкатилась буквально под ноги форсировавшим проход в гермопереборке мехнам Флои, сигнализируя на кодированном аварийном канале Коалиции, что обладает информацией высокой важности, девушка без зазрения совести воспользовалась предоставленным маленьким роботом доступом к своей памяти, без труда взломав тактическую сеть отряда противника, и только потом занялась важной информацией. С точки зрения немехна, дроид «Бури» совершил чуть ли не предательство, фактически сдавшись врагам своего опекуна (из лучших побуждений, конечно, но всё-таки), однако сама Флоя думала совсем иначе. Пусть собственный разум Чоки слаб, тем не менее его разумная инициатива спасла и людей, и дроидов от совершенно ненужной, как выяснилось буквально через минуту, эскалации конфликта. А ведь за эту самую минуту, не деактивируй она «умные» оружейные системы имперского производства, всё же прорвавшиеся за гермоворота, мехны Флои, скорее всего, уничтожили бы всех. Это… было бы плохо. Очень плохо.

Мехнов — ни людей, ни чересчур самостоятельных роботов — не любили нигде за пределами Коалиции. В некоторых случаях терпели, иногда даже уважали, но, как правило, старались держаться подальше, изредка в экспрессивных выражениях прося «убраться куда подальше». Привычно и даже в чём-то вполне логично: после длительного опыта проживания на внешних территориях женщина-техспек научилась понимать такие нюансы. С младенчества имея возможность использовать интегрированный в мозг вычислительный кластер и напрямую подключаться к любым коммуникационным сетям, люди, родившиеся во внутренних территориях, жили в мире, в котором было на одно измерение больше. Зачем долго и нудно подбирать слова для общения, когда мысль можно передать практически напрямую, в виде синтез-картинки или пометок в изученном документе (вместе с самим документом конечно), или… да в общем-то возможностей хватает. Достаточно сказать, что сообщество Коалиции состояло не из граждан, а из гуманитарных единиц, и лишь часть из них были людьми или когда-то людьми. Между искусственным интеллектом и искусственным разумом лежит поистине огромная пропасть, и большей части мехнов-искинов её никогда не преодолеть. Вот почему машинам, способным вести себя, обязательно требовались опекуны (именно опекуны, а не хозяева) — логичный поступок не всегда равняется разумному, и наоборот. Внешники же, несмотря на то что каждый человек на подавляющем большинстве планет точно так же с детства был буквально окружён информационными технологиями, очень редко (обычно только профессионалы) разбирались в кибернетике достаточно для того, чтобы понять причины и мотивы нечеловеческих поступков. А то, что не понимаешь, всегда кажется угрожающим, верно? И резкое ограничение в использовании полноценных искинов другими государствами объяснялось именно этим фактом. Тем удивительнее было наткнуться на исключение из правил… И какое!

Новый напарник (четырнадцатый по счёту) сначала не показался Флое человеком, способным долго удержаться на подсунутом ему кадрово-интендантской службой посту. Тем более, являясь, как и любой другой мерх, специалистом широкого профиля, в узконаправленных частностях Миш не обладал ни опытом, ни знанием особых хитростей, присущих любому делу, особенно такому сложному, как ремонт и поддержка космического корабля в «полевых» условиях. Собственно, девушка-техспек и не пыталась как-то подстроиться под коллегу, успев убедиться ещё у предыдущего перед «Панцирной рыбой» нанимателя, что делать это бессмысленно. Вот только мерх с позывным Мерх повёл себя совершенно нетипично! Он не шарахался от Пака и Ена, а даже настоял на своём участии в ремонте собственноручно повреждённой в бою машины, он не просто не гнушался учиться у безоговорочно признанной старшей напарницы, но и активно подстраивался под её график и под взаимодействие с выделенным ему помощником^[2]. Когда от совместной работы Миш перешёл к прямому общению с кибернетической платформой (пусть это и выглядело как поглаживание котёнка величиной с человека и видом ближе к муравью), Флоя решила, что нарвалась на редкое исключение, возможно даже, человека с дефектом психики. Однако тут из каюты наконец выбрались восстановившие силы дети мерха.

К этому моменту всю информацию, переданную маленьким роботом нофо Нурс, женщина-мехн уже изучила. И даже дважды, чтобы не пропустить каких-нибудь значимых деталей. Память средней киберплатформы оказалась частично повреждена, но и того, что смог достать Чоки, хватило на серьёзный и длительный разбор. У выходцев из Коалиции было своеобразное представление о личном и необходимом, когда дело касалось информации, хранившейся в коммуникационных сетях, так что робот некоего Ланцета (идентификатора при имени-позывном, как ни странно, не было) накопировал себе для анализа массу сведений, записей камер безопасности, документов и прочего. Там же хранились и записи о последних минутах жизни робота, пожертвовавшего собой ради выполнения приказа опекуна.

Изначально ни о какой возможности передать часть найденных данных у Флои даже мысли не было — далеко не все люди, даже свыкнувшись с условной самостоятельностью дроидов Коалиции, адекватно реагировали, узнавая, что большая часть личной информации окружающих для искинов и их опекуна как открытая книга. Любой мехн по умолчанию был отличным ломщиком — противостоять искусственному интеллекту или тем более усиленному собственным вычислительным кластером и прямым интерфейсом подключения к сетям полноценному разуму автоматизированные, но не интеллектуальные системы защиты данных, как правило, не могли. По-настоящему важные данные и секреты правительств и корпораций так, разумеется, было не достать, там работали живые кибернетики и специалисты своего дела, однако отряду вроде «Рыбы» такой сотрудник был просто не по карману. Почему мехны Ланцета так свободно чувствовали себя на имперском военном объекте, куда их даже близко подпустить не должны были, — это был хороший вопрос… Как и тот, почему у рекомого Ланцета было больше дюжины помощников, хотя даже опытный житель Коалиции не уследит более чем за тремя-четырьмя. Помощники — в какой-то мере как дети. Лиши детей игр и внимания, нагрузи монотонной работой — и кого получишь, когда они повзрослеют? Не гуманитарную единицу, уж точно.

Собственно, дети Мерха и убедили Флою попытаться наладить с напарником… более доверительный контакт, скажем так. Ен, которого самовольно присвоили себе брат и сестра, стремительно прогрессировал по сравнению с Паком, продолжавшим выполнять роль независимого ремонтника либо её, техспека, «удалённых рук». Вдвойне удивительно было то, что дочь и сын Миша явно были псиониками и чувствовать в «куске композита с манипуляторами» живое существо не могли, что автоматически вычёркивало саму возможность нормального контакта… точнее, должно было вычеркнуть, но почему-то всё выходило строго наоборот. Логика заставляла предположить, что дело тут в генетических параметрах отца и отпрысков… Однако девушка никак не могла избавиться от навязчивого чувства, что просто-напросто видит перед собой нормальных людей. Без имплантов в головном мозге и за пределами внутренних территорий Коалиции. Эмоции — это часть работы разума, так её учили. Нельзя поддаваться эмоциям, но и отбрасывать чувства тоже нельзя. А чувства, когда женщина-мехн наблюдала за вознёй детей и робота, возникали довольно неожиданные, например странное тепло в груди… которое хотелось испытать ещё и ещё раз!

За несколько дней общения Ен накопил приличную словарную базу некоего русского языка, на котором общались между собой Гор и Лисса, и даже выделил часть правил построения фраз и предложений. Как раз после перевода некоторых фраз о матери, которую они с отцом ищут, Флоя и решила скомпоновать и передать мерху запись… на которую мужчина отреагировал непредсказуемо, просто ненормально. Миш покинул корабль и не вернулся ни через час, ни через три, ни через пять. Связаться с его бронёй или терминалом не удавалось — Йорк даже в столичном регионе, несмотря на свой статус, местом был ещё тем. Недаром капитан разрешила своим наёмникам посещать только те заведения, которые имели покрытие провайдера космодромной сети… Короче, в какой-то момент техспек «Панцирной рыбы» поняла, что не просто волнуется (с чего бы это?!), но и чувствует себя виноватой (!!!) перед напарником и его детьми. Чуть ли не впервые в жизни с момента, как её признали взрослой, Флоя не смогла совладать со своими эмоциями, и никакие доводы логики не помогали. Разум, да… Что ж, в таком случае способ оставался один — поступить согласно ощущениям. Ошибка допущена? Но она знает способ, как искупить вину. Нет, не пойдёт искать Миша по Йорку, а сделает по-настоящему нужное дело.

— Добрый утро. — Звуки голоса женщины-мехна заставили сонных Гора и Лиссу, выбравшихся из своего жилого модуля, не только подпрыгнуть, но и сразу же проснуться. — Ен запомнить ваши слова, я — записать и заучить. Говорить.

— З-здорово… — Кажется, Егор не знал, как прореагировать на такую новость. — А папа, то есть Миш…

— Отсутствует. Дело. — Говорить на незнакомом языке оказалось сложно, и, если бы не вычислитель, вряд ли бы сложные слова девушка выговорила правильно с первого раза и без жуткого акцента. — Потому, пока нет, хочу предложить помочь.

— Э-э-э… помощь? Нам? — Василиса восприняла информацию скорее благодаря своему пси-дару, серьги ГБШ^[3] мехн не носила. — Но чем?

— Чувствовать меня хорошо? — Женщина дождалась кивка и переспросила: — А сейчас?

— Ой! — Возглас вырвался у детей хором.

Неудивительно: когда человек, чьи эмоции они только что хорошо ощущали, внезапно «растворяется», пропадает в пси-чувстве, оставаясь физически на месте. Ничуть не похоже на серьги-генераторы, забивающие фон от человека помехами.

— Специальный механизм… вставка… в голову. Могу управлять своим… мозги-голова, — объяснила на ломаном русском Флоя. — Так могу управлять память тоже. Так хочу помогать.

— Э-э-э… память?

— Язык учить. Дереш. Из моей память как псионик переписать. — Девушка полностью «откатила» свою ментальную блокировку, дабы собеседники поняли, что именно она предлагает. — Вы ведь так умеете делать? Вас двое, один принять «грань», и я принять «грань», второй — писать.

— Это…

— Мы согласны, — твёрдо заявила младшая девочка.

— Но отец… — Её брат беспомощно развёл руками.

— Обязательно запретит. — Флоя вдруг поняла, что видит выражение той самой Наты на лице её дочери — и насколько они, мать и дочь, похожи! — Потому надо делать сейчас. Уменьшим концентрацию — объём передаваемого будет небольшим.

— Но… — Егор аж опешил от такого напора.

Да и сестра его слегка испугала, настолько непоколебимую уверенность она испытывала в своём выборе, раз за разом транслируя только одну мысль родственнику: «Соглашайся!»

— Я чувствую, что это правильно, — надавила ещё и голосом сестра.

И Гор сдался.

Интерлюдия. Василиса

А вот причину, по которой Лисса была так уверена в своём выборе, ни Флоя, ни её брат понять так и не смогли. Зря женщина-мехн понадеялась, что сможет продемонстрировать только часть своих эмоций. В отличие от толстокожего брата (мужчина, что поделать!), Вася прекрасно смогла сложить два и два. Как наивно считать, что клипсы с шумогенератором помогут что-то скрыть от близкого человека, привыкшего в условиях блокировки псионики полагаться прежде всего на глаза и мозги! Горечь и раскаяние на дне чувств Флои, поведение папы, старающегося ни минуты не сидеть без дела и ночью поскорее забыться сном без сновидений, могло означать только одно: мамы она больше не увидит никогда. Что-то такое всё-таки в подземном комплексе отец нашёл, что убедило его в бесполезности дальнейших поисков. И даже понятно, почему он признался в этом посторонней и красивой женщине, а не им.

Вот только он совершенно напрасно считает, что Лисса так и осталась плаксой и слюнтяйкой, какой была в восемь лет, а ведь ей уже давно десять (почти одиннадцать!), и были ещё и события последнего месяца. Она — сильная, и силу свою осознать вполне успела. Она — дочь мамы, а мама была военной здесь, во Вселенной-1! Единственное, что мешает им с братом нормально помогать отцу, — незнание языка, который выучить в четырёх стенах и общаясь только с молчуном-роботом невозможно. Так что нельзя упускать возможность… Заодно она немного покопается в голове у… этой. Может, даже не сломает ничего. В принципе она на вид ничего так… А мужчине — мама всегда ей это говорила — очень тяжело быть одному…

Примечания

1

Освоенный человечеством во Вселенной-1 космос поделён между тремя крупными многосистемными (многозвёздными) государствами и множеством однопланетных государств (последние образуют Ассамблею свободных миров). Многосистемными государствами являются Федеративный Союз Систем (ФСС), Империя (государство, где у власти стоят псионики-аристократы) и Коалиция (мехны).

2

По классификации Коалиции, не достигший уровня гуманитарной единицы искин не признаётся самостоятельным и имеет статус помощника. Пак и Ен — мехны-помощники Флои.

3

Серьги, или клипсы с генератором белого (псионического) шума, — единственный способ защитить себя от чтения эмоций и чётко ощущаемых намерений псиоником. Очень распространены в Империи (у не-псионов) и на планетах имперского протектората.