Бессарийский Принц. Цикл книг: «Эйриния». Серия: «Марк и Афин». Том III

Сергей Маркелов

Не успели друзья перевести дух от Лиходейств, что учудили в Аршии, как новые напасти не заставили себя долго ждать.Продолжив горе-миссию по сопровождению картографа из Аламантэи и его дочки в Южные Земли, они оказываются втянуты в интриги местных «Сильных Мира Сего».Разлученным с друзьями, а следом и со своей командой, ребятам ничего не остается, как отправиться в опасное Приключение по неизведанным и Таинственным Землям бескрайних пустынь Бессарийского Царства.

Глава 1 «Сомнения и Тайны»

— Всё, что ты рассказал мне сейчас, не должна знать более ни одна живая душа, — сурово прохрипел серо-пестрый кудрявый рослый крыс в возрасте, надвигаясь на рассказчика, которого слушал последний час, не проронив ни слова.

— При всем моем уважении к вам, адмирал Арад, но это касается дочери Барона, и я просто не могу умолчать о столь важном инциденте, — отвечал ему, оставаясь всё это время в тени ночи, здоровый угрюмый плечистый мышь, нисколечко не дрогнув перед крысой, превосходившей его размерами и силой.

— Ни за себя прошу Идриан, а за них! — указал мужчина на мирно спящих детей.

Они так умаялись за ночь, что свалились с ног прямо на палубе корабля «Отчаянный», на котором двое из них надеялись спастись от цепких рук собеседника крыса.

Идри был неглупым, и только раз взглянув на мышат, всё сразу понял и не стал более спорить.

— Хорошо, мой рот на замке, но как же дети?

— О них не беспокойся, уж чего-чего — они умеют хранить тайны друг друга, куда лучше взрослых, — успокоил его мудрый капитан.

— Но все-таки… Имена, произнесенные этим мальчиком… А также то, как ему удалось спасти Приску… Я многое повидал, но такое забыть будет сложно, — всё никак не мог успокоиться мышь.

— Нам всем придется постараться… Иначе — Она придет за ними, и даже целый флот Аршии не сможет помещать ей забрать у нас самое Дорогое…

Проглотив сухой ком в горле от нахлынувшей волны плохих предчувствий и игры воображения, рисовавшей их будущее в мрачных тонах, проговорись он, Идри прикусил язык.

Не желая более продолжать начатую тему, он подошел к спящим детям. Взяв на ручки маленькую девочку — дочь Барона Димгара и мальчика Орсина под мышку, он, кивнув Араду, не спеша удалился с корабля.

— Наступит время и мне придется принять нелегкий выбор, — прошептал себе под нос адмирал и направился в кают-компанию, дабы хоть последний часок перед рассветом отдохнуть и всё как следует обдумать…

Крайне тяжко и нудно тянулись последние минуты перед рассветом. Особенно для того, кто всю ночь раз за разом переживал события прошлого дня. Для него это был один сплошной кошмар, которому не было начала и конца.

В нем он становился свидетелем гибели маленькой мышки Приски. При этом мальчик оставался лишь пассивным зрителем, не способным и рта раскрыть. Его глаза источали слезы. Он всей душой так и тянулся на помощь маленькой храброй девочке, заступившийся за него. Но все его потуги были тщетны. И как бы не рвался вперед — он не мог сдвинуться ни на шаг.

Невыносимое зрелище предстало взору мышонка, как напоминание о том, что все мы смертны и рано или поздно отойдем в Мир Иной. Вот, в ночи блеснул холодный клинок, затем раздается душераздирающий хохот убийцы. После чего мышка испускает последний вздох и всё начиналось с начала.

Раз за разом, снова и снова — всё тот же страшный сон, под названием — Жизнь. Но почему сейчас?! Когда всё вроде обошлось и ему с друзьями удалось преодолеть саму Смерть — мальчик не мог знать.

На его благо, с первыми лучами солнца он оказался разбужен внезапным толчком в бок. Вскочив на месте, тяжело дыша, с дрожащими от страха губами, не веря, что кошмар позади, паренек стал озираться по сторонам. Ожидая увидеть подле себя злобный оскал убийцы, его взору попалась лишь раскисшая в сладкой дрёме физия друга.

Улыбнувшись уголком рта, мышонок поднялся на ноги, так тихо насколько позволяли скрипучие доски корабля, на палубе которого они все уснули. Разобрав в общей куче друзей Овия и Рину — старших детей Барона Димгара, мальчик вздохнул свободнее. Маленькой мышки не оказалось здесь, как и Орсина, а это означало, что телохранитель Капитана Сорви-Голова — здоровяк Идри забрал их с собой.

Был здесь и Леони, которому даже во сне не удалось высвободится из цепких объятий своей обожательницы. Ну и конечно — лучший друг и брат пробудившегося мышонка — Афин. Последнему он как раз и был обязан завершению кошмара. Желая поблагодарить его, Марк потянулся к нему рукой, но вдруг осекся. Схватившись за ладонь, взору предстали следы от ожогов, и тут же в памяти всё прояснилось.

— Это был не сон! — сорвался с уст глухой возглас души, и паренек, как ошпаренный метнулся прочь от всех.

Не желая, чтобы по его вине друзья снова пострадали, он кинулся бежать с корабля куда глаза глядят. Но оказался остановлен тихим голосом, прозвучавшим с высоты капитанского мостика.

— Беги — не беги, от страха не скрыться!

— Пусть даже так… Рядом со мной одни лишь беды… Так будет лучше…

— Не от страха ты бежишь, а от себя! — прошептал еле слышно Голос, чем заставил беглеца обернулся, но у штурвала никого не оказалось.

Померещилось ли ему или Хозяин голоса успел скрыться из виду — этого мальчик не мог знать наверняка. Но слова, брошенные им вскользь, возымели свой эффект. Мышонок, понимая, что бежать некуда, и те, кем он дорожит больше всего на свете, сейчас здесь с ним, отбросил мысль о бегстве.

Зарывшись с головой в тяжкие думы, он укрылся в носовой части судна, там, где мог оставаться незамеченным до поры до времени…

А тем временем становилось все светлее, и вскоре солнечный диск оторвался от водной глади и воспарил в синеву небес.

Город Аршия, а вместе с ним и её жители стали пробуждаться от сна, и вскоре всюду стало шумно и оживленно. Казалось, ничто не напоминало о произошедших вчера событиях, потрясших этот небольшой портовый городок пиратов, как называли его жителей в Эйринии. Кроме, конечно, еще не до конца потушенного корабля-дворца Барона Димгара, чья корма теперь оказалась поднята кверху и гордо возвышалась над всей округой.

На центральной пристани собиралось всё больше народу. Все, кто стал свидетелями и невольными участниками вчерашних «игрищ» детишек Барона и Гостей Аршии теперь стекались сюда, дабы лично убедиться, что причины лиходейства — покидают их Родину.

Всё внимание было привлечено, к возможно единственному целому кораблю во всем Архипелаге Вольных — небольшому судёнышку капитана Арада, который носил гордое имя «Отчаянный».

Воспользовавшись тем, что свита, которая сопровождала его до пристани, отвлеклась, Барон Димгар подозвал к себе своего помощника — контрабандиста Фортиса, который не раз выручал его в трудные минуты.

— Значит капитану Корнуту и части команды понтийского флагмана «Элевар» удалось сбежать… Хм, — тихо прошептал средних лет мышь темно-рыжего окраса с хитрым выражением лица, чуть прищуренными голубыми глазами, ухоженными волосами до плеч и серьгой в правом ухе.

Разодетый с «иголочки» в атласный черный капитанский камзол нараспашку, накинутый поверх белой рубахи со шнуровкой на груди; а также в черные свободного покроя штаны, и сверкающие блеском высокие сапоги — он внушал уверенность и силу.

— Боюсь без чужой помощи им бы не удалось это сделать, — отвечал также тихо Фортис — мышь рыже-черного окраса, среднего роста, плечистый, с острым носом, разодетый как заправский матрос в свободного покроя штаны и рубаху.

— Хочешь сказать, у нас завелась крыса, друг мой?

— Не могу ничего утверждать, Димгар. Но, если мы не удвоим бдительность, наши дети могут пострадать от их рук, прежде чем мы увидим клинок, занесенный над ними.

— Дети — это самое ценное, что у нас есть, не спорю… Кстати, что-то не видно твоей дочурки, — осмотрелся по сторонам Барон.

— Алтисия наказана! — кротко ответил мужчина, сам по себе очень строгий, но справедливый отец.

— Хорошо, — крайне призадумался Глава Совета. — Капитан Ариол, — подозвал он моряка, что помогал грузить припасы Араду и его команде.

— Да, Барон Димгар, — подбежал к ним серый мышь среднего роста, ничем непримечательный на вид, но с очень храбрым сердцем и сильным чувством долга.

Возложив руку на грудь, он опустил голову перед Бароном и Главой контрабандистов.

— Отныне вы назначаетесь Седьмым капитаном в Совете…

— Но как можно… — поднял на него глаза мужчина, никак не ожидая награды, после того, во что он оказался втянут вчера. — Ведь Почетным Седьмым Капитаном является Адмирал Арад?!

— Об этом не беспокойся — он не против, — усмехнулся мышь. — Лучше подумай об ответственности за безопасность города, что отныне ложится на твои плечи, — в шутку погрозил ему пальцем Димгар.

— Я всё понял, Барон! Клянусь, вчерашнего инцидента не повториться! — вытянулся во весь рост Ариол, приняв это за укор.

После, получив негласное разрешение продолжить сборы, он удалился.

«Мудрое решение, друг мой. Ведь он, как ни как, один показал себя настоящим мужиком. Не то, что эти трое…»

Прошептал Фортис, когда они снова оказались в относительном покое.

— Может быть, мне стоит потолковать с ними с глазу на глаз? — недобро бросил взгляд мышь в сторону трех Капитанов Совета — Бора, Крептия и Тираса, которые с явной неохотой пришли нынче на проводы Гостей.

— Оставь это… Меня больше интересует то, что произошло вчера ночью, — прошептал Барон, переведя взгляд на мышонка светло-каштанового окраса, отыскав его взглядом.

Он казался совершенно обычным мальчишкой, за исключением бездонного горя в его голубых глазах, да браслета на шее — подарка капитана Арада. Паренек стоял в носовой части корабля «Отчаянный» в гордом одиночестве, скрываясь от чужих глаз в тени снастей.

— Никто из них так и не рассказал, что именно произошло с Приской?! — устремил и свой взор на мальчика Фортис, которому он показался знакомым.

— Да друг мой, даже Идриан молчит, как рыба. И это меня пугает…

— Капитан Арад, а вы уверены, что стоит так поспешно покидать Аршию сейчас, когда им может понадобиться любая помощь? — огласил свои мысли вслух, подошедший к нему среднего роста светло-русый мышь, с короткой стрижкой и пенсне на носу.

Мужчина, облаченный в дорожный плащ, накинутый поверх изрядно потрепанного за прошедшие дни плавания камзола благородного бардового цвета, был наделен умным взглядом и здравым рассудком.

— Поверьте мне Лесандри, лучшей помощью для Аршии будет поскорее увезти подальше этих двоих, — прошептал крыс, косо поглядывая на Марка, который с самого рассвета ни с кем не разговаривал и был отрешен от всего, что происходило здесь и сейчас.

Мышонок, облокотившись о перила, не сводил глаз со своих ладоней, что оказались обожжены, но, при этом, он совершенно не чувствовал боли.

Да какое ему сейчас было дело до чужих взглядов, которые привлекал, когда он сам ненавидел и корил себя за всё, что произошло вчера. Несчастный с удовольствием бы растворился в воздухе, ни оставив и следа, лишь бы больше не видеть боли и несчастий этого жестокого Мира.

— За эти дни вы не заметили в них перемен, капитан? — раздалось здесь дельное замечание обладателя сухого, с хрипотцой, голоса моряка — серо-дымчатого окраса крыса с белыми крапинками по всему телу.

Он обладал толстым длинным почти голым хвостом, куда более острыми ушами, чем у обычных мышей и немного жутковатой, с торчащими клыками, мордой.

На нем «красовался» подранный камзол поверх просторных морских штанов и рубахи, заправленной в них. Поясом служила широкая тряпка, обвязанная вокруг талии в несколько слоев.

— Заметил Зеб… Но ни нам решать, — ответил на это крайне сухо Арад, делая вид, что дела детей его не особо беспокоят.

А сам, тем временем, с самого пробуждения не сводил глаз с мальчика, ожидая от него очередную глупость. Но на благо, у Марка было слишком тяжело на сердце, чтобы совершать опрометчивые поступки.

— Они и вправду, как-то резко повзрослели, — подметил Мадео второго юнгу, выскочившего из трюма и кинувшегося прямиком к брату.

— Марк, долго ты еще будешь здесь торчать?! Все уже собрались, ну кроме Приски… Малышке сильно досталось, и она даже не сможет прийти проводить нас… — подошел к нему со стороны спины огненно-рыжий мышонок, в глазах которого горел огонек неиссякаемого азарта и жизнелюбия.

Как и его друг, мальчик был одет в рубаху с длинными засученными рукавами, заправленную в просторные морские штанишки, повязанные на поясе небольшим куском ткани, на узел сбоку. Данный наряд, им, взамен вчерашним изорванным одежам, любезно предоставил сам штурман Зеб. С наказом: «Если вздумаете сотворить что-нибудь эдакое, я вас этими рукавами и повяжу».

На голове паренька красовалась белая повязка, с которой он не расставался ни днем, ни ночью. Дополнял образ лихого моряка — серьга в правом ухе, которую в отличие от брата, Афин не скрывал за волосами.

Даже спустя десять песчинок Марк никак не отреагировал на появление друга, и всё продолжал стоять к нему боком.

— Ты меня слышишь?! — начал терять терпение юный помощник повара.

— Афин, как я могу предстать перед теми, чью сестру, по моей вине, чуть не погубили?! — хрипло прошептал страдалец, не смея и глаз поднять — так был напуган вчерашним.

— Да что ты такое говоришь, брат?! Это ведь Кирс убил… То есть чуть не убил Приску, а не ты! — схватил его за плечи паренек и хотел развернуть к себе.

— Пусти! — вырвался из его рук «виновник всех бед». — Впервые в жизни я всё прекрасно помню: что сталось со мной, когда меня охватил гнев… Как хотел убить Кирса… Как поднял руку на тебя, и… — осекся мальчик, у которого дыхание перехватило.

— Ну, наконец-то! А то мне порядком надоело играть с тобой в непонятки. И раз ты всё помнишь, мне легче будет сделать это! — прорычал повеса.

Резко развернув к себе брата, он отвесил ему столь мощный удар в челюсть, от которого тот чуть не упал. Столь «дружеский» жест не остался незамеченным взрослыми, которые хотели вмешаться. Но лишь раз заглянув в глаза Араду, заслонившему единственный путь к ним, Димгар и остальные опомнились и сделали вид, что ничего не заметили, дабы не ранить чувство гордости мальчишек.

— Хватит уже жалеть себя! — закричал в голос Афин, нисколько не заботясь, что его могут услышать.

«Возьми наконец себя в руки! И раз ты всё помнишь, то должен знать — чтобы не случилось, мы не отступимся от тебя! Какие бы обидные слова ты не выпалил с горяча, и как бы не был опасен для окружающих и себя самого!»

— И пусть, брат мой, ты не идеален, но именно это и делает тебя Марком! — закончил мальчик на повышенных тонах.

После чего, понимая, что сболтнул лишнее, он притих и протянул руку помощи.

— Так что утри сопли и отбрось все напрасные сомнения!

— Брат?! — поднял на него глаза паренек, потирая челюсть.

Невольные свидетели этой сцены ожидали увидеть в глазах Марка обиду или даже слезы горя, но его лицо прояснилось. С него как будто сошла пелена кошмара и разум резко пробудился. А вместе с этим, вернулось ощущение реальности, а следом, и боли телесной.

— Ну как, полегчало?! — скривил хитрую усмешку озорник.

— Немного, — выпрямился мальчик, прищуривая глаза от палящего солнца, чьи лучи пробрались сюда — в его одинокую «Обитель горя и отчаяния», вместе с приходом друга.

— Отлично, тогда идем, — схватил брата рыжий мышонок и утянул за собой в трюм, где их возвращения уже заждались.