Баловство небес. Избранное

Сергей Лазо (2013)

В новую книгу С. Лазо вошли стихи разных лет, объединившие поэтический опыт автора. Роман «Концерт для одинокого голоса с неслаженным оркестром» издавался в разных форматах, отмечен критикой, и вошёл в длинный список «Книги года ВВС-Украина-2012». Данное издание самое полное и пока единственное в России.

Из книги «Царства»

«ночная улица в объятьях фонарей…»

ночная улица в объятьях фонарей

по ней незримо бродят сновиденья

и я иду квартальный ясновидец

всех будущих и всех грядущих дней

белей чем снег и тоньше чем струна

ночная улица

куда ведёт она…

«Нарисую на стене лодку…»

Нарисую на стене лодку

И уплыву к тебе.

Шепну слово ветру,

И ты услышишь меня.

Коснусь бересты,

И тебе станет тепло.

Спрячу в ладони снежинку —

Твоё сердце растает…

Несовершенство

Да, я не совершенен,

Как впрочем и Вселенная,

И в этом,

я уверен,

Смысл жизни и движения.

Ну, был бы идеален

Весь люд и вся растительность,

Кто вышел бы из спален

Творить благотворительность?

Всё сложено. Всё спето.

На тысячу процентов,

Что делать на планете

Без звуков и акцентов?

Так в идеал играя,

Я остаюсь на воле,

Рай там, где нету рая,

Мы все на минном поле.

Открытия —

блаженство,

Мир не познают лодыри,

Я за несовершенство,

Его люблю до одури.

«Эти женщины молоды и красивы…»

Эти женщины молоды и красивы,

Все они живут в моём сердце,

Которое никак не поделят.

В жизни они бы не сладили:

Ссоры, ревности, сцены трагедий и драм…

Есть место, где все они счастливы

Одновременно и безоговорочно —

В моей книге стихов о любви.

«Темноты и мрака в природе нет…»

Темноты и мрака в природе нет,

И там, где тебе темно,

Ослепло зашторенное окно

Или просто не включен свет.

«Жизнь подобна костру…»

Жизнь подобна костру,

Из ничего и всего,

Так и живу в миру

Не от мира сего.

Радость, кураж, беда —

Впрыски в больную кровь,

Телу нужна еда,

А вот душе — любовь.

Любится — так любить,

Горестно — так нести,

Вот и пришёл, чтоб быть,

Вот и есть, чтоб уйти.

«Людская жизнь давным-давно…»

Людская жизнь давным-давно —

Начало, развязка, эпилог…

Людская жизнь — сериал кино,

Которое смотрит Бог.

«Сухие листья летят с деревьев…»

Сухие листья летят с деревьев,

Мёртвые люди опадают с ветвей.

Ещё одна осень над головой.

Ещё одно поколение удобряет землю,

Ещё один лепесток человечества

Становится шелухой…

Время

Время для дикарей — день и ночь,

Для историка — раскопки руин,

Для биржевика — это маятник.

Для матери — память о детях.

Для влюблённых время — быть вместе,

Для усталого путника — отдых в тени.

Для умирающего — последний вздох.

Что же такое время?..

«Мысль — не решенье, а дилемма…»

Мысль — не решенье, а дилемма,

Одна из бесконечных тем,

Любая мысль — уже проблема,

А не решение проблем.

«Не нужно бояться ада…»

Не нужно бояться ада:

Мы достаточно натерпелись.

Мы уже в аду.

Мы можем попасть только в рай.

Мы обречены попасть в рай,

Больше некуда…

Похожесть

Дорогам, что приводят к Риму,

Всегда одно предназначенье —

Всё в этом мире повторимо

С диаметральным отраженьем.

Мы отражаемся друг в друге

Не так, как есть на самом деле,

В полутоске, полуиспуге,

Себе понятны еле-еле.

Одним путём пришли мы сами,

Другой увёл нас от истоков,

Нет, не бывает двух касаний,

Как не бывает двух востоков.

Так двух пророков одной веры

В одно соединить негоже.

В обломках поднебесной сферы

Невыносимая похожесть.

«Взлёт симфоний — девятый вал…»

Взлёт симфоний — девятый вал,

Шпиль в небо — вершина зодчества.

Даже последний ружейный залп —

Всего лишь гимн одиночеству.

«Я всегда удивлялся…»

Я всегда удивлялся —

Откуда берутся и куда бредут

Эти люди на пустынной шоссейной дороге.

Нет домов, фонарей, деревень, городов — ничего,

Кроме сумерек и одиноких машин,

Улетающих в сумрак…

«Сегодня пятое число, сегодня вторник…»

Сегодня пятое число, сегодня вторник.

Меня так рано разбудил незримый дворник,

Что показалось, он метёт не мусор улиц,

А наши дни, куда назад мы не вернулись.

Метёт шаги, и перед нами бездорожье,

Метёт слова, сплошь запорошенные ложью,

Метёт несбывшиеся сны — и ночь длиннее.

Метла — осколок тишины. И так вернее.

А после снегом заметёт потухший город,

И дворник спрячется во мгле, уткнувшись в ворот.

Не моё

И роли хороши,

и классно сыграны,

Лихой сюжет, красивое житьё,

Гламурные призы гламурно выиграны,

Всё хорошо, но это —

не моё.

Со всех экранов, залов, репродукторов

Всё те же песни

всё того же дня,

Всем по пути, а я ищу кондуктора,

Видать, и этот рейс не для меня.

Воздушные шары плывут за окнами,

В которых крутится своё кино,

Мчат кони алые а-ля Петрова-Водкина,

Жизнь выглядит совсем неплохо.

Но

пора сомнений, как луна двурогая,

Несёт разлад, уж точно знаю я,

Как встречная девчонка длинноногая,

Да, хороша….

Но тоже не моя.

Нет места

В твоей зашифрованной жизни

Для меня нет места.

Бесконечные ограды, запертые калитки,

Дома-улитки,

в которых никто не живёт.

Ты — крепость

В осаде моих безуспешных попыток

Взять штурмом,

Натиском,

Хитростью,

Изменой,

Предательством,

Отречением,

Сожжением —

Быть вместе, быть рядом.

Ядом

Полнятся обещания встреч, которые не состоятся.

Ты прячешься в листьях событий,

не отмеченных временем,

Ты кружишь в безликой толпе,

И я задыхаюсь

В паутине твоего равнодушия.

Попрошайки

Мы свингуем в разговоре,

Ищем точки соответствий,

Не дарители, не воры —

Просто двое, просто вместе.

Просто очень хочет каждый

Нежности, любви и ласки

Как когда-то, как однажды,

То ли в жизни, то ли в сказке.

Суть всех наших отношений

В этом призрачном подарке

Горсть любви — как подношенье,

Коли даришь — то по-царски.

Но и ты не от щедрот здесь,

А с протянутой рукою,

За любовью — как на подпись,

И со мной — как за стеною.

Не умеешь — не готовься,

Не даёшь — не жди прибавки,

Не любовники мы вовсе,

Мы — всего лишь попрошайки.

«Вы играете «Собачий вальс»…»

Вы играете «Собачий вальс»?

Самая лёгкая фортепьянная вещица,

Но даже её умудряются сфальшивить.

Никто не воспринимает это всерьёз —

Какая разница, как звучит эта дурацкая мелодия.

С таким же пренебрежением мы относимся к себе,

А ведь в каждом из нас прячется ангел,

И мы его хранители…

«В последних числах января…»

Зима 2007 года — явление уникальное. Постоянная плюсовая температура декабря и января, аналогичная нынешней, отмечалась пятьсот лет назад.

Из газет

В последних числах января

Лёг снег.

Неужто в самом деле

Все вольности календаря

Развеют наконец метели?

Такой гольфстримовой зимы

Не помнит полтысячелетье,

На эту белоснежность тьмы

Могу безудержно смотреть я.

Уж год на месяц постарел,

А я на год,

мир — на мгновенье,

Была природа не у дел,

И вдруг сугробов день рожденья.

Ну вот зима —

держи, лови!

Ликуй, играй в снежки, как дети,

А мне уж хочется любви,

Какой не знали пять столетий.

«Падал Икар…»

Падал Икар.

Вовсе не потому, что обжёгся о солнце.

Просто устал лететь.

Просто обнял себя крыльями

И тихо скользил к земле,

Пока не слился с собственной тенью,

Настигшей его.

««Кто в старости подаст стакан воды…»…»

«Кто в старости подаст стакан воды…»

А что, уже стучится в двери старость,

Неужто лишь два шага до беды,

И мне каких-то пару дней осталось?

А коль придут с лопатами за мной,

То вряд ли станут волосы седыми,

Художники уходят в мир иной,

Как правило, беспечно молодыми.

«Она представляет какой-то период…»

Она представляет какой-то период,

Какой-то шекспиро-сервантовский ход

Твоей жизни.

Ну да, ты скучаешь. И что?

По ком ты скучаешь, по ней?

Нет, по времени.

По дням, по кострам из осенних разлук,

По одной затонувшей планете с названьем Love Story.

Ты хочешь вернуть это время,

а станешь ли вновь молодым?

Можешь встретиться с ней.

Всё там же. Всё так же.

Но той уже нет —

из бездны печальных глаз

Всплывёт совершенно другая.

Пересмотр старых фильмов,

Ах, как же хотелось их вновь посмотреть!

Посмотришь, подумаешь: господи, что за тоска!

Прошлое хорошо только тем,

Что оно уже прошлое.

Продолжения нет.

Продолженье всему — это ты.

Wellcome. Как знать, может скоро встретишь другую,

И через год затоскуешь по ней…

«Правда опасна и неизменчива…»

Правда опасна и неизменчива,

Поэтому лгут —

волна за волной.

Правда — фото другой женщины,

Найденное женой.

«Вот и живи, поступай, как знаешь…»

Вот и живи, поступай, как знаешь,

Сколько рабов — столько господ,

В небо взмывает за стаей стая,

И исчезает за годом год.

Что-то не сбудется, что-то случится,

Хочешь, не хочешь —

судьба права,

У каждого дерева свои птицы,

У каждой песни свои слова.

«Любовь существует в трёх измерениях…»

Любовь живёт три года.

Ф.Бегбедер

Любовь существует в трёх измерениях:

Страсть,

Нежность,

Скука.

Забег на три дистанции.

Триединство,

незыблемое, как святая Троица.

«Если ты уйдёшь, я покончу с собой…»

«Если ты уйдёшь, мне будет больно…»

«Если ты уйдёшь, я обмою это шампанским…»

«три разные женщины в моей жизни…»

три разные женщины в моей жизни

три непохожие вазы на моём столе

наполненные цветами…

Идём…

Дни, как шаги, легки и гулки,

Однообразье новостей,

Нас ветер гонит в переулки

Словно непрошеных гостей.

Ложатся сумерки на плечи,

И вдруг пахнёт из дальних лет,

Как согревали зиму печи,

Которых нынче просто нет.

Чугун на смену изразцу,

Мир из окна уже не тот наш,

Морозы хлещут по лицу

До посиненья и наотмашь.

А время катится с горы

Всё безоглядней и быстрее,

Приход ещё одной поры —

Крушенье ямбов и хореев.

Между прощеньями вина,

Между прощаниями гнёзда,

Всё ж мне благоволит луна

И покровительствуют звёзды.

Ну что ж, идём, идём любя,

Куда от жизни этой деться,

И так, закутавшись в себя,

Попробуем хоть чуть согреться.

Магазин книг

Я в книжный магазин вхожу, как в храм,

Меж стеллажей брожу по облакам,

Сплошь классики,

витые фолианты,

Сплошь гении, швыряющие фанты

Своих страниц искателям чудес.

Тома,

дома,

вечнозелёный лес,

Где одинокий лист моей обложки —

Не взлёт,

не бег,

не шаг,

а лишь подножка.

Бескрылые сомненья за спиной….

«C’est la vie. На всех не хватит…»

C’est la vie. На всех не хватит.

Не досталось, ну и ладно,

Может так и очень кстати,

Чтобы стало неповадно.

Власти, знатности, богатства

Не досталось в полной мере?

Может в бедности и братстве

Больший смысл?

И атмосферы

Абсолютного блаженства

Просто нет на белом свете,

Далеки от совершенства

И прагматы, и поэты.

Настоящее богатство

Не владение —

даренье,

Вот вам книги,

вот вам царства

На века.

И с воскрешеньем.

«Что-то мы не понимаем…»

Что-то мы не понимаем

И, видать, не догоняем —

Отведём часы на час.

Всё украдено с концами

И не нами, и не вами —

Всё украдено до нас.

Ну а нам-то что досталось?

Твёрдый кукиш, мягкий фаллос,

Прозябанье на краю…

Впрочем, мненья не сойдутся,

Недовольные найдутся

Даже в солнечном раю.

Так что не ругайтесь рьяно,

Или трезво, или пьяно,

Но укладывайтесь в штиль.

Что осталось, доворуем,

Или просто доблефуем

И сдадим часы в утиль.

Депутаты и воришки

В одинаковых манишках —

Сплошь безвременье у нас.

В общем, не разбогатели,

Лишь немного поумнели —

Всё украдено до нас.

Послевкусие

Волна голов поднялась и схлынула. Пали царства.

Кто знал, что сближает ненависть,

а разводит сближение?

Молчаливое большинство

Молчаливого государства

И великая немота молчаливого унижения.

Общение

Смех — разговор с детством,

Молчание — разговор с собой,

Молитва — разговор с Богом.

Поединок — разговор с судьбой,

Покой — поцелуй смерти…

«лишённый способности плакать…»

лишённый способности плакать

он стоит у края и смотрит на нескончаемые похороны

в его глазах пустыня потрескавшаяся от зноя

его сердце на дне высохшего моря

среди каменных отпечатков рыб и растений

лишённый способности плакать

он мог бы остановить парад тонущих гробов

и взмывающих в небо людских душ

умолк бы охрипший колокол

дрогнули б стрелки часов без точек отсчёта

но что делать с этой очередью усеявшей горизонт…

Смерть деда мороза

Сегодня умер Дед Мороз, как снег растаявший,

Так обыденно бьётся тарелка, считавшаяся летающей.

Так звёздная вселенная превращается в лавку вещизма,

Смерть Деда Мороза — начало скучного прагматизма.

Дети преображаются, теряя мечты-караты,

Их покидают говорящие звери и благороднейшие пираты.

Мир чудес зарастает травою забвенья,

Умер Дед Мороз — погибло ещё одно поколенье…

«Мир грустных метафор…»

Мир грустных метафор.

Весёлые девчонки превратились

В серьёзных женщин, взрослых и правильных.

Милые тётки — неугомонные любовницы —

Стали бабушками.

(Пыльный глянец старого эротического журнала).

Одна говорит: Пора климакса, но он не наступает,

К тому же меня бешено любят молодые парни…

Вторая требует: Ну скажи, что я лучше всех!

— Хорошо, ты лучше…

Но я уже не влюблён, чтоб так думать,

Не замечать лиц,

Перепаханных жизнью и временем.

Молодые глядят сквозь меня:

Что я для них?

Сексуально нейтральная

Прозрачность стекла

С диоптриями

Эротических

Претензий.

«Дорога — это встреча или расставанье…»

Дорога — это встреча или расставанье?

Я — это просто я или «ты» наоборот?

Что получишь, раздавая себя, как милостыню,

И зачем спрашивать, если ответа всё равно нет…

Наконец, зачем так стремиться к победе,

Которая всегда означает поражение?

«Ну, здравствуй, осень, щедрая сестра…»

Ну, здравствуй, осень, щедрая сестра,

Дарительница круглобоких яблок,

Хозяйка превращенья во «вчера»

Хмельного лета, что чуть-чуть озябло.

Ну, здравствуй, мой октябрьский рыжий кот,

Незримый спутник брошенных вокзалов,

Пора разлук, незапертых ворот,

Дверей и недостроенных причалов.

И дни, и листья — ветер и поток,

Всё двойственно, как песни Франка Заппы,

Душа стремится в солнечный восток,

А корабли,

а корабли плывут на запад.

«Это не одиночество, если никого нет рядом…»

Это не одиночество, если никого нет рядом.

Это не одиночество, если никто не нужен.

Это не одиночество, если ты один среди всех.

Это не одиночество, если тебя просто забыли…

Одиночество —

когда нужен человек,

Только один,

Из всех миллиардов, живущих на этой планете,

Только один,

Определяющий смысл твоей жизни,

Только один,

Которого нельзя потерять,

И который не любит тебя…

«Глаза уж циферблат не жгут…»

Глаза уж циферблат не жгут,

Немые стрелки теребя,

Теперь я никого не жду

Как безоглядно ждал тебя.

Весь этот садомазохизм

Истёк, как талая вода,

И растеряли магнетизм

Колёса, крылья, поезда.

Но иногда…

Как всё же жаль,

Что день на день похож точь-в-точь,

И я не вглядываюсь в даль,

И я не вслушиваюсь в ночь.

Нет тайн и кладов, как нет встреч,

Нет пропастей, как нет разлук,

Желает время мерно течь

Без всяких «никогда» и «вдруг».

Разбрасывать и собирать —

Всему свой час, всему свой срок,

Терять, встречать, любить, обнять —

Ещё! Ещё!

Дай Бог!