Компромат на президента

Сергей Зверев, 2008

Опальный олигарх Хайновский раздобыл компромат на Президента России и хочет им воспользоваться, чтобы свалить самого. Этого допустить никак нельзя, и президент обращается к своему другу детства Климу Бондареву. Клим – лучший агент самой засекреченной российской спецслужбы, он способен на многое. Одна хитроумная подстава, и компромат в руках Бондарева. Но, похоже, Хайновский и на этот раз переиграл Клима. Так что пока счет один – один…

Глава 1

Уже смеркалось, когда угловатый мерседесовский джип, сверкая черным лаком, съехал с асфальта в молоденький лесок. Машина, покачиваясь на неровностях, раздвигая бампером низкие кусты, выбралась на полянку и лихо развернулась. В плоских лобовых стеклах отразился летний закат — темно-оранжевый диск солнца уходил за низкие, распростершиеся над далеким лесом облака. Сидевший за рулем мужчина с глубоким шрамом, пролегавшим через весь лоб, с блаженством потянулся и заглушил двигатель.

— Паша, сходи, глянь, как мы смотримся с дороги, — проговорил он, щелчком выбивая сигарету из пачки.

Паша, серьезный сорокалетний мужик с глубоко посаженными глазами, криво усмехнулся:

— Темно будет. Ночь сегодня безлунная. Нас хрен кто заметит, — но тем не менее он выбрался из «Мерседеса» и двинулся к шоссе. По дороге он неодобрительно посматривал на примятую колесами траву.

Оказавшись на асфальте, он присел и, подняв руку, помахал ладонью.

— Все в порядке, Леонид! — крикнул он, вглядываясь в лес.

Налетевший ветер подхватил пыль с обочины и заставил мужчину втянуть голову в плечи. Он сидел на корточках, подставив спину ветру, и смотрел на видневшийся на пригорке над небольшим озерцом дом с красной металлочерепичной крышей. В его взгляде не было зависти к богатым, только немного усталости, немного брезгливости ко всему остальному миру. Тот, кого звали Пашей, вернулся к машине. Леонид уже обламывал ветки на орешнике.

— Теперь мы хоть дом сможем контролировать, — пробурчал он, прикладывая к глазам бинокль, — лимузин и джип охраны все еще там. Если ему вздумается остаться на ночь… — Леонид вздохнул и потер глубокий шрам над бровью.

— Уедет. Ребята сказали, что в девять утра у него важная встреча, — отозвался Паша. — Не нравится мне след от колес на траве, — он запрокинул голову, вглядываясь в верхушки деревьев.

Тонкие сосенки шумели, раскачиваясь.

— Траву ветром пригладит, — уверенно произнес Леонид, — четверти часа не пройдет, как следа от нашей машины не останется. — Он присел перед бампером и принялся сворачивать номер, тот крепился не обычными винтами, а «барашками». Неторопливо, с номером под мышкой Леонид забрался в «Мерседес», приопустил спинку сиденья. — Полчаса я дремлю, полчаса ты.

Паша сидел у распахнутой дверцы, жевал травинку, на приборной панели перед ним лежали мобильник и наручные часы. Солнце уже скрылось за горизонтом, темнота сгустилась под деревьями, и только их верхушки еще рисовались на фоне неба. В доме над озером зажглись окна, загорелись и фонари вдоль короткого причала для лодки.

Когда минутная стрелка уперлась в цифру двенадцать, а часовая оказалась напротив десяти, экранчик мобильника вспыхнул потусторонним синим цветом, трубка завибрировала и закрутилась на месте. Паша поймал ее и приложил к уху.

— Да, мы на месте, — негромко произнес он безразличным тоном, — объект все еще в доме. Продолжаем наблюдение.

Леонид вновь прикрыл веки и поудобнее устроился в водительском кресле.

— Паша, звонок отключи, — посоветовал он.

— Уже давно отключен. Спи, через десять минут моя очередь подойдет.

Паша приложил к глазам бинокль. Мощная оптика приблизила дом. В окне первого этажа на желтых занавесках читался женский силуэт. Женщина стояла боком к окну и курила длинную сигарету в мундштуке, покачивала головой, соглашаясь с невидимым собеседником.

— Разговоры, разговоры… — недовольно проговорил Паша, — с бабами не говорить надо…

Ему самому хотелось закурить, но с наступлением темноты пользоваться огнем он не рисковал, боясь себя выдать.

Леониду не пришлось напоминать, что время его отдыха миновало, он потер лицо ладонями, потряс головой и придвинул к себе мобильник.

— Чем занимаются? — спросил он.

— Хрен их поймет. Болтают. — Паша откинулся на спинку, понюхал незажженную сигарету: — Табак хорошо пахнет.

— Не захрапи! — беззлобно ухмыльнулся Леонид, вглядываясь в черное, словно на него плеснули расплавленный битум, лобовое стекло машины.

Он просидел четверть часа, глядя неподвижным взглядом на залитый светом дом. Так терпеливо может вести себя только хищник, поджидающий жертву. Наконец в доме почувствовалось движение. Качнулась занавеска в холле. На крыльцо вышел охранник, неторопливо спустился к машине. Двое других уже отворяли ворота.

— Паша, — позвал Леонид, — кажется, он сваливает — дождались.

— Наконец-то. Может, еще и дома ночевать будем, — Паша сел и поежился — из открытой дверцы тянуло ночной прохладой и сыростью.

На крыльце дома появились мужчина в черном костюме, при галстуке, и женщина в светлом платье.

— Бабенка ничего, — произнес Паша, глядя в бинокль, — не каждому по карману.

— С его бабками можно себе любую позволить. — Леонид сплюнул в открытое окно машины, когда мужчина на крыльце приобнял на прощание женщину.

Джип с охраной первым выехал за ворота, следом за ним выкатил и лимузин. Женщина постояла на крыльце, кутаясь в длинную шаль, дожидаясь, пока двое охранников закроют ворота.

— Все в ажуре, лишних людей в доме он не оставил. Сколько приехало, столько и сваливает. — Леонид смотрел на мелькавшие за стволами фары машин. — Сейчас проедет, и можно выбираться.

Паша сунул в рот незажженную сигарету и рассеянно улыбнулся, но постепенно его улыбка гасла. Джип с охраной сбавлял скорость, затем вильнул влево и остановился как раз напротив того места, где свернул в лес и «Мерседес». Лимузин замер за джипом охраны, чуть не коснувшись бампера бампером. Двигатели продолжали работать, мошкара вилась в ярком свете фар.

— Какого хрена, — пробормотал Паша, — неужели мы засветились? — Рука его потянулась к кобуре под мышкой.

— Спокойно, — остановил его Леонид, — даже если и засветились, то ничего страшного не произошло. Мы еще ничего не сделали.

— Я же говорил — след на траве остался… — Паша осекся.

Из джипа выбрались два рослых охранника и, напряженно вглядываясь в темноту перед собой, двинулись к леску, остановились у первых деревьев.

— Михаил Изидорович, — крикнул охранник так громко, что Леонид от неожиданности даже вздрогнул, — чисто, можно выходить!

Дверца лимузина — белого «Линкольна» — распахнулась, и на обочину вышел приземистый мужчина в темном костюме, в свете фар поблескивали металлом пуговицы на пиджаке и заколка на галстуке.

— Иллюминация как в парке культуры и отдыха, — недовольно проворчал он.

Свет фар в «Линкольне» тут же сменился на ближний. Михаил Изидорович спустился с пологого откоса и потянул «молнию» на брюках. Пока босс «отливал», охранники напряженно всматривались в лес. Вновь скрипнула «молния», и олигарх запахнул пиджак.

— Едем, — он забрался на заднее сиденье.

Паша ухмылялся, провожая охрану олигарха взглядом.

— Он что, в доме «отлить» не мог?

— Забыл. Или бабы постеснялся.

И тут мобильник на приборной панели засветился, заелозил. Леонид тут же прихлопнул его ладонью, сгреб в карман. Он буквально сполз под руль и только тогда прижал трубку к уху.

Паша нервно теребил в руке сигаретную пачку.

–…ну… да… — шептал в микрофон Леонид, — сами с глазами, видели, что они уехали из дома. Скоро будем на месте.

Камешки полетели из-под колес джипа. Рубиновые габариты «Линкольна» мигнули. Машины понеслись к Москве.

— Вот так всегда, — Паша наконец-то позволил себе прикурить, — чуть на фигне не прокололись, — кто ж знал, что ему именно здесь приспичит остановиться?

— Мелочей в нашей профессии не бывает, — Леонид перевел дыхание, — ждем десять минут, — он засек время.

«Мерседес», проломив кусты, выехал на дорогу и покатил с погашенными фарами. До дома оставалось сто метров, когда машина резко съехала в неглубокий кювет.

— Дальше пешком, — Леонид открыл перчаточный ящик и подал Паше черную вязаную шапку с отверстиями для глаз и рта, вторую натянул себе.

Мужчины посмотрели друг на друга. В прорезях, сделанных в черном трикотаже шапок, белели только глазницы и рты.

— Мы с тобой как чеченские террористы, — хохотнул Леонид, вытаскивая из-под сиденья пластиковый чемоданчик.

— В доме повешенного не принято говорить о веревке.

Мужчины торопливо шагали к дому, перед воротами остановились. Паша толкнул калитку, та оказалась не заперта, и боком просочился в нее. Леонид шагнул следом. Охранник стоял на дорожке и, не мигая, смотрел на пришельцев, хотя вроде бы должен был выхватить оружие при виде «террористов».

— Вас двое? — почти беззвучно поинтересовался у него Леонид.

— Двое и еще баба, — ответил охранник.

— Понятно.

— Не перестарайся, — произнес охранник, поворачиваясь к Леониду спиной.

— Не напрягайся, расслабься. — Леонид вытащил из кобуры пистолет, перехватил его за ствол и нанес короткий удар рукояткой по затылку охранника, тот чуть слышно ойкнул и рухнул сперва на колени, а потом упал лицом в траву.

Паша перевернул его на спину, приоткрыл веко и заглянул в закатившийся глаз.

— Все в норме. Жить еще долго будет.

— Я и не сомневался. — Леонид ловко заклеил бесчувственному охраннику рот клейкой лентой и стянул ему руки за спиной черной тесьмой.

Паша тем временем связал охраннику ноги веревкой от самых щиколоток до середины бедра. Затем мужчины, пригибаясь, побежали к крыльцу. Леонид указал рукой на телекамеру, укрепленную под жестяным козырьком:

— Она только на внутренний монитор работает.

— Еще неизвестно, чем парни Хайновского в доме занимались.

Мужчины разговаривали тихо, почти беззвучно, догадываясь о значении слов по движениям губ. Павел обошел освещенное крыльцо, взобрался на него со стороны перил и, став точно под камерой, залепил бумагой объектив, показав наручные часы, постучал пальцем по циферблату. Леонид вытащил из-за пояса пистолет с тонким длинным стволом.

Не прошло и двадцати секунд, как входная дверь открылась и на крыльцо вышел второй охранник. Он напряженно всматривался в темноту. Леонид шагнул на свет и негромко кашлянул, охранник смерил его взглядом и, коротко кивнув, прикрыл за собой дверь. Он даже не дернулся, когда длинный ствол пистолета нацелился прямо на него. Раздался щелчок, и трубчатый дротик с красной шерстяной ниткой воткнулся в плечо охраннику. Секунду крепкий парень еще продержался на ногах, а затем осел на каменные плиты. Паша с Леонидом даже не стали его связывать, лишь оттащили в темноту.

— Теперь осторожней с бабой, — прошептал Леонид, — в доме есть оружие.

— Самое страшное — баба с пистолетом.

Крадучись, мужчины проникли в залитый ярким светом галогенных ламп холл. На вешалке у самого входа висело несколько плащей, на подставке примостились два пестрых зонтика. За матовым стеклом двери, ведущей в гостиную, вспыхивал, мигал экран телевизора. Негромкая музыка наполняла дом. Паша присел у двери и заглянул в щель между створками. Он вскинул руку, призывая Леонида замереть.

— Видишь ее? — прошептал тот.

— Не пойму…

Паша видел только часть гостиной: полыхающий камин, диван, журнальный столик с огромным букетом цветов и зеркало в простенке между окон. Он отмечал взглядом любую мелочь и наконец увидел то, что заставило насторожиться: у дивана на полу стояла стеклянная чашечка с недопитым кофе, рядом поперек пепельницы лежал длинный мундштук. И тут послышалось еле различимое на фоне музыки электронное попискивание. Паша ворвался в комнату, на ходу передергивая затвор пистолета, на мгновение замер, прислушиваясь, рванулся в сторону, прижался спиной к стене. Леонид спокойно зашел, осмотрелся, заглянул на лестницу, ведущую на второй этаж, после чего неторопливо приблизился к огромному зеркальному шкафу и отодвинул дверцу. Среди висевших на плечиках платьев затаилась женщина, она затравленно смотрела на мужчину в черной маске, в левой руке сжимала серебристый миниатюрный мобильник.

— Дай сюда, — властно произнес Леонид и протянул руку.

Женщина вжалась в стенку.

— Никто не хочет тебе зла, — произнес Леонид, забирая мобильник, и бросил его в пылающий камин.

Паша подал руку, помогая женщине выбраться из шкафа.

— Как тебя зовут?

— Лада, — неуверенно произнесла женщина.

Паша присел возле нее, наскоро обыскал.

— Чисто. И не вздумай кричать, — он ткнул ей в шею ствол пистолета. — Изидорович тебе не поможет, он теперь далеко.

— Что вам надо? — Лада нервно теребила в руке платье, стягивая глубокий вырез декольте.

— Где сейф? — почти дружелюбно поинтересовался Леонид.

— Какой… — женщина не успела докончить фразу.

— Не ври, — схватил ее за руку Леонид, — сейф показывай! Все равно придется показать.

В глазах тридцатилетней красавицы отражались пляшущие в камине языки пламени. Она скрестила на груди руки.

— Кто вы?

— Рано или поздно, но сейф мы найдем и без тебя. — Леонид поставил чемоданчик на журнальный столик. — И то, что в нем, тебе не принадлежит, так что не упирайся.

— Могу я закурить? — Лада отбросила волосы за спину.

— Нет, — Леонид перехватил ее запястье и сильно сжал, — показывай сейф!

Паша злорадно ухмыльнулся:

— Ты только что посмотрела на него, — он отодвинул от стены невысокую деревянную полку, заставленную скульптурками и сувенирами.

За ней поблескивала стальная полированная дверца небольшого, вмурованного в стену сейфа. Посередине дверцы торчала черная ручка с делениями. Лада зло прищурилась.

— Видишь, как все просто, — Паша зашел женщине за спину и, нагнувшись к уху, проговорил: — Вспоминай код.

— Я не знаю.

Паша и Леонид обменялись взглядами.

— Кажется, я ей верю. Изидорович такая скотина, что даже умирающей родной матери не доверил бы код. А ты ему даже не жена, так, дорогая подстилка…

— Урод! — выкрикнула Лада.

Она обернулась так неожиданно, что Паша даже не успел отпрянуть. Еще мгновение, и ей удалось бы сорвать с головы грабителя маску, но Леонид пришел напарнику на помощь, схватил Ладу сзади за локти и поволок к дивану. Лада брыкалась, изворачивалась, пытаясь укусить нападавшего, когда же поняла, что ей не вырваться, отчаянно закричала.

— Помогите!!!

Паша тут же зажал ее рот ладонью.

— Заткнись. Потащили ее наверх, привяжем в спальне, чтобы не мешала. Толку от нее все равно нет.

— Не люблю сюрпризов, — Леонид толкнул Ладу в плетеное кресло, Паша обхватил ее сзади, — пусть лучше побудет здесь. Так надежнее.

Клейкая лента залепила женщине рот. Лентой Паша примотал к подлокотникам кресла и ее руки, притянул к ножкам лодыжки. Лада мотала головой, раскачивала кресло.

— Никак не успокоится, еще перевернется. — Леонид почувствовал, как вспотело лицо под шерстяной маской, вытер платком капли пота, скатившиеся на веки. — Придержи-ка ее, — попросил он.

Паша взялся за спинку ходившего ходуном кресла, а Леонид выкатил из ниши огромный телевизор на подставке, шнур натянулся, разъем вылетел из розетки.

— Заталкивай ее в нишу, оттуда она нас не увидит.

Вдвоем грабители занесли привязанную к креслу Ладу в нишу. Леонид и Паша присели возле сейфа, наконец-то стянули надоевшие маски.

— Сейф надежный, но и мы не лыком шиты. Ты бы за какое время справился? — Леонид щелкал ручкой установки кода.

— Я бы его из стены выковырял и с собой забрал. Не люблю спешить в тонкой работе. В мастерской ни один металл перед автогеном не устоит.

— Дилетант. Тебя к сейфам и близко подпускать нельзя. Принеси чемоданчик.

Леонид попал в свою стихию, Паша ему не возражал. Если кто-то делает что-то заведомо лучше тебя, противиться не надо. Прокрутились кодовые колесики на чемоданчике, и крышка легко поднялась на пружинной петле. Внутри чемоданчика имелись специальные углубления, обклеенные изрядно потертым черным бархатом. В них лежали инструменты. Прежде всего Леонид провел по периметру сейфа магнитным сканером, способным уловить даже чрезвычайно слабый электромагнитный импульс.

— Чисто. Сигнализации на нем нет.

Леонид бережно вынул портативную скоростную дрель с аккумуляторами, проверил, надежно ли закреплено сверло. Кончик уперся в стальную дверцу, обороты были такими огромными, что звук почти пропадал. Металл поддавался неохотно, осыпаясь из-под бешено вращавшегося сверла серой пылью. Наконец сверло провалилось в дверку.

— Ювелирная точность, — ухмыльнулся Леонид, откладывая дрель, — как там наша дама?

Из ниши не доносилось ни звука.

— Посмотри. Бывает, у человека насморк, а ему рот заклеят. Трупы нам не нужны.

Паша старательно натянул маску и только после этого заглянул в нишу. Лада умудрилась прогрызть в клейкой ленте дырку и теперь зло смотрела на грабителя.

— Непорядок, — назидательно сказал Паша, — чем больше ты стараешься, тем дольше мы будем в доме, — новый кусок ленты лег поверх прогрызенного.

Леонид уже нацепил на голову обруч с окуляром, от которого отходила гибкая трубка — световод, конец которого, оснащенный линзой, уже исчез в просверленном отверстии. Теперь Леонид уже видел механизм кодового замка, состоящий из двенадцати дисков с прорезями. Оставалась совсем несложная работа, повернуть все диски так, чтобы прорези сошлись вместе. Щелкала ручка, вращаемая то в одну, то в другую сторону, наконец на губах у Леонида появилась улыбка победителя, он вдавил ручку до конца и плавно повернул ее. Массивная дверца сейфа открылась. Паша нетерпеливо пытался заглянуть в сейф через плечо напарника.

— Есть, — Леонид как завороженный смотрел на покоившийся в глубине сейфа небольшой металлический ящик, посередине которого виднелась узкая щель замка. Справиться с подобным замком для человека, только что сумевшего вскрыть сейф, явно было пустяком, но Леонид не спешил. Он вытащил сотовый телефон и набрал номер.

— Все в порядке, мы в доме и, кажется, нашли то, что искали. Это металлический ящик, в котором может уместиться папка для бумаг… Понял. Забираем его и уходим. В доме остается женщина, — Леонид прижал трубку плечом к уху, — сейчас посмотрю, насколько ящик тяжелый.

Взломщик взял ящик в руки, вытащил из сейфа, наклонил его.

— Килограмма два с небольшим, — произнес он, — и, когда его наклоняешь, такое чувство, будто что-то перекатывается внутри. Через…

Он не успел договорить. Взрыв был таким мощным, что ближайшее окно вынесло вместе с рамой, журнальный столик, отброшенный взрывной волной, ударился в стену и разлетелся на мелкие части. От самого Леонида не осталось ничего, напоминавшего человеческое тело. Паша лежал, уткнувшись окровавленной головой в каминную решетку. Взрывом снесло даже входную дверь, и только сейф остался неповрежденным. Пол усыпала обвалившаяся штукатурка.

Женщина, привязанная к креслу, в ужасе замерла, она не могла понять, что произошло. Из ниши она ничего не видела, когда же рассеялись дым и пыль, Лада увидела кровавые брызги на уцелевшем островке потолка и полыхающее полено посреди ковра. Ужас придал ей силы, она рванулась, хрустнуло плетеное кресло, затрещала лента. Еще один рывок, и левая рука уже освободилась. Лада сорвала со рта обрывок ленты, ломая ухоженные ногти, принялась освобождать ноги, ковыляя, вместе с креслом, она добралась до осколка зеркала и уже им срезала остатки своих пут.

Первым желанием было опрометью броситься прочь из дома, мчаться к ближайшему поселку, чтобы оказаться среди людей. Но женщина пересилила себя, она принесла из ванной комнаты в полиэтиленовом пакете воду, залила тлевшие на ковре уголья, зажмурившись, переступила через мертвого грабителя и, мигом взбежав на второй этаж, схватила телефонную трубку. Ее пальцы замерли над клавишами. Короткий номер «02» Лада так и не набрала. Вместо него — длинный номер мобильного телефона.

— Мы же договорились, что встретимся завтра. Что-то случилось? — раздался в трубке мягкий и немного встревоженный голос Михаила Изидоровича.

— Михаил. Я не знаю, что произошло, но для тебя это, по-моему, очень важно. Твой сейф вскрыли.

Изидорович помолчал, а потом осторожно поинтересовался:

— Украли ящик?

— Что-то взорвалось! — выкрикнула в трубку женщина. — Они оба погибли.

— Я сейчас приеду, но только сразу же после разговора со мной вызови милицию. И больше не делай ни одного звонка!

Не успела она дозвониться по «02», как сине-красные сполохи уже озарили двор. Пошатываясь, она спустилась вниз. В дверном проеме стояли милицейский капитан и какой-то мужчина в штатском.

— Вы хозяйка дома? — спросил капитан.

Лада успела подумать, что у него слишком холеный вид для простого милицейского капитана.

— Нет. Дом принадлежит не мне. Хозяину я позвонила, он будет с минуты на минуту. Грабители…

— Что произошло?

— Я ничего не видела. Ворвались, потом взрыв…

— Ясно, — не стал уточнять блюститель закона и глянул на штатского.

— Вам необходимо прийти в себя, — посоветовал штатский, — я выведу вас на воздух.

Абсолютно не заботясь о сохранности улик, следов, он почти силой вытащил Ладу на крыльцо, усадил на скамейку.

— Сигарету, — попросила женщина.

— А как же, — штатский предложил пачку, а когда подносил зажигалку, Лада заметила, что его руки слегка дрожат, — я скоро вернусь, — штатский воровато огляделся и нырнул в дом.

Из глубины дома до ее слуха долетел шепот штатского:

— Картина ясная. Двое грабителей попытались открыть сейф при помощи взрывчатки, но заряд сработал раньше времени.

Женщина хотела тут же подняться, войти в гостиную и сказать, что все произошло совсем иначе. Лада даже привстала, но тут услышала тихий голос штатского:

— Вот и все, что от тебя требуется. Больше никаких версий. И еще, личности убитых установить не сможешь. Исполняй, капитан.

Во двор въехал угловатый мерседесовский джип. Штатский с чемоданчиком грабителей сбежал к нему и тут же исчез в салоне.

«Линкольн» Михаила Изидоровича Хайновского остановился, перегородив выезд. Олигарх не стал дожидаться, пока охрана проверит подходы и ему распахнут дверцу.

— Кто тут главный?! — крикнул он, даже не успев взойти на крыльцо.

Штатский, как чертик из табакерки, возник рядом.

— Расследование ведет милиция, — проворковал он, — но думаю, нам есть о чем побеседовать, прежде чем вы поговорите с капитаном.

Михаил Изидорович вежливо улыбнулся.

— Разумеется.

Увидев Ладу, подошел к ней.

— Ты в порядке? С тобой ничего не случилось?

— Как видишь.

— Мне очень жаль, — произнес олигарх, — что так произошло. Тебя уже допросили?

— Нет.

— Будет лучше, если ты скажешь, что ничего не видела. Я сам разберусь.

Михаил Изидорович не стал задерживаться возле любовницы, жестом показал штатскому, что готов к разговору.

— Наверху будет удобнее, я покажу черную лестницу. Не стоит мешать милиции в гостиной.

Штатский и олигарх поднялись узкой черной лестницей на второй этаж, зашли в кабинет. Михаил Изидорович устроился в кресле, закинул ногу за ногу и вопросительно посмотрел на гостя.

— У вас есть что нам сказать?

— Ума не приложу, что им понадобилось в моем доме.

— Давно вы его приобрели?

— И вы это у меня спрашиваете? — брови Михаила Изидоровича взметнулись. — Ладно, если так, могу сообщить то, что вы давно знаете. Дом я приобрел в собственность месяц тому назад, но не для себя, а для женщины. Сходится?

— Зачем вы убили их?

— Я? — развел короткими рукам олигарх. — Помилуйте. Они влезли в мой дом, хотели меня ограбить. Напугали безвинную женщину. Дилетанты, даже не сумели подобрать нужный заряд.

— Я вам ничего не говорил про взрыв.

— Мне позвонила Лада, прежде чем вызвать милицию. Делайте что хотите, никаких претензий у меня ни к кому нет. Были бы грабители живы, другое дело, — олигарх хитро улыбнулся.

— Вы опасный человек.

— Не опаснее вас, — Михаил Изидорович сцепил руки замком на колене, покачал ногой, — ничего у вас не получится, простите за откровенность, зря время тратите и людей губите. Хотя советы вам давать бесполезно, вы выполняете приказы. В следующий раз постарайтесь быть осторожней. Если вы не против, я хотел бы осмотреть место преступления.

— Хотите посмотреть, что пропало? — штатский уже плохо скрывал злость.

— Пропадать было нечему, — весело произнес Хайновский.

Хозяина дома не пустили в гостиную, позволили только осмотреть ее с лестницы, Хайновский только головой качал да охал. Допрос много времени не отнял. Отвечая на вопросы капитана, Михаил Изидорович загадочно улыбался.

— Вы можете ехать, — наконец произнес следователь, — у нас работы здесь до самого утра.

— Моя охрана присмотрит за домом. Я распоряжусь оказывать вам всяческое содействие. Не стесняйтесь, если понадобится машина, пользуйтесь, — и Хайновский вышел на крыльцо.

Лада куталась в шаль, в пепельнице на широких перилах крыльца уже лежали два окурка.

— Поедем в город.

Тридцатилетняя красавица поднялась.

— Я не понимаю…

— Тебе и не надо ничего понимать, — торопливо проговорил олигарх.

— Мне кажется, у тебя в последнее время слишком много неприятностей.

— Все будет хорошо, просто отлично, — пообещал Хайновский, — к большим деньгам — большая зависть. Тут уж ничего не поделаешь.

Женщина забралась в машину. Михаил Изидорович устроился рядом. Ладу всегда удивляло то, что водитель олигарха без слов знает, куда ехать. Стеклянная перегородка, отделявшая салон от водительского места, поползла вверх.

— Забудь о том, что случилось. — Михаил Изидорович попытался взять руку женщины в свою ладонь.

Лада выдернула руку и подвинулась ближе к окну.

— Почему ты злишься на меня?

— Лучше не спрашивай, я могу наговорить тебе гадостей.

— Правильно сделаешь. Но запомни, они ничего не посмеют предпринять против меня.

Лада не ответила, отвернулась к стеклу, а Михаил Изидорович стал задумчив, он косился на свою любовницу и беззвучно шевелил губами, будто считал что-то невидимое.