И слух ласкает сабель звон

Сергей Зверев, 2008

1916 год. Германия готовится бомбардировать Россию, Францию и Англию ипритовыми бомбами. Красавец-герой поручик Голицын предложил нескольким отчаянным русским офицерам пробраться в тыл противника и уничтожить базу, на которой дислоцируются дирижабли-бомбардировщики. В качестве транспортного средства для преодоления линии фронта поручик выбрал воздушный шар. В сопровождении боевого товарища Кураева и французского пилота Голицын отправляется в опасный полет...

Оглавление

Из серии: Спецназ государев

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги И слух ласкает сабель звон предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

ГЛАВА 1

Конец сентября 1916 года во Франции выдался туманным. Природа словно хотела скрыть в пелене то, что уже более двух лет творилось на просторах Европы — войну, так резко изменившую жизнь целых народов. В Париже на Монмартре был поздний вечер. Затейливо изгибающиеся узкие изогнутые улочки были похожи на паутину, по которой сновали прохожие. Над кварталами царил огромный купол собора Святого сердца.

Монмартр — самое высокое место во французской столице и по праву считается одним из наиболее живописных мест Парижа. Расположен он на холме, где, по преданию, был обезглавлен святой Дени — первый епископ Парижа. Монмартр уже долгое время являлся притягательным центром для тех художников, для которых вести богемную жизнь означало прежде всего жить свободно, посвятить себя только искусству и отказаться от всех условностей внешнего мира. Улочки, старинные магазинчики, задымленные кафе — все дышало их искусством, их неторопливым образом жизни.

У подножия холма — один из центров ночной жизни города. От площади на запад уходит бульвар Клиши, выходящий на площадь Бланш, на которой стоит знаменитое кабаре «Мулен Руж». С холма открывается вид на город: cобор Парижской Богоматери, Опера, Лувр, Триумфальная арка, Эйфелева башня — весь город лежит как на ладони. Это место издавно привлекало к себе массу туристов. Война изменила многое — туристов больше не было. Однако, несмотря на позднее время, жизнь здесь била ключом. Учитывая то, что квартал вокруг площади Пигаль всегда считался пристанищем разврата, то не было недостатка и в дамах легкого поведения. По улицам катили фиакры, грузовики-камионы, шли пешеходы.

Двухэтажный домик — небольшой кафешантан под названием «Лев и Магдалена», как обычно, принимал посетителей. На сцене выступала томного вида певичка с неплохим голосом, исполнявшая традиционные для таких заведений композиции. Нежно играл аккордеон, скрипка навевала осеннее настроение. Публика в зале была разная, но среди посетителей, конечно, привлекал внимание не совсем обычный клиент — гвардии поручик Голицын, молодой офицер лейб-гвардии гусарского полка. Его форма с боевыми наградами и трехцветная повязка на рукаве, которую носили русские офицеры во Франции, внушала посетителям уважение: к этим союзникам французы относились особенно радушно, что и неудивительно: поручик прибыл во Францию в составе 3-й Особой пехотной бригады Русского экспедиционного корпуса.

Кампания 1914 года показала, что начавшаяся война, вопреки ожиданиям многих, будет носить затяжной характер и сопровождаться огромными потерями, а следовательно, потребуются живая сила и техника. Уже через полгода Россия испытывала острый дефицит в стрелковом вооружении и боеприпасах, а Франция, в свою очередь, — в пополнении армии людскими ресурсами. Когда Россия обратилась к союзнице с просьбой оказать помощь вооружением, особенно винтовками и боеприпасами, Франция выдвинула контрпредложение — отправить из России на Западный фронт несколько пехотных корпусов, которые на месте получат необходимое оружие. В итоге русское верховное командование приняло решение о формировании и отправке на фронт в помощь союзникам особых пехотных бригад.

Всего было сформировано четыре бригады, по два полка каждая, общей численностью в семьсот пятьдесят офицеров и сорок пять тысяч унтер-офицеров и солдат, прибывших во Францию. Первая и третья бригады остались воевать на французском фронте, в Шампани, а вторая и четвертая, согласно планам Антанты, были переправлены на Салоникский фронт, в Македонию.

Третья бригада численностью в девять с половиной тысяч человек, в составе которой прибыл поручик, состояла из наиболее храбрых солдат, в основном георгиевских кавалеров с прусского фронта и самых заслуженных офицеров. К этому времени поручику тоже не пришлось сидеть в тылу сложа руки. Голицын побывал на самых разных участках германского и австрийского фронтов, и надо сказать, не без пользы.

Третья бригада отправилась из Архангельска на восьми пароходах и прибыла в Сент-Назер и Нант без потерь восемнадцатого сентября 1916 года.

Юридически общее руководство корпусом осуществлял представитель русской армии во Франции, в оперативном отношении русские войска подчинялись командованию французской армии.

Во Франции с восторгом приняли русских «братьев». Устраивались пышные встречи, цветы устилали мостовые в тех городах, куда прибывали пароходы с востока.

Вот и сейчас, сидя за столиком, поручик ловил на себе приветливые взгляды и улыбки парижан. К нему несколько раз подходили, угощали шампанским, произнося речи о братстве, союзнических обязательствах и помощи.

Пребывание поручика в такой момент не на передовой, где находилась бригада, а в Париже, да еще и в кафе имело свое объяснение. Начальник бригады генерал-майор Марушевский отправил его как проверенного и надежного офицера с пакетом, предназначенным для французского генштаба. Какого свойства пакет, поручик, естественно, не знал. Здесь, в кафешантане, ему и была назначена полуконспиративная встреча. Почему встреча должна была состояться здесь, а не официально в генштабе, тоже было понятно: чтобы не «светиться» перед германской агентурой, которой французская столица была буквально нашпигована. Германцы достигли в этом деле весьма впечатляющих успехов.

Голицын оценил, что, несмотря на войну, на Монмартре царила вполне праздничная атмосфера. Со стороны «Мулен Руж» доносились звуки канкана, в толпе сновали мальчишки, сующие направо и налево разнообразную рекламу. Можно было хоть ненадолго расслабиться после долгого путешествия на пароходе и разнообразных организационных проблем, связанных с прибытием во Францию.

— Прошу вас, господин офицер, — закуску поручику принес сам хозяин. Лицо ресторатора выражало искреннюю приязнь и уважение. — Сегодняшний ваш ужин — угощение от нашего заведения. Мы очень рады видеть представителя союзников у себя.

— Благодарю вас.

— Нет, что вы, это мы должны благодарить вас, — с приветливым видом развел тот руками. — Заказывайте, отдыхайте, наслаждайтесь Парижем.

Хозяин удалился.

Голицын наслаждался прекрасным ужином, отличной атмосферой, царившей в заведении, и выпавшими минутами отдыха. Представитель французского генштаба должен был появиться минут через сорок.

Неожиданно с улицы донеслись крики, быстро перешедшие от одиночных к гулу. Люди из кафе высыпали наружу. Поддавшись общему порыву, поручик также вышел за двери. Все смотрели вверх. Голицын тоже поднял голову. В первые мгновения ничего особенного в ночном небе он не увидел, но вот в лунном свете, сквозь просветы туч показался странный сигарообразный корпус, тут же скрывшийся в тумане. Парижане в панике, с криками, разбегались кто куда. Поручик, испытывая недоумение, прищурился, еще не совсем понимая причины беспокойства. Но вот с темных небес со свистом полетело нечто черное. Через несколько секунд в соседнем квартале раздался взрыв. Затем — еще один, затем два подряд.

— Боши! Цеппелин! Бомбы! — закричал какой-то парижанин поручику, указывая на небо. Затем господин, потеряв шляпу, бросился бежать вниз по улице.

Движение на улицах замерло. Тысячи людей, кто на бегу, кто стоя, провожали глазами продолговатые силуэты цеппелинов, казалось, мирно плывущие среди осеннего неба, в облаках. Время от времени лучи прожекторов касались боков несущего смерть корабля, и тогда его корпус начинал светиться лунно-желтым светом. Город сотрясали разрывы бомб. Смерть и разрушение пришли в Париж. Отчаянно лаяли зенитки, пытаясь поразить шрапнелью неуязвимого врага. К грохоту канонады и вою сирен постепенно добавлялся звон церковных колоколов. В эту ночь один из самых больших городов на Земле превратился в поле битвы. Десятки тысяч мирных мужчин, женщин и детей до сих пор не подозревали, какую опасность может таить в себе парижское небо. Дирижабли заставили целый город сжаться от ужаса. На четверть часа война вошла в жизнь каждого парижанина.

Голицын, стоя на улице в некоторой растерянности от невиданного доселе зрелища, наблюдал, как лучи прожекторов прорезали облака; казалось, будто весь Париж был разбужен этой борьбой в необъятном пространстве. Со всех сторон свистела шрапнель, слышались взрывы.

В этот момент прямо над головой поручика послышался жуткий свист, очень быстро перешедший в грохот. На улицу брызнули большие и маленькие осколки стекла вместе с кирпичным крошевом. В дверях кафешантана показался хозяин заведения. Он, покачиваясь, вытирал рукавом окровавленное лицо. Голицын побежал навстречу.

— Туда, мсье… — пробормотал хозяин, тяжело дыша и еле ворочая языком. — Скорее… у меня подкашиваются ноги.

И правда, вслед за этим мужчина в изнеможении опустился на мостовую.

Вбежав внутрь, поручик увидел стоявшую за стойкой миловидную и элегантную девушку, замеченную им еще до взрыва. Она была в шоке: стояла неподвижно, замерев, словно манекен.

И было от чего — прямо над стойкой… висела неразорвавшаяся авиабомба, сброшенная с дирижабля. Пробив крышу перекрытия, она чудом удерживалась на перьях стабилизатора. С первого взгляда поручику стало ясно, что сейчас достаточно малейшего сотрясения, чтобы она свалилась и случилось непоправимое. Да и без какого-то ни было толчка она могла сама по себе упасть на пол.

Этого поручик никак не мог допустить. Быстро пододвинув столик, русский офицер влез на него и, подставив плечи, стал удерживать смертоносный предмет, словно атлант.

К счастью, основную тяжесть взяли на себя перекрытия, поэтому бомбу приходилось лишь придерживать.

— Не волнуйтесь, мадемуазель, — ободряюще усмехнулся офицер.

— Боже мой! — наконец очнулась от шока девушка. — Как же это, мсье?

Она заметалась по залу, лихорадочно соображая, что же предпринять. За спиной, в дверях захрустели осколки, и в разгромленное кафе вошел французский офицер.

— Элен! Ты жива? — бросился он к девушке.

— Как видишь — и только благодаря мсье… — вопросительно посмотрела она на спасителя.

— Поручик Голицын, — представился тот, находясь в таком странном и необычном положении.

— Так это вы?! — изумился француз, наконец заметив поручика. — Я представитель генштаба капитан Дидье Гамелен.

— К сожалению, не могу отдать вам честь, — нашел в себе силы пошутить Голицын. — Прошу меня извинить, что не могу вручить пакет лично в руки. Не соблаговолите ли взять его из моей планшетки? — с присущей ему куртуазностью закончил Голицын своеобразное приветствие.

— Я поражен, мсье, — пробормотал французский офицер, глядя на поручика снизу вверх. — Я поражен вашим мужеством.

Представитель генштаба смотрелся по виду эдаким добрым буржуа, лишь по недоразумению облаченным в офицерскую форму.

— Ничего, бывает, — сострил поручик, подставляя правое плечо под немецкий «подарок».

— Так, секундочку, — капитан бросился к телефону и вызвал саперов. — Немедленно! — кричал он в трубку. — Промедление смерти подобно.

Пока ехала подмога, капитан и Элен наперебой предлагали поручику помощь — то в виде рюмочки коньяку, то в виде разговора, чтобы снять напряжение.

— Смешных историй мне попрошу не рассказывать, — предупредил Голицын — Небезопасно.

Наконец прибывшая саперная команда осторожно сняла неразорвавшуюся бомбу. Медики и дочь оказали хозяину первую помощь.

— Незначительная контузия, — сообщил врач, — никаких причин для волнений.

— Кстати, это место я выбрал неслучайно для нашей встречи, — сообщил Гамелен поручику после того, как саперы и медики отбыли спасать других. — Ведь «Лев и Магдалена» принадлежит моему дяде Жаку Готуа, а Элен, соответственно, — моя племянница.

— Точно так, мсье, — устало, но приветливо улыбнулся хозяин. Взбодрив себя стаканчиком коньяку и залепив пластырем порезы, он уже более-менее пришел в себя. — Да, убытков мне принесли боши немало. Но ничего, главное, что все обошлось.

Далее поручику пришлось выслушать множество благодарностей от хозяина и его дочери. И если к словам первого он отнесся спокойно, то ко второй — иначе. Девушка уселась с ними за стол, и в ее присутствии он испытывал волнение.

— Я прошу меня извинить, но сами видите, — обвел хозяин рукой заведение, указывая на царившую вокруг разруху. — Буду заниматься ликвидацией последствий бомбежки.

Вместе с работниками ресторатор принялся за уборку.

— Я ваш должник, — Гамелен был искренне тронут.

— Ну что вы, — отозвался Голицын. — Так поступил бы любой русский офицер на моем месте.

— Мсье, я восхищен русскими офицерами! — пылко произнес капитан. — Не хотите ли отужинать со мной в одном очень хорошем месте? Тем более что, как видите, это заведение вынуждено будет закрыться на некоторое время на ремонт.

— Да я даже не знаю… — замялся Голицын.

— Надеюсь, кузина составит нам компанию? — хитро улыбнулся Дидье Элен.

— Ну, конечно… — кивнула девушка.

— Я согласен. — В удовольствии пообщаться с Элен поручик не мог себе отказать.

Оглавление

Из серии: Спецназ государев

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги И слух ласкает сабель звон предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я