История капли живой воды

Сергей Владимирович Ташевский, 2019

Вряд ли вы знаете, каково это – просачиваться сквозь песок, продавливаться сквозь побег бамбука, крутиться в ядерном реакторе, бороться с вирусом в желудке маленькой девочки и путешествовать вместе с глистом в зобе перелётного журавля. Но поверьте, это лучше, чем лежать миллиарды лет в ледяной тюрьме Антарктиды, вечно лететь в холодном космосе на комете или крутиться в водяных часах, отмеряя время. Если вам надоели сказки, в которых нет ни капли правды, и правда, в которой нет ни капли сказки, самое время вырваться на свободу, сделав «фьють» с маленькой каплей воды.

ГЛАВА ШЕСТАЯ, В КОТОРОЙ РАЗНЫЕ КАПЛИ ДЕЛЯТСЯ ДУШЕРАЗДИРАЮЩИМИ ИСТОРИЯМИ

И снова наступили медленные дни.

Ветер неспешно гнал облако на восток, и теперь, после грозы, оно стало белым и пушистым — кучевым. Все капли в нем вели себя просто образцово. Они старались двигаться плавно, не делать резких движений, разве что иногда, особенно на закате, изображали в небе облачные картинки — воздушные замки, летучих рыб, бородатых богатырей. Но смотреть на эти картинки было особенно не кому — внизу, день за днём, на многие сотни километров расстилался непроходимый лес без поселков и городов. Тайга.

От нечего делать маленькие небесные странники развлекались разговорами. Ведь у каждой капли в облаке накопилось множество интересных воспоминаний, и теперь, во время долгого воздушного путешествия, они были не прочь поделиться своими историями.

— Давайте рассказывать, кто как выпадал из круговорота воды! — предложила одна из капель, удобно расположившись на пушистом гребне облака.

— А что такое круговорот? — спросила наша капля.

— Круговорот воды в природе! Как же ты не знаешь? Ты что, новенькая?

— Ну, можно сказать и так…

— Ладно, если в двух словах, это наша дорога. Дорога каждой капли из океана и обратно. Каждая капля проходит её много-много раз. И сейчас мы как раз в середине такого круговорота. Может быть, мы упадём в реки, и они вынесут нас к морю, а там и в океан. Или попадём в землю, протечём с грунтовыми водами до реки, и тоже отправимся к морю. А потом снова испаримся, попадём в облако, и так далее…

— Понятно! Но ведь можно же попасть в какой-нибудь колодец, и застрять там надолго?

— Вот-вот! Ты уже была в колодце?

— Была, но совсем чуть-чуть, мною потушили пожар, и я попала к вам, сюда…

— Понятно. Но есть капли, которые не были в океане сотни лет. Есть здесь такие?

— Есть! Есть! — раздались крики из разных концов облака.

— Тогда расскажите нам свои истории.

Дважды предлагать не пришлось. Всем не терпелось рассказать о своих злоключениях.

— Я капля-каменщица, — начала первая капля. Мы, рабочие капли из пещер, вообще не стремимся в океан. У нас другие заботы. Мы точим камень. Для этого нужно быть очень терпеливой и целеустремлённой. Вы, наверное, знаете поговорку: «Капля точит камень не силой, а частотой падений», так вот это — про меня! Обычно в пещеру вода просачивается сверху, вместе с дождями, и я так в первый раз попала туда много столетий назад.

В большинстве пещер капли не задерживаются надолго: кап! — и вливаются в ручеёк, который бежит к выходу. Но у меня была особая пещера: внизу тепло, а потолок почти всегда холодный. Лужицы на полу испарялись, я вместе с другими каплями поднималась наверх, оседала на холодном потолке, и снова капала вниз. И так тысячи раз! Именно поэтому нам удалось создать в нашей пещере настоящий шедевр. Мы вытачивали в каменном полу красивые глубокие чаши, мы снимали с потолка серебристые кристаллики соли и перетаскивали их на свисающие почти до самого пола сталактиты, длинные белые каменные колонны, растущие столетие за столетием. Боже, как это было красиво! Мы построили настоящий дворец. Жаль только, что в пещеру не проникал солнечный свет, и некому было увидеть всю эту красоту.

Но однажды туда пришли люди — и все изменилось. Сначала они светили повсюду своими фонариками, восхищались нашей работой и ахали от удивления. Мы были очень горды, что кто-то наконец оценил наш труд. Но потом людей стало больше, и они начали обустраивать все по-своему. Нарубили в полу ступеней, повесили фонари, расширили вход в пещеру. Поставили какой-то киоск, чтобы брать деньги с заезжих туристов. Каждый день поток галдящих любопытных людей все увеличивался. Они сверкали вспышками фотоаппаратов, нагревали воздух своим горячим дыханием, а от их хохота содрогались стены. И вскоре вся наша работа пошла коту под хвост: сталактиты начали трескаться и падать, каменные чаши пересохли, а потолок стал слишком тёплым, чтобы охлаждать пар. Нам больше не было места в нашем уютном мире, люди выгнали нас из пещеры и разрушили наш дворец. Вот так я оказалась здесь.

— Какая печальная история! — хором воскликнули другие капли. — Тысячи лет работы, и все напрасно!

— Да, люди бывают очень жестоки, хотя не ведают, что творят, — со вздохом сказала одна из капель. — Мы для них просто вода. Они даже не задумываются, что сами по большей части состоят из воды…

— В человеке девяносто процентов воды! — вставила своё слово одна маленькая капля.

— Ха-ха! Ну нет, не девяносто. Девяносто — это в арбузе. Даже в самом толстом, как арбуз, человеке — всего лишь шестьдесят процентов воды, но это тоже очень много.

— А меня однажды человек выпил! А потом вспотел, и я из него убежала!

— А меня вскипятили в чайнике!

— А меня залили в паровоз! И я делала ту-ту! А потом вот так — ууууу! И вылетела из гудка!

— Ладно, ладно! Хватит о людях! — остановила общий гвалт капля с гребня облака. — Кто ещё выпадал из круговорота воды надолго?

— Я выпадала, — призналась одна из капель, висевшая на краю облака. — Правда, тоже не без помощи людей. Меня поймали и на пятьсот лет посадили в клепсидру. Это такие водяные часы, в которых надо капать из одной колбочки в другую. А потом их переворачивают — и капаешь обратно, отсчитывая секунды. Боже, какая это была скучная работа! С ума можно сойти.

— Да, работа — это скучно! — хором закричали другие капли.

— И вовсе нет! — с возмущением воскликнула капля из пещеры. — Если знаешь к чему стремишься, работать очень весело. Вот я точила камень…

— Я тоже сначала хотела проточить стекло клепсидры, — вздохнула рассказчица. — Но оно было очень крепким. Через сто лет я смирилась, и даже помутнела от горя. Клепсидру переворачивали и переворачивали, год за годом, век за веком, так что я уже запуталась, где верх, где низ. Люди и правда бывают так жестоки…

— Люди сами ходят на работу и страдают! — философски заметила одна из капель.

— Не все. Дети не ходят.

— Дети ходят в школу и в детский сад, это тоже работа!

— И вовсе нет! Они даже в школе и в детском саду умеют веселиться. Не хуже чем мы! Дети прыгают под дождём и по лужам. Они не похожи на взрослых людей, они вертятся как капли…

— Тихо! Не перебивайте! — снова остановила всех капля на гребне облака. — Так что же было дальше? Как ты выбралась из этой, как его… Клепсидры?

— Удивительное дело, — улыбнулась капля из водяных часов, — но именно дети мне и помогли. Вернее, один шаловливый мальчик. Он пробегал мимо, и случайно задел стол, на котором стояла моя стеклянная тюрьма. Она упала, и стекло разбилось. Пришла уборщица, и вытерла разлившуюся воду грязной половой тряпкой…

— Фу! — поморщились многие капли.

— Может быть и «фу», но после пятисот лет заточения в стерильном стекле, где не было вообще никаких запахов, половая тряпка показалась мне букетом сирени! — стыдливо призналась капля из клепсидры. — Ну а потом тряпку высушили, и я поднялась в облако, очистившись от всех земных запахов…

— А мальчику, наверное, влетело, — озабоченно заметила её соседка.

— Наверняка. Но, надеюсь, его наказали не слишком сильно.

— Итак, — подвела итог капля, летевшая на пушистом гребне облака, — ты провела в заточении пять веков. Ты измеряла время. И как считаешь, пять веков — это много или мало?

— Не знаю, — ответила капля из клепсидры. — Когда ты заточена в стекле, пять веков — огромный срок. Протискиваясь в узкий перешеек между двумя колбочками, ощущаешь, как идёт время. Но когда вырываешься на свободу, «пять сотен лет» — это просто слова. Я думаю, время идёт лишь для тех, кто в темнице. Для тех, кто свободен, времени не существует.

Услышав эти слова, все капли замолчали и задумались.

— Хорошо, что природа создала воду свободной, — сказала через минуту одна из капель. — Мы умеем всюду просачиваться, перетекать, превращаться в пар. Бутыли, в которых нас хранят, разбиваются, стальные цистерны ржавеют и превращаются в прах. Из любой тюрьмы на земле вода способна устроить побег. Разве существует в мире сила, способная удержать нас на месте чересчур надолго?

— Да, — раздался тихий голос с нижнего края облака. — Такая сила есть.