Лилия для герцога

Светлана Казакова (2025)

Меня зовут Лилиан. Я не помню моего прошлого до попадания в уединённую обитель. Здешним девушкам подыскивают мужей, и ко мне посватался молодой и красивый герцог. Жаль, никто не предупредил, что к нему прилагаются властная бабушка, коварная соперница и загадочный друг-северянин. А ещё тайны, которые, кажется, связаны с тем, что я забыла.

ГЛАВА 5

Своё первое путешествие из места, где меня нашли, в обитель я почти не запомнила, поэтому сейчас всё было в новинку. И долгий путь в карете по тряской дороге, и неудобная поза, в которой занемело всё тело, и вынужденная необходимость находиться в замкнутом пространстве наедине с едва знакомым человеком. Тот факт, что он являлся мужчиной, а не женщиной, к обществу которых я привыкла, добавлял нервозности. Я старалась не смотреть на поверенного и не заговаривала с ним первой. Отчего-то мне казалось, что и ему его миссия привезти меня к супругу не доставляла радости. Он просто выполнял свою работу. Сначала вступил со мной в брак по доверенности от имени другого человека, а затем сопровождал меня туда, где мне предстояло начать новую жизнь.

Какой она окажется?..

Я думала, что мы будем ехать всю ночь, однако карета остановилась. Мой молчаливый спутник сообщил, что мы прибыли на постоялый двор, где останемся ночевать. Прежде мне никогда не приходилось бывать в таких местах, так что я с любопытством рассматривала неказистое строение в два этажа с короткой трубой, из которой поднимался дым. Коней отправили на конюшню, а меня по узкой тёмной лестнице провели в тесную комнатку под самой крышей. Поверенный спросил, не голодна ли я, на что я ответила, что уже поужинала в обители. Удовлетворившись этим, он ушёл, сказав, чтобы я берегла свечи и наутро была готова к продолжению пути. Накинув на дверь ненадёжный на вид крючок, я переоделась в ночную рубашку и, погасив свет, юркнула под одеяло, надеясь, что здесь нет мышей, крыс и насекомых.

Заснуть получилось не сразу. За стеной в коридоре слышались шаги, по соседству, где расположились другие постояльцы, звенели голоса. Я вертелась с боку на бок, то натягивала тонкое одеяло на плечи, прячась в нём, как в детстве, то порывалась сбросить его на пол. Темнота казалась почти живой. Крохотное оконце заросло паутиной и практически не пропускало лунного света. Я знала, что нужно поспать хоть немного, чтобы на следующий день чувствовать себя отдохнувшей, но провалилась в сон гораздо позже, чем легла — лишь тогда, когда стихли все шумы. Хорошо хоть, что мои недавние опасения не оправдались, и никто бегающий или ползающий не потревожил меня спящую.

В обители обычно вставали рано, так что утренний подъём не застал меня врасплох. К моменту появления в моей комнате поверенного, имя которого я, к своему стыду, уже успела забыть, я оделась и умылась холодной водой из стоящего на прикроватном столике кувшина, к которому прилагался небольшой таз. Уборная, как следовало ожидать, находилась во дворе, а завтракали мы в общем зале, где нам подали зажаренную до хруста яичницу, щедрые ломти непропечённого хлеба и остывший чай.

А дальше продолжилась дорога. Отодвинув занавеску в карете, я наблюдала за тем, как менялся пейзаж, из знакомого становясь другим. Мимо проплывали возделанные поля и виноградники, на которых работали просто одетые люди, затем их сменили казавшиеся бесконечными зелёные луга и шумные речушки, а вдалеке уже виднелась полоса высоких гор. Иногда мне хотелось остановиться, поближе рассмотреть то или иное место, размять ноги, освежиться прохладной водой. Но я не осмеливалась просить своего хмурого спутника оказать мне такую милость.

Удивительно, но спустя некоторое время он заговорил со мной сам.

— Почему вы не спрашиваете, далеко ли ещё ехать? — поинтересовался поверенный хриплым от долгого молчания голосом.

— Сколько бы ни было, нам всё равно нужно проделать этот путь, — отозвалась я.

— Терпеливая девушка… Я-то ожидал от вас неизбежных капризов. Хотя, если вспомнить, где вы росли…

— Я не привыкла капризничать, господин.

— Оно и видно. Но, думаю, у вас ко мне накопились вопросы, верно? Спрашивайте же!

Я недоверчиво глянула на него. Можно спросить всё, что угодно? В самом деле?

— Куда мы едем?

— В родовой замок герцога де Россо, — он назвал фамилию, которую я уже видела на бумагах, когда их подписывала.

— Та церемония, что прошла в обители, действительно считается заключением брака? — решилась поинтересоваться я. — Значит, меня уже можно считать замужней женщиной? Или…

— Пока не совсем, — хмыкнул собеседник. — Видите ли, одних бумаг и брачных клятв недостаточно. Требуется кое-что ещё.

— Что же?

— Только обещайте, что не станете рыдать, охать и ахать, — с некоторой опаской произнёс он, посматривая в мою сторону.

— Обещаю, — не без тревожного чувства на душе согласилась я с его условием.

— Надобна консуммация брака. Окончательное его довершение. Но тут уж вам придётся дождаться встречи с герцогом. Проведёте с ним первую ночь с соблюдением всех надлежащих обрядов и тогда по-настоящему сможете именоваться замужней. Ведь известно же — если у супругов нет близких отношений, это повод для развода.

— Для развода? — переспросила я, догадавшись, что поверенный говорил о том же, о чём и сестра Николина, только уже не с медицинской, а с законодательной точки зрения, непонятным лишь оставалось, какие обряды он имел в виду. — И что же происходит с разведёнными женщинами? Ведь оставаться с мужьями они больше не могут.

— Слышал, будто раньше подобное признавали позором. Но сейчас, когда представительниц вашего пола не хватает, они могут снова считаться невестами. И питать надежду, что с другим благоверным им повезёт больше. Те же, кто не хочет больше выходить замуж, могут уйти в обитель вроде той, откуда я вас забрал. Однако же, думаю, не всех туда принимают.

— Развод может быть дан только по этой причине?

— Есть и другие, но там всё сложнее. Уж слишком вы загорелись вопросом! Неужели, ещё не став женой, задумались о разводе?

— Просто любопытно, — смешалась я, придя к выводу, что лучше пока столь щекотливую тему закрыть. — Скажите, а герцог живёт один? Или с родителями?

— Их давно нет в живых. Но у него есть бабушка. Мой вам совет — пока у вас есть время, молитесь о том, чтобы ей понравиться.

— Что? — заморгала я. — Она так сурова? И что будет, ежели я не придусь ей по вкусу?

— Лучше не спрашивайте.

Спутник задремал или сделал вид, а я снова отвернулась к окну, обдумывая всё, что от него услышала.

***

Не откладывать задуманное надолго — этим правилом Виенна тоже обычно руководствовалась. Никаких срочных дел, которые нельзя было бы отложить, на ближайшее время у неё не имелось, так что следовало поспешить и поскорее отправиться в дорогу. Как любопытно будет увидеть выражение Себастьяна, когда она сделает ему сюрприз, появившись на его пороге!

Довольная беседой с королём Арнальдо баронесса наблюдала за тем, как камеристка собирает её багаж, то и дело поторапливая ленивую нескладёху. И где в наше время найти хорошую прислугу — послушную, вышколенную и расторопную? Вот кого стоило бы сжигать на кострах! Но с такой внешностью девицу едва ли приняли бы за колдунью. Всем известно, что они должны быть на диво хороши собой, ведь дурнушками их любовники-демоны бы не прельстились.

Как и самые обычные мужчины. Но у некоторых просто не оставалось выбора. Вот и брали что попало, даже девок из обителей.

Споткнувшись об эту мысль, Виенна заскрипела зубами. Интересно всё-таки, где сейчас эта невеста? Или… уже жена? Нет, едва ли. Но нельзя допустить, чтобы она ею стала.

— Шевелись! — прикрикнув в очередной раз на дуру-камеристку, баронесса отправилась давать распоряжения управляющему. По его лицу каждый раз читалось, как ему неприятно подчиняться женщине, и Виенна, замечая такую реакцию, старалась уязвить и унизить его посильнее. Ему следовало бы лучше оттаскивать любимого хозяина от бутылки, глядишь, тот бы и дожил до сегодняшнего дня.

Покойного супруга баронесса не любила. Он был ровесником её отца и увлекался тем же самым — охотой, выпивкой, женщинами. В его кровати перебывали все служанки, да и чужими жёнами Ренцо тоже не брезговал.

Когда его похоронили, Виенна думала, что больше не позволит ни одному мужчине назвать её своей, но случайная встреча с герцогом де Россо всё изменила. Он, сам о том не подозревая, стал тем лекарством, которого так жаждала её душа. «Он будет моим», — решила вдова барона де Кастеллано, когда их с молодым человеком взгляды впервые столкнулись, и сделала всё возможное, чтобы привлечь его внимание.

Себастьян де Россо не скрывал, что не стремится пока связывать себя узами брака, и баронесса притворялась, будто полностью разделяет такую точку зрения. Стараясь усыпить его бдительность, она уверила Себастьяна в том, что новое замужество ей не нужно. Что им хорошо и так — просто вместе. Когда они под руку шагали по залам королевского дворца, сердце Виенны переполнялось гордостью. Ей хотелось, чтобы окружающие провожали их завистливыми взглядами, чтобы все видели, насколько они с герцогом красивая пара — светловолосая молодая женщина с обольстительной фигурой и высокий мужчина с волосами цвета воронова крыла.

Воспользовавшись обширной библиотекой мужа, который собирал в свою тайную коллекцию непристойные издания, она позаботилась о том, чтобы Себастьяну никогда не приходилось скучать в постели с ней, и его, казалось, всё полностью устраивало.

А что теперь? Столько усилий насмарку? Отдать своего мужчину в руки какой-то выскочке? Да откуда она вообще взялась? Кто в здравом уме захотел бы в жёны особу, предки которой могли быть кем угодно?

«Тут что-то нечисто, — сказала себе баронесса, шурша юбками по ступенькам лестницы. — Надо выяснить». Изогнув губы в улыбке, она представила себе встречу с возлюбленным и пожалела о том, что не успевает заказать портнихе новое платье, в котором спустилась бы к ужину в герцогском замке. Хотя, почему бы и нет? Пусть работает всю ночь, ей за это и платят.

Управляющий привычно хмурился, пока Виенна диктовала ему, что делать в её отсутствие. Покончив с разговором, она отпустила его небрежным взмахом руки и отправилась в столовую, где ждал лёгкий ужин. Встреченную по пути горничную баронесса отправила за портнихой и с удовлетворением бросила на себя взгляд в зеркало. Ей уже за двадцать пять, а талия всё такая же тонкая, как в шестнадцать, и кожа нежная, точно у ребёнка! А вот Илария уже располнела, и наверняка будущая королева-северянка окажется достойной противницей.