Люби меня навсегда

Саша Шу, 2023

Полина Сонис – дочь богатых родителей, и у неё есть абсолютно всё. Её жених – красавчик из списка Forbes. Ей больше нечего желать в этой жизни. Но накануне подписания брачного контракта она узнаёт, что смертельно больна.На девичнике в закрытом женском клубе Полина впервые увидела Его, и подруги решили подарить ей приватный танец с лучшим стриптизёром столицы. Но никто не мог представить, как это изменит всю её жизнь.«– Ты слишком многого хочешь, любимый. Подожди всего несколько дней до нашей первой брачной ночи… – и кокетливо прикрываюсь одеялом, чтобы не завести его ещё больше.К тому же я опаздываю.– Только выходи через чёрный ход, – всё ещё мурлыкаю я, пока Анастас Вайсберг натягивает на себя свои джинсы Armani и футболку Prada, – мы ведь ещё не женаты…»От автора: Будет море страсти, бурлеск эмоций и калейдоскоп впечатлений. Усаживайтесь поудобнее, запасайтесь карамельным попкорном, и в путь!

2

Я сижу и мучаюсь от похмелья в нашей огромной светлой столовой, пока помощница по хозяйству Даша готовит для меня самые вкусные в мире сырники с вишнёвым соусом. Я вспоминаю про промо-патчи для глаз, которые мне прислали на рекламу накануне, достаю их из холодильника, леплю под глазами, беру в руку чашку с кофе и, состроив дежурную счастливую улыбку, делаю селфи. Выкладываю в сториз пост с хештегом и ссылкой на интернет-магазин, и продолжаю дальше мелодично позвякивать ложечкой в своем стакане, пока моя мама, сидящая тут же, за столом, не просит меня с раздражением:

— Полина, прекрати! В конце концов, это невоспитанно!

Я застываю на мгновение, и всё-таки решаюсь спросить её — ухоженную светскую львицу Анастасию Сонис, в ботоксе и филерах, которая давно уже растворилась в своей вечной застывшей молодости:

— Мама, скажи, а ты любила папу, когда вы поженились?

Мама отрывается от своего планшета, на котором беспрерывно скролит новости и с тревогой смотрит на меня:

— В чём дело, Полечка? Вы поссорились со Стасиком?

— Нет, вовсе нет, — успокаиваю я её, рассматривая на экране своего смартфона последние дикпики, присланные мне моим женихом накануне. И почему он только так обожает свой член? По-моему, ничего выдающегося… — Я просто хотела узнать, что чувствуют люди, когда женятся. Это ведь на всю жизнь. По крайней мере, так предполагается, — пытаюсь я сформулировать мысль, но мама, успокоившись, уже снова утыкается в свой планшет.

— Пойми, Полина, — бормочет она, разглядывая очередной наряд своей знаменитой подруги, который та выгуливает на каком-то светском рауте, — любовь придумали плебеи. Люди без денег и родословной. Надо ведь как-то выживать человечеству? — с улыбкой снова смотрит она на меня, и я вспоминаю вечную эту мамину присказку.

По её мнению, браки заключаются только по расчёту. А всё остальное — просто похоть и страсть, которые быстро проходят, и в итоге оставляют после себя лишь пыль и тлен. И утомительный бракоразводный процесс. Собственно, меня воспитывали с младенчества с этой мыслью и вырастили с твёрдым убеждением, что именно так и есть. И, по правде говоря, чем больше я смотрю по сторонам на своих друзей и подруг, а особенно на их отношения, тем больше убеждаюсь в этом. И да, чем чаще меня трахает Стас при каждом удобном случае, тем больше я уверена в том, что всё это просо пустая похоть и неуправляемая страсть. Просто отлично, что хотя бы я умею контролировать свои желания.

Даша ставит передо мной порцию дымящихся ванилью сырников, а мама, строго посмотрев на меня, предупреждает:

— Только один, Полечка, помни о фигуре, — и, подождав, когда Даша снова уйдёт на кухню, добавляет с самодовольной усмешкой: — В любом случае, я уверена, что твой папа очень любил меня. Иначе мы бы не поженились. Поверь, для счастливого брака это более чем достаточно. Стасик тебя любит? Он всем доволен? — заботливо расспрашивает она, намекая, по всей видимости, на нашу интимную жизнь, и я, немного поморщившись, отвечаю:

— Всё нормально, мама, не беспокойся.

— Вот и славненько, — успокаивается она, и напоминает мне: — Не забудь съездить сегодня к доктору Тарасову, он ждёт тебя. Нам нужно забрать у него все заключения.

— А это так обязательно? — откусываю я назло ей огромную порцию сырника, обильно полив его сладким вишнёвым вареньем.

— Это формальности. Не более того. Не забывай, что речь идёт об огромных деньгах, — мама с отвращением смотрит на то, как я ем: она уже много лет сидит на диете из одного кусочка рыбы и грейпфрута в день, позволяя себе только литры кофе и несладкого зелёного чая. — И хватит столько есть, ты не влезешь в своё платье от Веры Вонг!

— Что значит формальности? — запихиваю я назло ей в себя второй сырник. — Как покупка племенной кобылы?

— Ну что за выражения, Полина, — брезгливо морщится мама, отпивая из своей пятой за утро чашки кофе. — Даша, уберите сырники, пожалуйста, мы поели, — кричит она куда-то вдаль, и пока наша прислуга не отобрала у меня мой завтрак, я хватаю с тарелки третий жирный сырник, и, обмакнув его в варенье, откусываю огромный кусок.

— Это не просто брак. Это деловой контракт, слияние двух империй. Мы отдаём семье Вайсбергов самое дорогое, что у нас есть, — чуть ли не со слезами на глазах пафосно восклицает моя мама, и я бы ей даже поверила, не знай я её так хорошо.

— О да, — с издёвкой поддакиваю я, пока Даша уносит грязную посуду. — Но получаете взамен, правда?

— Что ты несёшь, Полина! — восклицает мама. — Следи за тем, что ты говоришь! И да, это нормально, когда люди заключают контракт! Я бы сказала, что это просто необходимо! Только кошки и собачки могут плодиться под забором бесплатно, — опять заводит она свою любимую песенку, и я отвечаю:

— Окей, окей, я всё поняла, я заберу сегодня у доктора Тарасова все заключения, чтобы семейство Вайсбергов могло быть уверено в моей чистоте и отличном здоровье! Хорошо, что они не требуют справку о девственности, — встаю я из-за стола и бегу вверх по лестнице в свою комнату.

Я сижу в просторном светлом кабинете частной загородной клиники знаменитого доктора Тарасова, который по совместительству ещё и папин лучший друг. И именно ему семья Сонис доверяет самое дорогое, что у неё есть — наше здоровье и заключительные анализы своей единственной наследницы. Ну да, это только кошки, собаки и плебеи по словам моей мамы женятся под забором, бесплатно. А такие представители элиты как мы, должны тщательно взвесить все за и против, чтобы быть уверенными наверняка, что наша голубенькая кровь не дай Бог не смешается с чьей-то недостаточно чистой и кристальной. Поэтому в брачном договоре есть отдельный пункт, и я бы даже сказала, огромный раздел, посвящённый всем болезням и недугам, которые могут приключиться у представителей нашего рода.

Вайсбергам нужны здоровые чистокровные и румяные наследники, вот почему месяц назад меня обследовали самым тщательнейшим образом: брали всевозможные анализы крови, мочи и кала, просвечивали меня на томографе, прослушивали, простукивали и проминали, чтобы предъявить благородному семейству доказательства моего исключительно здоровья.

— Привет, Полин, — тепло обнимает меня наш семейный доктор, проходя в кабинет, и усаживается напротив меня за свой стол. — Как ты себя чувствуешь, моя девочка? — с тёплой улыбкой интересуется он, отыскивая в кучах разных бумаг мои анализы. — Аппетит хороший?

— Просто отличный, дядя Ваня, как всегда, — бодро рапортую я, пока он бегло просматривает белые листочки с непонятными цифрами.

— Отлично, отлично, просто чудесно, — бормочет он себе под нос, откладывая очередной листик в сторону, пока его взгляд не упирается в какие-то невидимые мне цифры и не задерживается на нём чуть дольше обычного. Словно не доверяя написанному, он поднимает на меня глаза, как будто хочет удостовериться в том, что это действительно я, и затем снова рассматривает что-то в своём листке. Молча трёт подбородок, ещё раз смотрит на меня, снова в бумажку, и затем поднимает трубку стоящего на столе телефона.

— Света, зайдите, пожалуйста, — говорит он кому-то, и, наконец-то поднимает глаза на меня. — Ну что же, всё просто замечательно, Полин, — подытоживает он. — Надо пересдать один анализ, и всё, и я со спокойной совестью отдам мою девочку замуж, — бодро говорит он.

В комнату входит миловидная Света в белом халате, и приглашает меня пройти за ней.

— Я тебе напишу, — на прощание машет мне рукой доктор, — это просто формальность. Увидимся уже на свадьбе, я думаю, — и я иду за медсестрой, которая ведёт меня в процедурный кабинет.

Спустя пару часов я еду в загородную усадьбу Воронцовых, где вся площадка целиком арендована для нас с Анастасом под свадебную фотосъёмку. Стилисты, визажисты, фотографы и их ассистенты хватают меня, как только я приезжаю, как какой-то ценный приз и собирают из меня, как из кусочков пазла, идеальный образ идеальной невесты. Бренд-менеджеры самых люксовых шоурумов привезли свои самые лучшие платья, чтобы я только посмотрела на них, и, если понравится, соизволила надеть. Я выбираю пышное, как тортик, Marchesa, аристократичное, с кружевами, Badgley Mischka, и необычное маленькое розово-белое платье от молодых питерских дизайнеров WedEnd.

Я примеряю его как раз в тот момент, когда в мою гардеробную комнату без стука заходит Стас, и все стилисты, визажисты и ассистенты деликатно испаряются из будуара в один момент, оставляя нас наедине.

— Плохая примета, дорогой, — с улыбкой говорю я ему, и он, не слушая, приближается ко мне, уже расстёгивая на ходу свои штаны.

— Для нас не работают никакие приметы, малыш, — уже возбуждённо шарит он под моим подолом своими влажными дрожащими ладонями, отодвигая в сторону кружевной треугольник моих трусиков. — Я тебя всё время хочу, — запускает он уже в меня свои пальцы, второй рукой ловко натягивая презерватив на своего пунцового торчащего из ширинки мини-Вайсберга.

— О, Полин, — шепчет он, уже вставляя в меня свой прибор, и задавая с ходу высочайший темп отбойного молотка в штольне.

— О да, милый, так, — снова постанываю я в такт ему, как делаю на протяжении всего нашего романа, и вижу в отражениях многочисленных зеркал свою покосившуюся на бок причёску, искажённое болью лицо, которое, видимо, Стас принимает за выражение высшего наслаждения, выпрыгивающие, как мячики из сетки, мои покачивающиеся в такт фрикциям груди, и две крепкие властные руки, сжимающие мои бёдра, пока их хозяин заколачивает и заколачивает в меня свой молоточек.

Анастас завороженно смотрит на моё лицо, и засовывает мне в рот свой большой палец, который я нежно покусываю, и чувствую своими ягодицами, как его мягкие шарики подтягиваются и твердеют, после чего он замирает на долю секунды и выныривает из меня, аккуратно придерживая резиновый чехольчик, чтобы снова аккуратно сложить его в свой драгоценный пакетик. Его палец размазывает всю мою алую помаду по лицу, а я в этот момент думаю о том, что где-то наверняка есть специальное кладбище использованных презервативов от Вайсберга.

— Тебе было хорошо, малыш? — заботливо спрашивает меня мой суженый, заметив мою улыбку.

— Да, очень, — искренне отвечаю я ему. Мне ведь действительно было в очередной раз очень смешно. А смех это очень хорошо. — Ну вот, — осматриваю я себя в зеркало, не забывая кокетливо намекнуть своему жениху на его мужественность: — Всё испорчено! Как мы будем с отбой теперь фотографироваться?

— Ничего страшного, это их работа, — отвечает Анастас, открывая дверь и демонстративно поправляя штаны, а вся моя команда так же деликатно и молниеносно начинает поправлять на мне макияж, причёску и наряд.

— Отличное платье, — многозначительно бросает бренд-менеджеру Вайсберг-младший. — Мне понравилось. Заверните его нам с собой, — и счастливая менеджер довольно поддакивает ему в ответ.

Ещё полчаса, и вот мы уже с Анастасом стоим в розовых зарослях рядом со статуями Аполлона, Венеры и Дианы, и изображаем счастливую парочку. Хотя, отчего же изображаем, ведь на самом деле мы и есть счастливая влюблённая пара. Нас фотографирует один из лучших мэтров страны Алексей Литвак, и мы с моим женихом встаём в нужные ему позы.

— Просто прелесть, мои котятки, именно так! — подбадривает нас под резкие щелчки затвора камеры Лёша, а мы не перестаём двигаться и замирать, двигаться и замирать. — Сразу видно — профессионалы, — хвалит нас Литвак, и он абсолютно прав: пожалуй, столько в своей жизни мало кто фотографируется напоказ, и для нас это обычная рутинная работа.

Мы давно уже знаем со Стасом все наши выигрышные ракурсы, «рабочие» части лица и фигуры, и знаем как красиво и чётко выстроить композицию, чтобы потом охренительно красиво выглядеть на любой обложке. К тому же никто не отменял ретушь и фотошоп. Если ты дочь знаменитого кинорежиссёра, то уже с пелёнок ты выучиваешь все эти премудрости и просто воспринимаешь это как часть своей жизни. Что касается Анастаса, то это не просто часть его жизни, но и его работы: акции его компаний растут вверх, как только он делает официальное заявление в своём Твиттере, и падают стремительно вниз, как только очередной горе-папарацци делает его неудачный снимок с похмелья. Поэтому по большому счёту в нашей жизни всё чётко выверено и просчитано. На годы вперёд. И даже быстрый перепихон со своей невестой в гримёрке тоже часть его пиар-кампании, я уверена.

Не сомневаюсь, что личный бизнес-консультант Анастаса Вайсберга советовался на этот счёт с агентством и удостоверился, что такие инциденты положительно влияют на общий имидж молодого миллиардера. Молодой, красивый, трахается регулярно. Причём со своей без пяти минут женой. Так, глядишь, и до кандидатов в будущие президенты недалеко. Я не удивлюсь, что и по поводу меня он советовался с целой армией специалистов, и что если бы они не одобрили мою кандидатуру на роль спутницы жизни, то у меня были бы нулевые шансы. Несмотря на всю ту дикую страсть, которую я бужу в своём парне и на мои вполне достойные внешние данные. Надеюсь, что ещё и интеллектуальные, но, как я понимаю, Анастасу это не так важно, как моя идеальная грудь второго размера без хирургических подтяжек и имплантов, мой аристократический тонкий нос, пухлые, но в меру, губы, длинные стройные ноги и девственно-чистое отверстие между ними, которое не посмел осквернить до него ни один другой мужчина.

Ещё полчаса, и мы уже в новых нарядах влюблённо смотрим другу другу в глаза у элегантно накрытого столика, а в руках я держу бокал с шампанским. Бутылка стоит тут же, рядом, но я пока не решила, соглашусь ли я рекламировать эту марку, и за какую именно сумму. Думаю, двадцать тысяч зелёных, особенно учитывая такой повод, вполне достойная цена… Влажно-тёплая ладонь Стасика скользит вниз в мой низкий вырез на спине, чуть ли не у самого копчика, и пока Алексей фотографирует нас в фас, я чувствую длинные пальцы у дырочки в своей попке, пытающиеся незаметно пробраться дальше.

— Не сейчас, милый, — шёпотом прошу я его, стараясь незаметно отодвинуться, и Стас с улыбкой смотрит на меня:

— Может, поедем после этой фотосессии ко мне? Ты меня очень заводишь в белом.

— Потерпи, любимый, — бормочу я. — Осталась последняя перемена платья, — и, вспомнив просьбу Саши, гляжу на него снизу вверх и прошу: — Давай продадим права на фото нашей свадьбы Glossy? Думаю, они неплохо заплатят, — и вижу, как мгновенно глаза Анастаса приобретают свой металлический блеск, когда речь идёт о деньгах и репутации.

— Не знаю, Поля, не думаю, что это тот уровень. К тому же, такие вещи в нашей семье должен решать я, и только я, договорились? — и, видимо, чтобы смягчить свой жёсткий ответ, добавляет: — Ты не должна думать своей прелестной головкой, зачем тебе это? Для этого у тебя есть я. А ты можешь просто расслабиться и наслаждаться жизнью. А о деньгах я позабочусь, — и я тихо вскрикиваю, когда чувствую, как его палец все-таки протиснулся чуть ли не на всю длину в мой анус, и вижу, как его дорогущие штаны начинают предательски оттопыриваться спереди.

— Так, отличный ракурс, снято! — слышу я бодрый Лёшин голос, пока Анастас продолжает свой квест в моей попке, прижимаясь к моему боку своим затвердевшим членом.

— Перерыв, — объявляет мой жених, и буквально силой снова утаскивает меня в мою временную гардеробную.

— Какая сладкая дырочка, — шепчет мне мой суженый, пока ставит меня на колени на кушетку, и расстёгивает свои штаны. — У меня самая красивая девочка, — бормочет он, и начинает ввинчивать свой болт в мой анус, и я вскрикиваю от боли и неожиданности. — О да, Полли, как в тебе тесно, — стонет он чуть ли не на всю усадьбу, и я радуюсь, что предусмотрительно врубила музыку на полную катушку на колонке в раздевалке. — Я сейчас кончу, а ты? — с придыханием задаёт он мне свой неизменный вопрос, как будто я должна это делать строго по расписанию и строго вместе с ним.

— О да, милый, да, я кончаю, — громко подыгрываю я ему, и мои стоны перекрывают его под бодрый голос Pink, поющей You Just Like a Pill.

— Обожаю иметь тебя в попку, — завершает он этот невероятно пылкий и стремительный акт любви, выходя из меня. И я его понимаю: бедный мальчик всю жизнь трахается исключительно в резиновой обёртке, опасаясь проронить ненароком на чужую плодородную почву своей драгоценное семя. А сейчас он может насладиться незабываемыми ощущениями, которые дарит ему моё узкий задний проход, крепко и нежно обволакивая его голую кожу и выталкивая его на новый уровень наслаждения. И от этого он кончает просто в разы быстрее, — с облегчением думаю про себя я, решив, что после нашей свадьбы я прикрою эту лавочку. А сейчас использую его расслабленное состояние и снова мурлычу: — Но может быть только в этот раз, милый? Glossy хорошо заплатят, не сомневайся, это же международное уважаемое издание с репутацией.

— Хорошо, я подумаю, малыш, — уже намного мягче отвечает мне Анастас, и я начинаю скорее переодеваться, пока на него снова не нахлынула волна безудержного горячего желания.