Via Roma

Роман Лошманов

Книга о том, что можно увидеть в Александрове и Ленино, в Сингапуре и Бельгии, в Тюмени и Южной Африке, в Северной Осетии и Алтайском крае, в Брянской области и в Смоленской области, в Тырети, Арзамасе и многих других местах света. Некоторые тексты были ранее опубликованы в журналах «Афиша-Еда» и «Афиша-Мир», а также на сайте eda.ru.

Черусти в июле 2004 года

Давно я не ездил в Арзамас на электричках, и вот поехал.

Такой путь можно совершить двумя главными образами. Один — это сесть в электричку в Москве рано утром и оказаться в Арзамасе вечером после трёх пересадок. Второй — сесть на последнюю электричку до Черустей, переждать там несколько часов, двинуться дальше и оказаться в Арзамасе днём.

Я выбрал ночь на станции Черусти. Это небольшая станция, зато конечная и начальная для многих электропоездов. Поэтому там часто ночуют люди. А раньше здесь меняли локомотивы поезда дальнего следования.

Я сел на металлическое кресло и начал проводить промежуток между последним электропоездом из Москвы и первым электропоездом до Вековки. Вокруг меня спали люди, но мне спать не хотелось. Я стал читать книгу «Правота поэта», купленную в магазине «Пироги». Книгу мне продала моя знакомая, которая работала в этом магазине и собиралась выйти замуж. У меня не хватало на книгу сорока копеек, но она мне всё равно её продала.

Прочитав книгу, я решил покурить и вышел на улицу. Я встал под деревом и стал смотреть на быстро бегущие поезда. Они неярко горели огнями, потому что люди хоть и спали, но готовились к встрече со столицей. Так пробежало два поезда. Дерево надо мной тихо шуршало. Оно называлось конский, или же ложный каштан. Я подумал, что так лопаются плоды и решил посмотреть на них, зайдя к дереву с другой стороны. Было плохо видно, но было видно не павшие плоды, а много белого помёта. Дерево надо мной зашуршало ещё сильнее, и с него сорвалось очень много летучих мышей. Они были похожи на чирикающих больших бабочек. «Чирир», — кричали они и хлопали крыльями о ветки и листья. Потом они снова уселись на дерево и изредка вылетали из него вдогонку за комарами. Комаров было очень много, потому что станция Черусти расположена в болотистой местности.

Рядом со станцией стоял памятник Владимиру Ильичу Ленину, выкрашенный серебристой краской. Он изображал Владимира Ильича Ленина с выставленной вперёд левой ногой и поднятой вверх суровой головой. Правая рука изображённого Владимира Ильича Ленина схватилась за длинное пальто, а левая рука сжимала кепку. Я пошёл внутрь посёлка Черусти и обнаружил возле поселковой администрации ещё один памятник Владимиру Ильичу Ленину. Он был точно таким же, то есть оба памятника Владимиру Ильичу Ленину в посёлке Черусти были одинаковыми. Я вспомнил, что в Арзамасе тоже есть два одинаковых памятника Владимиру Ильичу Ленину. Вдоль автомобильных дорог посёлка лежали глубокие канавы, в которых было очень много красно-коричневой воды, поросшей ряской.

Я вернулся на станцию и поспал немного в металлическом кресле. Когда рассвело, я вышел из вокзала снова, чтобы ожидать прибытия поезда. Под крышей вокзала было несколько ласточкиных гнёзд. Они были круглые с маленькими влётными отверстиями. Из отверстий птенцы по двое высовывали маленькие чёрно-белые головы. Их родители приносили им еду и клали её им в рот на лету и по очереди. Мне показалось, что гнёзда сделаны из тёмно-зелёного цемента. Я даже подумал, что их, как скворечники, сделали люди, но их сделали сами ласточки.

Потом прибыл электропоезд, и я поехал до станции Вековка вместе с другими людьми. А ведь раньше на этом маршруте ходили поезда, составленные из старых плацкартных вагонов. Как всё изменилось!