Год за годом. Сборник 2021 г.
Очередная книжка «Год за годом», размышления, воспоминания, случайные мысли …, тональность и темы схожи с предыдущими сборниками, но и отличаются, душа постепенно обретает уравновешенность, чувства не столь остры и ярки, но выражают глубинные ощущения…
Оглавление
- Год за годом
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Год за годом. Сборник 2021 г. предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
© Римид Нигачрок, 2022
ISBN 978-5-0055-6677-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Год за годом
стихи за 2021 год
Трон
Присел на трон из толстых бревен,
Но оказался с пнем он вровень,
Престол просел холма в глубины,
Сгнил верх, а низ покрылся тиной.
Всяк здесь сидящий след оставил,
Крепил он власть, стремился к славе.
Туман развеял теплый ветер,
Заросший мхом открылся камень,
Что троном был он, кто приметит,
Его ступеньки скрыты в яме,
Из плиток мраморных площадка,
Её крушили лбы и терли пятки.
В ногах унять пришлось усталость
На крепком пне с могучим корнем,
Прошло здесь путников немало,
И мой черед пройти сегодня,
Хвоя ковром вокруг желтела,
Прилипла к шляпкам грибов белых.
Доходит
И до меня доходит очередь,
Не выстрел в цель из автомата:
В руках у внука его дочери,
Недомоганье в радость спрятать,
Что к деду «пра» само пристало,
На час забыта и усталость.
Нахмурить брови над малюткой,
Пощекотать усами щечки,
Перекрестить от сглаза грудку:
Ну, подрастай скорее, дочка!
И до меня доходит: старый,
Твой век закатится не даром.
Семь строчек
Научившись разучился,
Говорящий — замолчал,
Душа ложно горяча,
Чувства тонкие изгнили,
Горечь молодости слаще,
Но без вкуса в настоящем,
Оседает ценность пылью…
Строчек семь, пока несвязных,
И без смысла, и без цели,
Жернова каменья мелят,
Не мука течет — песок…
Хроникёр отметит факты
Бед, пожаров и терактов,
И подкрасит всё чуток.
А потом уж комментатор
Разжуёт и растолкует,
Ситуацию такую
Он предвидел, виноватых
Без суда назначит сходу,
Ему лить привычно воду,
Жевать будничную вату.
Научившись разучился
Я писать стихи лиричные,
Сочиняю — нетипичные:
Ловлю мысли препарировать,
Режу скальпелем на части,
Разделю любовь и счастье,
Чтоб победа была пирровой.
Говорящий — замолчал…
Кода чувства в слове лились
И исход не находили,
Вдруг сосуд души иссяк,
А без чувств слова пустые,
Многоточья, запятые
Текс без пользы щедро мылят.
Я, о чем сказать пытаюсь,
Рифмы строк нагромождая?
Душа грешная святая,
Молодой она криклива,
В ложных чувствах, как в полоне,
Множит мыслей посторонних,
Убеждает: ты счастливый!..
Пары две последних строчек
Объяснять я не намерен,
Связь видна по крайней мере
Между ними, вы поймёте:
Горечь молодости слаще,
С трупом их не спрячешь в ящик,
Семена живы в помёте…
Старый сарай
Как в заброшенном сарае
Рухлядь всякая в пыли,
Что годится, выбираю,
Что по-прежнему болит,
Эти мысли точат червем,
Этим лучше бы не верить,
Остальные дрянь и мелочь,
А когда-то так ценились
И за свежесть, и за смелость,
Всё покрыло время пылью,
Исхудало, извелось…
И с тобой, и с ним я врозь.
Эти милые забавы, —
Баловство, капризы, шалость, —
Даны юности по праву,
Мной забыто, залежалось,
К лицу взрослому серьёзность,
Быть беспечным всё ж не поздно.
Как сарай старик заброшен,
Его опыт кому нужен,
За спиной привычек ноша,
Было море — стала лужа,
Отживай свой век старик
На природе, среди книг…
Пустой счастливый
Осыпалось и выдохлось,
Остов ствола нагого,
Ковер сухого слова
И лик корявый идола,
В глазах якута щелки,
Залысина и челка.
Нет, не портрета старца
Художник кистью мажет,
И не предзимье даже —
Души пустое царство
Осыпалось и сгнило:
В надежде истомилось.
Слова трухляво ломки,
Пока лежат, красивые,
Кто без причин счастливый,
Забрел сюда с котомкой,
Ему идти дорогой
И к черту, или к богу
Приятно одинаково,
И день, и ночь, и утро
Не замечает будто,
Иваном звать и Яковом,
Безродный, бесфамильный
Идет дорогой пыльной,
По валунам, кореньям
С душою нараспашку,
Не говорит, что тяжко,
Что боль и резь в коленях,
Он тень от тени серой,
Доволен всем без меры.
Сюрреализм художника:
Расслабленный мечтатель,
Умом силен, не спятил,
Он запах после дождика,
И голый, и бесстыжий,
Гордится, что обижен.
Портрет с виденья копия,
Рисунок слепой, беглый,
Зеленый цвет у снега,
Растает, в раз потопит,
Крутая пропасть-осыпь,
Корней сосновых косы.
И дух глуши таёжной,
На пень присел, вздыхает:
Гроза прошла лихая,
На солнце греться можно…
Осыпаться пришлось
Песком икринок в горсть.
На срезе день
Что в коконе дня?
Горький сок на разрезе,
Запах гари до рези
Глаз, и след от огня,
Мелочь мыслей крупа,
Что на краски скупа,
Рассеченная ночь
На кусочки, куски,
Маски грубой мазки,
Роль речей бестолочь,
Холод, жар тела, ног,
Спал, к утру изнемог.
В гору камень волок,
В норку червем заполз,
Жижей слякотной пол
Превратился в поток…
Утра свежесть бодра,
Солнце яркого бра.
Прост, как крест, ритуал,
Бить поклоны привык
Телом юным старик,
Щеткой драить оскал,
Чая пить кипяток
И позавтракать впрок.
День-деньской суета,
Угол пятый найти,
Утомленный к пяти,
В позе дремлет кота,
А потом — на мороз,
Полчаса и замерз.
Брешет в кухне экран,
Крик и смех ребятни,
И нужны, и помеха они,
Дед и друг им, тиран…
Кокон дня завершен,
Червю-бабочке сон.
Неразлучные
Отраженный, я ли тенью
Для него безвестный в плоти,
Он — сердечное биенье,
Безотчетной мысли против,
Если я ему перечу,
Давит чувственно на плечи.
Не раздвоенность сеченьем,
И не слитность в одном теле,
С правом он на воскресенье,
Мою плоть в муку измелят,
Разум пуст без оболочки,
Без сознанья стянут в точку.
Отраженный не зеркальный,
Мы не братья-близнецы,
Он практичный, я фатальный,
Одна мать, но не отцы —
С небом твердь в соединенье,
Вечность, сжатая в мгновенье.
Он неспешен и беспечен,
Я во власти страсти чувств,
В нем сошлись противоречья,
Как огня с водой союз,
Что в душе кипящий ад,
Я греховен, он же свят.
Отраженный он реален,
Я же в теле временщик,
Его дом родной в астрале,
Моя жизнь длинною в миг,
Но я знаю боль и радость,
Знаю, смерть со мною рядом,
Оттого и жизнь милее,
И печаль с тоскою в радость,
Как невзгоды одолею,
Окажусь я с ним не рядом,
Он и я — мы не разлучные,
Как источник света — лучик.
Всего-то лет!..
Воспоминания мальчишки образец.
В жару окрошку квасную он есть,
Борщ деревянной ложкой он хлебает…
Яйцо снесет, кудахчет курица рябая,
Телок в ведро пустое тычет мордой,
Петух цветной и красным гребнем гордый,
Кот на заплот вскочил, мяукнул и исчез.
Желтеет степь, у гор сосновый лес,
Журчит ручей, заросший тальником,
Слышны раскаты грома — далеко…
Стихает, в сумерках сгущающих, поселок,
Но в парке танцы, огни погасли в школах,
С гитарами кучкуются у лавок молодежь,
Гадаешь, с девочкой и ты гулять пойдешь?..
Зима, сугробы-горы вдоль забора,
А степь черна с прибитым ковылем.
В сарайке куры, кролики и боров,
Над крышей дым — печь топится углем.
Фуфайка, катанки и ватные верхонки,
В них и до вечера не холодно кататься,
И голоса ребят веселые и звонкие…
Всего-то лет, ах, боже мой, тринадцать!..
Пришли и ждем
Пришли и ждем, заполнив ожиданье
Любым занятием — спасение от скуки,
Кто кистью говорит, кто сочетает звуки,
Кто приближать разлуку с небом станет.
Пройдет весна и рожь заколосится,
Из гнезд птенцы выпархивают птицей.
А мы всё ждем в заботе хлопотливой,
Меняем роли быстрого взросления,
И буйство чувств смиряем в неге, лени,
Что удалось, тем будто бы счастливы.
Тяжелый груз теней былого за спиною,
Как ревматизм во всех суставах ноет.
Пришли и ждем, и спрашивать напрасно,
Зачем мы здесь, изгнанники-скитальцы,
Прости-спаси, грудь крестят наши пальцы,
Над нами рок и голос слышен властный:
Вам срок-урок отпущен к размышленью,
Дух разбудить смогли бы в отдаленье.
Живая плоть всего одежда к перемене,
В ней форма к содержанию вторична,
Здесь, на земле свободная вы личность,
А в небе дух ваш ввергнется в забвенье.
Живите медленно мгновенье уберечь
От расставания до важных самых встреч.
Убить время
Убить время, сказали вы холодно.
Убить время?.. Какая нелепость!
Мажем мёд мы на ломтики репы,
Недовольны, что ели несолоно.
Время — слово, понятие, мера,
Заскучаем: день длинный и серый.
Убить недруга, злобного зверя,
На войне убивать поощряется,
Поохотиться праздно на зайца,
Что убить можно время, не верю,
Как и тень невозможно поранить
Поздним вечером, утром ли ранним.
Убить время тоской и печалью,
Это значит погибнуть на время.
Точит бритву и кожаный ремень,
И по горлу: вас в шутку стращали…
Бежит стрелка, секунды считает,
Плачет дева с младенцем, святая.
Убить время — привычная фраза,
А мгновенье для жизни бесценно,
Мать над гробом — трагичная сцена;
Дитя крестят от хвори и сглаза…
Вы сказали и тут же забыли,
Дни и годы развеялись пылью…
Пришелец
А за грудки его не схватишь,
Он есть, но нет его телесно,
Не скажешь: друг мой недруг, хватит
Проказ, и если ты из местных,
Играй по правилам земным,
И говори, не будь немым.
Давно ли ты трещал сорокой
И каркал гадкою вороной,
Выл песней слёзной, одинокой,
Предчувствием мучил похоронным,
Прекрасный мир чернил сомненьем,
Являлся страхом в ночи тенью.
Не призовешь его к ответу,
Он дух, он демон, эха голос,
Как кошка черная — примета
Плохих известий, в мёде волос
Дурнотой вызовет позывы,
Доволен тем он, и счастливый.
Но как охвачен вдохновеньем,
Не зная, чей бурлит источник,
Он твой наставник, светлый гений,
И тонок в чувстве, в слове точен,
Обнять и слиться с ним желая,
С тобой, как с мышкой он играет.
И за грудки его не схватишь,
На суд его не призовешь,
Он уклонится от объятий,
И бросив камень, медный грош,
Затихнет, спрячется, растает,
Кружится в небе черной стаей…
Финиш старта
И старт, и финиш чем-то схожи,
С обратным знаком ускоренья,
Успех провала подытожить,
Чтоб оправдать бессилье ленью.
Вторым дыханьем нарастанье
Продлится, но недолго, станет
Рывком последним к торможенью
В сетях инерции привычек,
Признать победу пораженья
Всей суммы дней, прожитых, вычет.
На пьедестал могильный камень
Мы водрузим, исчезнув сами.
На старых фото свежи лица,
Мираж фантома восприятий,
И взгляд блужданий не боится,
Твой боевой живой приятель
За миг до пули-дуры в лоб:
Царь у судьбы своей холоп.
И старт, и финиш — круг спирали,
Ступенька вверх паденья в пропасть,
Над гробом туш вчера играли,
Забыв и страх, и стыд, и робость.
Стартуют все, и финиш всякий,
В постели, смерть найдет в атаке.
Свидетель
У свалки жизни нет свидетелей,
Одни лишь действующие лица,
Там старики дерутся, дети ли,
И сильный бьет, и кто боится,
Там ложь имеет преимущество,
А правду целью бить наметили,
Но правде чужда месть, прощенье
Она предложит вместо мщенья.
И снег, и лист в многообразии,
Огонь, течет вода, не повторяясь,
Тональность спектра в одной фразе,
Ложь клятвой правду заверяет,
Смесь красок, звуков гармонична,
Безмолвье — крик в противофазе.
И был бы Бог всему свидетель,
Но Он не здесь, не на планете.
Одиночество
По существу, с рожденья одинок,
Как перерезали двойную пуповину,
И он средь них, душою занемог,
Что обречен, и плоть придется скинуть.
А там опять, без чувства и дыханья,
Вне времени, и облаком горячим,
В земное вход искать зачем-то станет,
И одиночество в задумчивости спрячет.
Друзья, супруга, близкие и далее,
Все спутники, и если не прохожие,
То ближе в одиночестве не стали,
Они, как он, осколки бога тоже…
А воспарясь, на небе может слиться
С такими же осколками сознанья?..
Там он живет в единстве, ему снится,
Что на земле находится в изгнанье.
Ворвалась
Незваной, непрошенной тогда ворвалась,
Влюбленной, но нелюбимой и брошенной,
Ей хотелось излить безрассудную страсть
До того, как сгорит, распадется в крошево.
Пусть не первый, случайный — очередной,
Невыносимо, не просто оставаться одной,
А погубит себя и его, и думать не хочется.
Вечный зов необузданных чувств молодых
Смелость дарит, не даст сосредоточится.
Кто любил и любим был, оправдает он их,
Не простит одного лишь: неразделенности.
И она ворвалась по праву влюбленности…
Мелодрама, трагикомедия, розыгрыш, фарс —
Всё вместе — слёзы, клятвы и жертвенность.
Мы любим, известно издавна, искренно раз,
Это высшее благо богов, это женственность.
Что потом? А потом пусть хоть небо в осколки,
Век любви — миг порыва и страсти недолгой.
Скоро
Как ты просил, мы делать бы не стали,
Но, а желание исполнили частично,
Предвидя, что случится может далее:
В разноголосице останется двоичность,
Душа и дух, и плоть сольются в унисон,
Сон походить на явь, а явью станет сон.
Мы ждали большего, и ждали терпеливо,
Что как прозреешь ты, нащупаешь ступени,
Страданья мнимые душевные, счастливым
Быть обречен, да если б не сомненья,
Ты мог бы двигаться быстрее, возвышаясь,
Мы невмешательством обычно утешаем.
Поток прикрыт на два-три оборота,
Напор ослабленный, и прежнего он чище,
Как на плацу чеканит в ногу рота,
И звук един, умноженный на тысячи.
Так и в тебе споются чувства хором,
Ты не спеши, случится это скоро.
Молился богу
Наш мир такой: для духа здесь раздолье,
Страдать душой, как счастье до предела,
А безрассудство — уверенности смелость,
Сюда приходят духи и учатся, как в школе,
А кто покой желает, тот живой покойник.
Наш мир таков… Ты дьявола поклонник!
Наш мир прекрасен, божьим детям рай,
А не грешили бы, запреты соблюдая,
Земля, планета наша, стала бы святая,
А всех отступников, безбожников карай
Безжалостно!.. О, сколько в тебе злости,
Наивно мир наш хочешь ты упростить.
Мол, человек хорош, а нечто его портит,
Как, например, любовь изгажена развратом,
За малодушие последует расплата…
Во всем винить других, а этого я против,
Сам человек источник и доброго, и злого,
Как понимает жизнь, на что пойти готовый.
А посмотри, над нами бескрайние просторы,
И звездам числа нет, как нет числа планетам,
Найдется лучший мир в глубинах этих где-то,
И наши рассужденья, догадки звучат вздором,
Наш мир мы знаем лишь, и то довольно слабо,
А с чем сравнить?.. Молился Богу я бы…
А ты растешь
А ты растешь, что потолок подпер затылком,
Как рассудителен!.. забыл, как раньше пылко
Слепую страсть писал и ярко, и цветасто,
Стремился весь, невесть к чему, и часто
Вмещал в одно и жар, и лёд, и горечь,
В стакане слёз поднять мог бури моря,
А нынче вырос ты, слова-шары катаешь,
Не кандалы, а цепь на шее золотая
Должна висеть, а на груди плакатик —
«Поэт и имярек…», отступит и накатит
Волна надежд иллюзий вдохновений,
Не захлестнёт — погрузит на мгновенье
В пучину мглы песочных замков стройных,
Как ты подрос, и большего достойный,
Но чудный мир душевный милых грёз
Не расцветет весной, бурьяном он зарос.
С весточкой
Снег осел и потемнел, обвалился с ёлки,
Вода талая в досках заполняет щелки,
Под ногою скрипит лёд вдребезги разбитый,
Камень поверху сухой, и асфальт, и плиты,
Нынче солнечным лучом пригревает жарче,
Появился всякий хлам, снег его не прячет.
На дорогах снег-мокрень, появились лужицы…
Фу ты, чёрт-те что, кобель у березы тужится,
А хозяйка его, в двух шагах, смущенная,
Притаился у кустов черный кот ученый,
Чистят перья воробьи, моются и голуби
В ямке с талою водой, будто бы у проруби.
На день с весточкой весна, исчезает на ночь,
Свежим воздухом дышу, оттого и пьяный…
Ты здесь не нужен
Там, за оградой холм могильный
И пирамидка, стол, скамейка…
Кем был он: злой, любвеобильный?..
Цветы сухие, стопка, лейка,
И фото с датой…, шелест слабый
Листвы сухой с берез осенних…
Скотину гонят с поля бабы,
Их брань незлобная, как пенье.
Собачья свадьба: визг с рычаньем,
Умчалась прочь, лишь двое: ветер
И посетитель здесь случайный,
Найти, надеются ли встретить
Следы счастливых прежних лет.
Но разве здесь найдешь отраду,
Но разве здесь найдешь ответ?..
И дочь, и мать в могилах рядом,
А там вон школьный твой товарищ,
Еще один, еще…, довольно!
И слепо взгляд туманный шарит,
И видит двор как будто школьный,
Трех сорванцов, с крыльца бегущих:
Куда, домой?.. Давай на речку!..
И напрямки за дамбу, в гущу
Кустов, в их тайное местечко…
Ворона каркнула, косится
На нежеланного пришельца,
Невольно машет он на птицу:
Лети ты прочь! — и камнем целится.
Идет с оглядкой вон наружу,
Его как будто прогоняют:
Зачем пришел, ты здесь не нужен,
Тебя здесь разве вспоминают?..
Завеса
Ищу завесу: сдернуть разом,
Нащупал, хвать рукою — пусто!
Так вот порвется ниткой фраза,
Так вот пахнет из щели дустом,
И мысль бескрылая влачится
У ног в пыли подбитой птицей.
Хочу ответ у тайны вырвать,
Отдал бы душу в услуженье,
И гной бы вытек из нарыва,
Чтоб улеглось на ране жженье,
Найти бы край мне той завесы,
В душе, на небе иль за лесом.
Глаза глядят и видят время:
Росток питает третий листик,
Давно ли в почву бросил семя?
Птенец в гнезде уж перья чистит;
Где пустошь, там трава густая,
Цветы бутоны распускают.
Туман завесы белым дымом,
А дунул ветер, солнце встало,
Исчезнет скоро, одолимый,
Роса в траву дождем упала,
И тайна с ним исчезнет разом,
Откроет степь просторы глазу.
Не та завеса мне желанна:
Покров особенный, небесный,
И рыщут мысли неустанно
В толщинах тверди нашей местной.
Покров не там, не тот, который
Найдешь в душе своей не скоро.
Тишина
Тишина дробным эхом бубнит,
Разбивая былое в осколки,
И неловкость обычную в стыд
Превращает, и тянется долгий
Изнуряющий звук монотонный:
Плачет маслом горючим икона.
Тишина мне покажется скучной,
Ничего в ней от прежних терзаний,
Тогда дробь била точно и кучно,
Шкурной болью изменчивой занят.
А сегодня лишь мелкие всплески,
Аргументы защитника веские.
Серый фон утомленного звона:
Всё в былом, а повторы приелись…
Я забыл, что такое влюбленный,
Но зато старость вызрела в теле.
Ухо слышит разбитые стёкла —
Безголосо, бесцветно и блёкло.
В тишине звуки звук поглощают,
То рассыплются звонким горохом,
Будто встреч дорогих обещая,
Будто мне в одиночестве плохо,
Шум и глушь: две субстанции сразу,
Голос в шорох и щебет размажут.
Тревога чувств
Божий одуванчик в зеркале мерещится,
Не покой озерный: волны моря плещутся,
Где рыбак на лодочке неводом рыбачит
Мелкою рыбешку с тиною в придачу…
Приглядись-ка лучше к яркому виденью,
Там старик не старый, молод поведеньем,
Там не море — небо, синь и белый парус,
А моряк в тельняшке, черный от загара.
Налетела буря, волны, молний всплески,
Но кораблик стойкий, режет гребень резко,
Ухнул вниз и сгинул под бурлящей пеной,
Дух захватит ужас от гибели мгновенной…
Это отраженье разыгралась в жмурки,
Разве мог погибнуть тот кораблик юркий!..
Не твоя ль фантазия, юной милой грёзы
На стекле зеркальном создает угрозу?
Ты стоишь на против, а в стекле двойник,
По капризу мысли тот мираж возник,
Божьим одуванчиком не себя ль представил,
Не тревога ль чувства отраженьем правит?
Запоздали речи
Сгорев, теплится уголек тщеславия,
Брызнет дождик, дунет ветер — сгинет,
Мысли чувством червяком буравят,
Плесень заведется, трещинки в картине:
Рухлядь, пепел, перегной отменный,
Так в неволе жить привыкает пленный.
Хорошо, отлично! — возглас запоздалый,
Похвала не тронет: тронет губы горечь,
У души с годами кожа грубой стала:
Милая трагичность и смешное горе.
Если бы в далёком, на подъеме горном
Встретился советчик жесткий непритворный,
Брось, сказал бы строго, не по силам ноша.
Если ты упертый, верь в себя до смерти:
Что взвалил на плечи, ни за что не брошу!..
Но нуждался ль в прошлом я в таком совете?
Нет, сказал бы твердо, да душа перечит:
Дорога к обеду ложка, запоздали речи…
Пара строчек
Уйдешь, не хлопай дверью громко.
Что за душой?.. Легкая котомка,
Она полна воздушными шарами:
Любовной лжи и грёзой тишины.
Ты к Богу вхож с такими-то дарами,
В Саду мечтатели, как ты, защищены.
Билет возьми с открытой датой,
Она придет, как твердо позовешь,
Там отдых: нет награды и расплаты,
Вне времени покой забвения мираж,
Но уходя к Нему, земное подытожь,
У врат безмолвствующий страж.
Я за спиной, но стоит оглянуться,
Там нет меня, и все-таки я рядом,
У изголовья ночью я присяду,
Как вот теперь, нашептывать беззвучно,
И чай горячий прихлебывать из блюдца,
Читать трактат какой-нибудь научный.
Пробудишься ты утром удивленный:
Пригрезился какой же странный сон!
И будто голос слышишь отдаленный,
Дробится эхом, меняя тембр, тон.
А в суете дневной не вспомнится до ночи,
Тогда ты вдруг напишешь пару строчек.
Неизлечимый
Да, понимаю я, поэтому стыжусь,
Чего пишу, и что писать не брошу,
И «Горе от ума» пусть знаю наизусть,
Других десятка два стихов хороших.
Лиричная болезнь, сакральная по смыслу,
Боясь упасть, в отчаянье зависла.
Нас, пишущих, несчетно развелось:
Чувствительны, горды, честолюбивы.
Кувалдой забиваем мелкий гвоздь
И полагаем, что вполне трудолюбивы.
Когда же время нас просеет через сито,
Едва ли горсть останется, а прочие забыты.
Любое творчество достойно похвалы,
Душа и ум нуждаются в развитии.
Мне кажется, что я из-под полы
Дарю вам то, что дарит мне наитие,
Но мой товар не мастерски сработан,
Плохая копия иль кража у кого-то.
Измаялся, стыжусь, похожий на поэта,
И бросить не могу, боясь покинуть плот,
Как буквоед хронический, отпетый,
Как червем съеденный, зеленый еще плод.
Не творческие муки: горячечный недуг
Сомнением убьет, души подрезав сук.
Найдите сами
Найдёте сами, прятаться не стану,
А если что сболтну излишне спьяну,
Не для упрека: тягостно молчанье.
И ваше в шутку злое замечанье
Я не замечу будто бы, но все же
Потом когда-нибудь в отместку подытожу,
Мол, память прежде чувству доверяет,
Проговорился, скажем так, не зря я,
Как лакмус служит верною проверкой,
И вкус вина с печали скрытой терпкий,
И искривит улыбка губы невпопад,
Что был забыт я вами, даже рад,
Когда найдете вы для поиска причину,
Я чувством к вам еще чуток остыну,
И редко-редко память мне напомнит
Не чистый образ прошлого, а помесь
Тех дней и этих розовою дымкой,
Увижу рядом вас с собой на снимке,
И надо верить, мне не отвертеться:
Факт налицо, добавлю сладких специй
В воспоминания грусти и печали,
Зачем-то же мы с вами повстречались,
Не для потерь и горького упрека,
Сколь лет прошло, считает нам сорока:
Раз, два и… пауза повиснет в тишине.
Не прячусь я, легко исчезнуть мне,
Найдите сами, если есть надежда,
А я в близи, земли и неба между…
Глаза прикрою
Не оглянусь, но чувствую затылком,
Как смотрит вслед завидное былое,
Как я ребенком сбивчиво и пылко
Читаю стих, а мама, орудуя иглою,
Заплаты ставит, штопает пальтишко,
Журит и хвалит: ах ты мой сынишка!
Не оглянусь, не знаю направленье,
Куда смотреть, а лишь глаза прикрою,
Острое у памяти, немеркнущее зренье,
И побегут события, минувшие, рекою.
Из досок старых плот качается скрипуче,
На озере, а из-за гор накатывают тучи.
Незряче вдаль гляжу перед собою
Рукой дотронутся до ясного виденья:
И степь, отроги гор, и небо голубое,
И треск цикад, и жаворонков пенье…
Но это там, а здесь среди многоэтажек
Память ничего о прошлом не расскажет.
Ты изложил
«Ну, излагай!..» А что и как?.. зачем?
«Что в голову взбредет, широкий выбор тем,
Шальную мысль схвати за горло или хвост,
Чтоб развязать язык, задрать повыше нос»
Не буду… не хочу! Отстань злой искуситель,
И ты тревожный, на рынке оратора ищите,
Он свой товар на все лады расхвалит,
Бесстыдно льстит и лжет, и зубы скалит,
Купи, купи, кричит, отдам себе в убыток!..
Не поперхнусь, отвергну твой напиток,
Но промолчу, и мысли глубже спрячу.
Не верю я той женщине, что плачет…
Фальшивы ласки, сладкий голосок:
Дай, милый, я хочу! и чмокает в висок,
А если нет ответишь, истерика, рыданье…
«Трагикомедия!» До скорого свиданья!
Змеёй шипит: скотина, жлоб ты, сволочь!
«Ха-ха, смешно!.. жестока жизни школа,
Известно всем, такой была и есть,
Как Янус добро и зло, любовь и месть.
Завидую я вам, романтикам-поэтам,
Влюбляясь в дам, страдаете при этом.
А на поверку что? Богатый даме мил!»
Отстань пошляк, мне душу утомил,
Я не такой…, противна мне изнанка
Реальности…, яд разъедает ранку…
«Нарыв проткнуть и нужно, и опасно.
А ты живи холодным, безучастным,
Расчетливым, корыстным» Нет и нет!
Поэт с петлей на шее, и шаткий табурет
Под ним… «Поэт в петле: какая прелесть!
А изложил, что я хотел, ты в самом деле»
Эта планета
На чем она держится, в бездну летящая
Эта Планета за Солнцем вдогонку,
И Спутник, привязанный накрепко, тащит
Силой невидимой, ниточкой тонкой.
А там вон другие шары и горошины
В космос холодный от Солнца отброшены.
Я из окошка смотрю восхищенный,
Дом мой летящей стрелою в пределы,
Странник я вечный, мечтатель, ученый,
Моё любопытство душевная смелость,
Неистовость космоса лютого зверя
Я мыслью желаю до края измерить.
Что твердь под ногами? Надежды опора.
Что космос бездонный? Для разума мера.
А дух — это что? Беспредельная скорость.
А жизнь? Это жажда любви, неутешная вера.
На чем же он держится, камень небесный?
Нам тайна, загадка, а Богу известно…
Жданное
Рождается болезненной тревогой
Бессловное пред чувства ощущенье,
Не описать, и взглядом не потрогать;
Не прозвучит и древних изреченьем;
Оно безмолвие за миг до катастрофы,
Из тени неоформленные строфы.
Перед дождем внезапным дуновеньем
В жару желанную прохладу принесет,
Ослепит молнией, и тянутся мгновенья,
И грома грохот, и капель редкий счет…
Короткий дождь задышит петрикором,
Смотреть обманутым останется с укором.
Не те занятья
Не этим делом этим часом
Мне заниматься невтерпеж,
Не эликсир содержит чаша,
Напиток горький в ней найдешь,
Но не отравленным рассудком
Ты ловишь мир ушедший чутко.
В картинках мертвый отпечаток
Зашевелится, как живой,
С лица сойдет улыбка чья-то,
И лай похож на волчий вой,
Так у меня не те занятья —
Без смысла, пользы и понятий.
Там-тут, вблизи и в отдаленье
Передовой дымящий фронт,
А я борюсь до ночи с тенью,
Костры горят со всех сторон,
Глаза повернуты в свой разум,
Как будто мёдом он намазан.
Очнись от вечной гордой спячки,
Познай и шум, и запах улиц,
Огонь души держать в заначке
Нелепость, смерть от слепой пули,
Иди, толкну себя я в спину,
Как все равно, что камень сдвинуть.
Не тем занятьям дал я волю,
Ищу в квадрате пятый угол,
А чувство совести уколет,
Пойду искать в пустыне друга,
И утомленный до предела,
Я дам покой уму и телу.
Договоримся, нет
Договоримся, нет, а надо нам обоим
Раскрасить мир тончайшими мазками.
Ты звал меня в пространство голубое,
А я влачил сомнений тяжкий камень.
С высот небес, за далью горизонта
Ты созерцал, а я в тени под зонтом
Влачил свой век и призрачный, и ложный,
Стремясь взлететь, но птицею бескрылой,
Зов слышал твой, но слухом осторожным,
Душа же чувствами слепыми говорила:
Спеши любить, быстра на ноги юность,
На опытность с усмешкой надо плюнуть.
А кто из вас был прав, я думаю, что оба.
За гранью смерти дух не знает спешки.
Плоть проводник, имеет сговор с гробом.
Устанешь скоро, и сбросишь ты одежки,
Он говорит душе, а кости мне в утеху,
Бессмертный дух отчасти лишь помеха.
Сознанье я, протест гордыни глупой.
Душа, и дух, и плоть едины, гармоничны
Должны быть, нет той музыки над трупом,
Здесь, на земле ты полагаешь личность,
Пока с дыханьем сердце любит и страдает.
Договориться надо за шаг до бездны края.
Дама сбоку
Надули, понял я без горечи,
Да, хороша была уловка.
Один молчит, другой рычит,
Она же хмурит бровки,
Чтоб спрятать взгляд лукавый,
Плохая шутка, право…
Туда, сюда, по сторонам
Ищу глазами троицу,
Хотел их вспомнить имена,
Чтоб к спору приготовиться,
Но никого здесь, тень и свет
Живой рисуют силуэт.
Но голоса…, и тон, и тембр
Знакомы мне, не перепутать,
Как по спине мурашки, брр,
Как по стеклу железом будто.
И хорошо, что показалось,
Никто не мог ходить по залу.
А мысль, тебя, мол, обманули,
Мне померещилась спросонья,
Как передернет карты шулер,
Двух королей на стол уронит
Случайно, будто бы с намеком
Он даму пик пристроит сбоку.
Обман, пусть так, судьбы ли черта,
Как век минул, чего бояться,
Ты битый волк, калач ты тертый,
А не наивный парень в двадцать.
Те двое с дамой, твои гости,
Песок и пепел, взяты горстью.
Глубин осадок
Вы зеркало ревнивых искажений,
Но не лица, а искренности слова.
Для водомерки плотность натяженья
Воды поверхности надежная основа,
И ножек легкие от бега колебанья
Лишь искажают, зеркало не ранят.
Ваш слух, настроенный предвзято,
Разоблачить желает непременно,
Вы верный друг и враг его заклятый,
Который искажает откровенность,
И пустит слух из подлости и мести,
Вы до конца останетесь с ним вместе.
Его вы голос сладких искушений,
На ложный путь толкающий советчик,
И разведет, и на беду его поженит,
И взвалит груз чужой ему на плечи.
Души вы свет от темного, и сущее,
Глубин осадок, страсти скрытой гуща.
Ум дремотный и кипучий
Не уму непостижимо,
А настойчивости духу
Сил и времени не хватит,
Его с плотью бы старуха,
Костяная в черном платье,
Не спешила б разлучить,
А напустит злую зиму,
Нежит тело у печи.
Ум дремотный встрепенется
От внезапного прозренья,
Превратится в дух летучий,
Прах земной смахнет с коленей,
И пронзит стрелою тучи.
Но уму никак неймется,
То дремотный, то кипучий.
Волос белит, кожу сушит
Время: нет его в помине,
А следы видны повсюду.
Дух забудет своё имя,
На земле он в теле чудом
Оказался, ищет душу,
Говорит: я с нею буду.
Ум дитя души и духа,
Плод небесного горенья,
Чувств одеждами окутан,
Закаляется в бореньях,
Лишен воли и уюта,
Когда страсти шепчут в ухо,
Земной век его минута.
Источник сорный
Познай себя, боясь разоблачиться,
Что заслоняют плотные покровы,
Как скинут маски ряженные лица,
Их череда, бездушных и суровых,
Разочаруют пошлостью мыслишек,
А стоит ли заглядывать в ту нишу?
Познай себя, где искренность мелодий,
Где звук хрусталя колокола звонкий…
На мудрость речь звучит пародией,
Душа чиста, не миф ли, у ребенка,
Познать бы тот источник сорный,
Чтоб чистить век его упорно…
Живи, не мудрствуя лукаво
Хочу понять, что собственно такое
Жить на земле, не знать, желать покоя,
Хоть мыслящий, в основе всё же зверь,
Бог выдумка и миф, а ты в него поверь
Наперекор наукам, логики, рассудку,
Дух и душа не психики ли шутка,
Для смертного сознанию основа…
Хочу понять, ты начинаешь снова
Тянуть из разума вопросов канитель,
Ты без ума, тобой владеет хмель,
Нет ясных мыслей, бред невыносимый,
Но чувствуешь, что знать необходимо,
Что значит жить, страдая и печалясь.
Другие если на вопросы отвечали,
Ты верил им, но лишь наполовину,
Когда ты сам рассказываешь сыну,
Что значит жить, лукавишь поневоле,
Все педагог, мол, растолкует в школе,
Спроси его, он должен, он обязан,
И пристыдят тебя твои же фразы,
Хоть век прожил, ответа не нашел,
Патриотизм, призванье или долг —
Слова высокие, но что-то в них не то.
И мыслей чувств извилистый поток
Не прекращается ни ночью и ни днем,
То холодит, то жжется он огнем.
Как ни живи, одно тебе — могила,
Такая мысль нет-нет да приходила,
Зато другая нудит торопиться,
И под ребро покалывает спицей,
Хватай-бери от жизни без разбора,
Не слушай совести моральные укоры,
Как молодость промчится, не заметишь,
Как подрастают собственные дети,
И тихой сапой старость подкрадется…
Хочу понять, как прежде мне неймется,
Зачем я жил, в чем смысл бытия,
Он сам процесс, пойму однажды я.
Придумывать зачем?
Не стал бы я придумывать, зачем?
Мне выдумки писать без интереса,
Не исчерпал и прежних, старых тем,
А в три сосны достаточно мне леса,
Где корни глубоки, раскидистые кроны,
Гуляю где взволнованно влюбленный.
А если что и где фантазия слукавит,
Нашепчет пару-тройку небылиц,
Её я приструнить конечно же не вправе,
Как прогонять поющих милых птиц.
Что не бывало, то могло случиться:
При солнце дождь, а в облаках зарница.
Кто мог бы мне поверить и с охотой,
Который сам природный фантазер,
Ну, например, влюбленный он в кого-то,
Под окнами в надежде встречи мёрз.
А было ль нет, но кто его проверит,
Мечтал в ночи, не выходя за двери.
Пустяшный эпизод годится для почина,
Рассказанный с таинственной интригой,
Героем сделает и робкого мужчину,
Как с самолета, ты с сарая прыгал,
Рубашка развивалась парашютом,
Как прикусил язык, немало было шуток.
Не стал бы я придумывать, зачем,
Фантазия с реальностью смешалась,
Ум говорлив, ты разве будешь нем,
Случится то, с тобой что не бывало,
Или поверишь, будто в самом деле
Блуждал в лесу не месяц, так неделю.
И автор там
Лиризма нет, серьезная закваска
На соусе незрелой философии,
Пастельные используются краски,
А лица все повернутые в профиль,
В контурах объемных нет деталей,
Один слепой, другой огнем опалит
Глаз, что за плоскостью сокрытый,
Так дремлет кот на стуле сытый.
Слова потерты, ломки, тонки,
Двоякий смысл, но без тайны,
И автор там стоит в сторонке,
Чужой, взирающий в окраины,
Мечтает, нет, сосредоточен,
Мысль уловить словами хочет,
Лиризма нет, и блеск, и прелесть
Поблекли, выцвели, сопрели.
Но чувство, как улитка в слизи,
Ползет в траве, шевелит рожки,
Как муравьёв полки, дивизии,
Рвут друг у друга мёда крошку,
Но чувство облаком кудрявым
Зависло, нет, и вдруг пропало,
А он стоит немой и пришлый,
И слышит шум дождя по крыше.
Навсегда
Как не понять, что значит навсегда,
А вдуматься, так холодом потянет.
Ты не ищи здесь лет былых следа,
От дома доски в жиже гниют в яме.
Ты навсегда расстался, понимаешь,
В каком году, зимою, летом, в мае?
Её при встрече можешь не узнать,
И ею ты останешься не узнан,
Твоих детей другая стала мать,
Ты никогда не будешь её мужем.
И детства друг, родители и брат
На камнях с фотографии глядят.
Что память выделит, другое зачеркнет,
Узнаешь ты, доживший до седин,
Какой-нибудь пустяшный эпизод,
Из множеств дней запомнится один.
И «навсегда» ты слово проклянешь,
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Год за годом
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Год за годом. Сборник 2021 г. предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
