Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета

Рик Риордан, 2015

В день, когда ему исполнилось шестнадцать, Магнус Чейз узнал о себе кое-что неожиданное. Оказалось, он имеет право на наследие одного из скандинавских богов и может достать со дна покрытой льдом реки Чарльз древний меч. Магнус протянул руку – и призвал чудесное оружие. Меч оказался искореженной и покрытой ракушками железякой. А вот огненный великан, пожелавший завладеть им, выглядел очень внушительно. Магнус вступил с чудовищем в бой – и погиб. Именно так начались его невероятные приключения…

Глава 5. Всегда мечтал взорвать мост

— Нет, так не пойдёт! — возмущённо взвыл я вслед удаляющемуся Рэндольфу. — Заложить такую бомбу — и свалить!

Несмотря на трость и негнущееся колено, дядюшка хромал довольно резво. На чемпионате по скоростному ковылянию он бы взял золотую медаль. Прохромав к мосту Лонгфелло, Рэндольф взобрался на тротуар, а я скакал следом, и ветер свистел у меня в ушах. Мимо нас со стороны Кембриджа^[13] тянулся утренний поток автомобилей. Машины ползли еле-еле, чуть ли не впритык друг к другу. Вы наверняка решили, что мы с Рэндольфом тут были единственными пешеходами — по-хорошему, кому придёт в голову шастать по мосту в минусовую температуру! Но это же Бостон — поэтому бок о бок с нами пыхтело с полдюжины бегунов, в своих лайкровых костюмах похожих на изнурённых тюленей. Вдоль противоположного тротуара шла мамашка с двумя карапузами, загруженными в коляску. Судя по лицам детишек, чувствовали они себя примерно как я — то есть беспробудно несчастными.

Дядюшка, хромая, опережал меня футов на пятнадцать.

— Дядя Рэндольф! — воззвал я. — Я вообще-то с вами разговариваю!

— Медленное течение реки, — бормотал он. — Мусор на берегах… Допустим, на протяжении тысячи лет характер прилива менялся…

— Эй! — Я наконец догнал дядю и ухватил его за рукав кашемирового пальто. — Вернёмся к вопросу о моём скандинавско-божественном папочке.

Рэндольф внимательно обозревал окрестности. Мы стояли на одной из главных башен моста — гранитный конус вздымался над нашей головой на полсотни футов. Башни обычно сравнивают с гигантскими солонкой и перечницей. Ну, не знаю… мне-то всегда казалось, что они как да́леки из сериала «Доктор Кто»^[14]. (Да, я фанат. Закидайте меня гнилыми помидорами. И да: беспризорные тинейджеры тоже иногда смотрят телевизор — в ночлежных комнатах отдыха, на библиотечных компьютерах… Короче, у нас свои каналы.)

В сотне футов под нами сверкала стальным блеском река Чарльз. Испещрённая пятнами снега и льда, она напоминала питонью шкуру.

Рэндольф так сильно перегнулся через перила моста, что я занервничал не на шутку.

— Надо же такому случиться, — бормотал он. — Из всех мест на свете — именно это.

— Так вот, о моём отце… — снова завёл я.

Рэндольф стиснул мне плечо:

— Посмотри вниз, Магнус. Что ты видишь?

Я осторожно заглянул через перила:

— Воду.

— Нет же — резное украшение под нами.

Я взглянул ещё раз. Примерно на середине пилона над водой торчало что-то вроде гранитного балкона. Как театральная ложа, только с заострённым верхом.

— Похоже на чей-то нос.

— Вовсе нет… Впрочем, это и правда нос, хотя и в другом смысле. Это нос викингского драккара. Поэт Лонгфелло, в честь которого назван мост, восхищался древними скандинавами^[15]. Писал поэмы об их богах. Как и Ибен Хорсфорд, Лонгфелло верил, что викинги добрались до Бостона. Отсюда и такие украшения моста^[16].

— Вам бы экскурсии водить, — посоветовал я. — Фан-клуб Лонгфелло вас бы деньжищами завалил.

— Ты что, не понимаешь? — Дядина рука всё ещё лежала на моём плече, и мне от этого было неловко. — Столько людей веками верили в это. Чутьё говорило им, что это правда, но у них не было доказательств. Однако викинги не просто так посетили это место. Это место было для них сакральным! Прямо под нами — где-то рядом с этими декоративными корабельными носами — покоятся останки подлинного драккара, таящего в своих недрах бесценный груз.

— Я пока кроме воды ничего не вижу. И я всё ещё хотел бы послушать про папу.

— Магнус, скандинавские первопроходцы явились сюда в поисках оси миров, ствола древа. И они нашли его…

Гулкое «бум!» прокатилось над рекой. Мост дрогнул. Где-то в миле от нас, среди частокола труб и колоколен Бэк-Бэй, воздвигся столб густого чёрного дыма с грибной шляпой.

Я привалился к перилам:

— Э-э… А это не рядом с вашим домом?

Рэндольф помрачнел. Его серебристая борода поблёскивала в солнечном свете.

— Время уходит. Магнус, протяни руку над водой. Меч лежит там, внизу. Призови его. Сосредоточься на нём, как будто важнее нет ничего на свете. Как будто ты всегда жаждал им завладеть.

— Меч? Я… Слушайте, дядя, я всё понимаю, у вас, наверное, выдался нелёгкий день, но…

— ДЕЛАЙ, ЧТО СКАЗАНО.

Он произнёс это таким суровым тоном, что я как-то сник. Рэндольф определённо свихнулся — иначе не кормил бы меня баснями о богах, мечах и кораблекрушениях тысячелетней давности. Но столб дыма над Бэк-Бэй был очень даже настоящий. Вдалеке выли сирены. Водители на мосту высовывались из окон, чтобы поглазеть, доставали смартфоны и фоткали пожар.

И как я ни сопротивлялся, басни Рэндольфа почему-то находили во мне отклик. Я чувствовал, как моё тело гудит в резонансе с чем-то очень созвучным. Точно я впервые поймал правильную волну и встроился в дрянной саундтрек моей жизни.

Я простёр руку над водой.

Ничего не произошло.

«Естественно, — мысленно съехидничал я. — А ты чего ждал?»

Мост тряхнуло сильнее. Один из бегунов на тротуаре споткнулся. За моей спиной хрястнуло: кто-то врезался в зад едущему впереди автомобилю. Заголосили гудки.

Над крышами Бэк-Бэя тем временем заклубился второй столб дыма. Во все стороны летели пепел и горящие обломки, будто где-то под землёй проснулся вулкан.

— Это… это уже ближе, — заметил я. — Похоже, в нас целятся.

Честно, я надеялся, что Рэндольф скажет: «Что за глупости, конечно, нет!» Но Рэндольф словно состарился на моих глазах. Его морщины потемнели. Плечи ссутулились. Он тяжело навалился на трость.

— Пожалуйста, не надо снова, — шептал он себе под нос. — Не надо, как в прошлый раз.

Что ещё за прошлый раз? Мне сразу вспомнилась гибель его жены и детей: ни с того ни с сего разыгрался шторм и ещё какое-то пламя…

Рэндольф вперил взгляд в меня:

— Попытайся ещё раз, Магнус. Прошу тебя.

И я снова простёр руку над водой. Я представил, будто тянусь к маме, хочу вырвать её из прошлого — спасти от волков и увести из пылающего дома. Я тянулся к ответам на мои вопросы, почему я потерял её, почему с тех пор моя жизнь стала такой дурацкой фигнёй.

Прямо подо мной река начала дымиться. Лёд таял, снег испарялся, и на поверхности обозначилась полынья в виде руки. Моей руки — только в двадцать раз больше.

Я понятия не имел, что делаю. У меня уже были похожие ощущения — когда мама учила меня ездить на велике. «Не думай, что делаешь, Магнус. Не сомневайся, а то упадёшь. Просто крути педали, и всё».

Я поводил рукой туда-сюда. В сотне футов подо мной дымящаяся рука повторила мои движения, расчищая реку ото льда. И внезапно я замер. В середину моей ладони вонзилось остриё из сплошного жара — словно я перехватил солнечный луч.

Там что-то было… Источник этого жара лежал на стылом дне реки, закопанный глубоко в ил. Я сомкнул пальцы и дёрнул.

Водяной купол вздулся над рекой и опал, как мыльный пузырь из сухого льда. Какая-то палка, напоминающая с виду кусок трубы, вылетела из реки и прыгнула мне в руку.

На меч эта палка походила меньше всего. Я её держал за один конец, но рукояти у неё не просматривалось. Если у неё когда-то и было остриё и лезвия, то теперь всего этого не существовало. Штуковина напоминала меч разве что размером, но её изглодала ржавчина, облепили наросты, и вся она блестела от ила и грязи. Я вообще не сказал бы с уверенностью, что это металл. По правде говоря, это был самый удручающий, хлипкий и вонючий предмет, какой я когда-либо вытаскивал из реки с помощью магической силы.

— Наконец-то! — вскричал Рэндольф, возводя очи к небесам. По-моему, если бы не его больная нога, он грохнулся бы на колени тут же на тротуаре и воздал бы хвалу скандинавским богам.

— О да! — Я взвесил на руке свой трофей. — Теперь-то я и впрямь спасён.

— В твоей власти пробудить его! — заявил Рэндольф. — Попробуй!

Я повертел меч в руках. Удивительно, как он от этого не рассыпался.

— Ну, не знаю, дядя. Мне кажется, тут пробуждать особо нечего. Не факт, что эту штуку даже в переработку примут.

Нет, вы не подумайте, что я такой неблагодарный или что я не впечатлился. На самом деле я оторопел от собственной крутизны — так вытащить меч из реки! Всегда мечтал обзавестись суперсилой. Правда, раньше я не предполагал, что моя суперсила в выгребании мусора со дна рек. Волонтёры из соцопеки отныне должны меня на руках носить.

— Сосредоточься, Магнус! — призвал дядя Рэндольф. — Быстрее, пока…

В полусотне футов от нас, на середине моста, вдруг что-то взорвалось и полыхнуло. Взрывной волной меня придавило к перилам. Мою правую щёку как солнцем опалило. Пешеходы вопили. Автомобили крутились и сталкивались.

И почему-то я как последний идиот побежал к месту взрыва. Я словно сам себя не контролировал. Рэндольф шаркал следом, выкрикивая моё имя, но его голос казался далёким и неважным.

Огонь плясал на крышах автомобилей. От жара лопались окна, и вся дорога была усыпана мелкими осколками. Водители выбирались из машин и пускались наутёк.

Такое впечатление, что посреди моста упал метеор. В асфальте дымилась воронка с обгорелыми краями, шириной футов десять. И в самой зоне поражения стояла фигура — судя по росту, вроде бы человеческая. Тёмный человек в тёмной одежде.

Когда я говорю «тёмный», я имею в виду, что его кожа была чистейшего, прекраснейшего оттенка чёрного, какой я только встречал в своей жизни. Чернее чернил каракатицы на ночном небе. И приоделся он тоже в тон: изящно скроенный пиджак, широкие брюки, накрахмаленная до хруста сорочка и галстук — всё это из ткани цвета нейтронной звезды^[17]. Нечеловечески красивое лицо словно выточили из обсидиана. Чёрные волосы чёрный человек безукоризненно гладко зачесал назад. Его зрачки горели багровым, как крошечные кусочки лавы.

Если бы сатана существовал, он выглядел бы в точности как этот чувак.

Хотя нет. Сатана рядом с ним — просто замызганный нищеброд. Этот чувак мог бы наняться к сатане стилистом.

Красные глаза вперились в меня.

— Магнус Чейз, — произнёс глубокий раскатистый голос. В нем угадывался лёгкий акцент: то ли немецкий, то ли скандинавский. — Ты принёс мне подарок.

Между нами стояла брошенная «Тойота Королла». Стилист сатаны прошёлся по кузову, как паяльник по воску. Расплавленная «Тойота» распалась на скворчащие половинки за его спиной. Покрышки растеклись в резиновые лужи.

— У меня для тебя тоже припасён подарок. — Тёмный человек протянул руку. Из-под рукава, окутывая эбонитовые пальцы, курился дымок. — Отдай мне меч, и я сохраню тебе жизнь.

Примечания

13

Пригород Бостона.

14

Да́леки — раса мутантов-киборгов из британского фантастического сериала «Доктор Кто», выходившего с 1963 по 1989 год и возобновлённого в 2005-м. Эта телеэпопея о путешественнике во времени вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самый продолжительный и успешный сериал.

15

Генри Уордсворт Лонгфелло (1807–1882), считающийся в Америке национальным поэтом, действительно написал несколько скандинавских баллад. Правда, самое знаменитое его произведение посвящено не древним скандинавам, а индейцам — это поэма «Песнь о Гайавате», что-то вроде индейского эпоса. Между прочим, жил Лонгфелло как раз за мостом — в Кембридже. И кстати, как и дядя Рэндольф, он преподавал в Гарвардском университете.

16

Дядя Рэндольф, конечно, историк, но XX век — это не его период, и тут он вправе немного напутать. Украшения в виде носов драккаров связаны всё-таки с именем Ибена Хорсфорда и популярностью его теории, а скандинавские увлечения Лонгфелло тут ни при чём. Впрочем, даже сам Лонгфелло тут изначально был ни при чём: мосту с гранитными башнями дали имя поэта лишь двадцать лет спустя после постройки, в 1927 году.

17

Поскольку нейтронных звёзд невооружённым глазом пока никто не видел, вероятно, Магнус имел в виду то, как их изображают иллюстрации и образовательные видеоролики: чёрные с яркими вкраплениями.