Дом напротив озера

Райли Сейгер, 2023

Кейси Флетчер, недавно овдовевшая актриса, пытающаяся избежать череды негативных отзывов в прессе, уединилась в тишине и покое своего семейного дома у озера в Вермонте. Вооружившись биноклем и несколькими бутылками ликера, она проводит время, наблюдая за Томом и Кэтрин Ройс, очаровательной парой, которая живет в доме на берегу озера. Они хорошо смотрятся вместе: Том – богатый успешный технарь; красотка Кэтрин – бывшая модель. Однажды на озере Кейси спасает тонущую Кэтрин, и между ними завязывается многообещающая дружба. Но чем больше они узнают друг друга – и чем дольше Кейси наблюдает – становится ясно, что брак Кэтрин и Тома не так совершенен и безмятежен, как кажется. Когда Кэтрин внезапно исчезает, Кейси пытается выяснить, что с ней случилось. В процессе она раскрывает жуткую, мрачную правду, которая превращает историю о вуайеризме и подозрениях в историю о вине, одержимости и о том, как внешность может быть очень обманчивой…

СЕЙЧАС

Я смотрю на детектива с противоположной стороны стола, передо мной стоит нетронутая кружка кофе. Поднимающийся от кофе пар словно обволакивает ее таинственностью тумана. Хотя этого и не требуется, чтобы напустить на нее таинственность. Вилма Энсон обладает невозмутимым спокойствием, которое редко ей изменяет. Даже в этот поздний час, промокшая от бури, она остается невозмутимой.

— Ты вообще смотрела за домом Ройсов сегодня вечером? — спросила она.

— Да, — отвечаю, нет смысла лгать.

— Видела ли что-нибудь необычное?

— Что-то странное, чего раньше никогда не видела? — переспрашиваю.

Вилма кивает.

— Да, именно это я имею в виду.

— Нет.

На этот раз я лгу. Я много чего видела этим вечером. Больше, чем мне хотелось бы увидеть.

— А что?

Порыв ветра хлещет дождем по французским окнам, ведущим на заднее крыльцо. Мы обе останавливаемся на мгновение, чтобы посмотреть, как капли ударяются о стекло. Шторм уже сильнее, чем предсказывал метеоролог по телевидению, и то, что он предсказывал, уже превзошло ожидания. Корневище урагана четвертой категории превратилось в тропический шторм, когда он бумерангом отклонился от глубин суши обратно в Северную Атлантику.

Редкость для середины октября.

Еще реже для восточного Вермонта.

— А то, что Тома Ройса можно считать пропавшим, — говорит Вилма.

Я отрываю взгляд от заляпанных дождем стеклянных дверей, чтобы удивленно взглянуть на Вилму. Она смотрит в ответ, невозмутимо, как всегда.

— Ты уверена? — спрашиваю.

— Я только что была там. Дом разблокирован. Его модная машина все еще стоит на подъездной дорожке. Внутри вроде ничего не пропало. Кроме него.

Я снова поворачиваюсь к французским окнам, как будто я смогу увидеть дом Ройсов, возвышающийся над противоположным берегом озера. Вместо этого все, что я могу разглядеть, — это воющая тьма и освещенная вспышками молнии поверхность воды, приведенная в движение безумным ветром.

— Думаешь, он сбежал?

— Его бумажник и ключи на кухонном столе, — говорит Вилма. — Тяжело бежать без денег или машины. Особенно в такую погоду. Так что я в этом сомневаюсь.

Я отмечаю ее выбор слов. Сомневается.

— Может быть, у него были помощники, — предположила я.

— Или, может быть, кто-то заставил его исчезнуть. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Мой рот приоткрывается от неожиданности.

— Думаешь, я замешана в этом?

— Ты вломилась в их дом.

— Я пробралась, — говорю я, надеясь, что это различие уменьшит преступность в глазах Вилмы. — И это не значит, что я что-то знаю о том, где сейчас Том.

Вилма молчит, надеясь, что я скажу больше и, возможно, оговорю себя. Проходят секунды. Минуты. Их отсчитывает тиканье напольных часов в гостиной, которые действуют как устойчивый ритм, сопровождающий песню бури. Вилма слушает его, по-видимому, не торопясь. Она чудо самообладания. Я подозреваю, что ее имя во многом связано с этим. Если шутки о Флинтстоунах и научат вас чему-нибудь, так это глубокому терпению.

— Слушай, — говорит Вилма спустя, кажется, целых три минуты. — Я знаю, что ты беспокоишься о Кэтрин Ройс. Я знаю, ты хочешь найти ее. Я тоже. Но я уже говорила тебе, что, взяв дело в свои руки, это тебе не поможет. Дай мне сделать свою работу, Кейси. Это наш лучший шанс вернуть Кэтрин живой. Так что, если ты знаешь что-нибудь о том, где находится ее муж, пожалуйста, скажи мне.

— Я понятия не имею, где может быть Том Ройс, — я наклоняюсь вперед, упираясь ладонями в стол, демонстрируя нетерпение. — Если не веришь мне, можешь обыскать дом.

Вилма обдумывает это. Впервые с тех пор, как мы сели, я чувствую, как ее мысли тикают так же ровно, как напольные часы.

— Я тебе верю, — наконец говорит она. — Пока. Но я могу передумать в любой момент.

Когда она уходит, я смотрю ей в след, стоя в дверном проеме, пока дождь, косо падающий на переднее крыльцо, хлещет на меня. На подъездной дорожке Вилма бежит обратно к своему седану без опознавательных знаков и садится за руль. Я машу ей рукой, когда она отъезжает от подъездной дорожки задним ходом, шлепает по луже, которой не было час назад, и уносится прочь.

Я закрываю входную дверь, стряхиваю с себя капли дождя и иду на кухню, где наливаю себе большую порцию бурбона. Этот новый поворот событий требует бодрости, которую кофе дать не может.

Снаружи еще один порыв ветра рикошетит в дом. Скрипят карнизы и мерцают огни.

Признаки того, что шторм усиливается.

Бокал бурбона у меня в руке; я поднимаюсь наверх, в первую спальню справа.

Он там такой же, каким я его оставила.

Растянулся на двухъярусной кровати.

Лодыжки и запястья привязаны к спинкам кровати.

Полотенце заткнуто ему в рот, чтобы получился импровизированный кляп.

Я убираю полотенце, сажусь на такую же кровать в другом конце комнаты и медленно делаю большой глоток бурбона.

— У нас мало времени, — говорю я. — А теперь расскажи мне, что ты сделал с Кэтрин.