Эфемерида звёздного света

Пётр Кон (2024)

Девушка 18-летнего Романа Никитина умерла таинственной смертью около полутора лет назад и казалось, что жизнь закончилась вместе с её утратой. Но у Вселенной на всё свои планы. Рома поступает в космическую академию и сразу сталкивается с враждебным отношением от сокурсника Полярина Алфёрова, которого он прежде никогда не встречал. Положение дел усложняет и то, что Рома без оглядки влюбляется в девушку Полярина Василису. Рома не верит своему счастью, но симпатия взаимна, однако… так ли чисты намерения Василисы Архангельской на самом деле? А тут ещё армада кораблей всесильной империи приближается, чтобы атаковать Землю. Первая книга цикла «К звёздам».

Первый экзамен

Молодой человек поправил бордовую шёлковую рубашку и закинул ногу на ногу, показав подошву замшевых ботинок, определённо недешёвых и очень удобных.

Блондинка будто бы смотрела в сторону, нарочно не встречаясь взглядом с парнем. Коснулась рукой кулона, затем слегка откинула джинсовую куртку, будто бы ей стало жарко.

— Здравствуй, Наташа, — произнёс парень.

Она улыбнулась ему и мелодичным голосом проговорила:

— Привет, Вектор.

А молодой человек в бордовой рубашке в следующий момент посмотрел на её соседа, который от злости побагровел. Ничуть не оробев, Вектор вернул здоровяку недобрый взгляд с процентами.

Всю эту сцену Рома наблюдал со своего места и предположил, что эти трое знакомы очень хорошо. Разыгралось любопытство, стало интересно, чем диалог завершится, но в это время голос через коммуникатор оповестил молодых людей:

— Приготовиться к взлёту, следующая остановка — Военная Академия имени Сергея Павловича Королёва!

И, покинув взлётно-посадочную площадку «Сочи» № 2, челнок устремился к конечному пункту назначения.

Армавир достал пищевой имитатор и закинул чип в рот. Тамар спросил его уже более приветливым тоном:

— С чем у тебя чип, Армавир?

— С беконом, — ответил тот и в блаженстве закрыл глаза.

Тамар ухмыльнулся. А Рома пытался припомнить ещё несколько гипотетически пригодных для жизни планет, но при этом взгляд его всё равно был направлен на троицу, сидящую невдалеке. Вектор смотрел на Наташу, а точнее, на её отражение в окне. Лицо девушки на фоне чёрного космоса казалось загадочным и притягательным, как свет далёкой звезды. Она поглядела в своё окно, в котором отражался Вектор. Они встретились глазами и обменялись проникновенными взглядами.

Рома ощутил, как кровь будто бы стала горячей, словно бы он наблюдал что-то очень личное, свидетелем чего не должен был становиться. Мысли о планетах как-то разом развеялись.

После удачно опробованного пищевого чипа Армавир возобновил разговор на ранее начатую тему.

— Слушайте, а вы знаете, что есть планеты-сироты?

Тамар вопросительно посмотрел на парня, а Рома помотал головой, стараясь привести мысли в порядок.

— PSO J318.5-22, — назвал имя космического объекта Армавир. — Это в созвездии Козерога. Считается, что это газовый гигант. У него все параметры молодых планет, которых обнаруживали между звезд, — ну, так говорят астрономы. Но фишка в том, что эта планета дрейфует в полном одиночестве, свободно плавает в космосе в полной темноте!

— Планета, где ночная жизнь никогда не заканчивается, — вдруг весело откликнулся Вектор. — Представляешь, какие ночные клубы и коктейльные вечеринки там можно устроить?

— До неё лететь примерно 80 световых лет, — расстроено ответил ему Армавир. — До Проксимы b — 4,2 световых года, то есть 30 тысяч земных лет. Ну и представь, сколько дотуда.

— Ну и сколько? — спросил Вектор, ухмыльнувшись.

Рома тоже хотел это узнать. Но расчёты с ходу не смог выдать, хотя прежде не такие математические операции в уме воспроизводил. Но, видимо, сказывалось волнение. Армавир же сосредоточился, возвёл глаза к потолку салона, рассчитал в уме и медленно проговорил:

— Ну, приблизительно 600 тысяч лет лететь.

— Класс, — пыл Вектора как-то сразу поугас, и ответ прозвучал глухо.

Примерно через полчаса пилот объявил по корабельной связи:

— Уважаемые пассажиры, если вы обратите внимание, слева от вас… — вдруг связь неожиданно прервалась, всё погасло, салон объяла кромешная тьма, корабль накренился. Рома и все абитуриенты почувствовали невесомость, и, если бы не ремни безопасности, они бы уже пари́ли по салону потерявшего управление космолёта. Нос корабля опустился, и неуправляемый пассажирский челнок повело вниз. Кто-то из девушек вскрикнул, лоб Ромы покрылся холодной испариной. Только корабль стал уходить в сальто-мортале, как система восстановилась, и пилот выровнял судно. Весь салон осветился, абитуриенты огляделись и облегчённо вздохнули.

— Хо-хо, ни фига! — воскликнул Вектор.

В коммуникаторе зазвучал дрогнувший голос пилота:

— Дамы и господа, мы прошли зону космической турбулентности. Прошу сохранять спокойствие! Такое случается, но теперь всё позади.

— Космическая турбулентность?! Он думает, что мы поверим в эту чушь? Это же было отключение системы! — вознегодовал Армавир.

Все посмотрели на него.

— А почему происходит отключение системы? — спросила симпатичная черноволосая девушка, сидевшая напротив Ромы и Армавира.

— Это может произойти при использовании портативного электромагнитного излучателя, — пояснил Армавир. — Что-то вроде бомбы малого радиуса поражения.

— Электромагнитная бомба? — опешив, спросила Наташа.

— Да, — подтвердил Армавир. — Она излучает импульс, который отключает всю электронику. Передача радиосигналов нарушается. Функционирование систем жизнеобеспечения — тоже. Генератор гравитации, как мы заметили, также отключается.

— И чем мощнее импульс, тем дольше бортовая система будет приходить в себя, — подхватил Вектор. — А на кораблях с высокими палубами это опасно. Или это мог быть направленный выстрел…

— Нет, не мог, — возразил Армавир, — это же не струя. Не точечный выстрел, а волновое излучение, волновой импульс. Вражеский корабль не засекли, следовательно, он далеко от нас. А это значит, что с отдалённой дистанции излучение должно было быть массированным, возможно, сверхсветовым по скорости.

— От потока электромагнитного излучения такой мощности мы бы не выжили, — догадался Рома.

— Соответственно, это «что-то» на нашем пирожке, — мрачно заключил Тамар.

— Не верю я в это! — уверенно заявил Вектор. — Перед вводом в эксплуатацию каждый космолёт проходит проверку. И что, хочешь сказать, они не нашли излучатель?

— Всё это можно свести к тому, что такой излучатель могли разместить в челноке только враги, — предположил Армавир.

Он единственный говорил тоном осторожного и осмотрительного человека. Все остальные были на эмоциях. Но последний аргумент заставил умолкнуть и задуматься всех.

— Эстерайцы ещё не прибыли в Солнечную систему, — сказала черноволосая девушка, чтобы поддержать Вектора.

— Да. Но одиночные нелегальные агенты уже могли внедриться. Да и… — Армавир неуверенно повёл плечами.

— Что? — спросил Рома.

— Возможность вербовки наших людей тоже нельзя исключать.

Это заявление означало, что либо в кабине пилота разместились предатели, либо среди поступающих. От тревожной гипотезы стало неуютно. Молодые люди осмотрели друг друга с осторожным подозрением.

— Вражеская диверсия. Партизаны в нашем тылу. Эстерау ведёт войну против землян разными способами, — будто бы прочитала громкий заголовок газеты девушка.

— Открытая конфронтация ещё не произошла, — впервые подал басистый голос огромный спутник Наташи. — Если бы случилось иначе, то мы бы сейчас не летели поступать в Академию, а были мобилизованы на фронт.

Корабельная связь снова включилась:

— Обратите внимание, слева по борту можно заметить Военную Академию, мы заходим на посадку.

Абитуриенты, хоть до конца ещё не оправились от случившегося, всё же стали вглядываться в обзорные окна.

На их глазах с величавой грацией хищника плыл космический корабль огромного размера. Военная Академия Разведки и Терраформирования, названная в честь Сергея Павловича Королёва, одного из величайших конструкторов XX века, создателя ракетно-космической техники. Ребята знали, что под руководством Королёва состоялся запуск первого искусственного спутника Земли и полёт первого космонавта планеты Юрия Алексеевича Гагарина. Этот человек был Героем Советского Союза, благодаря ему страна стала передовой ракетно-космической державой. И, несмотря на то, что космическая эра началась почти два века назад, имена основоположников не канули в лету. Военная Академия Разведки и Терраформирования имени С.П. Королёва являлась престижным учебным заведением. Она задумывалась как флагман в противостоянии с Эстерайской империей. Отбор курсантов в Академию вёлся строгий, планировался выпуск специалистов высшего уровня.

Конструкция корабля, где размещалось учебное заведение, с первого взгляда казалась необычной. Из-за конической формы судно моментами напоминало перевёрнутый вулкан, иногда городской пчелиный улей, а с венчающим шпилем так и вовсе юлу. Суженный у основания, он расширялся кверху. В космическом пространстве не было гравитационной плоскости как точки отсчёта и ориентирования, потому невозможно было понять, где верх, где низ, где право, где лево. Но поддерживающие пилоны, которые соединяли корпус с гондолами реактивных двигателей, отходили от основания, это указывало на то, что узкое основание — явно низ крейсера. Высота корабля Академии составляла около половины километра, диаметр в поперечнике — сто метров в основании, а вверху расширялся до 350-ти. Это Рома определил навскидку, на глаз, но ему всегда удавалось с поразительной точностью определять размеры по одному взгляду. Что на Земле, что в космосе.

К корпусу пилонами присоединялись с одной стороны гондолы двигателей, а с другой — дополнительные структуры. От корпуса корабля отходили коммуникационные рукава, соединяющие отдельные помещения. Таких помещений имелось великое множество, и они, по всей видимости, соединены между собой переходными коридорами. Весь этот звёздный улей, сверкающий тысячами огней, приближался к маленькой пассажирской «пчёлке», несущей абитуриентов.

Молодые люди восторженно глядели на будущую alma mater. Вектор громко сказал:

— Что-то я не вижу плюща на корпусе учебного заведения!

Не уловив иронии в словах Вектора, Армавир постарался внести ясность:

— Вообще-то, растения в космическом вакууме не мо…

— Да расслабься, чувак, я шучу, — заулыбался Вектор.

Когда шаттл практически приблизился к Академии, все пассажиры опустились на свои сиденья, общее возбуждение, тем не менее, зашкаливало. Пилот запросил разрешения причалить. В блестящем стальном корпусе Академии раскрылись, как острые лезвия, лепестки-сегменты шлюзовой перегородки причальной палубы. Как и на гражданских кораблях, палуба являлась огромным воздушным шлюзом. Пилот налёг на штурвал, держа курс на четвёртую палубу учебного корабля, и вскоре приземлился на посадочную площадку.

Атласно-голубого цвета палуба была оборудована и выполнена в стиле причальных палуб всех гражданских судов.

Молодые люди покинули маршрутник и впервые ступили на борт Академии. Появившаяся девушка-офицер взяла сопровождение на себя, повелев следовать за ней. Рома так и не увидел, откуда она вышла, так как оказался не в первых рядах. Но вместе со всей компанией вошёл в просторный лифт и услышал голос девушки:

— В основании судна расположена нижняя палуба, которую отвели под склад и хранилище топлива. Эта палуба значится седьмой, а шестой — инженерный отсек. Корпус расширялся, потому и площадь шестой палубы обширнее. Здесь же пристроены гондолы ядерных двигателей. Палуба выше — пятая по счёту — отведена под кают-компанию, тир, бильярдную и каптёрку — склад имущества курсантов.

Рома слушал не слишком внимательно. Всё лучше потом самому всё осмотреть, чем слушать. Его охватывало нетерпение, поскорее бы уж сдать экзамен, пока он всё не забыл.

— Четвёртая палуба, — продолжала девушка, — причальная, и именно на ней приземлились вы, будущие курсанты. Третья относится к спортивной кафедре и вмещает спортзал и бассейн, а заодно шкафут — там находятся рубка и кабина пилота. Здесь же вы увидите плац — площадь для строевых занятий длиной почти сто метров. Она расчерчена для маршировки, но с помощью голографических подсветок и убираемых стоек с сеткой и кольцами быстро переоборудуется под спортивные площадки — баскетбольную, волейбольную, теннисную. После ежедневных построений на плацу вы будете следовать в столовую, примыкающую к плацу.

«Столовая», — уловил Рома последнее слово и подумал, что он и прямо сейчас туда бы проследовал, если, конечно, там подают не только протеиновую кашу. Аппетит, наконец, проснулся.

— На второй палубе размещены учебные аудитории и навигационный мостик с пультом управления кораблём. И наконец, на первой, верхней, самой большой по площади палубе расположены каюты капитана, старших помощников, остального экипажа, преподавательского состава и общежития для юношей и девушек.

— Интересно, — шёпотом спросил Армавир, — кого с кем поселят? Или самому можно будет выбрать комнату? А, может, тут у каждого отдельная будет?

— Для начала ещё вступительные экзамены надо сдать, — напомнил Рома сам себе больше, чем Армавиру, и тяжко вздохнул.

— Дополнительные структуры, состыкованные с главным кораблём-«ульем», включают в себя помещение кухни, лазарет, библиотеку и комнату досуга. Их ответвлённые модули уходят на небольшое расстояние в открытый космос. Завершающий элемент конструкции Королёва — спутниковый шпиль, осуществлявший радиосвязь. Одно из общежитий (соответственно, и одна часть корпуса корабля) освещаются солнцем, и там действуют меры безопасности.

Девушка закончила рассказывать, и двери лифта отворились на уровне второй учебной палубы. Охи и ахи огласили стены пустеющего лифта. Абитуриенты вышли и стали разглядывать внутреннее убранство учебного заведения. Рома тоже оценил помещение и даже вспомнил старинное слово «ампир» из учебника истории.

— А это что, мрамор? — раздался голос за спиной.

— А это настоящее дерево? — спросил кто-то ещё.

Но Рома уже знал, что в космосе настоящего дерева нет, а всё, что так на него похоже — это синтетический материал. А вот насчёт бронзы и мрамора он не был так уверен. Выглядели как настоящие.

— Здесь воссоздали атмосферу Московского государственного университета времён Советского Союза, — пояснил вдруг Тамар.

— А тебе-то откуда известно? — спросил Армавир.

— Читал где-то, — пожал тот плечами.

Рома никогда не был в МГУ, но всё равно находился под впечатлением.

На стенах висели картины и репродукции в позолоченных рамах, а по углам коридоров под потолочным плинтусом крепились интеркомы, внешне напоминающие репродукторы. Тёмная парадная лестница уходила вверх, её балясины и перила были стилизованы под лакированное дерево. Слева направо располагались коридоры с аудиториями.

Офицер назвала им номер аудитории, указала направление и возвратилась в лифт. Группа поступающих направилась к аудитории № 71 по левому коридору. Обзорные окна оказались закрыты гермоставнями, а на стене светились голографические таблички «Осторожно, светит солнце!», «Солнечные ожоги — канцерогенно!», «Смертельно опасно!». И знак в красном треугольнике под символом опасного ионизирующего излучения — череп над скрещёнными костями слева и бегущий человек справа.

— Если под солнечные лучи попадёшь, сто процентов опухоли появятся, — заявил парень, чьего имени Рома пока не знал.

— Прям сразу? — насмешливо спросил Вектор. — Кто-нибудь проверял?

Ребята переглянулись, но желающих проверить теорию не нашлось.

В коридоре стояло несколько молодых людей, они переговаривались между собой. Вновь прибывшие вошли в аудиторию, которая уже была наполовину заполнена абитуриентами. Сидящие стали изучать группу вошедших напряжёнными взглядами, которые определённо не выражали радушия.

Рому немного расстроило, что все задние парты заняты. Он сел за третью парту, а с ним Армавир. Тамар устроился за одной партой со щупленьким парнишкой, энергичным и открытым. Парта напротив Ромы и Армавира была занята двумя молодыми людьми. Рома сразу обратил внимание на эту пару, потому что Наташа и её грозный спутник поздоровались с парнем и девушкой и сели впереди.

Светловолосый и голубоглазый юноша крепкого телосложения общался преимущественно со спутником Наташи, при этом лучезарно улыбаясь. Общались парни непринуждённо, как старые друзья. Наташа, напротив, вела себя с соседкой по парте весьма сдержанно, судя по всему, «лучшие подруги» — это не про них. Максимум — бывшие одноклассницы.

Девушка по красоте не уступала Наташе, но в то же время в них не имелось никакого сходства. Если Наташу Рома назвал бы красивой, то эту девушку — не иначе, как шикарной. Парень долго не мог оторвать свой взгляд от неё, притягивали взор её струящиеся густые волосы рубинового цвета, глаза карие — бездонные, губы большие — манящие, фигура безупречная. Во внешности её не мог отыскать ни единого изъяна, и Рома поймал себя на мысли, что это его тип девушки. Сердце ускорило бег, а где-то внутри разлилось приятное тепло. В нём вдруг проснулось что-то звериное, мыслей не осталось — одни инстинкты. Встать, подойти и… Разум застилали фантазии, но такие, которыми едва ли он мог с кем-либо поделиться. Всё же он был цивилизованным человеком, а сейчас не время и не место. Нужно думать об экзамене, а с ней он непременно познакомится… но потом. Парень сумел взять себя в руки, да и потенциальный соперник в лице её соседа немного обуздал воображение Ромы. Ко всему тому, он ощутил чувство вины перед Дианой и сказал себе: один твой близкий человек уже умер. И эта фраза подействовала так, будто он на себя ведро ледяной воды вылил.

Но только эта мысль пронеслась в голове у Ромы, как красавица остановила на нём заинтересованный взгляд. Они рассматривали друг друга довольно долго, пока их зрительный контакт не разрушил Вектор, проходивший мимо к выбранной парте. Вектор составил компанию одиноко сидевшей миловидной особе. Он взглянул на неё так, будто бы знал почти всю жизнь. Только они перекинулись парой фраз, как вошёл преподаватель и объявил о начале экзамена по психологии.

На этот раз даже поволноваться не пришлось. Все ответы казались элементарными. В психологии, если Рома чего и не знал, то понимал интуитивно. Тест по этому предмету не вызвал затруднений, поэтому он был одним из первых, кто вышел из аудитории. Полчаса перерыва пролетели быстро, и начался очередной экзамен — по обществознанию.

На этот раз все расположились в аудитории несколько иначе, и Роме пришлось сесть за одну парту с парнем, который до этого составлял компанию заинтересовавшей Рому девушке.

— Сейчас общага, да? — весело спросил сосед.

— Чего? — переспросил Рома.

— Я говорю, сейчас обществознание? — пояснил парень.

— А, да, должно быть.

— Давай знакомиться! Меня зовут Полярин Алфёров.

— А меня Рома Никитин, — ответил он и стал заполнять бланк для ответов.

Услышав это имя, Полярин вздрогнул и стал оценивающе рассматривать Рому, буквально впился в него глазами. И смотрел напряжённо — так, будто имя Ромы о чём-то ему говорило. Взглянув на Полярина, Рома заметил резкую перемену в выражении его лица и, слегка опешив, всё же задал резонный вопрос:

— Что-то не так?

Полярин не успел ответить, вошла преподаватель и велела всем приготовиться к экзамену. Мало того, что перед этим экзаменом Рома и так нервничал. Обществознание — это вам не психология. Тут на интуицию положиться не получится, тут даже логика не поможет — знать надо наверняка. И ещё эти странные невербальные намёки от соседа по парте. Но Рома решил, что подумает об этом после, и обществознание тоже прошло успешно, после чего абитуриентов ждал обед. Правда, в столовой, как оказалось, подавали всё ту же кашу. Никаких изысков в военной академии. И на что только рассчитывал?

Оказавшись в столовой, парень получил порцию и тут же рассказал о странном диалоге Армавиру и Тамару.

— Так посмотрел на меня, как будто я ему бабки должен, — сказал Рома.

— Действительно, как-то странно, — согласился Тамар, без особого энтузиазма ковыряя кашу.

Скоро подносы с пустыми тарелками были собраны у посудомоечной, и подкрепившиеся абитуриенты снова заполнили аудиторию. Предстоял экзамен по истории Эстерау. У Ромы вдруг появилось нехорошее предчувствие.

Все поступающие начали заполнять бланки с тестами на встроенных в парту дисплеях. Армавир делал это уверенно и спокойно, словно человек, у которого из-под светового пера всегда выходят только правильные ответы. Тамар был сосредоточен, только изредка чесал рукой затылок. Вектор несколько раз протирал очки и снова погружался в вопросы теста, выбирая правильный вариант. Подруга Вектора без колебаний отмечала нужные клеточки. Спутник Наташи тупо глядел в свой бланк, изо всех сил пытаясь вывести историческую правду на чистую воду. Сама Наташа держалась невозмутимо, тень волнения ни разу не промелькнула на её лице, и было похоже, что выбрать верные ответы не представляет для неё сложности.

Полярин сидел, стиснув челюсти, и сосредоточился так, что даже мускул на его лице стал подрагивать. Его прекрасная спутница посматривала по сторонам, очевидно, в поисках учебного пособия по истории Эстерау или хотя бы шпаргалки. Ещё с дюжину измучившихся абитуриентов корпели над тестами, и кто более, кто менее демонстрировали уверенность в своих знаниях.

Рома изо всех сил старался выудить из памяти даты военного конфликта в эстерайском Галгарте и издания книги о личности военачальника древности Арадриана Боушеса. Боушес имел для эстерайцев культурное значение такое же, как Иисус Христос для христиан Земли.

Сдав, наконец, бланк теста одним нажатием кнопки на сенсорной панели, Рома почувствовал себя измотанным. Большинство других выглядели не лучше.

Перед тем, как отпустить абитуриентов, преподаватель сделала объявление:

— Экзамены по физической подготовке и физике космического пространства будут проходить 19 августа. Насчёт даты и времени вылета договоритесь с транспортным агентом… ну, как на сегодня вы договаривались. Ещё кое-что: перед Курсом молодого бойца руководство Академии устраивает праздник, чтобы отметить начало обучения и набраться сил перед будущими трудностями. И, к слову, в первую неделю вас ждёт такая нагрузка, что будет не до праздников. Мероприятие проводится при поддержке влиятельного бизнесмена Иллариона Алфёрова.

На этих словах несколько человек повернулись в сторону Полярина.

По возвращении в свои жилищные корабли ребята обсудили идею праздника и пришли к выводу, что не помешает «затусить» на этой вечеринке, раз уж им уготованы «будущие трудности».

Когда Рома, наконец, попал домой, он рассказал отцу об экзаменах, начале Курса молодого бойца и праздничном вечере. Фёдор был не против того, чтобы сын посетил этот праздник. Он даже выделил некоторые средства на возможные дополнительные расходы в качестве подарка на грядущий день рождения Ромы, наказав при этом не выходить за рамки дозволенного и вести себя прилично. Остаток вечера отец с сыном провели за обсуждением экзаменов и просмотром телепередач.