Живая функция. Рассказы. Часть вторая

Павел Патлусов

Эта книга – продолжение предыдущей «Я не то сказал…», но и ещё не завершение цикла рассказов. В небольшой повествовательной форме автор попытался изложить мир взаимоотношений между людьми в самых различных жизненных ситуациях. Насколько ярко и рельефно автор смог изобразить мир людей, – пусть оценит читатель. Любому отклику буду рад.

Тост

В этот вечер Анатолий Федорович закончил оборудование кладовой, одновременно летней спальной комнаты. День был субботний. По этой причине он затопил баню, а тут и дочь Евгения с мужем Васей приехала. С ними прибыл и внук Савелий — дедушкина радость. Старший в роду Сылвиковых был ещё крепким стариком с лёгкой сутулостью. Его руки с большими и мозолистыми кистями были крепкими и твёрдыми. В этот вечер он был доволен всем, а более всего собою. Его супруга Людмила — невысокая и подвижная старушка крутилась возле зятя, — Ты — Вася посмотри: что мой Анатолий — то сварганил. Хоромы теперь у нас.

Вася — мужчина с приличным животом медленно, почти величаво прошел в кладовую тестя вместе с женой.

— Ничего, — отметил он. — Для деревни сойдёт…

На этом его оценка деяний тестя закончилась.

После этого гости отправились в баню. Последним ушёл в баню хозяин. Он долго распаривал берёзовым веником костлявое старческое тело. Из бани он попал прямо за стол. Среди нехитрых закусок стояла бутылка армянского коньяка. Анатолий Фёдорович невольно улыбнулся предстоящему угощению.

Зять Василий разлил коньяк по стопкам. — Ну, с лёгким паром, — сказал он, опрокидывая стопку в рот. — Хоть бы чокнулся, — подумал хозяин, отправляя коньяк из стопки в желудок. Крякнул и захватил из тарелки кусок жареной рыбы, и увидев, что внука нет за столом, произнёс: «Савелия — то накормили».

— На кухне его накормила, — ответила Людмила Ивановна, — и убежал уже к друзьям, на улицу.

Городские гости усиленно налегали на деревенские помидоры с жареной рыбой.

По всему было видно: приехали голодными.

В этот момент вступает в разговор хозяйка дома: «Подняли бы тост за хозяина, который сегодня завершил эту локальную стройку».

— Ну, конечно, — вытер салфеткой губы Василий, разливая коньяк по стопкам, — За НЕДВИЖИМОСТЬ!

Анатолий Федорович отставил стопку с коньяком в сторону.

— Ты чего, дед, — удивляется супруга.

— Чего?! Ты спрашиваешь: чего! — Неожиданно «вспыхнул» хозяин дома. — Кто пожилым людям напоминает о НЕДВИЖИМОСТИ. Это верх нетактичности.

Людмила Ивановна постаралась сгладить недоразумение: «Толя, для тебя уже какая разница за какую НЕДВИЖИМОСТЬ произнёс тост Василий, и вообще он не думал о том, что тебе взбрело в голову».

— Может быть для тебя, как женщины и безразлична эта самая НЕДВИЖИМОСТЬ, а для меня мужчины это не пустой звук. Пусть произнесёт другой тост, а то это равнозначно тому, что доме висельника начинают разговоры о верёвках.

— Вася, произнеси для деда другой тост, — взмолилась его жена.

— За ДВИЖИМОСТЬ! — Рявкнул зять.

— Это другое дело сказал Анатолий Фёдорович, подняв стопку и стукнув её краем о стопку Василия.

За столом воцарилось веселье и доброе настроение.