Ветер. Книга стихов

Павел Алешин

В эту книгу вошли стихи, написанные в 2017–2018 годах, а также три перевода из древнегреческой поэзии и два небольших эссе: одно – о Микеланджело, второе – о Михаиле Врубеле.

Черногория

«Море у ног моих, и соловьи…»

Море у ног моих, и соловьи

заплетают полетами-песнями мое серебро,

радужное мое серебро.

Руки мои —

отблески волн и луны,

позолоченные полднем.

Путник, постой, оглянись и прислушайся

к морю и к ветру,

к моей тишине.

Путник, прислушайся —

ты

сможешь услышать себя.

«Эрос и Эос, и шелест камней, ускользающий в пальцах…»

Эрос и Эос, и шелест камней, ускользающий в пальцах,

женское тело в гекзаметрах волн.

Вся ты была поцелуем и с тем разлилась поцелуем

страсть имена раздавать —

называть эти камни, и волны, и солнце, и женское тело,

ветер, тот ветер, что спит в парусах —

белых, серебряных, нежных и снежных, в далеких вершинах,

дремлющих облаком гор.

Эрос и Эос, и волосы вьются твои в этом солнце

лунным оттенком олив.

Боги здесь жили и будут здесь жить. Обнаженное тело

вечное, женское — в шелесте волн.

«Мне хочется, чтобы это пел соловей…»

Мне хочется, чтобы это пел соловей —

эта птица, звенящая где—то в оливах.

Все бессмертное, смертное в песне развей

в кипарисовых рощах, в прозрачных заливах.

С этой песнею слиться, взлететь по горам,

и небес серебристых коснуться,

бросить взгляд великаний на маленький храм

и волною морской обернуться.

Пой рассветную песню, осенний певец!

ту, что вечна и неповторима —

из которой сплетается солнца венец,

ту, что слышится в дантовых rime.

Мне хочется, чтобы это пел соловей,

эта вечно бессмертная смертная птица.

«Оливы и кипарисы…»

Оливы и кипарисы

горы

заросли дрока желтые ирисы

Оливы и кипарисы

море

целует заливами землю

и в ней пробуждаются горы

«Жасмин и сон. И копья кипарисов…»

Жасмин и сон. И копья кипарисов

возносятся огнем зеленых нот.

И небо смотрит в море с удивленьем,

как в зеркало, которое себя

поэтому воспринимает небом.

Поет песок под легкими стопами

идущей в танце женщины нагой —

неведомо куда всегда идущей.

И волны изумрудные ей — дом,

и звезды, так мерцающие ночью,

что виден свет их в нежном взоре днем.

А горы спят, баюкает их солнце,

и рощи спят, баюкает их ветер:

оливы в них осыпаны луной.