Печать Соломона

О. Бендер, 2020

Всякому действию полагается собственное звучание, символизирующее, что оное, хоть не озаботилось своей презентацией и пиаром, все же соизволило произойти. Весь мир вращается под звуки музыки, шум ветра, стрекот сверчков или хотя бы чью-нибудь пивную отрыжку. Статус звукового сопровождения столь высок, что иные даже верят: вся наша Вселенная началась с одного-единственного звука. Правда, скептики на это парируют, что, учитывая качество получившегося, звук тот был каким-то уж совсем непотребным. Содержит нецензурную брань.

Глава 4. Огонь души

Если Господь не хранит стены

— напрасно бодрствует стража.

Псалом 126

Скугга согласился на встречу сразу же, на выбор предложив офис Таможни, расположенный на последнем этаже единственного в их городе подобия небоскреба, или один из местных пабов, облюбованный телохранителем для контактов со своей агентурой. Андрас не раздумывая выбрал паб, предпочитая обойтись без лишних глаз и ушей, которых в штаб-квартире Таможни хватало в изобилии.

К нужному месту демон подъехал через пару часов, кое-как припарковав внедорожник, позаимствованный им некоторое время назад у местных контрабандистов. Зайдя в темное и насквозь прокуренное, несмотря на все соответствующие запреты, помещение, Андрас практически сразу увидел профиль Скугги, доминирующий в окружающей обстановке. Великан, казавшийся при общении слегка заторможенным, если не глупым, тем не менее был профессионалом своего дела, за внешней неотесанностью и мягкостью движений которого, свойственной всякому, чей рост переваливает за два метра и чьи физические возможности позволяют отправить собеседника в нокаут, даже этого не заметив, скрывался цепкий ум настоящего профи. Вот и сейчас оборотень занял единственную в заведении позицию, с которой просматривался сразу основной вход, проход для персонала и дверь в туалет. По этой причине он уже успел заметить демона и, приветливо улыбнувшись, махнул рукой, подзывая того к себе.

— Здорово! — Демон крепко пожал протянутую ему ладонь и уселся на высокий барный стул, неожиданно поймав себя на мысли, что все происходящее ему… нравится? Он добрые сто лет не выбирался вот так вот выпить пива с другом, к числу которых, вопреки краткому знакомству, успел причислить телохранителя. Да и друзей у него до этого никогда не было, а сейчас Андрас стремительно, и не особо отдавая себе отчет в происходящем, обрастал небезразличными ему людьми, что совершенно противоречило его натуре, но, невзирая ни на что, оказалось неожиданно приятно. Все это почти наверняка являлось результатом тлетворного влияния ангела, и демон непременно бы воспротивился подобному, если бы не был ранее подвержен всем иным тлетворным влияниям. А так ничто не мешало ему расслабиться и получать удовольствие от новых для него ощущений.

— И тебе не хворать! — Скугга вернулся к своей початой наполовину кружке и дождался, пока собеседник займет свободное место напротив. — Пива на твою долю взял уже, сейчас принесут. А где второй? Неужто одного тебя отпустил?

Андрас хмыкнул:

— Вроде того. — В этот момент их разговор прервал официант, принесший заказанную Скуггой пинту темного пива и тарелку с закусками. Отпив из кружки, демон продолжил: — У нас тут небольшое дело, кажется, наклевывается. Придется на некоторый период из города податься. У твоего начальства для нас новостей нет?

— Не, глухо. — Скугга покачал головой. — Шеф аналитиков разве что по кругу не пускает. Бенуа, я слыхал, опять увольняться думает. Брешет, ясно, но и ничего путного они пока не нашли. Ни тайных убежищ Сироэля, ни возможных путей отхода. А что за работенка, если не секрет, конечно?

— Так я и думал. В общем, суть в следующем: один наш знакомый рассказал, что у него в институте какая-то чертовщина завелась. За два дня трое студентов в больницу загремели. Уриил как раз поехал разбираться.

Скугга задумчиво почесал бороду:

— Эвон как! И разведка у вас, выходит, получше нашей будет. Я в сводках этого не видел. Особые приметы?

— Двоих высосали почти досуха, судя по описанию. А еще одного когтями подрали и гранитной крошкой присыпали. Он, по утверждению однокурсников, за пару дней до этого всем говорил, что на него горгулья охотится. Не уверен, что можно этому третьему доверять: парень наркоман, а горгулий в наших краях я что-то не припомню.

— Хмм. Да, я таких случаев тоже не знаю. Хотя вот эта часть про горгулью скорее проклятье напоминает. Сталкивался пару раз с подобной дрянью. Я бы на вашем месте поискал у парня амулеты какие-нибудь, кольца или любое старье такого рода. Ну ты знаешь, чем страннее обстоятельства, при которых эдакие цацки меняют владельцев, тем больше шансов, что на них будут висеть все беды мира. Такие штуки надолго теряться и простаивать не любят.

Демон задумчиво кивнул и опустошил до половины свой бокал.

— Надо будет Ури передать, хорошая идея. Но я-то тебя по другому поводу вызвонил…

— Да уж всяко не пива выпить! — Великан усмехнулся. — Ладно, выкладывай, что там у тебя?

— Понимаешь, друг Ури, который нам позвонил, это…

Демон не успел договорить, будучи прерван Скуггой на середине:

— Так, погодь, дай-ка угадаю! Тот самый хакер-азиат, которому вы базу Марууны слили?

— Вы и это знаете, конечно же… А еще на свою разведку жаловался! — Андрас даже не нашел в себе сил как следует удивиться. В самом деле, кого они хотели обмануть, целую шпионскую организацию? Пришлось раскрывать все карты: — Да, он.

— Ха, вот это новость! Великая Бездна, скажи мне, что он сумел вскрыть коробочку! Я с Бенуа поспорил на сто баксов, что парнишка справится быстрее его спецов. Это ж просто праздник какой-то!

— Вскрыл, вскрыл. И теперь угрожает в случае чего начать копать под нас и выяснить, кто мы такие на самом деле!

— Черт, — Скугга досадливо поморщился. — Легко пришло — легко ушло…

— Это ты о чем сейчас? — Демон недоуменно уставился на собеседника.

— А я с шефом на ту же сотку поспорил, как быстро парень вас за задницы возьмет. Ал ставил на неделю, а я — что не меньше двух. Но вы сами-то что, не догадывались, что так все и будет? У парня айкью выше, чем у всего Сеула разом. Вам теперь его либо вербовать, либо в расход! — Скугга задумчиво посмотрел на Андраса. — Или ты ко мне за этим и пришел? Я — киллер не из дешевых, чтоб ты знал.

— Я тоже. — Андрас усмехнулся. — Мне другое нужно: ты в свое время обмолвился, что у вас есть артефакт для зачистки памяти. Нельзя ли на него разок руку наложить?

— А, вон вы куда замахнулись! Достать-то все можно, я думаю, но я бы на вашем месте все же рассмотрел вариант с вербовкой. Парнишка-то толковый. Мы от него когда-то и отказались только потому, что слишком уж хорошо стервец следы заметает — биографию его хрен проверишь!

— Так, подожди, а то, что он в Россию по обмену приехал, это все?..

— Лажа полная! — подтвердил Ску. — Не учится он ни в каком институте. Но бумажки себе, сам понимаешь, может какие хочешь нарисовать. И будут они лучше и официальнее настоящих. Так что Таможня его не возьмет — слишком мутный и самостоятельный. Но вот вы сами, если не особо афишировать, — можете рискнуть. К тому же парень ни в каких конкурирующих организациях замечен не был — это мы неоднократно проверяли.

— А если все же не прокатит? — Демон в задумчивости облокотился на стол, машинально оглядывая немногочисленных посетителей.

— Ну тогда звони мне сразу. А я уж расстараюсь вам жезл раздобыть. Мне зам отдела снабжения в карты продул и уже месяц долг вернуть не может, вот и отработает. Кстати, я правильно понимаю, ты так стараешься только из-за ангела своего? Или тоже в херувимы решил податься?

— Ха, — Андрас не удержался от смеха. — Про падших демонов, переводящих старушек через дороги, мне слышать не доводилось. Но да, кудряшка мне весь мозг продолбит, если придется Йена под елкой закапывать.

Скугга хмыкнул:

— Как вы с ним вообще сойтись-то умудрились?

— Скука… — Демон пожал плечами. — Со скуки сошлись, со скуки же до сих пор и не разбежались. Ты хоть представляешь, какое это занудство вечно изображать из себя величайшую сволочь во Вселенной? Да еще, к тому же, таковой не являясь?

— Это как?

— Да так! Во всех возможных грехах человечество нас давно обставило, как и в способности уничтожить самих себя нажатием одной кнопки! И кто бы что ни говорил, лично я в Ад обратно не хочу. Я о нем немногое помню, но и даже после рассказов про реки крови и замки из костей меня на родину не тянет. Так что, когда слышу про очередную грызню за сферы влияния на Земле и призывы неофитов-полукровок, которые родились среди людей и Ад только на картинках видели, к мировому господству и восстановлению владычества демонов, мне очень интересно, что же именно они, прах их побери, хотят восстанавливать? Это уж не говоря про то, что люди, если захотят, легко уничтожат и нас, и ангелов! А если вдруг не сумеют, то все мы получим новую затяжную войну, победителей в которой определят тараканы, как только свою цивилизацию отстроят! Так что в бездну это все! У меня, возможно, впервые в жизни появилось что-то, что мне интересно защищать, и за попытку это у меня отнять глотку я перегрызу любому!

Скугга некоторое время серьезным взглядом смотрел на демона, после чего кивнул, соглашаясь:

— Понимаю.

— Сам-то не хочешь рассказать, что так за шефа своего держишься? — Андрас испытующе глянул на телохранителя, гадая, не переборщил ли он, провоцируя оборотня. Тот, впрочем, расстроенным не выглядел.

— Да не такая уж это и тайна, могу рассказать…

***

Скугга плохо помнил свое прошлое — слишком маленьким был в то время. Помнил их поселение, обнесенное грубым частоколом и продуваемое всеми ветрами на свете. Помнил руки матери, гладящие его по голове, когда он в очередной раз сбивал в кровь колени, погнавшись за особо шустрой добычей или играя с другими деревенскими детьми в короткие промежутки безделья, когда не надо было запасать хворост, помогать мужчинам деревни рубить дрова или вместе с родительницей ухаживать за малочисленной скотиной. Скугга помнил, что у них была корова и несколько поросят, оставшихся еще с тех пор, когда хозяйство вел отец, о котором у тогда еще зеленого юнца не было ни единого воспоминания: тот, со слов матери, как-то раз, когда стояла особо долгая зима, не желавшая даже в мае сдавать своих позиций, ушел на поиски пропитания да так и сгинул в бескрайних лесах, с которыми граничило их селение.

Оборотни всегда жили обособленно, стараясь как можно меньше контактировать с соседними человеческими поселениями. Их клан к тому же вовсе выбрал себе стоянку на равнине, граничащей с лесом, а не в его чаще, сторонясь всех, в том числе и сородичей, периодически промышлявших набегами, стремясь заполучить дармовой пищи и увести в полон пригодных для принесения потомства женщин.

Уже позднее Скугга выяснил из разрозненных исторических свидетельств, что обращаться могли лишь единицы его соплеменников — вожак и несколько его приближенных, составлявших основной костяк обороны во времена рейдов охотников за головами и набегов разбойников и занимающиеся добычей пропитания для всех остальных в периоды затишья. Все же остальные могли всю жизнь прожить, так ни разу и не побывав в звериной шкуре и отличаясь от простых людей лишь густотой волос да длиной клыков.

Его первое перевоплощение застигло Скуггу в лесу. В тот год выдалась особо лютая зима, наступила рано, проморозила скромные посевы пшеницы и покосила дичь. Медведи, никогда до того не покидавшие лесов, стали нападать на людей. Поселянам, чтобы выжить, тоже приходилось отправляться глубоко в чащу в попытке отыскать мерзлые ягоды или оленя, неосторожно оступившегося и замерзшего в полынье лесного ручья. Мать, вернувшись из одного такого рейда, подхватила горячку.

Сын, как умел, ухаживал за несчастной, в бреду хулившей богов и молившей каждого, кто подходил к ней, защитить ее мужа, много лет уже мертвого. В конце концов, когда надежды на выздоровление почти не осталось, Скугга решил отправиться за летником — эта травка росла во мхах вдоль горных рек и рядом с подземными ключами и часто оставалась нетронутой зимой, даже находясь под снегом. А уж отвар из нее мог поистине творить чудеса, излечивая безнадежную хворь самое долгое за седьмицу.

Сбежав из дома, подросток за полдня добрался до гряды скалистых возвышенностей, густо заросших ельником и покрытых метровым слоем снега. С одного из холмов в долину тек ручей, каждым летом превращавшийся в бурную реку, несущую в своих водах поваленные стволы и камни, размывая берега и углубляя русло, превращая то в подобие каньона.

На одном из таких склонов, разрыв руками снег, Скугга наконец нашел то, что ему было нужно. Белесые острые листья летника в окружении острых шипов смотрелись недружелюбно. Целебное растение не спешило делиться со всеми страждущими своими секретами. Скугга знал, что ведуны как-то умеют заговаривать вредный куст, убеждая отдать несколько своих побегов, но он этого не умел, так что рассчитывал забрать необходимое силой. Ухватившись покрепче за ствол растения, парень рванул со всей силы, разрезая в кровь руки и вырывая растение из земли вместе с корнем. Отпраздновать победу Скугга не успел, оскальзываясь на крутом берегу и стремительно сползая прямиком в ручей.

Оказавшись в ледяной воде, он с ужасом осознал, что и на этом его злоключениям конца не предвидится: зажав проклятый куст в зубах, он попытался опереться на руки, скользящие по стылым камням. Одной ногой, обутой в тяжелый меховой унт, Скугга угодил в ложбину между двух валунов, намертво застряв в пробирающей до спазмов ледяной воде. Тогда-то это и произошло. Парню показалось, что у него от холода разом скрутило все мышцы тела, и он на несколько мгновений потерял сознание, а очнувшись, обнаружил, что мир вокруг изменился, став более резким и черно-белым. Одежда вдруг показалась чем-то лишним и только мешающим, а все сочленения тела горели непонятной новоприобретенной силой. Одним рывком вырвавшись из плена воды, Скугга, как был, на четвереньках рванул обратно к дому, лишь много километров спустя, уже подбегая к лесной опушке, заметив, что вместо рук у него теперь поросшие иссиня-черным мехом лапы.

Но обрадоваться своему первому успешному перевоплощению, сулившему большие перспективы и почет среди односельчан, Скугга не успел, завилев вдалеке сизое облако дыма в той стороне, где располагалось его родное поселение. Запаниковав, парень припустил что есть мочи, скоро поравнявшись с до боли знакомыми стенами, теперь охваченными пламенем.

Деревня лежала в руинах, повсюду там и здесь валялись разрубленные и заколотые трупы его бывших соседей и друзей, а вокруг бушевало пламя. Пробившись сквозь дым и обломки, Скугга выбежал к крыльцу их с матерью дома и, миновав порог полыхающей избы с сорванной с петель дверью, ворвался в горницу, секунду спустя едва не лишившись рассудка от ужаса. Мать была мертва. Кто-то неизвестный зверски надругался над телом женщины, разрубив ее на несколько частей и разбросав куски по комнате. Часть из них лизал огонь, в воздухе повисла удушливая вонь горелого мяса. Скугга в отчаянии взвыл, не заметив, как звериный вой сменился человеческим криком и, уже теряя сознание, краем глаза увидел, что пламя, пожиравшее деревню, его дом и тело матери, имело странный голубоватый оттенок.

Пришел в себя он на пепелище, голый, скрючившись на боку и не чувствуя собственного тела от холода и ожогов. Вздрогнув от накрывшей его лицо тени, Скугга увидел склонившегося перед ним человека с неестественно синими глазами. Незнакомец, чье лицо было скрыто резкой на фоне не по погоде яркого солнца тенью, некоторое время наблюдал за едва живым существом перед ним, после чего опустил ему на лоб свою ладонь, от которой по телу Скугги пошли волны неясного, но приятного до дрожи тепла.

Так будущий телохранитель в первый раз столкнулся с Альфредом. Непонятным человеком, жившим в лесной пещере, куда притащил и подростка, выходил его и обучил, показав, что можно жить дальше, даже потеряв всех, кого знал и любил.

Почти полтора года Скугга провел в горах, залечивая раны и упражняясь в боевых искусствах. И лишь много месяцев спустя Альфред приоткрыл ему свое истинное положение, проведя юного оборотня через портал в сердце Таможни — базу, находившуюся на перекрестке многих вселенных и существующую вне известного времени и пространства.

***

Скугга закончил рассказ, залпом допив очередную порцию пива. Демон не отставал, и на их столике уже успела образоваться внушительная батарея початых бокалов.

— Вот и прикинь, каково это — шестилетним оболтусом оказаться в центре военной подготовки межпространственной таможни! — Скугга весело хмыкнул, снова подзывая официанта. — Да я первые лет пять только кнопки нажимать учился и от стиральной машинки у себя в комнате шарахался!

— Погоди… — Успевший захмелеть демон попытался выстроить в голове временную линию. Та сопротивлялась, скатываясь куда-то под уклон. — А когда это все было вообще?

— Вот этого тебе, пожалуй, даже наши яйцеголовые объяснить не смогут. — Скугга в задумчивости почесал затылок. — Не мне об этом говорить, ну да я попробую. Как мне шеф рассказывал, там какая-то крупная заваруха произошла, вселенский катаклизм или что-то типа того. По земному летоисчислению около четырех тысяч лет назад. И так крепко этот катаклизм приложил по всем ближайшим вселенным, что некоторые из них практически разорвало, разметав на отдельные фрагменты. И, как я понял, некоторые такие фрагменты отдрейфовали к соседним мирам и приклеились. Ну, знаешь, все эти сказки про то, как человек шел-шел себе по делам, отбежал на полянку с эльфами потанцевать, а за это время триста лет прошло, и все его родственники померли.

— Да, — Андрас согласно кивнул. — Слышал про такое.

— Так вот эдакие полянки — и есть части другой вселенной, прилепившиеся к соседней, как паразиты. И именно из такого пузыря меня шеф и выдернул. Было это на Земле где-то в одиннадцатом веке. А уж из какого мира меня принесло и как долго я так протелепался — этого тебе никто не ответит. Так что я на Таможне, почитай, больше тысячи лет работаю. Ну а стиральные машинки не на одной Земле изобрели — можно было достать.

Демон обалдело уставился на сидящего перед ним мужчину:

— Че, серьезно?! Это получается, что ты и Схождение застал?

— Ну, не совсем… Я ведь в подготовительном центре недолго продержался. Подросток же, да еще и оборотень! Кровь бурлила, мозги тоже: в шестнадцать лет сбежал, по куче миров успел помотаться, все родину свою искал… — Скугга мечтательно подпер подбородок рукой. — Пару раз даже остепениться пробовал, семьей обзавелся. Ну и, сам понимаешь, время везде по-разному течет, где-то быстрее, где-то медленнее. Так что по новой я к шефу прибился только в тысяча семьсот сороковом, уже когда вы тут сто лет как с небес попадали. Но годков четыреста с лишним мне есть, это я тебе точно сказать могу! Тоже загадка, кстати…

— В смысле? — Демон вздернул бровь. — Тебя во всем этом все еще что-то удивляет?

— Да ты понимаешь, не живут оборотни столько! Самые старожилы лет до трехсот доживают, а потом в лес помирать уходят — разум сдает. Да и средний срок службы на Таможне — лет шестьдесят. Больше человеческий мозг не выдерживает даже со всеми рекреационными процедурами. Выходят на пенсию и отправляются к семьям доживать. А мне хоть бы хрен, даже безо всяких восстанавливающих прибамбасов. Да и оборачиваюсь я в собаку, а не в волка — тоже необычно. Так что я, куда ни кинь, везде уникум какой-то!

— Круто! — Андрасу оставалось только покачать головой. — Эдак мы со своей амнезией и вечной войнушкой с ангелами на твоем фоне детским садом каким-то получаемся!

Скугга добродушно хохотнул, доставая кошелек и прикидывая, на какую сумму они гульнули.

— Да не парься, у всех свои печали! Но если еще какие вопросы есть — задавай, отвечу.

— Вот, кстати… — Демон на секунду задумался, припоминая детали из переведенной Уриилом летописи. — Нам тут Альфред записки Метатрона подкинул, из которых следует, что всех нас создал Люцифер на пару со своим братцем Гавриилом, а потом эти двое еще и за нос всех нас водили, пытаясь идеальное общество создать. Ты об этом ничего не знаешь?

— Вот тут я тебе, пожалуй, не помощник, — телохранитель развел руками. — Обо всем, что касается Ипостаси и миров, в которых она обитает, шеф секретничает усерднее всего. Насколько я знаю, одним из миров, пострадавших от катаклизма, была его родина. И Ипостась с этим связана едва ли не напрямую. Поэтому это вроде как личное. Я пробовал спрашивать пару раз, но где сел, там и слез. Так что извини.

— Да было б за что! — Андрас протянул открытую ладонь Скугге, еще раз обменявшись с тем рукопожатиями. — Ладно, так победим! Я к себе тогда, а потом за Уриилом двину. Как поймаем очередного ублюдка — позвоню похвастаться.

— Добро! — Скугга улыбнулся и, мельком оглядев посетителей, двинулся к выходу. Андрас, выждав на всякий случай несколько минут и проследив за действиями официанта за барной стойкой и завсегдатаев заведения, вышел следом.