По ту сторону сказки. Такие разные братья

Ольга Назарова, 2019

В шестой книге серии Катерина неожиданно находит дальнюю родню, и избавляется от незваных гостей, её уносит медный орёл из забытой сказки, а по возвращении ей приходится разорвать сговор с Ратко. Кир чуть не становится обедом для молодой ягишны, а Степан едва не погибает. Катя и Жар-Птица спасают волчью стаю Бурого Волка от истребления из-за нападения волколаков. А месть Золотого, Серебряного и Медного орлов чуть не губит их самих, зато даёт Катерине удивительных слуг – свирепых морских коней. Кате и её спутникам приходится удирать от старой избушки на курьих ножках и её хищной хозяйки. А Кащей и Черномор, Яга и водяной царь Озерного края не дают возможности спокойно будить сказки, и сказочнице совсем не просто помогать сказкам Лукоморья.

Глава 8. Молодая ягишна

После возвращения с поединка Катерина запросилась домой. Опять возникло ощущение, что её жизнь летит на каких-то качелях. И уж как-то очень лихо. Она была такой непривычно тихой, что даже мальчишки отнеслись с пониманием. Вызвала ворота на лугу, невдалеке от Дуба и в человеческий мир прошли Степан, Кир, Катерина, Баюн и Волк. Сивка и Жаруся остались в Лукоморье. После возвращения Катерина наконец-то добралась до возможности поговорить с мамой и долго рассказывала о последних событиях. А когда рассказала, поняла, что ей стало значительно легче, не сравнить. Всё-таки очень важно, когда тебя выслушают, пожалеют, обнимут и поддержат!

— О! Катька ожила, — Степан оторвался от старого фильма «Дети капитана Гранта» и глянул в окно. Они с Киром решили не надоедать девчонке, а дать ей возможность прийти в себя.

Кир возился, настраивая свой новый смартфон, посмотрел и покосился на приятеля. — Ещё даём время или пошли уже?

— Да пошли… Чего уж там… — они оба пронеслись мимо Степановой бабушки, крикнув по дороге, что идут к Катьке и махнули через забор.

Бабушка Степана, Вера Михайловна, с улыбкой посмотрела им в след. Она поначалу переживала, что Степочка влюбился в Катю. Очень уж часто он у соседей пропадал, практически жил там, а потом, когда появился его друг Кирилл, успокоилась. Просто дружат. И хорошо, и пускай. Катенька, она конечно, заурядная, но видимо, оказывает на них положительное влияние.

Положительная и заурядная Катенька лежала на животе на веранде терема и рассматривала какие-то старые записи, которые её лапой пододвигал Баюн.

— Несутся. Аж земля дрожит. Ты, друг мой, проспорил, — ухмыльнулся Баюн.

Волк зевнул. — Просто Катерину в окно увидели, это не считается, — он покосился в записи. — Зачем ты ей голову этим морочишь?

— Не морочу вовсе, а показываю. Это полезно. Вон, у нас одна по соседству и то такие финты откалывает, мало не покажется. А Катенька с ними мало встречалась. Знать должна.

— Да ты же про молодых сейчас рассказываешь, они с девочками редко дело имеют, им не интересно. Ты про старых расскажи, — Волк перевёл взгляд на Катерину и пояснил. — Ягишен много. Ты по-моему только двух видала. Ягу нашу и её сестрицу старшую. Ну, дальние их родственницы тебе тоже попадались и не только тебе, — он кивнул на подбежавших мальчишек. — Вот Степан наш имел честь общаться. Царица Настасья и Гордея, в которую этот несчастный в прошлом году влюбился, имеют в роду одну из ягишен.

— Волк, а почему Финист говорил, что из дочки делать ягишну не позволит? — спросила Катерина, изучавшая рукописи о ведьмах.

— Да потому, что есть несколько родов, девушки из которых могут стать ягишнами. Финиста дочки тоже могут, но, это всегда выбор. Тот есть девочку можно учить колдовать, а она сама потом не хочет быть ведьмой и идёт к людям. Это вот Марья, например. Из сказки про Федота стрельца. Матушка её к ней слуг приставила, конечно, но сама-то она не колдовала. А куда проще-то, взяла бы да и сгубила со свету царя, да его советников, что мужа чуть не угробили. Василиса-Премудрая тоже. Марья-Моревна, да хоть та же царевна-лягушка. Способности есть, а желания идти да нечистью становиться нет. Вот. А есть наоборот, решает такая девица, что хочет колдуньей быть, ведьмой, если проще. И становится. Тут уж берегись. Не верь, не ходи, не проси! Сам пожалеешь! — ответил вместо Волка Баюн. — В молодости они красивые, слов нет. И такие… На мужчин действуют как хотят. Заворожить взглядом могут, а уж если из их рук чего-то мужчина берёт, да ест-пьет, ой, пропал!

— Кот, так что, и обороны против этого нет?

— Да как же нет? Крещеного могут заморочить, если только он сам к ним идёт. Шаг человек должен сделать по своей воле. Вы же свободны, на самом-то деле. Воля у вас есть. Хочу направо, хочу налево. Вот человек волей своей и распоряжается. Как распорядился, так и получился. А если уж человек поневоле к ним попал, тут только так и защищаться, как ты в Темном лесу. Помнишь?

Катерина, конечно, помнила. Ещё бы. Как забыть лес, битком набитый страшной нечистью? А повернуть назад нельзя, и в сторону не уйдёшь. Волк умирал, надо было живую воду достать. Она и пошла. А как поняла, что сама больше не может, вспомнила древние слова защиты от зла, ещё прабабушкой ей рассказанные:

— Живый в помощи вышнего… — вся молитва была как перед глазами. И словно щитом её прикрыли, не позволяя тем кто пугал, стараясь заполучить, погубить, даже приблизиться! — Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы, летящяя во дни. Не прийдет к тебе зло и рана не приближется к телеси твоему…

Катерина покивала Баюну. — Помню!

— Вот и молодец. Вот и не забывай, — Кот строго покосился на расслабленно валяющихся в гамаках мальчишек, присмотрелся к ним. — В одно ухо влетело, в другое вылетело.

— Да ну, это же ерунда, — Кир покачал ногой в воздухе. — Я вот точно ни к какой ведьме и близко не подойду. И молитвы мне эти сто лет не надо! И непонятно там ничего.

— Ну-ну, — протянул Баюн. — Ты, главное, не будь так самоуверен. А остальное приложится. Поумнеешь, если доживёшь, конечно.

Катерина открыла ворота ахнула. В Лукоморье шёл дождь. Нет, не дождь, ливень там шёл! Баюн сразу поёжился и начал перебирать лапками, словно уже чувствовал под ними мокрость и противность. — Ээээ, а может, мы потом зайдём? — проговорил он и громко заорал, оказавшись на середине абсолютно мокрого луга. — Волк, ты покойник!!! Я тебя растерзаю, когда высохну!

— Вот когда высохнешь, тогда и поговорим, а то я с мокрыми кошками разговаривать не мастак, — невозмутимо ответил Бурый, элегантно пролетая мимо с Катериной в дождевике на спине. Ворота растаяли, словно их никогда и не было. И вокруг был видны только потоки воды, падающие с неба. Мальчишки сдерживались, чтобы не рассмеяться от зрелища абсолютно мокрого Баюна, который пытался сохранять видимость достоинства, важно поднимая лапы как можно выше. В конце концов, Кот не выдержал, тоненько взвизгнул и припустил стрелой по мокрой траве, стараясь как можно быстрее добраться до Дуба.

Кир дошлёпал по лужам Степану и прокричал ему на ухо. — Кот, птица гордая, без пинка не летает!

Когда они дошли до Дуба, который гостеприимно открыл перед ними дверь, впуская внутрь, первое, что они увидели — мокрые следы Баюна, ведущие в горницу и услышали его возмущенные завывания. В горнице Катерина сушила Кота, и успокаивала его намокшие нервы. — Как он мог! И даже не подвёз и псиной воняет на весь Дуб!!! — Кот гневно косился на Бурого, который безмятежно валялся на боку.

— Котик, так ведь у него шерсть всегда так пахнет, когда мокрая, но он же не виноват, — Катерина проводила щеткой по шелковистой котовой шерсти, и возмущение Баюна исчезало на глазах. — Не всем же такую шёрстку, как у тебя!

Они с Волком весело переглядывались над головой Баюна, сидящего с закрытыми глазами и кивающего головой в знак согласия.

Кир переоделся пёрышком, вытер полотенцем совершенно мокрую голову и выглянул из окна, стена дождя стала ещё плотнее. Но в ней показалось яркая вспышка, и Кир сразу понял, что это Жаруся! Когда он вышел в горницу, она уже была там.

— Как я рада, что вы быстро вернулись. Катенька, девочка, ты выглядишь отлично, гораздо лучше, чем когда уходила! А почему ты сушишь этого увальня, а у самой коса мокрая? — он порхнула к Катерине, плеснула крылом около её головы и Катькина немаленькая коса сразу стала сухой. Птица, осмотрела Баюна махнула и на него, и Кот мгновенно стал напоминать огромный меховой шар со сверкающими где-то в глубине глазами.

— Что ты творишь? Я терпеть не могу, когда ты так делаешь! Мою шёрстку лучше сушить естественным путём, а не так варварски!

— Пойди под дождь, вымокни и сушись сам, сколько влезет. Языком, как все кошки и коты. А девочку мою не мучь! Волк, тебя высушить?

— Да как хочешь. Мне и так и так неплохо, — усмехнулся Бурый.

— Высушить! Ему, может и без разницы, а мне псиной воняет! — снова начал ворчать Баюн, который вылизываться терпеть не мог! И намёки на то, что он должен это делать, не переносил!

Жаруся пролетела над Волком, отчего он стал совершенно сухим, и почему-то с нормальной шерстью, а не вставшей дыбом, а также по дороге на спинку своего любимого стула, ещё и Киру волосы высушила.

— А где Степан? — поинтересовалась она.

— Тут я. А чего это у нас изба под окнами мельтешит? — он кивнул в сторону своей комнаты, из которой только что вышел. — Там видно.

Кот прыгнул туда и действительно сквозь потоки дождя, можно было различить переступающую с ноги на ногу в отдалении избу.

— Вот новость. Изба есть, а Яги в ней нет, — удивился Баюн, присмотревшись.

— А с чего ты взял, что Яги нет? — Катерина прошла к окну в комнате Степана.

— Смотри, маленькое окошко сверху закрыто. Она его всегда летом открытым держит. Вопит, что ей свежий воздух необходим, — Кот помахал лапой. — И куда это баба вредная делась?

Изба обошла вокруг Дуба, держась в отдалении, а потом деловито ушлёпала в сторону озера.

— Странно, странно. Избы безхозные бегают, к чему бы… — задумчиво пробормотал Баюн.

— К дождю, не иначе! — ему на ухо шепнул коварный Волк.

— Тьфу на тебя!!! — разозлился Котик и отправился есть.

— Конечно, страшно проголодался, бедняжка, аж полчаса не ел. — посочувствовал Бурый ему вслед.

Через пару дней после возвращения, пока Катерина и Кот размышляли, в какую бы сказку отправиться, Кир решил сбегать на озеро. Звал Степана, но тому Волк в сотый раз показывал приём, который у самого Кира давным-давно получился, Степан страдал и был занят.

— Ладно, я не долго, — Кир вышел из Дуба в безмятежном настроении. После дождей погода установилась великолепная, лучше просто не бывает. На тропе, ведущей к озеру, кое-где отпечатались следы избы, прошедшей после дождя, и Кир начал думать, что было бы, если бы эти следы увидели в их мире.

— Небось, решили бы, что динозавр какой-нибудь бегает, — решил он. Добрался до озера, попробовал воду — отличная, очень тёплая, накупался до полного изнеможения и только собрался выходить, как вдруг заметил, что к озеру через лес идёт девушка. Молоденькая, с рыжими волосами. Он не видел таких в здешних местах. Невольно скрылся за ивовыми ветками. И осторожно наблюдал. Девушка подобралась к воде, сняла обувь, и попробовала ногой. Рассмеялась. А потом быстро перевела взгляд и увидела Кира. Точно увидела, несмотря на ветки, за которыми он стоял. Отпрянула было, а потом поманила его.

— Эй, что ты там прячешься? Выходи! Или боишься меня?

Кир опасался бы, если бы его из воды девушка позвала. Видал он таких уже, спасибо, не надо. А эта, вроде, пришла из лесу. Он, правда, её раньше тут не видел, но она опасной не выглядела. Он тронул пряжку на поясе плавок, и вышел из-за веток уже вполне одетым, штаны, правда, мокрые по колено, как в воде стоял, да и обувь, но это не так существенно.

— Чего мне тебя бояться? — спросил он.

— А? Так и не страшно? — девушка насмешливо рассматривала его. — Тогда ближе подойди! Ещё ближе!

Глаза яркие-яркие, зелёные как трава, как листва вокруг, волосы рыжие-рыжие, крупными волнами, и распущены по плечам, на голове венок из папоротника. Красивая, глаз не отвести! Кир шёл как зачарованный. Он подошёл совсем близко, и тут увидел, что руки у неё нежные, розовые, а вместо ногтей на руках когти! Настоящие загнутые когти, как у огромной птицы. Он отпрянул, но девушка успела схватить его за плечо. — Стой! Что же ты так торопишься? Или уже страшно? Ишь, какие тут смелые ходят, или глупые? Но, это нам уже всё равно, правда? Пойдём со мной, мой хороший, — она провела рукой по его губам, а потом потянула его за плечо за собой — Пойдём! — он попытался вырваться, и с удивлением понял, что и дёрнуться не может. Словно его связали накрепко. Хотел позвать на помощь, но понял, что рот открыть не может и язык не слушается. Девушка перехватила его за предплечье и как он не рвался, легко повела за собой, как бычка на верёвочке.

— Забавный какой! «Чего мне бояться?» Надо же и не боялся… Как-то тётушка тут дичь подраспустила. Непуганые такие, доверчивые. Ну, мне же лучше. Жаркое будет нежное. Славно как! Шла умыться, а нашла обед, да ещё и гоняться не пришлось, — нежным голоском говорила девушка. — Когда еда перед готовкой не металась, она гораздо вкуснее! — девушка словно поваренную книгу вспоминала, обыденно так, рассудительно.

Кир сначала не врубился, о чём она, а потом до него дошло! Он попался ведьме! Настоящей ведьме, как в сказках, которая людей ест. Стоп, да он же и есть в сказке, в сказочном мире! Он не мог дёрнуться, пошевелиться. Только ногами переступал. Что же делать-то? Как во сне он увидел, что вышли они на заросшую белыми ромашками полянку, а на ней стояла изба Яги.

— Вот и дошли. Тетушка-то в отъезде, а я за избушкой присматриваю, — девушка мило разговаривала с Киром. — Что ты молчишь-то всё? А, ну да, — она опять провела по губам Кира, и он подумал, что умоется с мылом раз сто. Хотя, не факт, что у него ещё будет такая возможность, запоздало сообразил он.

— Что ты делаешь? — с ужасом спросил он.

— Как что? К обеду готовлюсь, — удивилась девушка. — Ты с озера? Плавал?

— Да, — Кир не понимал, зачем она спрашивает.

— Вот и славно, мыть не надо будет. Так, ополосну только. Что ты глазами хлопаешь? Мясо ополосну, говорю. А то, мыть долго.

— Ты с ума сошла? Людей не едят! — крикнул Кир.

— Да с чего ты взял-то? Мы очень даже едим. Вкусно.

— Кто ты такая и почему в чужой избе? Это же Яги изба! — Кир решил, что лучшая защита, это нападение.

Вот тут уже девушка удивилась. — Ты тётушку знаешь? Так чего же не испугался?

— Да что мне бояться? И я её знаю и она меня. Я у Баюна в Дубе живу, — отчаянно крикнул Кир, увидев, как в руках девушки возник немаленький такой нож.

— В Дубе? Это меняет дело. Но, не сильно. Я голодна, а Кот мне не указ, — она подошла совсем близко и тут Кир каким-то последним усилием вспомнил Катькин рассказ о Темном лесе.

— Живый в помощи вышнего, — проговорил он уже чувствуя, как остриё ножа проткнуло одежду,

— В крове Бога небесного водворится, — он помнил всего несколько строк. Его бабуля иногда на ночь это читала. И далёким-далёким воспоминанием он увидел как она его крестит перед сном.

Ведьму отшатнуло от Кира так, что она упала назад. — Заткнись! — заорала она.

Она встала и попыталась приблизится, но Кир упрямо твердил то, что помнил из молитв, и мало того, что она подойти к нему не могла, так ещё и невидимые путы ослабели и он ощутил, что может двигаться. Кир начал отступать, боясь повернуться к ней спиной, страшно боясь, что она снова подскочит совсем близко. Тут над головой пронеслась тень, и между Киром и ведьмой оказался Бурый.

— Кир, цел? — Волк не спускал глаз с красавицы.

— Ддда, вроде.

— На спину садись.

Кир едва вспомнил, как это делается. Он уцепился за шерсть на шее Волка и увидел, что ведьма тянется вперёд, пытается схватить, зацепить Волка, но тот не стал ждать, пока она дотянется, а прыгнул вверх и унесся к Дубу.

Кир сидел на стуле очень смутно соображал, что он сидит в Дубе, рядом ничего опасного нет, но периодически его начинало трясти от ужаса.

— Ну, всё, всё. Ягишну молодую увидел и на тебе перепугался так! Наша Яга, она хоть знакомых не трогает. Скучно ей будет, если она всех поест. Вот и решила не жрать тех, кого знает. Зарок такой дала. А это её племянница приехала, она молодая, активная. Я ж тебе говорил, а ты смеялся ещё! — Баюн что-то говорил, ходил вокруг, Киру было откровенно нехорошо. Пока не пришла Катерина и не прочитала все Живые мощи вслух.

— Ну, ты как? — Cтепан старался не показать, насколько он счастлив, что у него приём не получался, и что он не попал на озеро в этот раз.

— Не знаю, пока, — Кир вроде успокоился немного. А потом, вспомнил и его передёрнуло.

— Ты чего?

— А она так хозяйственно у меня уточняла, купался ли я? Надо ли мясо мыть, или просто ополоснуть достаточно? — Кир дико глянул на друга.

— Не, я пока на озеро не пойду! — решительно замотал головой Степан.

— Хочешь, чтобы у неё работы было больше, и назло ей грязным ходить будешь? — ехидно уточнил Баюн. — Не ходите к незнакомым. Вас просто так не позовут. И защиту имейте. Это мы тут силой защитимся, а вы только так, как Катерина говорила.

Ночью Кир уснуть не мог, боялся глаза закрыть. Раньше, когда он про Степановы кошмары слышал, про себя думал, что это от заграничной изнеженности. Фигня! Он ни разу не изнежен, а такое снится, что от страха волосы дыбом стоят! Потом он, вроде уснул, и проснулся от того, что над ним стояла Катерина и потихоньку его будила.

— Кир, Кир, проснись.

— А? Что? — он в ужасе на неё смотрел, всё ещё не в силах освободиться от сна.

— Ты кричал очень.

— Да, наверное. Извини, я тебя разбудил… Если бы ты знала, что мне снилось…

— Я знаю. Я же сны могу видеть, — Катерина тихонько села рядом на прискакавший к ней стул. — Хочешь, я их прогоню?

— Да, очень хочу. Страшно жутко. А где всё? Я их не разбудил? — Кир удивился, почему у него так легко получилось сказать, что да, страшно ему, и от помощи не отказаться.

— В Дубе только мы. Степан спит. Ты же знаешь, его простым криком не поднять, а остальные поехали Ягишне немного внушить правила хорошего тона. А я над зеркальцем в горнице сидела. Вот и услышала.

Катерина, чтобы его не смущать, смотрела в окно, и Кир успокоившись, почувствовал, что его неодолимо тянет в сон, но сон спокойный, просто отдых и ничего больше.

— Да уж. Сходил поплавать называется… Мальчик, а мальчик, а ты купался? Тебя есть уже можно, или вымыть сначала нужно? — уже сидя в горнице, Катерина покачала головой. — Как-то очень уж наглядно у него про Ягишен получилось. Незабываемо, прямо скажем!

В зеркале было отлично видно, как в избе за столом сидела крепко привязанная к стулу немыслимо красивая племянница Яги, а Кот сидя перед ней на лавке авторитетно и многословно ей объяснял, что жрать кого-либо в его землях без его разрешения низззя!!!