На Пределе

Оксана Гринберга (2024)

Лика — гонщица, и она привыкла жить на высоких скоростях, пока волей древних богов не оказалась в мире Двух Лун. Теперь ее зовут Аэлика, она — королева бригантов, а вместо трехсот лошадиных сил в ее колесницу запряжена лишь пара белоснежных коней. Этот варварский мир зовется Альбионом, в нем есть магия, а еще здесь… обитают драконы. Именно здесь ей предстоит жить и править, а еще надеяться, что эти самые боги не откажутся исполнить ее три самых заветных желания. Ведь они порядком ей задолжали!

Глава 6

Я стояла на высоком холме у городских стен. Ветер раздувал подол длинного платья и трепал косы, складывая выбившиеся пряди в угодную лишь ему прическу. Шею оттягивал золотой торк, который холодил кожу, не давая забыть о том, кем я была и кем стала.

Закрыв глаза, я наслаждалась выдавшейся спокойной минутой. Вдыхала запах влажной земли и молодой травы, радуясь тишине. Казалось, природа замерла. Лесистые холмы, извилистая лента речушки и даже видневшиеся серые громады гор с белыми шапками ледников впали в дневную дрему. Но это была обманчивая тишина, в которой все отчетливее слышался конский топот. К городу приближался отряд всадников. Наконец, я смогла различить людей в блестящих доспехах и шлемах, некоторые из которых были украшены красными и серебристыми гребнями. Человек пятьдесят, не меньше. В руках у знаменосца — штандарт с золотыми драконом.

Эскарийцы… Их только мне не хватало для полного счастья!

С момента, как Гахарит застегнул на моей шее золотой торк племени, прошло три дня. Я привыкала к новой роли, стараясь не сойти с ума, хотя иногда очень хотелось. Так же сильно, как и вернуться домой.

Но у меня ничего не выходило — ни домой, ни свихнуться.

Я все так же просыпалась на рассвете в королевских покоях, носила местные платья и занималась делами. Вернее, в основном, хранила молчание, слушала советы главного друида и скорбела по королю Кэдерину. На третий день, по подсказке советников, объявила о погребальных играх в честь отца. Правда, организовать их не успели, так как утром пришли тревожные новости из Эборака, где стояла большая часть Девятого Легиона.

Эскарийцы! Именно из-за них мы мерзли на ветру, решив встретить гостей перед стенами города. Позади меня замерли ближайшие соратники и королевская стража, а еще и Актеон, король караветтов, с тремя десятками воинов. Он приехал выразить сожаление из-за смерти моего отца, заодно поздравил с коронацией и намекнул, что не прочь получить ответ на вопрос, заданный на Бэлтайн.

Отказать ему сразу я не решилась. Мало ли, еще обидится и пойдет войной. Поэтому, сославшись на траур и на то, что мне сейчас не до брачных предложений, попросила Актеона подождать.

Ага, пока рак на горе свистнет!..

Актеон все не уезжал, а тут еще из Эборака выехал легат Квинт Октавий Варран, чтобы поздравить новоявленную королеву бригантов от имени сената и своего императора. Я волновалась, но старалась не терять голову и утихомирить особо воинственных из советников. В основном, молодежь. Таких, как и Руэйд.

Сводный брат стоял позади меня и отчетливо скрежетал зубами.

— Руэйд, прекрати! — повернулась к нему. — Я все слышу. Не дай бог ты что выкинешь, и я тебя лично придушу!

Покосилась на здоровенную шею брата и засомневалась в собственных словах. Руэйда я простила, причем, прилюдно. Наше примирение случилось в тронном зале, после того, как вернулись из святилища. Перед этим я проехала через город, управляя колесницей. Дорогу расчищала группа воинов, а то народ от избытка чувств все норовил кинуться под колеса. Листвой и цветами меня засыпали знатно.

Затем мы свернули к дворцу, где в большом зале уже ждал накрытый к пиршеству низкий стол. Во главе него стояло огромное деревянное кресло, которое, полагаю, считалось здесь троном. Стул достался только мне, остальные расселись на низкие лавки, многое — на подстилки из шкур. Кормили, в основном, мясом, к которому подавался хлеб и вино, так что вскоре пир стал походить на пьянку. Устав поднимать за собственное здравие кружку с элем, но так и не сделав ни глотка — не хватало напиться с сотней полутрезвых мужиков! — я ковыряла говяжье бедро и рассматривала выложенный замысловатой мозаикой пол и мраморные колонны тронного зала. Изящная архитектура дворца не вязалась с происходящим в его стенах безобразием.

Позади меня стоял Гахарит, и улыбка у главного друида была крайне довольная. Ангус сидел неподалеку, но пить — не пить. Когда думал, что не вижу, смотрел в мою сторону тоскливо. Мне было его жаль. Встреться мне настоящая Аэлика, я бы приложила ее веским словом, объяснив, что думаю о ее поведении!

Кстати, куда она пропала? Неужели очнулась за рулем спортивного «Субару»?

Додумать так и не успела — к трону стали подходить воины из знатных родов и, опускаясь на колено, произносить клятву верности. Представители городов и поселений называли, сколько копий приведут под мое начало в случае войны.

Вскоре я потеряла им счет. Оглянулась растеряно. Надо были бы записывать, но никого с бумагой и пером поблизости не наблюдалось, поэтому я постаралась запоминать имена и лица. Отметила Веритакса, двоюродного дядю, решив присмотреться к нему повнимательнее. Рыжеволосый мужчина лет сорока внешне походил на отца Аэлики.

Тут распахнулась дверь, и в зал ворвался Руэйд в окружении стражи. Воины, как один, побросали кружки и схватились за оружие.

— Всем сидеть! — прикрикнула я. Не видят что ли, что Руэйд без меча?

Подойдя к трону, брат произнес короткую, но пламенную речь, в которой покаялся в своей ошибке. Затем выхватил меч из рук стражника. Протянул мне, встал на колено и потребовал прикончить его, если не приму извинений. Оружие я не взяла. Приказала брату подняться и обняла его, чем заслужила одобрение знати. Негромко шепнула Руэйду, чтобы таких выходок больше не повторялось, а то в следующий раз перегрызу ему горло. В ответ он выдохнул «согласен» мне в ухо, словно я сделала ему брачное предложение, и очень долго меня не отпускал.

Слишком уж долго для братских объятий!

Подозреваю, какая-то скотина нашептала Руэйду об отличном способе стать королем, раз уж в святилище не удалось — жениться на королеве и так занять ее деторождением, чтобы на власть у нее не оставалось времени.

Прасург сводному брату не доверял, утверждая, что погибни я, тот станет королем. Если, конечно, не заподозрят в покушении, а то лежать ему в соседней могиле! Поэтому меня повсюду сопровождали два телохранителя и Ангус, а к дверям спальни приставили охрану. Пришлось смириться и делать вид, что не замечаю амбалов, следующих попятам.

Я с головой погрузилась в королевские обязанности, да так, что загадка моего появления в стране бригантов отошла на задний план. Пока разбиралась в законах страны, нагрянул Актеон. Принес клятву дружбы и пообещал военный союз, произнеся нечто высокопарное из серии «твои враги — мои враги!». На что, с согласия старейшин, я ответила похожим заверением. Еще Актеон привез подарки — отрезы тканей, серебряные и золотые украшения: браслеты, гребни, заколки. Кажется, по дороге ограбил повозку заморских купцов, потому что внесли несколько амфор с ароматическими маслами, которые были здесь на вес золота.

Старейшин Актеон в качестве мужа устраивал. А вот Руэйд, вновь вошедший в совет, возражал. Зачем нам караветты, вопрошал он. Племя, конечно, больше, но не так чтобы сильное. Они обитали к северу от бригантов, территории заканчивались у Арианова Вала — огромной стены, тянувшейся через весь Альбион. Это была граница покоренных Эскарией земель. За ней жило таинственное племя кальзедонов — горцев, которые остались свободными от власти Империи. Как именно они выиграли решающую битву, об этом не знали даже друиды, но слухи ходили странные.

Говорили, горцы обладали магией, способной убивать даже драконов.

Кальзедоны меня не заинтересовали, тут бы со своими «горцами» разобраться. Совету сказала, что замуж я не собираюсь. Вежливо, кстати, сказала. Никого не послала, даже Руэйда, хотя надоел до чертиков!

Брат на следующее же утро пошел в атаку. Смотрел орлом, извел на прическу полкило глины, все норовил подойти поближе и дыхнуть перегаром, потому что пропьянствовал, вернее, пропировал всю ночь! Затем, запинаясь, наговорил ерунды о нежном овале лица, моих длинных ресницах и высокой девичьей груди, что свела его с ума. Чуть было не звезданула братца посохом Ангуса — чтобы не сводил меня с ума глупостями! Покосилась на королевского ватта, певца, поэта и знатока народного эпоса и показала старцу кулак. Уверена, с его подачи… Сам бы Руэйд не додумался!

Кроме попыток очаровать, сводный брат изводил меня ревностью. Начал он во время праздничного обеда, когда король караветтов склонился ко мне, чтобы рассказать очередную шутку. Cидели мы рядом, важный гость, как никак! Тут братец ка-ак врезал кулаком по столу, что особо нервные подскочили и схватились за оружие. Затем взревел, словно олень в период гона, и выбежал из тронного зала.

И я подумала… Желательно бы отдать братца в хорошие, но цепкие руки. В общем, пора ему жениться. Конечно, можно еще отправить с инспекцией в отдаленные земли, проверять на крепость защитные частоколы в приграничных селениях, но как друзей, так и врагов я всегда держала поблизости. Решила спросить у Бретты, с кем проводил ночи брат, когда пока осваивала мудрость друидов.

Оказалось, есть такая!

Звали ее Веледа, она была дочерью Веритакса. Жила во дворце и в прежние времена слыла подругой принцессы Аэлики. В нынешние мне было не до нее. Да и не умела я особо дружбы разводить! Хотя Веледа показалась мне симпатичной и покладистой. Улыбчивая, смуглая и черноволосая девушка отличалась от бледных и светловолосых женщин бригантов. Родила ее рабыня, которую Веритакс купил у заморского купца. Затем, полюбив, не только освободил, но и женился. Мать Веледы умерла при родах несколько лет назад, но мальчик выжил. Теперь семнадцатилетняя девушка заботились о маленьком брате, считая себя чуть ли не его матерью. Даже принесла на смотрины пухлого, черноглазого малыша. Бухнула мальчонку мне на колени, спросив, не прелесть ли он.

Неожиданно для себя я умилилась.

Странно все это! Раньше дети не вызывали у меня интереса, зато теперь… Кажется, пребывание в теле Аэлики вызывало у меня разжижение мозгов. Пора отсюда выбираться, а то, глядишь, и замуж захочу!

Но нет, и еще раз нет!

Хотя женихов у меня набралось уже приличное количество. Король караветтов уезжать не собирался, чем бесил Руэйда. Да и с Ангусом вышла еще та история… Утром третьего после коронации дня, когда солнце просушило холодную от росы землю, мы отправились на охоту. Пока мужчины бегали по лесу с луками наперевес, я нашла сухую полянку, окруженную высокими соснами. Двое воинов привычно сторожили неподалеку, делая вид, что их здесь нет. Я же притворялась, что им верю. Закрыла глаза, затем и вовсе откинулась на спину, наслаждаясь выдавшейся спокойной минутой.

Украдкой зевнула. Выспаться не удалось — вчера засиделась допоздна, слушая сказания ватта о деяниях славных предков. Встала на рассвете — дворец поднимался рано. Сейчас же лежала, нимало не заботясь, что земля холодила спину, а в волосах, наверное, полно прошлогодней травы и земли. Неожиданно услышала музыку. Вернее, это походило на хоровое пение — тонкое, звенящее, рассыпающееся на сотни, а то и тысячи нежных тихих голосов. Перевернулась на живот, пытаясь разобрать, откуда приходили звуки.

Оказалось, они шли от молодой травы и ярко-зеленых, полных силы побегов и недавно проклюнувшейся листвы. Этот лес, трава, листья — они пели… Пели!

— Ангус, — прошептала я, не поворачивая головы. Знала же, что друид рядом. Он не оставлял меня никогда, даже комнатушку ему отвели поблизости от моих покоев. — Лес поет. Твоих рук дело?

— Он говорит с тобой, — раздался мелодичный голос друида.

Ангус опустился рядом со мной на траву. Этим утром он сменил белый балахон на обычную одежду и выглядел почти нормальным. Только вот посох с голубым свечением меня очень тревожил.

— Сила природы, сила твоей земли поет песню для своей королевы. Я лишь помогаюее услышать.

Я вновь закрыла глаза, наслаждаясь странной музыкой.

— Гахарит скоро даст тебе высшее посвящение, — произнес друид. — Ты сможешь Слышать сама.

— Музыку леса?

— Да.

Наверное, принцесса Аэлика не задавала бы подобных вопросов после четырех лет обучения, а он не отвечал без удивления, если бы…

— Скажи мне,Ангус, я ведь плохо училась?

Он усмехнулся.

— Тебя мало волновала учеба. Принцессу Аэлику куда сильнее заботили другие вещи.

— Какие именно?

Друид промолчал, но я почувствовала возникшее напряжение.

— Скажи мне, Ангус! Я хочу услышать.

— Наша любовь, — произнес он.

В ту же секунду легкий ветерок коснулся щеки, лаская, целуя мою кожу, словно в подтверждение только что сказанному.

— Все изменилось, — сказала в ответ. — Я тоже изменилась, Ангус. Прошлого не вернуть, прежней Аэлики уже нет. Я стала совсем другой.

Тоже своего рода признание, в знак уважения тому, что решился произнести он.

— Для меня все осталось как прежде, — отозвался Ангус. — Я всегда буду рядом с тобой и смогу тебя защитить. Ты не должна ничего бояться!

— Я давно уже ничего не боюсь, — устало произнесла в ответ. — Спасибо, Ангус!

Хотела было подняться, но друид вложил мне в руку кусочек дерева, похожий на узелок от ветки, с продетым в него кожаным шнурком.

— Это оберег, Аэлика, из дуба-защитника вашего племени. Он предупредит тебя об опасности, если я не окажусь рядом. Носи его, не снимай! Но, клянусь, я буду с тобой так долго, пока сама не захочешь меня прогнать.

В этих словах было намного больше, чем обещание защитить. В них слышалась искренняя, неподдельная забота. Нет же, я обманывала себя! Это было чувство, на которое я не могла ответить взаимностью. После смерти Андрея в груди образовалась дыра, которая питалась моими эмоциями и надеждами. В ответ из нее веяло гробовой тишиной и могильным холодом. Я не собиралась никогда больше влюбляться, но…

Прогонять друида не хотелось. Ангус мне нравился. Или же…Аэлике?

Слава богу, Ангус поднялся и ушел, давая время прийти в себя и привести в порядок мысли. Когда вернулся, на ладони были ягоды. Спелая земляника! Протянул мне, но тут я подскочила на ноги, потому что на поляну вышли женихи, обвешанные куропатками, словно пулеметчики лентами с патронами.

Они смотрели на нас укоризненно.

А затем прискакал вестник, лишь на пару часов опередивший эскарийцев. Меня ждало первое серьезное испытание, из-за чего я немного нервничала. Во дворце служанки помогли снять испачканную в земле одежду. На встречу с эскарийским легатом я надела традиционное зеленое платье бригантов. На шею — золотой торк, символ королевской врасти. В уши — серьги, на руки — золотые браслеты. Между ними болтался кожаный шнурок с подаренным Ангусом амулетом. На голове — сложная прическа из переплетенных кос, Бретта постаралась.

Я уговаривала себя не волноваться. Ну и что, что посланник Эскарии! Пусть мы бедные и покоренные, но гордые. И золото у нас тоже есть. А еще — железная руда, олово и медь в горах недалеко от Инсурима. Наши реки полны рыбы, в лесах в изобилии водится дичь. Наши поля, благодаря стараниям друидов, всегда урожайны. Правда, половину всего, что производила земля бригантов, мы отдавали Эскарии.

Империя… Словно огромный спрут, она опутал щупальцами земли Альбиона, душила каждого, кто осмеливался поднять голову или же бросить взгляд, в котором могли углядеть непокорность. Если же я поведу себя достойно, но вежливо, нам оставят глоток свободы!

Поймав себя на такой мысли, я испугалась. Решила, что схожу с ума. Так могла думать Аэлика, королева бригантов, а уж никак не российская гонщица, чемпионка по авторалли Лика Савельева. В чужом теле ко мне приходили чужие мысли, непонятные ощущения и ненужные желания.

Что мне с этим делать?..

А что тут сделаешь? Отправилась со своими воинами встречать гостей. Стояла на холме, чувствуя, как меня продувает насквозь холодный майский ветер. Прикрикнула на Руэйда, чтобы не дергался. Братец пребывал в отвратительном настроении, и, кажется, не только приезд эскарийцев был тому виной. Ему не понравилось увиденное в лесу. Вернее, то, что я была слишком долго наедине с Ангусом.

Вздохнув, вспомнила слова из глупого мультфильма про пингвинов: «Улыбаемся и машем!» Именно так собиралась встречать эскарийцев, поклявшись себе, что не потеряю твердость духа ни при каких обстоятельствах.

Как же я ошибалась!

Отряд остановился. Эскарийцы спешился. Наступила тишина, в которой я явно слышала, как колотится мое сердце. Руки вспотели: легат и двое центурионов — Актеон посвятил меня в знаки различия эскарийской армии — направлялись к нам.

Высокий мужчина замер в нескольких шагах от меня. У него были черные, до боли знакомые глаза и короткие волосы. Холодное, словно выточенное из мрамора лицо. Замысловатая татуировка на шее. Значит, дракон. Настоящий, не полукровка. Бордовая солдатская туника, блестящие на солнце доспехи. Плащ, сандалии «калиги» — форма эскарийской армии. Меч, кинжал…

Боже, я все-таки сошла с ума!

— Я, Квинт Октавий Варран, приветствую тебя, королева Аэлика, от имени императора Дидия Юлиана и сената Эскарии!

Я смотрела на мужчину и понимала, что пропала. Умерла и попала в рай. Нет же, в ад!

На меня смотрел Андрей, мой любимый… В эскарийской одежде, в доспехах, и оружием за поясом. И он — мой враг. Хищный и опасный. Одно неловкое движение, и он вцепится мнев горло, а за ним придет имперская свора и растерзает всех, кто живет на земле бригантов.