Лезвие любви

Нина Романова, 2020

Жизнь Михаила Веденеева идет своим чередом: он трудится менеджером среднего звена в компании по продаже «Ё-станций», в свободное от работы время Михаил с друзьями ремонтирует старый авто раритет на одной из СТО города. У него с детства две страсти: девушки и автомобили. Девушки сами вешаются на Михаила. И он не против. Но с школьных времен он влюблен в одноклассницу Лару, она же воспринимает его как друга. В одиннадцатом классе Лара уезжает в столицу.Михаил в 16 лет покидает свой не большой городок, и отправляется на ее поиски в мегаполис Z, где и развернуться все загадочные и мистические события.

Глава тридцать вторая «Премия»

Чем ближе приближалась дата награждения за лучший репортаж, тем больше волновался Серега. С той самой ночи он не встречался с очкариком, которому передал материалы. Сергей пытался навести справки по своим каналам, но никто из журналисткой братии не знал и не слышал о таком репортере.

«Вот я дурак. Да мало ли кто что обещал. Лучше бы отдал все редактору, а то грозится уволить уже, подсунул ему наскоро смонтированную ерунду».

И вот этот день настал. Материалы журналистов с открытия кафе уже по нескольку раз демонстрировались на телевидении, подогревая все больший интерес к тому, кто же получит чемодан обещанного бабла.

Серегин опус с места событий так ни разу и не показали, он уже махнул рукой и целыми днями пил пиво в ближайшем от редакции баре, решив, что его все равно уволят, что тогда запариваться на работе.

Наконец, всех созвали в зал заседаний правительства города Z. Собрался весь цвет журналистского сообщества. Но интригу умело тянули, устроив фуршет перед награждением, когда кусок в горло не лез, и негоже было напиваться, никто не хотел терять лицо.

Расположившись на мягких, как кресла стульях, все напряженно ждали, когда же начнут. И когда терпение почти лопалось, в зале появился Иван Иванович — глава департамента СМИ. Кажется, все присутствующие одновременно выдохнули, легкий ветерок пронесся между рядами.

Иван Иванович говорил что — то торжественное, но к делу мало относящееся. Делали вид, что слушали его, на самом деле крыли про себя матом.

Зажегся экран, и журналисты напряглись в ожидании. Начали демонстрировать репортажи претендентов. И вот в уже звенящей тишине Иван Иванович объявил:

— Коллеги, вы обратили внимание, что каждое ваше место оснащено специально кнопкой?

Люди начали вертеть головами и щупать подлокотники, да действительно кнопки были, но они так не заметно вмонтированы в кресла, что их находили с трудом.

— Так вот, — продолжил Иван Иванович, — Эти кнопки здесь не просто так, — он сделал паузу, — Вы сейчас сами выберете победителя в номинации «Самый лучший репортаж» с открытия кафе «Дюшес» Центральное.

В зале полном народа стояло гробовое молчание, казалось, что тут вообще никого нет, но тишина висела не долго. Первым послышался визг молодой репортерши издания «Женское счастье»

— Это как так понимать? Вы издеваетесь? — ее грудь возмущено поднималась, она приготовилась разразиться новой порцией возмущения, но ее крик уже потонул в густом море голосов.

Журналисты возмущались на все лады, густые низкие голоса смешивались с высокими и крикливыми, отовсюду раздавалась брань, часто нецензурная. Ввиду такого свинства бывшие конкуренты объединились единым фронтом против устроителей премии. Иван Иванович попятился задом к выходу со сцены, но ему не дали улизнуть. Чьи — то цепкие руки схватили его за лацкан пиджака, и приготовились трясти как грушу.

Иван Иванович отбивался и пытался грозно орать, но голос срывался, и его трясло от страха перед разбушевавшейся толпой.

— Что вы себе позволяете? Господа, успокойтесь! Да вы вообще понимаете, кто перед вами? — и уже из последних сил рявкнул, — Всех уволю!

Зарин наблюдавший спектакль из своего пентхауза, решил, что вволю повеселился, и пора заканчивать первый акт действа.

В правительственном зале заседаний погас свет и опять загорелся экран, на котором демонстрировался текст: «Голосуйте или премия в 10 000 000 рублей будет выплачена Ивану Ивановичу Иванову».

Народ выдохнул и притих.

— Так ведь первый приз был 3 000 000 рублей? — удивленно выкрикнул кто — то с задних рядов.

И тут начало происходить движение, люди вскакивали с мест и бежали договариваться друг с другом, кто за кого проголосует, и как поделят полученный гонорар. Но времени на тараканьи бега выделили не много. Загорелась еще одна надпись: «Даю пять минут, иначе вы в курсе».

Тут и там защелкали кнопки и шустро замелькали пальцы. Уложились в рекордные две минуты. Под торжественные фанфары результат мгновенно вывелся на экране: «Путем беспристрастного голосования журналистского сообщества первая премия вручается Глебу Самойлову!!!».

Удачливые коллеги переговорщики затащили его на сцену под свои аплодисменты и одновременный свист оппозиции.

В общем, ничего неожиданного не произошло. Глеб был матерым корреспондентом и оказался в первых рядах около сильных мира сего на знаменитом фуршете.

Но конкуренты на все лады завистливо поливали его грязью, не стесняясь в выражениях. Иван Иванович вручил чек, где торжественно и при всех заполнил имя победителя. «Мол, смотрите, все честно и прозрачно». После он быстро ретировался из зала, с бега переходя на скачки, и только оказавшись в собственном кабинете облегчённо выдохнул.

Все, кто голосовал за Глеба, быстро вывели его из помещения и прямиком отправились в банк обналичивать врученную бумажку. Глеб пытался отбиться от сторонников, решив, что ему одному совсем не много 10 000 000, и он не хочет ни с кем делиться. Он попытался вывернуться и отбиться.

Но не тут — то было, и понял, что бывшие сторонники порвут его как тот чек на мелкие клочки, если он не подчиниться. Его буквально внесли в банк. Ничего не понимающие служащие уставились на толпу сопровождающих, но Глеб показал знаком «все в порядке» и протянул смятый в борьбе именной чек.

Девушка, отсчитывающая деньги с тревогой, поглядывала на толпу ввалившихся мужиков. Мелькнуло желание нажать тревожную кнопку, но какое основание? Чек предъявил владелец, документы в порядке.

Наконец пересчитав купюры на три раза, она протянула их, предварительно сложив в картонную коробку. Толпа коллег сторонников Глеба вынесла его из банка. Настал момент делиться.

Банковская служащая все еще перебирала пальцами воздух, пересчитывая купюры, которые отдала минуту назад. Она никогда в своей жизни не видела столько налички. Наличные деньги давали только в исключительных случаях, да и что говорить, их уже перестали печатать. Случай был со всех сторон не обычный. Девушка решила, что стакан коньяка с кофе сейчас ей точно не помешает.

Повеселившись вволю представлением из двух актов, Зарин перешел к еще одному намеченному на сегодня делу. На время он разместился в кабинете у Льва и вызвал к себе все еще трясущегося Ивана Ивановича.

Увидев Зарина вместо управляющего, Иван Иванович проглотил язык и подумал, что ему конец. Но контролер вежливо усадил его в кресло рядом с собой и протянул виски со льдом.

— Нелегко вам сегодня пришлось на этой церемонии. Не понимаю, как можно из — за какой — то кучки бумажек терять лицо?

Иван Иваныч хлебнул из стакана, все еще боязливо поглядывая на Зарина, но поняв, что опасности, по крайне мере сейчас нет, чуть расслабился.

— Итак, Иван Иванович, у нас с вами осталось еще одно дело.

Глава департамента СМИ опять напрягся и вытянулся в струну. «Нет мне сегодня покоя» — пронеслась мысль.

— И не говорите — произнес контролер.

Иван Иванович вздрогнул, неужели вслух сказал?

— Но к делу, — продолжил Зарин. — Вы сегодня вызовете к себе вот этого молодого человека, — он протянул ему фото. — И назначите его главным репортером нашего центрального издания «Город Z».

Лицо Ивана Ивановича вытянулось, такой должности добивались годами многие журналисты, некоторые уже намекали ему на солидный гонорар за это место. Он ждал, кто из претендентов предложит больше.

Но сегодня все пошло наперекосяк. И главное кто получает это место? Какой — то неизвестный репортер из второстепенного издания. Да это куда круче врученной сегодня первой премии. Но споры с контролером бессмысленны, это тоже Иван Иванович понимал и согласно кивал даже когда, Зарин замолчал.

— Иван Иванович, дорогой, вы можете идти, — и добавил. — И сделайте то, что я сказал сегодня.

Иван Иванович попятился задом к выходу, сегодня он, похоже, выбрал именно этот способ передвижения. Он столкнулся с секретаршей Льва на выходе из кабинета и выскочил в коридор.