Ментор черного паука

Нина Малкина, 2020

ПЕРВАЯ КНИГА цикла "Красные луны Квертинда"В королевстве Квертинд добро и зло перемешались. Хорошие люди убивают сотни невинных, плохие – спасают человечество. Честные герои гибнут в безвестности, а на место короля прочат кровавого Чёрного Консула.Я хотела всё изменить, отомстить за свои лишения и наказать виновных. Я готова была сразиться с целой армией, но раз за разом проигрывала одному-единственному человеку. И я стала… Впрочем, о том, кем я стала, вам и расскажет эта история.Меня зовут Юна Горст. И я смеюсь в лицо опасности.

Глава 4. Ментор серебристой лилии

На такой большой пристани, как Нуотолинис, стояло не менее десятка крупных кораблей и ещё столько же малых парусников. В глаза бросались пара боевых галеонов, заслонявших огромными парусами вечерний свет. Пузатые пушки по обеим сторонам палуб важно темнели начищенными дулами, бордовые стяги с иверийскими коронами реяли на фоне закатного неба. Но большинство кораблей были торговыми шхунами с самыми разными флагами и названиями на бортах. Попадались и длинные пассажирские корабли с голубыми парусами транспортной компании Квертинда. Они прижимались к береговой линии, загруженные товарами и людьми, снующими туда-сюда по деревянным трапам.

Первый день осени выдался по-летнему тёплым, даже жарким. Сегодня начинался новый календарный год, что насчитывал ровно четыреста двенадцать дней вплоть до следующей мистической ночи. Привычная жизнь квертиндцев не менялась, но было в начале нового краснолунного периода что-то волшебное. Вместе с первыми падающими листьями в солёном морском воздухе кружилось обещание новой жизни и новых надежд. Во всяком случае, именно так пах для меня первый день Красной Луны двести девятого года.

Рудвики на пристани лениво ворочали мелкие тюки, бочки и ящики, но больше отдыхали в тени парусов. Моряки и торговцы громко спорили, позвякивая монетами в мешочках и потряхивая кулаками. Крепкая ругань перемешивалась с прощальными всхлипами и радостными возгласами. Маленькая чумазая девчушка прыгала по доскам пристани и громко предлагала самодельные рябиновые бусы морякам и торопливым прохожим.

Я сидела на ещё тёплом после дневного солнца каменном парапете и дожёвывала ароматную ватрушку. Сдобу я купила с булочного лотка, когда возвращалась из консульства. Ещё я успела приобрести билет на пассажирский корабль: эта бумага, хоть и изрядно уменьшила мои запасы лирн, давала мне право на койку в каюте судна, идущего в Кроуниц. Судно называлось «Фаворит Вейна». Вейн — бог ветра и свободы, поэтому название корабля под голубыми парусами должно было внушать пассажирам трепет. Мне же оно внушало трепет по другой причине: это моё первое большое путешествие, которое в итоге приведёт меня в Кроуницкую Королевскую академию. Именно там мне предстояло стать обученным магом.

Я наблюдала, как пассажиры по очереди поднимают по тонким доскам свою поклажу на борт судна. Ветер трепал паруса, подхватывал слегка пожелтевшие листья, кружил их над влажной от брызг пристанью и уносил в море. Я раскрошила остатки сдобы и кинула голодным чайкам. Птицы окружили меня, ожидая продолжения ужина, но я только рассмеялась в ответ на их громкие требования.

Вдруг мой слух уловил знакомый звук приближающего дилижанса: чух-чух-чух. Здесь не проходило транспортных путей, вокзал был далеко, поэтому я обернулась. На пристань действительно выехал дилижанс, привлекая всеобщее внимание. Паровая карета сделала круг вдоль берега и остановилась прямо возле пирса. Новенький, идеально белый, украшенный металлическими цветами транспорт казался настоящим творением магов искусства. Возможно, таковым он и являлся. Окна изнутри были завешены кружевной тканью, так что разглядеть пассажиров не представлялось возможным.

Долго оставаться в неведении мне не пришлось: из дилижанса вынырнула тонкая дамская ладошка. Извозчик проворно спрыгнул и подал руку. Вслед за тонкой ладошкой показалась и хозяйка — высокая женщина в красивом платье, с аккуратно уложенными волосами. Она равнодушно окинула взглядом пристань и поправила одежду. На шее женщины виднелась серебристая татуировка в виде лилии. Даже массивное ожерелье не могло отвлечь взгляд от этого рисунка. Дама обернулась и поманила свою спутницу, которая уже высунулась из дилижанса. Это была молодая девушка с пухлыми щёчками, в дорожном платье цвета кондитерского крема, с мелкими пружинками пшеничных волос у лица. У неё была красивая фигура, затянутая в корсет, и точно такая же серебристая татуировка на тонкой шейке, как у её матери. Они были очень похожи.

Леди чинно прошествовали по берегу, простучали каблучками по мокрым доскам длинного пирса и взошли на корабль. Тот самый, на котором собиралась путешествовать и я. Следом засеменила пара рудвиков, перетаскивая из белого дилижанса десятки круглых и квадратных коробок. Капитан «Фаворита Вейна» отвесил двум серебристым лилиям неуклюжий приветственный поклон и начал поторапливать остальных пассажиров, застывших с открытыми ртами. Я тоже закрыла рот, спрыгнула с тёплой ограды, разгоняя кричащих птиц, и направилась к трапу.

Едва я успела подняться по деревянной лестнице, как бортовая дверца за мной захлопнулась. Капитан отдал последние распоряжения, и «Фаворит Вейна» тронулся с места под дружное «ах». Пассажиры заулыбались друг другу, прильнули к ограждениям и начали махать тем, кто остался на берегу. Я с удовольствием присоединилась, поддавшись всеобщей радости. Меня никто не провожал, я не знала ни одного человека по ту сторону борта, но громко хохотала и выкрикивала «До свидания!», прощаясь с родным мне краем. Люди на берегу хлопали в ладоши и кидали нам вслед ниточки рябиновых бус — на удачу. Вернусь ли я когда-нибудь? Я не знала. Так же, как и не знала, что ждёт меня впереди.

Нуотолинис удалялся сначала быстро, а потом всё медленнее, позволяя нам насладиться видом прибрежного города. Чайки кружили над шпилями мачт, горланя свои противные песни. Низкие домики утопали в тронутой осенью зелени, загорались редкими огоньками окон. Отсюда ещё различалось высокое здание консульства, остальные же в темноте вечерних сумерек казались просто размытыми светлыми пятнами. За густыми деревьями береговой линии возвышался бурый хребет Галиофских утёсов, покрытых редкой растительностью.

Весёлый переполох прощания схлынул, пассажиры отошли от борта и разбрелись по своим каютам. А я всё ещё всматривалась в удаляющий маленький город, но теперь уже одна. В моём приподнятом настроении, словно клякса на мокром листе пергамента, растворилась грусть. Тоскливое чувство напомнило о том, насколько я одинока. В мире нет больше ни одного человека, которому была бы небезразлична Юна Горст. В Фарелби остался дом и добрые соседи, а в северном Кроунице меня ждала пугающая неизвестность и безразличный холод. Лирн на обратную дорогу уже не хватало, так что последний шанс вернуться был прямо сейчас. Спрыгнуть с корабля, вплавь добраться до Нуотолиниса, а там вечерним дилижансом отправиться в Фарелби, к уютному покою маленького озера… Я крепче сжала поручни, удерживая себя на этом судне. Назад пути не было.

— Здравствуйте, — звонкий голосок выдернул меня из водоворота мыслей.

Та самая молодая девушка с цветочной татуировкой подошла и взялась за поручень рядом со мной. Я покосилась на неё с подозрением.

— Вы путешествуете одна? — девушка одарила меня дружелюбной улыбкой.

Мелкие брызги долетали до нас из-за фальшборта, и юная леди сморщила носик, что сделало её ещё более очаровательной.

— Я еду в Кроуницкую Королевскую академию, — осторожно ответила я. — Хочу стать студенткой.

— Надо же! — обрадовалась девушка. — Я тоже еду именно туда! Меня зовут леди Сирена Эстель. Мой отец, Эдмонд Эстель, владеет этими торговыми кораблями.

Она небрежно кивнула в сторону исчезающих на горизонте парусов и протянула руку для знакомства. Тонкое кружево торчало из-под рукава её платья, почти полностью закрывая пальцы. В Фарелби мало знакомились, зная друг друга почти с рождения, поэтому навыком изящного рукопожатия я не владела. Но всё же отодвинула кружево и несильно пожала ладошку своей новой знакомой.

— Юна Горст, — представилась я. — Дочь рыбака из Фарелби.

— О-о-о, — звучно протянула девушка. — Вы не подумайте, что я высокомерна! Моя семья отличается прогрессивными взглядами. Мы не судим людей по их происхождению и одежде.

До этого момента я никогда не думала о том, что на мне надето. Обычно одежда защищала меня от холода, воды и хлёстких веток в лесах возле озера. Сейчас же я огляделась и поняла, что мой пыльный дорожный плащ из холщовой ткани действительно придавал мне весьма потрёпанный вид. А на фоне добротного, сшитого по фигуре платья Сирены Эстель — и вовсе выглядел лохмотьями.

— А по чему же тогда судите? — спросила я.

Сирена потупилась и смущённо хихикнула.

— Я не имела в виду, что судим, — запнулась девушка. — Просто решила, что вы переживаете из-за своей бедности. Но, несмотря на это, мы с вами можем подружиться!

Я не очень поняла, пыталась ли леди меня оскорбить или поддержать, но решила поверить в её добрые намерения.

— На самом деле, это здорово, — несмело предположила я. — Приобрести друга ещё до приезда в академию.

— И большое везение! — девушка захлопала в ладоши, едва не подпрыгивая от волнения.

— А твоя мама не будет против нашей дружбы? — я кивнула в сторону идущей к нам женщины.

Гордая леди неторопливо шагала по палубе в такт лёгкой качке. Я невольно залюбовалась роскошным платьем и прической этой идеально правильной женщины. Даже стать её говорила о высоком происхождении: прямая осанка, плавная походка и вздёрнутый подбородок вселили в меня желание согнуться в изящном поклоне. Увы, кланяться я не умела и сейчас очень жалела об этом. Взрослая серебристая лилия настойчиво и неприятно сверлила меня взглядом. Выглядела она обеспокоенной.

— Дамна? — обернулась Сирена и снова сморщила носик: — Она мне не мать. Дамна — мой ментор. Разве ты не заметила знаки соединения?

— Ты про ваши лилии?

— Ну да, — она коснулась татуировки на шеё и охотно пояснила: — Они означают, что мы связаны родовым заклятием. Их нельзя вывести или замаскировать иллюзией. Эти лилии появились после ритуала кровавой магии и сделали меня зависимой, безвольной пленницей!

Девушка закатила глаза, когда леди приблизилась и недовольно покачала головой, услышав заявление о пленнице.

— Это очень древняя и могущественная магия, — вступила в беседу женщина. — И очень большая ответственность!

Речь её была чёткой и такой же ровной, как она сама. Сирена фыркнула. Кажется, появление взрослой спутницы вызвало у неё недовольство.

— Родители Сирены оказали мне большую честь, попросив стать её ментором. Мы с её матерью были лучшими подругами ещё с Мелироанской академии благородных дев. Теперь я оберегаю её дочь, наставляю, учу всем тонкостям жизненных перипетий, а иногда и манерам поведения. — Дамна строго сверкнула глазами в сторону Сирены. — Все важные решения по её будущему принимаю я. Даже ответственность перед консульством за её проступки лежит на мне.

— Занудство, — сморщила носик девушка.

— Нет, на самом деле это и правда интересно, — заметила я. — А как вы стали ментором?

Я и предположить не могла, что их татуировки — магические, поэтому охотно слушала пояснения женщины. Взгляд Дамны немного потеплел, и она слегка склонила голову набок.

— Обряд принятия менторства достаточно опасный. В основном, из-за того, что требует магии кровавой стихии. Не каждая магическая память выдержит присоединение такой способности и не каждый способен пройти обряд. Некоторые, увы, погибают после начала ритуала. Я несколько дней лежала без сознания, но, в итоге, всё-таки справилась, — с гордостью поведала леди и протянула руку: — Кстати, мы не представлены. Дамна лин де Торн.

— Юна Горст, — я пожала руку женщине так же, как и недавно её ученице. — Хорошо, что вы справились. Наверняка, этот обряд — тайна, что-то вроде затворения фамильного пергамента.

— Вообще-то такой тайны не существует, — удивилась Дамна. — Обычно фамильный пергамент запечатывают в любом месте и при его владельце. Нужен только представитель консульства, обладающий брошью и владеющий необходимым заклинанием.

Я вспомнила Миночку, которая выгнала меня из кабинета, сославшись на тайну затворения. Вот, значит, как… Вряд ли моё присутствие что-либо изменило бы, но мне стало обидно от того, что работница консульства воспользовалась моей наивностью.

— А что касается обряда принятия менторства, — продолжила Дамна, — то это тоже никакая не тайна. Как только сердце маленького существа начинает биться, родители могут выбрать для него ментора, наложив заклятие родовой магии на любого человека.

— Мама говорит, что любой уважающий себя аристократ должен обеспечить своего наследника кровным наставником, — пояснила Сирена. — Мне выбрали ментора ещё до рождения. Но знак соединения появился у меня только в девять, когда мы прошли обряд. До этого я была свободным ребёнком!

— Ты и сейчас свободна, Сирена, — возразила женщина. — Не представляешь, какие бывают суровые менторы. Иногда мне кажется, что я слишком мягка с тобой.

— Я просто хотела подружиться с Юной! — прошипела Сирена. — Это нельзя сделать без присмотра?

— Прошу прощения, юные леди, что вмешалась в ваш разговор, но я должна проверять все новые знакомства своей мейлори, — Дамна строго сверкнула глазами в сторону своей ученицы. — Богатство вашего отца, леди Эстель, может привлечь к вам похитителей.

— Уж лучше похитители, чем надзиратель! — девушка отвернулась.

Она нетерпеливо постукивала туфелькой по палубе, обиженно поджав губы.

— Что ж, — вздохнула госпожа лин де Торн, — надеюсь, Юна Горст не причинит тебе вреда, иначе мне придётся её убить. Оставлю вас, юные леди.

Я удивлённо вытаращилась вслед уходящему ментору. Трудно сказать, была ли это реальная угроза или просто странная шутка, но спрашивать об этом Дамну лин де Торн наверняка было невежливо. В любом случае, если я и собиралась кому-то причинить вред, то точно не Сирене. Несмотря на капризный характер, девушка мне сразу понравилась.

— Повезло тебе, Юна, что ты путешествуешь одна! Никаких правил, никаких ограничений, свободна, как морской ветер. — Сирена зажмурилась и шумно вдохнула воздух. — Что может быть прекраснее, когда ты вольна в своих решениях и тебя не контролируют ни ментор, ни родители!

— Мои родители умерли, — я тоже вдохнула аромат моря вместе с солёными брызгами. — И, знаешь, это не так уж прекрасно.

Кажется, за последнее время мне слишком часто приходилось это повторять. Сирена Эстель стушевалась, улыбка пропала с её лица. Мелкие капли защекотали нос, и я чихнула.

— Прими мои соболезнования. Должно быть, ты ужасно себя чувствуешь.

— Ничего, я это уже пережила.

Я замолчала, и мы обе уставились за горизонт. Нуотолинис скрылся за кромкой моря, и путь назад мне был точно отрезан. Сумерки сгущались всё сильнее, вода за бортом бурлила, пенилась, шумно плескала в бока корабля. Если сейчас шагнуть в это неспокойное пространство, оно поглотит меня. Вода наполнит мой рот, нос и лёгкие, и я перестану дышать. Умру и попаду в сады Девейны, где увижу свою маму. Она будет ждать меня у маленького домика, такая же красивая и гордая, как Дамна лин де Торн. Из-за её спины мне помашет отец, выдыхая горький дым из своей трубки. И мы впервые будем все вместе, настоящей семьёй…

— Ты тоже обожаешь Иверийскую династию? — восторженный голос Сирены вновь оторвал меня от размышлений. Моя попутчица показывала на часы, которые мне подарил Ганс Рилекс.

К сожалению, я всё ещё дышала.

— Эмм… — я запнулась, не уверенная в том, как же я всё-таки отношусь к Иверийской династии. — Не то чтобы обожаю. Это — подарок от дорогого мне человека.

— От твоего парня? — понимающе ухмыльнулась Сирена.

— Нет! — быстро выпалила я. — От одного часового мастера. Он мне… ну, как ментор, только не ходит за мной хвостом.

— А вот я обожаю иверийцев! — с жаром продолжила леди Эстель. — Особенно Лауну. Ну, и Мелиру, само собой. Она была самой великой правительницей. В Нуотолинисе есть приют для бездомных детей, который она построила. Моя мама и Дамна ежегодно жертвуют туда крупные суммы. Они рассказывали мне о Мелироане и его восхитительной академии. Там есть парк невероятных животных: чудные зверушки гуляют в нём, как у себя дома. Можешь представить — во дворе мелироанской академии можно встретить полосатого коня из Таххарии-Хан или настоящего тигра. Говорят, там живёт даже единорог! Ты любишь животных?

— Если честно, никогда об этом не думала, — смущённо ответила я.

Было неловко признаваться, что животных до этого момента я любила преимущественно в охотничьем рагу. В наших лесах водились дикие кабаны, зайцы и белки. Иногда можно было встретить бурого медведя, который в рагу не годился, но и на любимчика не претендовал.

— Ох, может, однажды мы с тобой попадём в Мелироанскую академию Благородных дев, как моя мама и Дамна. В качестве гостей, разумеется, — не унималась Сирена. — Мелира основала эту академию вместе со своим мужем, веллапольским принцем Уиллрихом. Все иверийские принцессы выходили замуж только за них. Ну, кроме Лауны. Я тоже мечтаю когда-нибудь выйти замуж за веллапольского принца, как несравненная Мелира!

Энтузиазма Сирены по этому поводу я точно не разделяла. Целительство, главное направление Мелироанской академии, было от меня так же далеко, как и все эти танцы, манеры, живопись и музыка. Так что академия, пожалуй, последнее место, куда мне хотелось бы попасть. С другой стороны, замуж за пресловутого принца мне хотелось ещё меньше.

— А ты когда-нибудь видела этих веллапольских принцев? — уточнила я.

— Нет, но говорят, они чудо как хороши! Широкоплечи, темноволосы и зеленоглазы. В общем, такие же породистые, как их знаменитые гибридные животные, — леди Эстель заливисто рассмеялась, откинув голову.

Я тоже засмеялась, поддерживая шутку Сирены. Спиральки волос у её лица растрепал морской ветер, поэтому выглядела она уже не так аккуратно, как в тот момент, когда я её впервые увидела. Светильники, накрытые от ветра стеклянными колбами, отбрасывали причудливые тени на лицо этой жизнерадостной девушки. И даже в таком освещении она была очень красивой. Вокруг стало уже совсем темно, и море казалось густой однородной бездной, выталкивающей наш корабль из своих недр. «Фаворит Вейна» мерно покачивался на волнах. Звёзды, не мигая, висели над нами едва приметными далёкими крапинками. На фоне безоблачного ночного неба они казались особенно яркими.

— Какая красота! — пропела Сирена, вглядываясь в небо.

Я много раз смотрела на звёздную россыпь, наблюдала за звездопадами, а прошлой ночью — даже за Красной Луной. Это было то богатство, которым я владела с самого детства, будучи дочерью простого рыбака. Но было что-то особенное в том, чтобы смотреть на небо вместе с Сиреной. Это объединяло нас, делало сообщницами. Девушка, как будто прочитав мои мысли, пододвинула свою руку вдоль бортика к моей, и наши ладони соприкоснулись. Я не привыкла, чтобы меня трогали без повода, поэтому немного смутилась, но отодвигаться не стала. Так мы и стояли — с поднятыми головами, в молчании, ощущая тонкую полоску тепла друг друга.

— Сирена Эстель, — сзади послышался низкий голос Дамны.

Сирена наморщила носик. Я подметила, что это её привычная мимика. Мы обернулись. Тонкая фигура в светлом платье выделялась в темноте: ментор серебристой лилии, моей новой подруги, ждала подопечную возле входа в каюты первого класса.

— Мне пора, — вздохнула девушка. — Если хочешь, можем завтра провести вместе целый день!

— По-моему, отличная идея, — согласилась я. — Встретимся здесь же?

— Прямо с раннего утра! — леди Эстель просияла.

Девушка весело кивнула мне и, развернувшись на каблуках, бодро зашагала к своей наставнице. Я проследила за тем, как они скрываются внутри корабля, а потом какое-то время ещё стояла возле фальшборта, размышляя о том, как прошёл мой первый день вдали от дома. Но организм начал требовать своё, меня потянуло в сон, и я всё-таки отправилась на поиски спального места, где мне предстояло провести свою первую ночь вне Фарелби.

***

Пробуждение мне не понравилось.

Я лежала на узкой спальной полке, приколоченной к одной из стен общей каюты. Из постели у меня была только подушка, набитая соломой, и потёртый клетчатый плед, но спала я крепко, ни разу не проснувшись за ночь. Даже храп пассажиров не тревожил мой сон. Сейчас же его пытались нарушить, чему я активно противилась, натягивая покрывало повыше на голову.

— Юна Горст, — звонкий голосок требовательно ворвался в моё сонное сознание, — я жду тебя на палубе уже битый час! Ты забыла о наших планах?!

Я опустила плед и открыла один глаз. Сирена Эстель стояла надо мной, уперев кулачки в бока. Выглядела она непростительно бодрой. Пассажиры с соседних полок угрюмо и неприязненно поглядывали на юную серебристую лилию в соломенной шляпке. Один подозрительный тип ехидно скалился в нашу сторону.

— Как ты сюда попала? — Я села, неохотно откидывая плед.

— Пролетела на розовом слоне мимо многочисленной охраны, ваше величество! — съехидничала возмущённая Сирена. — Уже почти полдень, а ты до сих пор дрыхнешь!

— Меня укачало на волнах, — попыталась оправдаться я.

«Фаворит Вейна» и правда покачивало. Я потёрла глаза и убрала от лица пару разлохмаченных прядей. Леди Эстель в своём изящном полосатом наряде резко выделялась на общем фоне простых одежд, грубо сколоченных ящиков, мешков и трюмных балок. Серебристая лилия сдержанно мерцала на её шее, словно магический символ. Впрочем, таковым она и являлась. Владелица же символа смотрелась украшением, хрупкой фарфоровой куклой в старом и грязном трюме. Пассажиры третьего класса рассматривали её, чуть ли не раздирая острыми взглядами на лоскуты.

— Я могу помочь тебе с причёской, — предложила Сирена, оценив мой внешний вид.

— Не нужно, — отказалась я и, привычно распутав волосы, наспех причесала пряди руками и снова заплела в косы. Расчёску я, конечно же, забыла дома. Опыта путешествий у меня совсем не было. Я подхватила плащ и поглубже затолкала вещи под свою полку. Сирена тем временем лучезарно улыбалась пассажирам общей каюты: настойчивое и враждебное внимание простолюдинов её совсем не смущало. Некоторые даже улыбнулись в ответ, поддавшись очарованию девушки. Провожали нас уже довольно тепло, и я удивилась тому, как легко моя новая подруга умеет завоевывать расположение. Люди быстро проникались к ней симпатией, несмотря на её довольно беспечный нрав. Пара любопытных взглядов досталась и мне, но, к счастью, интерес в них быстро угас.

Палуба встретила нас солнечной погодой и лёгкой качкой. «Фаворит Вейна» летел вперёд на большой скорости, рассекая волны и оставляя сзади широкую пенистую полосу. Свежий ветер то настойчиво пытался растрепать волосы, то охватывал нас ласковыми воздушными объятиями. Вместо пушек по бортам корабля белели килями спасательные шлюпки, моряки в голубых фуражках начищали швабрами и без того чистые доски настила. Капитан вежливо поздоровался с серебристой лилией и велел подать нам прохладительные напитки.

— Спасибо, — я неуверенно приняла угощение и принюхалась.

— Прекрасный день для морской прогулки! — Сирена глотнула из прозрачного стакана, не удостоив капитана взглядом. — Я чувствую, что лечу навстречу большим переменам в своей жизни. Нуотолинис всегда был слишком мал для меня. Мой потенциал требует чего-то нового, по-настоящему великого. Понимаешь?

— Пока не очень, — честно призналась я.

Напиток оказался вишнёвым с плавающей на дне ягодкой. Я в три глотка осушила стакан и наклонила его, пытаясь достать прилипшую ко дну вишню. Моего понимания собеседнице не требовалось.

— Меня ждёт великое будущее, — с громким хлопком девушка раскрыла кружевной зонтик, и я подпрыгнула от неожиданности. — И тебя, конечно, тоже. Нас обеих ждёт. Перед нами открыты новые дороги и пути, они все принадлежат нам. Подумать только, сколько приключений впереди! Мы непременно должны все их пережить. Непременно, слышишь?

Ягодка никак не хотела поддаваться, и я нырнула в стакан пальцами, чтобы поддеть непокорный плод. К счастью, увлечённая прогулкой подруга не торопила меня с ответом.

Навстречу нам шла леди с двумя длинноухими собаками на поводках. Она слегка присела в реверансе при виде Сирены, на меня же глянула с недоумением. Я стыдливо проглотила ягоду и спрятала испачканные пальцы за спину.

— У меня уже есть кое-какие планы на будущее, — буркнула я и выплюнула косточку за борт.

Женщина с собаками брезгливо отвернулась и спросила Сирену, нравится ли ей погода и путешествие, называя девушку «сиятельством». Пока хозяйка вела почтительную беседу с юной леди Эстель, один из пёсиков обнюхивал меня, виляя хвостом. Хоть кому-то я пришлась по нраву. Я потрепала собаку за ухом, удивившись гладкой и пушистой шерсти.

— Надеюсь, ты не собираешься стать свиром? — Сирена попрощалась со своей надменной собеседницей и повернулась ко мне. — Это ужасно скучно. Пойми, чтобы добиться настоящего успеха, нужно быть амбициозной. Ставить высокие цели.

Кто такие свиры, я не знала, но уточнять постеснялась. Среди нарядных леди я и так чувствовала себя крайне неуютно, поэтому не хотела выдавать свою необразованность. Мы шли под крепкими тросами, натянутыми с высокой палубы к леерам. Паруса раздувались над нашими головами, почти сливаясь цветом с чистым лазурным небом. По пути нам попадались отдыхающие пассажиры, развалившиеся в деревянных креслах. Перевёрнутые бочки между ними служили столиками для закусок и угощений. Я облизнулась при виде еды.

В одном из кресел сидела Дамна лин де Торн. Женщина грациозно откинулась на спинку жёсткой корабельной мебели и читала маленькую книгу в пёстрой обложке, прихлёбывая напиток. По виду — не вишнёвый. Сирена плюхнулась рядом, вытянув ножки в атласных туфлях. Я немного потопталась, не уверенная, уместно ли тут моё пребывание, но всё же пристроилась на соседнем кресле.

— Что читаете? — спросила я у ментора серебристой лилии.

— Дамский роман, — охотно ответила она. — С очень интересными героями. В моё время юные леди любили истории о богатых принцах благородного происхождения с идеальными манерами. Сейчас же любовные романы заполнены жестокими ублюдками со склонностями к насилию. Просто удивительно, как быстро меняются пристрастия в романтических делах!

Я склонила голову, чтобы прочитать название книги, но оно пряталось под пальцами Дамны. На обложке юную блондинку с цветущим растением на спине обнимал вооружённый мужчина. Несмотря на то, что он был нарисованным, я немного поёжилась от его цепкого взгляда.

— Это Лауна Иверийская ввела моду, — зевнула Сирена, прикрываясь ладошкой. — Она вышла замуж за Мирасполя. Великий кровавый маг, военный экзарх, наставник Кирмоса лин де Блайта — как в такого не влюбиться? Хотя сам веллапольский князь Ивор предлагал нашей королеве руку и сердце.

Судя по всему, Сирена разделяла современные вкусы молодых леди.

— Ивор был некрасив и страдал подагрой, — не отрываясь от романа, пояснила госпожа лин де Торн. — Но Лауна была обязана выйти за него замуж. Такова традиция Квертинда и долг всех иверийцев со времён Галиофского завоевания. Возможно, её судьба сложилась бы по-другому.

— Но она любила Мирасполя! — с жаром возразила Сирена.

— Долг превыше любви, — буднично отозвалась ментор, переворачивая страницу. — Тем более, если речь идёт о королеве.

— Сирена, кто такой экзарх? — шепнула я подруге.

— Главный стязатель, — девушка подхватила засахаренный кусочек груши и отправила в рот. — Карающий представитель Квертинда.

Я слышала о подобном, но сама никогда с ними не сталкивалась. В Фарелби этим занимались староста и его тучная супруга. У нас и преступлений, в общем-то, не было — если не считать мелких склок в таверне и дележа территорий между излишне жадными соседями. Я немного подумала и тоже закинула в рот сладкую дольку, подражая юной леди Эстель. Солнце отражалось от бесконечной морской глади. Хоть свежий ветер и обдувал нас, мои щёки всё же начали гореть.

— Ты не знаешь, кто у нас сейчас экзарх? — уточнила Дамна.

Она оторвалась от книги и удивлённо посмотрела на меня. Кажется, ничто не могло скрыться от слуха этой женщины.

— Кирмос лин де Блайт? — предположила я, увлекшись фруктами.

Десерт был сладким, но оставлял лёгкое кислое послевкусие. Я отправляла в рот один кусочек за другим и с удовольствием слизывала с пальцев подтаявший сахар.

— Живёшь в прошлом десятилетии! — усмехнулась госпожа лин де Торн. — Нет, уже не он. Вам бы не помешало элементарное образование, юная леди Горст. И воспитание.

— Не помешало бы, — я со вздохом отодвинула от себя тарелку со сладостями и в последний раз облизала пальцы.

— Отстань от неё, она за образованием и едет, — вмешалась Сирена. — О, ты надела свой Иштар?!

Под серебристой лилией, в ямочке между ключицами Дамны покачивался в такт волнам огромный жёлтый камень. В тени широкой шляпы он почти не играл, поэтому я не сразу его заметила. Судя по размерам, он стоил целое состояние.

— Красивое украшение, — вежливо похвалила я. — Только название странное.

Мне очень хотелось завоевать расположение женщины.

— Это фамильная драгоценность семьи лин де Торн. — Дамна повертела камень в пальцах, демонстрируя. — У каждого древнего аристократического рода Квертинда есть свой драгоценный камень, передающийся из поколения в поколение. Зачастую вместе с легендой. Такие украшения всегда тянут за собой мистический шлейф, иногда даже кровавый. Порой эти камни меняют оправу, но имя — никогда. Когда-нибудь Иштар перейдёт Сирене.

— Но она ведь не из вашей семьи, — я завороженно наблюдала за камнем. — У вас разве нет детей.

— У меня есть Сирена, — возразила Дамна. — Она — моя мейлори. Это больше, чем ребёнок. И других мне не надо. Именно она получит всё наследство семьи лин де Торн после моей смерти.

Я прикусила язык, но, по виду, ментор серебристой лилии совсем не обиделась.

— Да уж поживи, пожалуйста, подольше, — разрешила леди Эстель.

Госпожа лин де Торн усмехнулась и снова уткнулась в дамский роман. Лучи солнца жарили всё настойчивее, и я позавидовала тем, кто сидел под хлипким навесом ближе к носу корабля. Это было единственное укрытие на всей широкой палубе. Сирена откинулась на спинку, подставляя лицо горячему солнцу. При ярком дневном свете я заметила мелкие веснушки на вздёрнутом носике подруги. Оранжевые крапинки проникли даже на серые радужки глаз молодой леди.

Мимо с шумом пронеслись дети и тесной группой прильнули к высоким леерам, тыча пальчиками куда-то под корабль.

— Дельфины? — Сирена приподнялась на локтях, пытаясь заглянуть за детские спины.

Мы обе, не сговариваясь, вскочили и с хохотом понеслись к голосящей толпе ребятни. Леди Эстель подхватила свои юбки и ринулась к ограждениям, обгоняя меня. Рядом с кормой и правда плыла стая дельфинов. Они выпрыгивали из воды, чем вызывали взволнованные визги, и оставались довольны произведённым эффектом. По крайней мере, мне казалось, что эти удивительные животные улыбаются, и я с радостью кричала вместе со всеми, уговаривая их выпрыгнуть ещё разок.

На палубе мы провели почти весь день. Бегали наперегонки с детворой, лакомились угощениями и обсуждали предстоящую учёбу. О Кроунице я знала только то, что он был столицей северного Квертинда — территории, некогда отвоёванной у Веллапольского княжества Галиофом Завоевателем. Точных дат я не помнила, но могла с уверенностью сказать, что это было очень давно. О магии же мне ничего не было известно. В своей жизни я видела только заезжих целителей, которые за оплату лечили мелкие хвори, и барда Виртуоза Мелироанского. Великие мастера искусства использовали магию для своих творений, но это было мне ещё более чуждо, чем исцеление.

Когда солнце начало клониться к горизонту, госпожа лин де Торн вместе с другими благородными господами и дамами спустились к ужину. Несмотря на то, что корабельная кухня была всего одна, пассажиры более высокого класса ужинали первыми. Сирена пожелала дождаться очереди вместе со мной, поэтому еда ей досталась простая, как и мне, — вяленая рыба с разваренным горохом да пара сухарей. Леди Эстель не жаловалась, хотя ела с некоторой досадой. По-моему, неудовольствие юной аристократки было вызвано не столько едой, сколько соседством с мохнатым рудвиком. Он сидел на деревянной лавке рядом с моей подругой и громко хрустел засушенным хлебом, разбрасывая вокруг себя крошки. Я поймала взгляд Сирены и шумно откусила сухарь, передразнивая её пузатого соседа. Девушка хихикнула и тоже захрустела как можно громче. Рудвик принял вызов и, гневно зыркнув на нас из-под густых бровей, начал активнее работать челюстями. Сухари быстро закончились, поэтому победители хрустящей схватки так и остались невыявленными. Но из-за стола мы встали довольные собой. Все трое.

Ближе к вечеру воздух стал холоднее, порывы ветра хлестали ледяными крыльями. Раскалённый на солнце корабль быстро остывал, смешивая запахи смолы и мокрого дерева. Мы двигались на север, где уже ощущалось зябкое дыхание осени. Липкий туман стелился над беспокойной глубиной, потемневшее в сумерках низкое небо подмигивало румяной долькой раннего месяца, который то и дело выглядывал из-за туч. Уставшая Сирена почти повисла на одном из ограждений и куталась в плед, пытаясь согреться. Выглядела она растрёпанной, соломенная шляпка болталась за спиной, кончик носа и уши раскраснелись от холода, но идти в свою каюту отказывалась, со смешливым удовольствием слушая истории из нашей с Лонимом хулиганской жизни. А я увлеклась рассказами, ободрённая слушательницей и особым таинством ночного путешествия.

— Не могу поверить, что у нас уже есть свой старшекурсник в Кроуницкой академии! — выдохнула Сирена, высоко задрав голову. — Надеюсь, Лоним достаточно галантен? Он красивый?

— Обычный, — я пожала плечами. — Пожалуй, он очень изобретательный. И смеётся в лицо опасности.

Мне трудно было оценить красоту Лонима. Я слишком привыкла к его внешности. Хотя за последние три года мы виделись мало, в моей памяти он всегда оставался вихрастым неугомонным сорванцом, отважным лидером и примером для подражания. Он никогда не пытался быть серьёзным. Мы вечно влипали в весёлые неприятности и часто выглядели по-дурацки. Пожалуй, своё детство я бы могла назвать счастливым именно благодаря другу. И отцу. До тех пор, пока он не заболел, убитый новостью о смерти матери… Печальные воспоминания больно кольнули сердце, напоминая о моей цели. Я стиснула зубы и потрясла головой, отгоняя неприятные мысли.

Сирена задумалась и тоже немного погрустнела, услышав об опасности. Она посмотрела на небо, нависшее над нами мерцающим куполом. Глаза ее мечтательно блуждали по звёздному пространству, блестели в свете фонарей. Водная гладь скрывалась в белёсой туманной мгле, и только небо стелилось бесконечной бездной над головами.

— На самом деле, мне страшновато, — прошептала девушка.

— Мне тоже, — призналась я.

— Нас ждёт незнакомый город и новые люди, — она положила голову на сложенные ладони. — Кроуниц всегда был окутан легендами. Чужими, странными легендами про драконов и веллапольских демонов. Как знать, с чем нам придётся столкнуться? Мы как будто плывём в другой мир, прочь от самих себя.

— Может, наоборот, мы плывём к себе?

Я тоже улеглась на собственный локоть. Небо выглядело тяжёлым. Оно дрожало в такт морскому плеску, но не падало, держалось, как будто его прибили звёздами. Туман обступил нас, и от этого казалось, что мы не плывём, а просто качаемся на облаке, вне пространства и времени. Воздушный поток летел нам навстречу, покалывая крохотными капельками.

— Может, и так, — согласилась подруга. — Но всё равно страшно. Мы ведь просто девчонки, что верят в сказки. Останется ли наш мир таким же сказочным, какой он сейчас?

— Ты сама говорила, что перед нами открыты все пути и дороги, — напомнила я. — Выберем ту, которая больше понравится. Какую-нибудь сказочную.

— Ты слушала меня? — удивилась подруга.

— Конечно, ты же разговаривала со мной, — не поняла я её удивления. — Господин Рилекс сказал, что судьбу можно приручить. Мы можем попробовать приручить свою. Или побороться с ней, если она откажется подчиняться.

— Иногда люди несут ужасную чушь, — сморщила носик леди Эстель. — Совсем не думают, о чём говорят.

— Ганс Рилекс не нёс чушь, — обиделась я.

— Да я не про него, — фыркнула подруга. — Ладно, иногда я несу ужасную чушь и совсем не думаю, о чём говорю. Щипай меня в следующий раз, когда я начну умничать.

— Не буду, — улыбнулась я. — Мне нравится, когда ты умничаешь.

Мы лениво рассмеялись. Всё-таки день и качка здорово вымотали нас обеих.

— Значит, будем приручать судьбу! — неожиданно встрепенулась Сирена. — Кроуниц уже много лет принадлежит Квертинду. Он тоже часть иверийского наследия. Квертинд — мой дом, и он не причинит мне вреда. Он будет меня защищать!

При упоминании Квертинда и иверийцев глаза Сирены загорелись решимостью. Я задумалась, было ли это поводом для щипка. Должно быть, леди Эстель высказалась больше для себя самой, чем для меня. Но короткий миг бодрости сменился усталостью, и девушка снова рухнула на тросы ограждений. Море плескалось мерно и спокойно, на уснувшем судне его монолог казался особенно громким. За день я привыкла к неторопливому шуму, и сейчас он убаюкивал меня холодной монотонностью. Глаза слипались, руки замёрзли, но мне не хотелось расставаться с моей смешливой подругой.

— Я тоже буду защищать тебя в Кроунице, — пообещала я. — Прямо с завтрашнего утра.

Обаяние Сирены Эстель действовало безотказно. За день я привязалась к этой молодой леди, хоть мы и были с ней очень разные.

— Если не проспишь нужный момент. — Сирена ехидно скосила не меня глаза. — Я бы хотела сойти на берег вместе с тобой.

Показная бодрость снова предала её, и девушка выразительно зевнула. Но я успела порадоваться тому, что я ей тоже понравилась.

— Разбудишь меня? — зевнула я в ответ.

— Договорились, — сонно кивнула серебристая лилия. — Доброй ночи, Юна Горст.

Она всё же сдалась под напором усталости, и я была благодарна ей за это, потому что тоже чувствовала себя измотанной.

— Доброй ночи, Сирена Эстель, — пожелала я.

Девушка застучала каблуками по доскам и скрылась за дверью, ведущей к каютам. Я бросила последний взгляд в густой туман, что окутывал нас таинственным безмолвием, и поплелась в сторону трюма. Засыпала я довольная прошедшим днём и Сиреной Эстель. И представляла, как мы, держась за руки, будем спускаться по трапу «Фаворита Вейна», а Кроуниц будет осыпать нас радостными приветствиями, осенними листьями и рябиной.