Школа для взрослых 3: «Весёлая» практика

Нил Алмазов, 2021

Не без потерь, но они всё же смогли одержать победу на арене, отстояли право на жизнь. Тем не менее, это ещё не гарантирует удачный переход на третий курс, ведь впереди практика. И эта практика отличается от всех существующих. Чем именно, им только предстоит узнать… [Изображения, использованные для обложки, были сгенерированы мной в нейросети Midjourney].

Глава 4. Рийзе

— Зря ты к нему со своей мстительностью сейчас лезешь, — задумчиво сказал Андроктонус, когда мы возвращались в то место, где встретились.

— А почему этот урод думает, что он сейчас несправедливо наказан? — возразила я. — Почему они считают себя вправе ломать другим жизни и не получать никакой отрицательной отдачи?

— Всё сложно, Рийзе. Ты действительно хочешь узнать, что творится в головах работников инквизиции? Придёт время, и они сами тебя посвятят в свою идеологию.

— Хочешь сказать, что там имеет место быть промывка мозгов? По мне, так там просто рассадник умалишённых, которым по ошибке досталось слишком много полномочий.

— Нет, ты не права. Адекватности многих можно позавидовать. Взгляни на свою наставницу, Марианну. С каким знанием дела она соблазняла вельмож Императора, причём многие были сильнее её, для проверки на вшивость, ты бы видела. Тактика этой элитной ведьмы заслуживает уважения.

— Но мотивы-то гнилые! Сколькие отправились на гильотину?

— А сколько народу может сгинуть в гражданской войне? — ответил вопросом на вопрос ифрит. — Ты же понимаешь, что здесь нет абсолютного добра и зла. Мерзость и разврат повсюду, куда ни плюнь. Ваши школьные заговоры — всего лишь робкие попытки играть по-взрослому. Но если тебе станет легче, могу сказать, что каждого отдельного инквизитора несёт совершенно по-разному. Кто-то пьёт, как не в себя, кто-то предаётся разврату, кто-то находит утешение в благотворительности или азартных играх.

— А некоторые и вовсе становятся маньяками, — насупилась я.

— Да. Единицы проносят разум сквозь годы служения. В том числе и твой учитель.

— Что ты про него знаешь?

— Только то, что его зарубили свои же. Я в ваш мир смог открыть окно около двух лет назад. Многое мне недоступно.

— И чем же ты занимался до этого?

— Сходишь в мой мир — узнаешь.

— Я давно хотела тебя спросить, Андроктонус, — замялась я, понимая, что, скорее всего, ответ на свой вопрос не получу вовсе. — Можно ли отыскать Алану? Ты ведь могущественная сущность.

— У меня тоже есть границы восприятия, — уклончиво ответил ифрит. — Мелоди тоже просила об этом. Но если я сознательно привёл её к рекрутеру школы, зная, что ты находишься там, то Аланы я не могу нащупать. Либо она очень далеко от нас, либо кто-то позаботился, чтобы у вашей сестры не осталось воспоминаний о доме, либо…

— Либо она мертва? Так? — уточнила я, чувствуя, как внутри начинает нарастать ледяной ком, и тут же сменила тему. — Ты понимаешь, что зря привёл Мелоди в школу? Это слишком опасно.

— Слишком опасно, когда некому поддержать и нет опоры, — глубокомысленно заметил ифрит. — Ты нужна Мелоди. Без близких её заносит в такой дикий кураж, что давать ей силу становится опасным даже для меня.

Мы зависли в сером безжизненном пространстве.

— Ну, то, что она подросток, ты ведь и так знал, когда заключал с ней договор?

— Да, я взял над ней опекунство, как бы смешно это ни звучало, — отмахнулся Андроктонус. — Но у меня свои цели. Мелоди пока ещё только болванка под будущую заготовку. А ты тот самый мастер, который не даст ей превратиться в нечто безобразное.

— Но почему именно она? — не унималась я, понимая, что почти каждая сущность имеет веские причины поселиться в том или ином носителе.

— Можно я не буду отвечать на этот вопрос?

— Нет.

— Какая же ты дотошная, — вздохнул ифрит. — Я знаю, что ты никогда её не бросишь. А Аарон сделал на тебя ставку не просто так.

— Твою мать, Андроктонус! Ты прекратишь говорить загадками или нет? Причём здесь учитель? Он был бывшим инквизитором, как я поняла. И по доброте душевной учил деревенскую девчонку. Причём знаний он мне отсыпал ровно столько, сколько нужно, чтобы я не сдохла по счастливой случайности!

— Ты видишь лишь вершину горы. Мне доступна середина, которую ты не поймёшь, а про основание может рассказать только Аарон, который, к слову, давно мёртв.

— Понятно, что ничего не понятно, — буркнула я.

— Пока ещё. Ты не набрала достаточного могущества, чтобы знать больше.

— А мне обязательно быть великой магессой, чтобы знать многое?

— Да, — невозмутимо ответил Андроктонус. — Меньше знаешь — целее руки-ноги. Ты думаешь, что Юнг тебя просто так в пыточную утащил? Если бы Аарон не наложил оберег молчания…

— Да знаю я! Вот только у тебя откуда такая осведомлённость?

— Я умён и восхитителен, — без ложной скромности выпятил мускулистый торс ифрит. — Только ты, дурочка, не понимаешь и дружить со мной не хочешь.

— Я с тобой дружу! — не стала соглашаться я.

— Нет, ты со мной относительно доброжелательно общаешься. Дружить надо крепко. Органами.

— Опять ты за своё!

— Всё, молчу… — пробормотал Андроктонус, обиженный отказом.

— Нет уж, продолжай, — вмешался в нашу беседу до боли знакомый голос.

Я повертела головой в поиске источника звука. За спиной стояла точно такая же Рийзе.

— Ты кто? — когда прошёл первый шок, спросила я.

— Я — Рийзе. А ты кто? — засмеялась копия и подмигнула Андроктонусу.

Тот вовсе скрестил на груди руки и с интересом наблюдал за нами обеими.

— Кажется, ты оживила иллюзию. Рийзе-фантом, ты хоть со мной будешь дружить?!

— Почему нет? — Моя копия приблизилась к ифриту и обняла его за крепкую шею.

— Ещё потрахайтесь.

— Собственно, неплохая идея, — поддержал Андроктонус и подхватил ожившую иллюзию на руки. — Ты ведь не будешь ревновать?