Возвращение
Последние слова умирающего деда породили у Тревора Бенсона немало вопросов… Как и почему старик, много лет не покидавший крошечный южный городок Нью-Берн, вдруг оказался далеко от дома? Каких родственников просил найти? Вынужденный оставить работу военного хирурга из-за ранения, Бенсон отправляется в Нью-Берн в поисках ответов. Здесь его внезапно настигает любовь к загадочной красавице Натали Мастерсон… Почему она то принимает его ухаживания, то отдаляется от него? Но Тревор не намерен отступать. Ведь для него это прежде всего возможность расстаться с прошлым и начать все с чистого листа.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Возвращение предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 4
Когда дело касается восстановления эмоционального и психического равновесия, и КПТ, и ДПТ придают особое значение здоровому образу жизни или «вещам, которым нас учат с детства». Такая терапия полезна любому, а для тех, кто, как я, страдает посттравматическим расстройством, она и вовсе незаменима, если хочешь наладить нормальную жизнь. На практике это означает бегать по утрам, соблюдать режим сна, есть здоровую пищу и не принимать вещества, пагубно влияющие на психику. Со временем я понял, что терапия — это не столько самокопание в кабинете у психолога, сколько выработка полезных навыков, и что еще важнее — претворение их в жизнь.
Предписаниям я следовал, если не считать чизбургер из «Фактории». Как показывал опыт, когда я переутомлялся, забрасывал спорт или налегал на вредную пищу, то острее реагировал на раздражители — громкие звуки или досаждающих людей. Я сколько угодно мог не любить пробежки, однако факт оставался фактом: уже пять с лишним месяцев мне не снились кошмары, а пальцы не дрожали с тех пор, как я переехал в Нью-Берн. Поэтому в субботу утром я снова пробежал несколько миль, а потом выпил чашечку кофе, который показался мне вкуснее, чем обычно.
Затем я отправился к лодке, чтобы заменить свечи зажигания. Как я и рассчитывал, мотор, чихнув, ожил и мерно заурчал. Я оставил его на холостом ходу.
Думаю, дедушка мной гордился бы — в отличие от него, я не особенно ладил с техникой. Вспомнился анекдот, который он мне однажды рассказал:
— Почему у вас в машине так плохо пахнет?
— А что вы хотите? Двести лошадей!
Дедушка любил травить анекдоты. В его глазах загорались озорные искорки, и он начинал смеяться прежде, чем расскажет шутку до конца. В этом, да и во многом другом, он резко отличался от моих серьезных, зацикленных на карьере родителей. И что бы я только делал без такого неунывающего дедушки?
Заглушив мотор, я вернулся домой и привел себя в порядок. Надел брюки цвета хаки, рубашку поло и лоферы, сел в машину и за десять минут доехал до центра города.
Мне всегда нравился центр Нью-Берна, особенно район с исторической застройкой. Там высились монументальные старые здания, среди которых — возведенные в восемнадцатом веке. Удивительно, что они сохранились, ведь улицы частенько затапливало во время ураганов. Когда я приезжал сюда в детстве, многие старинные дома были в плачевном состоянии, однако затем их один за другим выкупили инвесторы и постепенно вернули им первоначальную красоту.
На улицах под сенью раскидистых дубов и магнолий то и дело встречались памятные таблички, напоминавшие о важных событиях прошлого: тут произошла нашумевшая дуэль, там родилась знаменитость, а здесь заседал Верховный суд. До Войны за независимость[21] в Нью-Берне находилось британское колониальное правительство, а Джордж Вашингтон, став президентом, сразу удостоил город визитом. Больше всего в центре Нью-Берна мне нравилось обилие маленьких магазинчиков. Здесь они прекрасно соседствовали с гипермаркетами, что для других небольших городов — редкость.
Я остановил машину у Епископальной церкви Христа и выбрался под яркие лучи солнца. День стоял теплый и ясный, поэтому я не удивился, что на улицах полно прохожих. Я прогулялся до музея пепси-колы — напиток изобрел местный житель по имени Калеб Брэдхем, — а затем решил зайти в кофейню «Бейкерс китчен», где любили завтракать горожане. Свободных мест не оказалось; люди ждали на скамейках у входа.
Прежде чем выйти из дома, я загуглил, где находится фермерский рынок: неподалеку от Исторического центра Северной Каролины, — и теперь без труда его отыскал. Делать все равно было нечего, к тому же Натали советовала туда заглянуть, так что я подумал: почему бы и нет?
Рынок оказался отнюдь не многолюдным рогом сельхоз-изобилия. Там не было фруктовых и овощных развалов, какие часто встречаешь вдоль шоссе. Вокруг в основном стояли крытые палатки с безделушками, выпечкой и всевозможными изделиями ручной работы. Впрочем, я сразу понял почему: на дворе стоял апрель, а не летние урожайные месяцы. Однако продукты с грядок тоже имелись, так что я решил немного осмотреться и пополнить свои запасы.
Попивая яблочный сидр из стаканчика, я разгуливал среди палаток. Торговали соломенными куклами, скворечниками, колокольчиками из морских раковин, банками с яблочным повидлом и другими не нужными мне товарами.
Народ прибывал. Сделав полный круг, я заметил Натали Мастерсон: сжимая в руках корзину, она стояла у лотка со сладким картофелем. Даже издали она выделялась в толпе. Выцветшие джинсы, белая футболка и босоножки гораздо эффектнее подчеркивали ее фигуру, чем унылая полицейская форма. Солнечные очки она сдвинула на макушку; макияж был легким — только помада. Волосы с небрежным шиком падали на плечи. Думаю, утро у мисс Мастерсон прошло так: она оделась, взбила пальцами прическу и, быстро накрасив губы, выпорхнула за дверь, потратив на сборы не больше пяти минут.
Похоже, Натали пришла на рынок одна. После недолгих раздумий я направился к ней и чуть не столкнулся с пожилой дамой, покупавшей скворечник. Когда я подошел, Натали обернулась и удивленно на меня посмотрела, а я как ни в чем не бывало пожелал ей доброго утра.
— Доброе утро, — ответила она; в ее взгляде по-прежнему читалось изумление.
— Не знаю, помните ли вы меня. Я — Тревор Бенсон. Мы с вами недавно познакомились.
— Помню.
— Надо же, встретились!
— Ничего удивительного, — проронила Натали. — Я ведь говорила, что часто здесь бываю.
— Вы так нахваливали этот рынок, что и я решил заглянуть. Все равно собирался купить продуктов.
— А почему же до сих пор не купили?
— Чуть раньше я выпил сидра. А еще присмотрел куклу из соломы.
— Вы не похожи на собирателя кукол, — усмехнулась Натали.
— Зато будет с кем поболтать за чашечкой кофе.
— Звучит печально, — заметила она, задержав на мне взгляд чуть дольше обычного.
Я задумался: флиртует она со мной или же всех так буравит глазами?
— Вообще-то я пришел за картошкой.
— Тогда валяйте. Тут ее полно. — Натали повернулась к лотку и, закусив губу, принялась выбирать овощи.
Подкравшись поближе, я мельком взглянул на ее профиль и поймал беззащитное, удивительно трепетное выражение, словно она все еще размышляла над тем, почему в мире творится столько зла. Оставалось лишь гадать, вспоминает ли она о работе.
Натали выбрала несколько средних картофелин; мой выбор пал на две побольше. Пересчитав содержимое корзины, Натали взяла еще парочку.
— Так много картошки, — заметил я.
— Это для пирогов.
В ответ на мой вопросительный взгляд она добавила:
— Я их делаю для соседки.
— Вы умеете печь? — восхитился я.
— Конечно. Я ведь живу на Юге.
— А соседка не умеет?
— Она уже в возрасте. К ней скоро приедут дети и внуки. Она обожает мою выпечку.
— Вы молодец, — похвалил я. — А как там у вас на работе?
— Хорошо.
— Никаких приключений? Перестрелок, погонь?
— Нет, — помотала головой Натали. — Все как обычно: семейные разборки, парочка нетрезвых водителей. Ну и сопровождение, конечно.
— Сопровождение?
— Сопровождение заключенных. Из тюрьмы в суд и обратно.
— Это тоже ваша работа? — удивился я.
— Все помощники шерифа этим занимаются.
— И как? Не страшно?
— Обычно нет. Большинство заключенных — в наручниках и довольно послушные. В суде им больше нравится, чем в тюрьме. Хотя некоторые заставляют понервничать. Находятся психопаты. У таких словно не хватает каких-то винтиков. Кажется, он тебя убьет, а потом спокойно съест парочку тако.
Сосчитав картофель в корзине, Натали обратилась к продавцу:
— Сколько с меня?
Вынув из сумочки купюры, она расплатилась. Я тоже достал кошелек и отсчитал нужную сумму. И тут появилась незнакомая кареглазая брюнетка лет тридцати с небольшим; расплывшись в улыбке, она помахала моей спутнице. Натали замерла, а женщина подбежала, лавируя среди покупателей, и крепко ее обняла.
— Привет! Как ты, дорогая? — воскликнула брюнетка с почти заботливой интонацией, словно у Натали имелись проблемы, о которых я не знал. — Давно тебя не видела.
— Прости, — отозвалась Натали, когда подруга разомкнула объятья. — Много дел навалилось.
Женщина понимающе кивнула и, не скрывая любопытства, перевела взгляд на меня.
— Тревор Бенсон. — Я протянул ей руку.
— Джули Ричардс.
— Джули — мой стоматолог, — объяснила Натали и снова обратилась к брюнетке: — Я вечером позвоню тебе в офис, узнаю, когда есть окошко…
— Перестань, — отмахнулась Джули. — Приходи, когда тебе удобно.
— Спасибо, — тихо сказала Натали. — Как там Стив?
— Весь в делах, — ответила Джули. — Они все никак не наймут еще одного врача, так что график у Стива плотный. Сейчас он играет в гольф — ему нужно немного развеяться. К счастью, он пообещал вечером отвести детей в кино, чтобы у мамочки тоже выдалась свободная минутка.
— Да здравствуют компромиссы, — улыбнулась Натали.
— Он покладистый, — подытожила Джули и снова перевела взгляд на меня: — Ну, не томите. Как вы двое познакомились?
— Мы не вместе, — смутилась Натали. — Просто случайно здесь встретились. Мистер Бенсон недавно переехал в Нью-Берн, а в его доме произошел инцидент. Ничего особенного, рабочие дела.
Мне показалось, что Натали напряжена, поэтому я поднял пакет с покупками.
— Я сюда пришел купить картошки.
Джули переключилась на меня:
— Вы недавно переехали? Откуда?
— Из Флориды. А вообще, я вырос в Вирджинии.
— Где именно? Я сама из Ричмонда.
— А я — из Александрии.
— Как вам наше захолустье? — хохотнула Джули.
— Нравится. Впрочем, я еще обживаюсь.
— Ничего, скоро освоитесь. Здесь много хороших людей.
Затем женщины вновь разговорились, а я слушал вполуха, пока Джули наконец не обняла Натали на прощание.
— Прости, мне пора бежать. Дети у соседки, и я ей пообещала, что скоро вернусь.
— Рада была повидаться, — сказала Натали.
— И я. Если что, звони, хорошо? А то я за тебя волнуюсь.
— Хорошо. Спасибо.
Когда Джули упорхнула, я заметил во взгляде Натали усталость.
— Все в порядке? — поинтересовался я.
— Да, — кивнула она. — Вполне.
Я подождал, однако Натали ничего не добавила.
— Мне еще нужно купить клубники, — немного помолчав, холодно произнесла она.
— Здесь хорошая клубника?
— Не знаю, — ответила она чуть живее. — Ее только начали продавать. В прошлом году она была вкуснейшая.
Натали подошла к лотку с клубникой, зажатому между палатками, где продавали кукол и скворечники. Вдалеке я снова увидел Джули-стоматолога, которая беседовала с молодой парой; Натали наверняка их тоже заметила, но виду не подала. Она склонилась над ящиком с ягодами. Я подошел ближе, и тут она резко выпрямилась.
— Ох, совсем забыла! Мне надо купить брокколи, пока не расхватали. — Натали шагнула назад. — Приятно было поболтать, мистер Бенсон.
Несмотря на улыбку, я понял: Натали хочет от меня отделаться. Окружающие наблюдали, как она от меня пятится.
— И мне, мисс Мастерсон, — ответил я.
Развернувшись, она зашагала туда, откуда мы только что пришли, оставив меня одного у ящиков с клубникой. Молодая продавщица отсчитывала сдачу другому покупателю. Я замешкался. Остаться? Или пойти следом? Я подумал: если догоню Натали, она может рассердиться или испугаться, поэтому остался на месте.
Местная клубника на вид не отличалась от магазинной, разве что не такая яркая. Решив поддержать местных фермеров, я купил коробку с ягодами и, огибая людей, медленно побрел к выходу. Краем глаза я заметил Натали у палатки с яблочным повидлом; брокколи в ее корзине не было.
Чашечка кофе была бы достойным дополнением к чудесному утру, и я отправился в кофейню «Трент-ривер». Пройти предстояло несколько кварталов — что ж, в погожий денек прогулка только в радость.
Посетители кофейни брали какие-то мокко-масала-латте без кофеина — или что там сейчас модно заказывать? Когда подошла моя очередь, я попросил черный кофе, и юная кассирша с проколотой бровью и вытатуированным пауком на запястье воззрилась на меня так, будто я — пришелец из восьмидесятых.
— И все? Просто… кофе?
— Да, будьте добры.
— Ваше имя? — осведомилась девушка.
— Иоганн Себастьян Бах.
— С одной «н»?
— Ага.
Нацарапав маркером «Иоган», кассирша передала мой стаканчик молодому коллеге с длинными, завязанными в хвост волосами. Похоже, имя ей ни о чем не говорило.
Захватив кофе, я решил прогуляться по парку Юнион-пойнт, разбитому в месте слияния рек Ньюс и Трент. Именно там — если верить грамотно установленной памятной табличке — в 1710 году швейцарские и немецкие переселенцы основали Нью-Берн. Думаю, колонисты держали курс южнее — в Майами-Бич или в Диснейуорлд[22], — однако заплутали и вместо этого застряли здесь. Похоже, капитан был слишком гордый, чтобы спрашивать дорогу.
Место оказалось совсем не плохое. Даже красивое — пока не врываются ураганы с Атлантики. Из-за сильного ветра Ньюс перестает течь к морю, вода отступает назад, и горожанам только и остается, что ждать Ноева ковчега. Мой дедушка пережил ураганы Фрэн и Берту в 1996-м, но по-настоящему мощным он считал только Хейзел в 1954-м. Та буря опрокинула два улья — по мнению дедушки, настоящая катастрофа. А еще снесло крышу его дома, но это уже так, ерунда. Вряд ли бабушка Роуз разделяла его взгляды: она переехала к родителям, пока дом ремонтировали.
В центре парка стояла большая беседка, а люди прохаживались вдоль берега по симпатичной дорожке, выложенной плиткой. Немного прогулявшись, я сел на свободную скамейку с видом на реку Ньюс, которая здесь была почти в милю шириной. Ее неспешные воды искрились на солнце; я наблюдал, как вниз по течению скользит яхта с раздутыми, словно подушки, парусами. У ближайшей пристани готовились к отплытию сапсерферы[23]. Одетые в шорты с футболками или в короткие гидрокостюмы, они, вероятно, обсуждали план действий. На дальней оконечности парка дети кормили уток; еще двое ребят бросали фрисби, а один запускал воздушного змея.
Мне понравилось, что местные жители умеют весело отдохнуть. В Кандагаре — и раньше, учась в резидентуре, — я работал практически без выходных; дни сливались в одну изнурительную круговерть. А в Нью-Берне я начал привыкать к отдыху по субботам и воскресеньям. Впрочем, подобным образом проходили и другие дни недели, так что я практиковался вовсю.
Допив кофе, я выбросил стаканчик в ближайшую урну и подошел к ограждению набережной. Облокотившись на перила, я подумал, что жизнь в небольшом городе по-своему хороша. Пару минут спустя я только укрепился во мнении, потому что увидел Натали. Она шагала в моем направлении по извилистой дорожке, держа корзинку на сгибе локтя и наблюдая, как отплывают от берега сапсерферы.
Я мог бы ей крикнуть или помахать, однако помня, как окончилась наша встреча на рынке, удержался. И продолжил наблюдать за томным течением реки, пока не услышал позади голос:
— Опять вы!
Я обернулся. Натали всем своим видом демонстрировала, что не ожидала меня здесь встретить.
— Вы это мне? — Я тоже изобразил удивление.
— Что вы тут делаете?
— Наслаждаюсь субботним утром.
— Вы знали, что я сюда приду! — возмутилась Натали.
— Откуда мне знать, куда вы собирались?
— Понятия не имею. — Подозрительность из ее голоса не исчезла.
— Чудесное утро, красивый вид. Почему бы мне сюда не заглянуть?
Она открыла было рот, чтобы ответить, затем закрыла и, выдержав паузу, произнесла:
— Ладно, меня это не касается. Простите, что потревожила.
— Вы ничуть меня не потревожили, — заверил я и, кивнув на корзину, прибавил: — Купили все, что хотели?
— А почему вы спрашиваете?
— Чтобы разговор поддержать, — ответил я. — Раз уж вы повсюду за мной ходите…
— Не хожу я за вами! — вспыхнула Натали.
Я рассмеялся.
— Шучу. Скорее наоборот — по-моему, вы меня избегаете.
— С чего бы? Мы едва знакомы.
— Вы правы. И мне жаль, что это так.
Казалось, я стою с битой на бейсбольном поле: пан или пропал. Лукаво улыбнувшись, я отвернулся к реке.
Натали застыла на месте, словно решая, уйти или остаться. Я думал, она выберет первое, — тем не менее она подошла ближе и, вздохнув, поставила корзину на землю. Похоже, с третьей попытки я все-таки попал по мячу.
Помолчав, Натали произнесла:
— У меня к вам вопрос.
— Валяйте.
— Вы всегда такой настойчивый?
— Вовсе нет, — ответил я. — По натуре я тихий и замкнутый. Настоящий пай-мальчик.
— Что-то сомневаюсь.
Сапсерферы заскользили, ловя волну. Натали положила руки на ограждение и сцепила их в замок.
— Там, на рынке… — проговорила она. — Простите, что ушла. Наверное, это было невежливо.
— Вам не за что извиняться.
— Мне все-таки перед вами неловко. Просто поймите: город у нас небольшой, людям лишь бы посплетничать. А Джули…
Натали осеклась, и я за нее закончил:
–…болтает больше всех.
— Я просто боялась, что она не то подумает.
— Понимаю, — кивнул я. — Сплетни — проклятье маленьких городов. Будем надеяться, Джули сейчас дома с детьми, а не гуляет в парке, иначе у нее появится компромат.
Я, конечно, пошутил, однако Натали сразу же оглянулась. Я тоже осмотрелся. Прохожие не обращали на нас никакого внимания. Я все равно недоумевал, что плохого могли подумать про Натали, когда она со мной рядом.
Даже если она прочитала мои мысли, то не подала виду. Впрочем, ее взгляд смягчился.
— Как вы готовите пирог из сладкого картофеля? — полюбопытствовал я.
— Вам нужен рецепт?
— Я просто ни разу не пробовал таких пирогов. Хочу понять, какие они на вкус.
— Немного похожи на тыквенные. Я добавляю яйца, масло, сахар, ваниль, корицу, мускатный орех, сгущенку и чуточку соли. Но главное в пироге — хрустящая корочка.
— У вас она хорошо получается?
— Прекрасно, — похвасталась Натали. — Главный секрет — сливочное масло. Впрочем, есть и сторонники маргарина. Мы с мамой пробовали оба рецепта и сошлись, что масло лучше.
— Ваша мама живет здесь, в Нью-Берне?
— Нет, она по-прежнему в Ла-Грейндже, где я родилась.
— Даже не знаю, где это.
— Между Кинстоном и Голдсборо, недалеко от Роли, — объяснила Натали. — Отец по профессии фармацевт. Открыл свое дело еще до моего рождения. У него магазинчик — с лекарствами и не только. Мама тоже там работает, на кассе.
— Когда мы познакомились, вы говорили, что городок небольшой.
— Да, всего две с половиной тысячи жителей.
— Не сложно ли там с аптечным бизнесом? — поинтересовался я.
— Даже в маленьких городках людям нужны лекарства. Кому как не вам знать — вы же врач.
— Был им раньше, — поправил я. — И, надеюсь, снова стану.
Натали молчала. Я разглядывал ее профиль, гадая, какие мысли таятся в ее голове.
Вздохнув, она заговорила:
— Я размышляла над вашими словами. О том, что вы хотите стать психиатром и помогать людям с посттравматическим расстройством. Думаю, вы большой молодец.
— Спасибо.
— А как люди узнают, что у них такое расстройство? Как вы сами поняли?
Странно: мне показалось, что Натали спрашивает не ради поддержания беседы и даже не из интереса ко мне. Такое чувство, что она преследовала собственные, не понятные мне цели. Случись это в прошлом, я попытался бы сменить тему, но благодаря доктору Боуэну мне стало проще рассказывать людям о своих проблемах.
— У каждого по-разному, симптомы могут различаться. Мои протекали как по учебнику. Ночью — то бессонница, то кошмары, а днем я почти все время находился на взводе. Меня раздражали громкие звуки, руки тряслись, я со всеми ссорился из-за ерунды. Почти год я злился на весь белый свет, много пил и постоянно играл в GTA[24].
— А теперь? — спросила Натали.
— Стало лучше. Во всяком случае, мне так кажется. И психотерапевт со мной согласен. Мы с ним по-прежнему беседуем каждый понедельник.
— Значит, вы уже поправились?
— Не думаю, что это излечимо, — вздохнул я. — Скорее, я научился контролировать ситуацию. Хотя бывает нелегко. Стресс сильно усложняет жизнь.
— Я думала, стресс — неотъемлемая часть жизни.
— Конечно, — согласился я. — Именно поэтому его и не вылечить.
Немного помолчав, Натали вдруг иронично улыбнулась.
— GTA? Серьезно? Почему-то не представляю, чтобы вы играли днями напролет.
— Между прочим, у меня неплохо получалось. Это не так-то просто, когда не хватает двух пальцев.
— А теперь вы играете?
— Нет. Я и от многого другого отказался. Если вкратце, мое лечение состоит в том, чтобы заменить плохие привычки полезными.
— Мой брат обожает эту игру. Наверное, мне стоит его предостеречь?
— У вас есть брат?
— Брат и сестра, — уточнила Натали. — Сэм на пять лет меня старше, Кристен — на три. У них семьи, дети. И, опережая ваш вопрос, — они оба живут в окрестностях Роли.
— Как же тогда вы оказались здесь?
Натали переступила с ноги на ногу, словно раздумывая, как лучше ответить.
— Дело в том, что в колледже я встретила молодого человека. Он вырос здесь — и я, окончив учебу, переехала к нему. Так и оказалась в Нью-Берне.
— Полагаю, у вас с ним не сложилось?
Натали на мгновение прикрыла глаза.
— Сложилось, но не так, как я рассчитывала, — произнесла она тихо.
Я так и не понял, что она чувствовала. Сожаление? Обиду? Печаль? Я решил, что сейчас не время расспрашивать, и сменил тему.
— Каково было расти в маленьком городке? Раньше я считал, что Нью-Берн — небольшой, но две с половиной тысячи жителей — это нечто совсем крохотное.
— Там было чудесно, — улыбнулась Натали. — Мама с папой дружили почти со всем городом, мы даже двери никогда не запирали. В школе я знала всех-всех. Летом каталась на велосипеде, плавала в бассейне, ловила бабочек. Чем старше становлюсь, тем сильнее тоскую по той, простой жизни.
— Ваши родители так и останутся там?
Она помотала головой.
— Несколько лет назад они купили домик в Атлантик-Бич[25] и теперь стараются бывать там почаще. Уверена, как только выйдут на пенсию, переберутся туда насовсем. Мы уже отмечали там прошлый День благодарения. В общем, рано или поздно они переедут. — Натали завела за ухо выбившуюся прядь.
— А как вы устроились в управление шерифа? — поинтересовался я.
— Вы уже спрашивали.
— И мне по-прежнему любопытно. Ведь вы по сути не ответили.
— Да что тут рассказывать? Обычная история.
— И все-таки? — Я проявил настойчивость.
— В колледже я изучала социологию и после выпуска хотела получить магистерскую или докторскую степень, однако поняла, что выбор вакансий по моей специальности невелик. Я подумывала переучиться на медсестру, но испугалась трудностей. И тут я узнала, что управление шерифа набирает сотрудников, и импульсивно подала заявку. К моему огромному удивлению, меня приняли на курсы подготовки. А я ведь даже с оружием не умела обращаться. Я думала, в этом и будет состоять работа: разборки с негодяями, опасные ситуации, перестрелки — без оружия никуда. Так показывали по телевизору, и это все, что я знала. Однако на обучении я сразу поняла: навыки работы с людьми — гораздо важнее. Умение разрядить обстановку, взять верх над эмоциями. Ну и конечно, бумаги. Горы бумаг.
— Вам нравится?
— Работа как работа, — пожала плечами Натали. — Что-то нравится, что-то — нет. Порой сталкиваюсь с таким, что хотелось бы поскорее забыть. С ужасными вещами.
— Вы когда-нибудь стреляли в людей? — полюбопытствовал я.
— Нет. Однажды пришлось выхватить пистолет, и все. Я же говорила: моя работа не похожа на криминальные сводки по телевизору. Впрочем, знаете что?
— Что же?
— Даже без опыта за плечами я научилась хорошо стрелять. В общем-то, лучше всех в группе. С тех пор я занимаюсь стендовой стрельбой по тарелочкам и глиняным голубям. Выходит неплохо.
— По глиняным голубям? — удивился я.
— Это похоже на обычную стендовую стрельбу, однако мишени движутся под разными углами, с разными скоростями и по разным траекториям. Они имитируют движение птиц и мелкой дичи в природе.
— А я вот ни разу не охотился.
— Я тоже, — призналась Натали. — Не хочу. Но если когда-нибудь соберусь — у меня, наверное, неплохо получится.
Эта женщина восхищала меня все больше.
— Не так-то сложно представить вас с ружьем в руках, — улыбнулся я. — Когда мы познакомились, вы тоже были при оружии.
— Меня это… расслабляет, — произнесла Натали. — На стрельбище я отключаюсь от посторонних мыслей.
— Говорят, массаж тоже расслабляет. Лично я предпочитаю йогу.
— Вы занимаетесь йогой? — Ее брови взмыли вверх.
— Психотерапевт посоветовал. Мне помогает. Я теперь могу надеть ботинки, не садясь на табурет. Люблю проделывать этот фокус на вечеринках.
— Хотела бы на это посмотреть! — рассмеялась Натали. — А где вы тут тренируетесь?
— Пока что нигде. Еще не нашел преподавателя.
— А будете?
— Не знаю, — пожал плечами я. — Я ведь здесь ненадолго.
— Потом вернетесь?
— Может быть. Зависит от того, продам ли дом. Возможно, вернусь в конце лета, чтобы собрать мед.
— Вы знаете, как его собирать? — удивилась Натали.
— Конечно! — воскликнул я. — Вообще-то, это не так уж сложно. Липко, грязно, но не сложно.
— Пчелы меня пугают, — поежилась моя собеседница. — Не дружелюбные шмели, а те, что вьются прямо перед носом, словно хотят напасть на вас.
— Это сторожевые пчелы, — объяснил я. — Иногда их называют «вышибалами». Я тоже от них не в восторге, зато они важны для улья. Они защищают рой от хищников и отгоняют пчел-чужаков.
— А внешне они отличаются от остальных?
— Вообще-то нет. За жизненный цикл пчела успевает выполнить разные функции: например, вначале она пчела-гробовщик, затем чистит улей, ухаживает за маткой, кормит личинок или же добывает нектар и пыльцу. А к концу жизни может стать «вышибалой».
— «Пчела-гробовщик»? — переспросила Натали.
— Они убирают из улья мертвых сородичей.
— Неужели?
Я кивнул.
— Дедушка считал, что пчелиные семьи — самые совершенные в мире сообщества. В основном они состоят из женских особей — возможно, в этом-то и дело. Готов поспорить, что все пчелы, которых вы встречали, — самки.
— Почему?
— Пчелы-самцы зовутся трутнями и выполняют всего две задачи: едят и оплодотворяют пчеломатку. Поэтому много их не нужно. — Я ухмыльнулся. — По-моему, идеальная работенка: ешь себе да занимайся сексом. Я мог бы стать отличным трутнем!
Натали закатила глаза, однако — готов поспорить — едва не рассмеялась. Очко в пользу Бенсона.
— Гм… а как выглядят ульи? — поинтересовалась она. — Не дикие, а те, что на пасеке.
— Я бы вам описал, но лучше посмотреть вживую. С радостью покажу вам дедушкину пасеку, если заглянете в гости.
Внимательно на меня посмотрев, она спросила:
— Когда вам будет удобнее?
— Завтра — в любое время. Может, днем? В час?
— Я еще подумаю, ладно?
— Конечно, — улыбнулся я.
— Вот и славно. — Натали наклонилась за корзиной. — Приятно было пообщаться.
— И мне, — ответил я. — Подождите… Я, кажется, проголодался. Не хотите ли вместе пообедать?
Она наклонила голову. Я уже подумал, согласится, однако…
— Простите, не могу. Срочные дела.
— Ладно, — развел руками я. — Просто подумал, что стоит предложить.
Она слегка улыбнулась и зашагала к выходу из парка. Я стоял, провожая глазами ее стройную фигуру.
— Натали! — вдруг не выдержал я.
— В чем дело? — оглянулась она.
— Если бы речь шла о ставках, какова вероятность, что вы завтра придете ко мне в гости?
Она закусила губу.
— Пятьдесят на пятьдесят.
— И я никак не могу повысить шансы?
— Ну… — протянула она, отступая еще на шаг. — Боюсь, что не можете. До встречи.
Оставшись на месте, я смотрел ей вслед — надеялся, что обернется, — но Натали не обернулась.
Позже, прокручивая в памяти наш разговор, я отметил, что на фермерском рынке она держалась со мной совсем иначе. Я разделял ее нежелание становиться объектом сплетен, но чем больше я об этом думал, тем сильнее подозревал: слухи здесь ни при чем. Натали, вдруг понял я, хотела отделаться от Джули не из-за страха людской молвы. Она скорее боялась, как бы я не узнал лишнего.
Похоже, у нас обоих имелись секреты. И пусть я рассказал Натали о своем прошлом, я по-прежнему оставался для нее чужим, поэтому глупо было ожидать, что она будет со мной откровенна. Впрочем, я не мог избавиться от мысли, что Натали боится не секретов как таковых, а вины, которая их сопровождает.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Возвращение предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
21
Война за независимость США (1775–1783) — война, в ходе которой тринадцать британских колоний на территории США боролись за независимость от британской короны. В итоге Великобритания признала США самостоятельным государством.
22
«Диснейуорлд», или «Всемирный центр отдыха Уолта Диснея» — самый большой в мире центр развлечений. Расположен в штате Флорида, к юго-западу от Орландо.
23
Сапсерфинг — разновидность серфинга, когда спортсмен, стоя на доске, гребет веслом, а не руками, как в классическом серфинге.
