Принц и опер. Роман фантастических приключений

Николай Петрович Самуйлов

Оперуполномоченный уголовного розыска Владимир Витковский погибает во время выполнения задания. Его аура, при содействии «наблюдателя» из будущего, попадает на планету Камелот. Там её имплантируют в тело принца Майкла Раконера, лишённого памяти путчистами, устроившими в королевстве военный переворот. Владимир-Майкл вступает в связь с противниками новой власти и восстанавливает закон и порядок. Король снова на троне. Наблюдатель возвращает Владимира на Землю и принимает меры к его спасению.

32

Никакой междоусобной войны в кабинете барона не случилось. Мы этого не допустили. Боб, или Бобби, как его называл мастер Чак, был благополучно препровождён в браслет. А сам карлик, расположившись на диване, с Барсиком на коленях, рассказал историю своего существования на этом свете…

— Я, Владимир Семёнович, являюсь настоящим управляющим персонального многофункционального прибора барона Раконера. Я ваш слуга и персональный собеседник. Это моя нынешняя должность. А в самом начале, после появления из заводского синтезатора, я был активирован как бион экстра-класса для сферы обслуживания. Прошёл стажировку на должность шеф-повара в орбитальном отеле «Ахилл», но там ко двору не пришёлся и был продан военному вербовщику. Некоторое время служил главным старшиной на телепортанном транспорте «Сиэтл», воевал с альтаирцами в Катаре и на алмазной планете Тор. Во время освобождения от завоевателей Большого алмазного каньона, попал под завал — практически погиб. Обнаружили меня горные спасатели и на своём доисторическом регенераторе собрали вот в таком виде. Не удивляйтесь. Командором у спасателей на Торе служит парень со своеобразным юмором. К тому же в их аппарате не оказалось необходимого количества биосырья — хватило лишь на карлика. Таким меня и вернули на военный транспорт. Капитан «Сиэтла» не стал выслушивать мои просьбы о повторной регенерации и списал с транспорта, как имущество, пришедшее в результате военных действий в негодность, а после возвращения с войны выставил на продажу в магазине некондиционных бионов. Это на площади Карла четвёртого в Озвиле, не далеко от вашего поместья Гринхолл. Там меня оценили в два галактических чека. Через три часа я был куплен Филиппом Гамильтоном и помещён в персональный браслет, предназначенный в качестве подарка на День рождения барону Раконеру. В этот браслет, что у вас на руке. Думаю, что меня вселили в очень дорогую вещь в качестве дешёвого и безобидного сюрприза. Богатые иногда так шутят с друзьями. Обычно новые владельцы, получившие подарки с шуточным приложением, потом от них избавляются, за ненадобностью. Но барон, к счастью, не выкинул дешёвого уродца в утилизатор. Он проверил мои способности, оценил деловые качества и не стал менять на дорогого, красивого и умного хлыща. Более того, во время регистрации браслета в Палате бионов, Майкл показал меня комиссии. Там меня досконально просканировали и, на удивление Майклу и назло Филиппу, присвоили звание «мастер». Это — высшая категория оценки для действующих бионов… Стою я теперь несколько тысяч галактических чеков…

Чак посмотрел на меня, словно проверяя, слушаю ли я его рассказ, почесал миниатюрной ручкой бороду и продолжил:

— Ну вот, после несчастья, происшедшего с бароном, в течение трёх недель мы, команда браслета, бездействовали. Браслет некоторое время находился в сейфе комиссара полиции. Потом его передали профессору Оскару. А он, пока велось предварительное следствие, хранил нас в свинцовой шкатулке. Бионов к следственным мероприятиям по делу барона не привлекали. Потом шкатулку передали вашей супруге… простите, баронессе Гамильтон. Она доставила браслет в этот дом, в поместье Гринхолл, и нам предоставили свободу передвижения в пределах дома. Я провёл инвентаризацию имущества, перезарядил бионов и транспортные средства. Два дня тому назад в Гринхолл доставили компакткамеру с телом барона… с вашим нынешним телом. И биоматрицу с Земли. Профессор Оскар и баронесса в течение ночи осуществили перезагрузку — заменили биополе барона Раконера, сильно повреждённое принудительной чисткой, вашим, не повреждённым и вполне совместимым с полевой каверной хозяина… и записали вашу память… Я помогал им в вашем возрождении. Надеялся, что продолжу служить вам и барону верой и правдой. Однако вчера утром меня вызвал коллега Серафим — управляющий поместьем в Гринхолле, и, без каких-либо объяснений, отключил от дальнейшей деятельности. К моему несчастью, я слишком доверял здешним слугам, и мер предосторожности не предпринял. Теперь же — другое дело. Я — свободен и буду бдительным!

Чак снова просканировал меня пронзительным взглядом, от чего мне стало не по себе.

— А Бобби, — продолжил Чак, — уже без моего согласия, был перенастроен Серафимом на выполнение обязанностей управляющего браслетом и занимался вашей охраной. Считаю что моё устранение от непосредственного контакта с вами — не злой умысел. Дело в том, что я изначально был активирован как бион с объективным исполнением своих обязанностей. Теперь я знаю, что сам профессор Оскар изъял меня из круга общения с вами. Вам многое не следует знать. Пока не следует.

— А что же случилось с бароном? — спросил я биона. — Почему вы его не уберегли?

— Этого я не знаю… — Чак немного смутился. — В тот день браслет в течение десяти часов был отключен. Может статься — по инициативе самого барона. Поэтому выяснить, что же помешало Майклу воспользоваться охранными возможностями браслета, к сожалению, не удалось. И спросить не у кого — память хозяину почистили основательно. Но, напоминаю, во время неизвестных нам событий браслет находился при нём…

— Так, а русский язык? — спросил я Чака. — Когда вы его… э-э-э… загрузили в свою память?

— Двое суток тому назад. Как только лорд Оскар сообщил о предстоящей биополевой трансплантации, я принял меры к загрузке древнего языка всем слугам поместья и браслета. Логичнее было бы — поместить гелакси в вашу память. Но лорд предупредил, что любое вмешательство в травмированный мозг может повлиять на психику пациента. Так что лишняя информация для вас, Владимир Семёнович, является не желательной, и даже опасной. Но это — временно, до вашего полного выздоровления… Не обижайтесь на нас. Я знаю, что барону, да и вам досталось от ваших врагов. Теперь нам поручено охранять то, что смогли собрать ваши друзья на полях боёв…

Кот Барсик нежно муркнул, а Чак потрепал его по чувствительному загривку.

Я молча понаблюдал за слугами, соображая, как бы тактичнее спросить Чака о его отношении к своему нынешнему положению в качестве карлика.

Чак не выглядел смешным и не был удручённым. Опытным ментовским взглядом я определил, что это — умный и рассудительный слуга. И Майклу, похоже, он нравился. Но барон, если не скупец и не извращенец, мог бы купить для слуги другую «упаковку»…

И ещё, хотелось бы узнать, кто же покушался на память барона, кто убил профессора психиатрии лорда Оскара, почему Серафим так не корректно поступил с Чаком и заменил его Бобом. С ним же можно было договориться о соблюдении «табу» в отношении меня…

Бобби, конечно же, симпатичный малый, но не «раб лампы»… то есть браслета…

А тут ещё Гари — фрукт типа наших отморозков, рекламирующих по телевизору мятную жвачку. Не может быть, что бы Майкл рядом с мастером Чаком имел подобных слуг. На этом придурке только «ушу» и отрабатывать. Или усиливать злость перед встречей на ринге с матёрыми противниками…

Чёрт возьми!.. У меня неожиданно закружилась голова, и задавать намеченные вопросы расхотелось…

Фу!.. Как и вчера, во время созерцания великолепного захода местного солнца, я начинаю проваливаться в иную реальность…

— Тихо-тихо-тихо! — зашептал подбежавший ко мне Чак и протянул стакан с прозрачной жидкостью. — Не надо так напрягать временно арендованную у барона голову. Вот, отпейте пару глотков. Это вода. Минеральная, без газа… Я же предупреждал вас, что беседы на вольные темы к добру не приведут!..

Я сделал пару глотков, и меня с новой силой куда-то повлекло, словно на волнах… тёплых… нежных… безмолвных…

Сильные руки приподняли меня и понесли…

…Знакомый потолок будуара… шелест закрывающихся гардин… и испуганное лицо Мадлен…

— Не уходи!.. — говорю я ей.

…Чужая, бескрайняя и холодная вселенная, открывшаяся подо мной, потянула к себе. Шелест сухого песка заполнил окружавшее меня пространство, и я, увеличившийся до размеров галактики, стремительно полетел в пропасть, к роящимся в гигантских спиралях, не мерцающим колючим звёздам…

— Мне плохо без тебя, Мадлен!..

— Успокойся, Майкл!.. Я буду рядом!..