Принц и опер. Роман фантастических приключений

Николай Петрович Самуйлов

Оперуполномоченный уголовного розыска Владимир Витковский погибает во время выполнения задания. Его аура, при содействии «наблюдателя» из будущего, попадает на планету Камелот. Там её имплантируют в тело принца Майкла Раконера, лишённого памяти путчистами, устроившими в королевстве военный переворот. Владимир-Майкл вступает в связь с противниками новой власти и восстанавливает закон и порядок. Король снова на троне. Наблюдатель возвращает Владимира на Землю и принимает меры к его спасению.

15

Всё-таки процесс криминального умерщвления сказался на моей психике. Не иначе как двух пудовой гирькой погладили по буйной головушке молодого дикаря из 21 века. Сунул я её куда-то в неположенное место. И теперь в неё легко впитывается упомянутая мистическая «ахинея», и тут же теряется в глубинных пустотах серого вещества. События, пересказанные Бобу, и сам Боб, — чистейший бред наркомана. И всё, что есть вокруг, что привиделось или приснилось, не воспринимается в полной мере, как объективная реальность. Пока не воспринимается. Так что «пофигизм» ещё помучает меня и моё необычное окружение, приставленное ко мне или к молодому барону Майклу Раконеру. Если, конечно, это не сон…

Что-то хрустнуло у меня внутри, в моей расплющенной голове. И стало жаль Мадлен — баронессу Гамильтон-Раконер, по сути, оказавшуюся вдовой. И её детей малолетних…

Стало быть, красавица-шоколадка не уборщица из дипломатического корпуса, и не ночная бабочка из подворотни на улице Тверской. Она — единственная и любимая супруга молодого барона…

Моя супруга!!! А я — барон!!! Профессор так сказал…

Э-эх! Чужую медальку на грудь повесил и уже возгордился. Не барон я! Всего-навсего — тлен, развеянный временем к настоящему моменту на атомы…

По окончании беседы профессор «спрятал» пустые бокалы, пепельницу с портсигаром в волшебный браслет и «выудил» из него же ландо. Экипаж на четыре персоны с открытым верхом. Разумеется без колёс и без пукающих и периодически выделяющих комочки экскрементов лошадок. Дизайнер видимо копировал летающий экипаж под «ретро», а мне он показался обыкновенной большой пластиковой ванной с мягкими креслами внутри. Тут же появился некто Феликс — персональный собеседник сэра Оскара. Подозреваю, что и он вылез из браслета профессора. Довольно-таки симпатичный мужчина спортивного телосложения, лет пятидесяти, чем-то похожий на Серафима. Феликс помог мне вскарабкаться на плавно покачивающийся экипаж и разместиться в левом кресле. Профессор же самостоятельно вспорхнул над бортом и плавно плюхнулся рядом. Феликс сел впереди, на «облучок», тут же уменьшился до размеров куклы Барби и переместился на вспыхнувшее перед нами облачко-экран.

— Давайте совершим небольшую экскурсию по окрестностям, — сказал профессор. — Феликс, пожалуйста, не выше кроны Биг Тома.

— Да, сэр! — сказала голова куклы с экрана.

И мы поплыли сначала под кроной Биг Тома — самого высокого баобаба на моём «дачном участке», потом вокруг его кроны, что мне жутко понравилось, и дальше, над озером, протянувшемся полукругом по границе владений барона, как Москва-река вокруг Лужников. Издали осмотрели ещё несколько деревьев-великанов, разбросанных на многочисленных зелёных холмиках. Потом полюбовались работой плавающих над чайными плантациями серебристых каракатиц, то ли собирающих урожай, то ли окучивающих кусты. Облетели невысокую скалистую гряду, соединявшую извилистой линией оба конца озера. За пределами озера и гор, находились территории не принадлежащие мне…

…Я хотел сказать: «территории не принадлежавшие» барону Раконеру…

А сэр Оскар уделил внимание изучению Скалистых гор. Так он называл небольшую каменную гряду, испещрённую разломами и небольшими пещерками. Иногда воздушное ландо зависало над выступами перед каменными гротами, и профессор внимательно осматривал пустоты, имевшие продолжение внутри гор.

Время в путешествии пролетело незаметно. Я насмотрелся на пейзажи с голубыми далями. На причудливые и величественные строения, проявлявшиеся из туманной дымки у горизонта. На бесшумно проплывавшие над нами огромные платформы в виде кругов, эллипсов, прямоугольников и треугольников. Профессор пояснил, что это транспортные средства, в основном — грузовые, иногда прогулочные — для туристов и любителей отдыхать в облаках.

В конце путешествия осмотрели «дачу», или «загородную хижину» несчастного барона. Сначала внешне — вокруг по спирали, а потом в пешем порядке по залам, апартаментам, кабинетам и будуарам. Домоправитель Серафим сопровождал меня и профессора по одному ему ведомому маршруту. Здесь без гида можно легко заблудиться.

Симпатичная донна Роза накормила нас обедом. Сэр Оскар позволил угостить себя рюмочкой местного бренди. Он же категорически запретил угощаться горячительными напитками мне. До особого распоряжения. Кроме этого не советовал пользоваться информационными каналами ТП видео, домашним телепортаном и чем-то ещё, о чём информировал только Серафима.

Прощаясь, профессор поинтересовался, где я прячу моего персонального собеседника.

Пожать плечами, демонстрируя неосведомлённость о том, где находится мой «персональный собеседник», я не успел. Волосатый юнец, напоминавший меня не стриженного, вошёл в столовую и поприветствовал нас.

— А, вот и собеседник! — воскликнул профессор. — Лёгок на помине. Вас познакомить, или сами разберётесь во взаимоотношениях?

— Разберёмся, сэр, — сказал парень и игриво подмигнул мне.

— В таком случае разрешите откланяться. — Профессор пожал мне руку и направился к выходу. Серафима и Боба, так звали волосатого юношу, он, уходя, знаками внимания не отметил. А они, кажется, и не обиделись. Но мне как-то стало не по себе…

— Ваш браслет, Майкл. — Боб протянул знакомую вещь, обнаруженную мной утром, в кармане халата. — Носите его на левой руке. Для вызова домашних бионов назовите имя. Меня зовут Боб. С Серафимом и Розой вы знакомы. Ещё где-то в доме есть Гектор и Фрам. Мы всегда к вашим услугам…