Дельце на двоих

Николай Иванников (2024)

В городишке Поляна-на-Озере творятся странные дела. Странные и страшные. И чтобы разобраться них, криминальный авторитет из Петербурга отправляет туда расторопного и смышленого вора по кличке Ромео. Ему необходимо найти того, за кем стоят все криминальные дела в Поляне-на-Озере.Маленький город — не означает маленьких проблемы. Ромео ждет большой сюрприз…Первая повесть из маленького цикла «Ромео».Обложка подготовлена с помощью нейросети Kandinsky

Глава 3

Город Поляна-на-Озере действительно располагался на большом острове и был из тех городов, что на карте обозначаются кружочком с точкой внутри — от пятидесяти до ста тысяч жителей. Поляна-на-Озере занимал собой практически весь остров, окраины со всех сторон спускались почти до самого берега, а кое-где дома стояли прямо в воде, на бревенчатых сваях. Лишь с севера город отделяла от озера узкая лесная полоска. А на юге, там, где остров от остального мира был изолирован всего лишь километровой полоской воды, находился местный дебаркадер. Само здание было кирпичное, вновь отстроенное, но на стене уже кто-то успел написать черной краской: «Поляна — столица мира!» Вокруг располагался стихийно организованный «зеленый базар», торчали пестрые зонты и дымились мангалы. Пахло зеленью, рыбой и шашлыком. Причал выдавался далеко в воду, он был деревянный, огороженный высокими перилами и обшитый поверх досок металлическими листами; листы были иззубрены, чтобы не дай бог кто-нибудь не поскользнулся и не ухнул с трехметровой высоты в воду, где покачивались на волнах поросшие водорослями старые сваи. Паром курсировал между берегом и островом один раз в сутки, выплескивая из своих недр толпы народа и автомобильный транспорт, который, взрыкивая, съезжал на причал по широкой аппарели…

Когда двигатели смолкли и паром, двигаясь по инерции, мягко ткнулся в причал, Гурзуф шлепнул Ромео по плечу. Несильно шлепнул, но рука у него была, что те сваи, которые качались под причалом, и Ромео едва не кувыркнулся за борт — лишь чудом удержался. Морщась, потер ушибленное плечо и с ненавистью покосился на Гурзуфа.

— Шевелись, — невозмутимо сказал человек — гора. — Надо спешить.

— Ты читать умеешь? — спросил Ромео.

— Умею. А что?

— Нет, ничего… — Ромео постучал пальцем по табличке на борту: «Просьба пассажирам оставаться на месте до полного спуска аппарели».

Но Гурзуф только хмыкнул и снова подтолкнул Ромео вперед. Повсюду почти одновременно запыхтели автомобильные двигатели, загудели сигналы, нетерпеливый инкассаторский броневик, желтый с продольной зеленой полосой, тронулся с места и, непрерывно визжа клаксоном, попер вперед, несмотря на то что дорогу ему преграждал старенький «Москвич». В «Москвиче» заматерились, яростно вращая руль. Не желая угодить под колеса броневика, Ромео прижался к борту. Гурзуф тоже.

Когда сошли на причал, Ромео отошел под один из пестрых зонтов, где продавали холодный лимонад, и подозвал Гурзуфа. Перебросив через плечо свой огромный пиджак, тот подошел, не переставая ухмыляться.

— Я вижу, нам надо договориться раз и навсегда, — сказал Ромео, потыкав Гурзуфа пальцем в грудь. Но поскольку грудь того находилась почти на уровне лба Ромео, жест этот получился не очень убедительным. — Жираф приставил тебя ко мне только затем, чтобы я не сбежал в решающую минуту. Но он пообещал мне столько, что сбегать теперь для меня нет никакого смысла. Поэтому и твое присутствие рядом со мной совершенно не обязательно. Твое дело начнется, когда я закончу свое, понял? Поэтому договоримся так: я сейчас отправляюсь заниматься своим делом, а ты займись поисками гостиницы — нам надо будет где-то переночевать… Почему ты ухмыляешься, Гурзуф?

— Потому что номер в гостинице Жираф забронировал еще вчера, по телефону. Гостиница «Озерная», номер 218, можно воспользоваться в любой момент. Будут еще какие-то распоряжения?

— Черт! — Ромео бросил на столик перед продавцом мелочь и получил взамен стакан колы без соломинки.

Избавиться от такого балласта, каким был Гурзуф, в ближайшее время не представлялось возможным. А он так рассчитывал покинуть остров на этом же пароме. Похоже, однако, что придется торчать здесь целые сутки до следующего парома.

— Хорошо, — сказал Ромео. — Но предупреждаю: если ты не будешь в точности выполнять все, что я буду тебе приказывать, я немедленно звоню Жирафу. Не думаю, что ему понравится жалоба на то, что ты мешаешь мне работать. Чем быстрее и точнее ты будешь исполнять все мои приказы, тем быстрее мы покинем этот город. Мне он не нравится. А тебе?

Гурзуф пожал плечами, скривив свои толстые губы.

— Нет, наверное…

— Вот видишь. Значит, задерживаться здесь нет резона ни тебе, ни мне. А потому поторопимся…

Большим глотком Ромео выпил колу, выплеснул остатки под ноги и быстро направился к стоящему неподалеку автобусу.

— Ты куда? — тут же остановил его Гурзуф. — Возьмем такси.

Со вздохом Ромео повернулся. Упер руки в бока.

— Ты, кроме Питера, где-нибудь еще бывал? — спросил он устало.

— Бывал, — гордо ответил Гурзуф.

— Где?

— В Стокгольме.

— Ах, в Стокгольме! Ну, тогда заткни свою пасть и делай, что я говорю… Здесь тебе не Стокгольм и даже не Питер. Это маленький провинциальный город, и жизнь тут несколько отличается от той, к какой ты привык. Ты видел, что написано на стене?

— На какой стене?

Ромео взял его за челюсть и повернул голову к дебаркадеру, где поблескивала на солнце надпись: «Поляна — столица мира!» Гурзуф шепотом по слогам прочитал, а потом еще какое-то время пытался осознать смысл написанного. Вероятно, это ему так и не удалось, потому что, закончив шевелить губами, он спросил:

— А почему?

— А вот это объяснить очень сложно. Менталитет, видимо. Хотя вряд ли тебе что-то говорит это слово…

— Хорошо, менталитет так менталитет. Но я все равно не пойму, почему бы нам не взять такси…

Больше слушать его Ромео не стал. Он подошел к автобусу, где сидели, щурясь от полуденного солнца, несколько пассажиров, и ступил на нижнюю ступеньку.

— Куда идет? — весело спросил он.

— Кладбище, — лаконично отозвалась кондуктор.

Она была грузная, пожилая, но красилась ярко, словно пятнадцатилетняя девчонка, прическу имела короткую, «под мальчика», а пряди с ушей зачесывала на щеки. Одета она была в цветастый домашний халат и стоптанные домашние же тапочки, протертые на больших пальцах. Черная кондукторская сумка возлежала на ее огромном животе, как на прилавке.

Оглядевшись, Ромео опустился на сиденье напротив двери. Гурзуф, пыхтя, забрался в автобус следом за ним и сел рядом. Ромео показалось, что сиденье сразу скривилось.

— Мы в гостиницу? — спросил Гурзуф, утирая потную шею мятым носовым платком.

— Не угадал. Сейчас нам с тобой придется разделиться… Не качай головой, так надо. Не бойся, я не сбегу — через пять минут паром отходит, и деваться мне отсюда будет некуда.

— Но зачем нам разделяться? Я же понятия не имею, что представляет собой этот город. Нет уж, лучше я с тобой…

— Помолчи.

Ромео достал из внутреннего кармана пиджака блокнот, авторучку и, поднявшись, подошел к двери. Над ней, под пластинкой из оргстекла, висел начерченный карандашом схематический план. Заголовок гласил: «План движения автобусов по городу Поляна-на-Озере. Утверждено 12.02.89». Как видно, автобусы в городе уже десять лет ходили без изменения маршрутов. План был явно приблизительный, но все же кое-какое представление о городе давал. Основные улицы и площади были подписаны, стрелками было обозначено направление движения автобусов, над которыми мелкими цифрами были указаны номера маршрутов.

Ромео быстро перерисовал план в блокнот и вернулся на место. Автобус в это время уже тронулся.

— Вот, — сказал Ромео, показав блокнот Гурзуфу. — Город выглядит приблизительно так.

— Ага, понятно, — кивнул тот и набычился. — А что дальше?

— А что дальше, я расскажу тебе позже, когда мы останемся наедине… До центра далеко? — спросил он у кондукторши, которая приближалась к ним, звякая монетами в сумке.

— Минут пятнадцать, — ответила она. — Я предупрежу… Рассчитываться будем?

— Несомненно, — Ромео подал ей мелочь и получил два билета. Один сунул Гурзуфу. — Счастливый. Можешь съесть…

Гурзуф послушно потянул билет в рот. Покачивая головой, Ромео отвернулся.

Через пятнадцать минут кондукторша вновь подошла к ним.

— Центр, — объявила она. — Площадь Гагарина. Вам сходить.

— Спасибо… — Придерживаясь за поручни, Ромео устремился к выходу, и минуту спустя они с Гурзуфом уже смотрели вслед нещадно чадящему автобусу.

— Вот ты умный человек, Ромео, — сказал Гурзуф. — По крайней мере, Жираф не взял бы тебя на эту работу, если б это было не так. И как умный человек, объясни мне: какого черта мы тут делаем? Что за дурацкая у тебя тактика? И зачем тебе понадобился план города?

— Он понадобился мне для того, чтобы ты, дружочек, не дай бог не заблудился здесь, как в лесу. Смотри… — Ромео вырвал из блокнота листок с перерисованной схемой и разорвал его на две половины. Одну спрятал в карман, а вторую отдал Гурзуфу. — Твоя задача заключается в следующем: ты объедешь на указанных маршрутах всю половину города, которая обозначена на твоей схеме. Но это не значит, что ты должен проспать все это время в автобусах. Тебе надо обойти ногами каждую пядь земли… Надеюсь, плоскостопия у тебя нет? Вот и отлично. Ты будешь ходить, очень внимательно слушать местные разговоры и очень внимательно осматривать местные достопримечательности…

Ромео поднял указательный палец.

— Запомни, самое важное — внимательно смотреть. Крутить по сторонам головой. Ты умеешь крутить головой?

Гурзуф кивнул. Ромео не поверил.

— Продемонстрируй…

Гурзуф продемонстрировал. Получалось, что угол обзора у него составлял не больше сорока градусов. Ромео раздосадовано стукнул кулаком по ладони.

— Ладно, сойдет… Но запомни: ты должен будешь записать адреса всех домов, где увидишь спутниковые антенны. Не думаю, что в этом Городе их слишком много. Если встретишь недавно выстроенный коттедж на два-три этажа, с высокой оградой, бассейном и дурацкими башенками по бокам — тоже запиши его адрес. Провинциальные бандиты любят подобные извращения.

— Вот это да! — сказал Гурзуф восхищенно. — А еще что?

— Еще — пластиковые рамы. Тебе придется сильно постараться, но все же ты должен обращать внимание на многоквартирные дома, причем на те квартиры, где в окнах стоят пластиковые рамы. Тут задача упрощается тем, что «хрущевки» и вообще старые дома из твоего списка выбрасываются автоматически — только современные здания. И еще дома, во дворе которых стоят дорогие машины — «Мерседесы», «Чероки», «Паджеро», «Лендроверы», «Ленд-Круизеры» и тому подобное. Но только самых современных моделей, старье нас не интересует. Этот список может получиться очень объемным и не самым нужным, но ты должен постараться. Надеюсь, как держать ручку в пальцах, ты еще не забыл?

Гурзуф сложил из пальцев подобие пистолета, направил «дуло» на Ромео и сказал: «Пых!» Загоготал. Ромео хлопнул его по пальцам, и Гурзуф сразу замолчал.

— О подобных шутках тебе лучше забыть, — предупредил Ромео. — Ты должен быть тише воды, ниже травы, хотя при твоих габаритах это и сложновато. Ссутулься. Накинь пиджак на плечи… Знаю, жарко, но так нужно для дела. Ровно в десять вечера я буду тебя ждать во-он в том барс, — Ромео указал на дом с другой стороны площади, где висела красочная вывеска: «Кафе — бар «33». Что могло означать такое название, Ромео не знал.

— А почему именно здесь? — спросил Гурзуф.

Ничего объяснять Ромео не стал. Он просто указал Гурзуфу вдаль: «Действуй», а сам не спеша направился к бару. Остановившись под вывеской, он понял, почему бар носил такое непонятное название. На углу дома, в котором бар располагался, висела табличка: «Ул. Гагаринская, 33». Понятно. Хозяин сего заведения, как видно, не стал ломать голову над вопросом, какое название присвоить своему детищу, а просто однажды, поставив на стоянку у бара свою машину, поднял вверх голову, и его озарило. Отсутствие фантазии иногда компенсируется обычной наблюдательностью.

На стоянке у бара стояло несколько автомобилей. Две «Тойоты», одинаковые, как однояйцевые близнецы, синий «Гранд-Чероки» и черный «Мерседес». Было и несколько «Жигулей», но на них Ромео попросту не обратил внимания.

Оставив «Тойоты» за спиной, Ромео на секунду задержался у джипа. Так, протекторы на шинах изрядно поношены, левое переднее крыло замято, видимо, от удара в какой-нибудь неповоротливый грузовичок, а на одном из окон на левой задней дверце приклеен скотчем обычный полиэтилен. И приклеен, видно, уже давно — полиэтилен порядком обвис, потускнел, а скотч местами отклеился, свернулся и покрылся слоем грязи.

Нет, это не то… Вряд ли такой человек, как Жан — Жак, станет разъезжать по городу на автомобиле с заклеенным полиэтиленом окном. А вот «Мерседес»… «Мерседес», пожалуй, выглядит привлекательно. Не «шестисотый», но тоже весьма неплох. Конечно, глупо надеяться сразу по прибытии в город наткнуться на Жан-Жака, но в том, что владельцы этих автомобилей знакомы с ним, Ромео не сомневался. Такие машины могли себе позволить либо бандиты, либо крепко стоящие на ногах бизнесмены, а ни те, ни другие не могли заниматься своей деятельностью, не сталкиваясь с местным авторитетом.

Проходя мимо «Мерседеса», Ромео на мгновение присел у правого переднего колеса, словно ногу подвернул. Но за эту секунду успел достать из кармана нож, выбросить лезвие и ткнуть в колесо. Воздух зашипел, вырываясь наружу. Порядок.

Оглядевшись, не заметил ли кто его манипуляции, он вошел в бар. И сразу очутился в «предбаннике». Тут было довольно мрачно, стены обшиты деревом, и с них зло взирали на вновь прибывшего плешивые звериные морды. Лоси, волки, рыси и даже тигр. Стеклянные глаза были страшно вытаращены. «Нечего на меня пялиться», — мимоходом бросил им Ромео, раздвинул тяжелые портьеры и прошел в зал.

Здесь тоже было мрачно. Шторы на окнах задернуты, свет через них практически не пробивался, и поэтому на стойке были зажжены свечи в больших медных подсвечниках. Свечей было много, около десятка; на стенах тоже горели свечи — электрические. С потолка свисали большие вентиляторы и, раскачиваясь, гоняли по залу пропахший алкоголем воздух и табачный дым. В общем, было довольно мило. За столиками сидели какие-то люди, пили, курили, о чем-то беседовали. Вокруг них суетилась официантка в шортах, похожих на трусики, а за стойкой печально курил молодой бармен, подперев кулаком подбородок.

Выйдя на середину зала, Ромео во весь голос обратился к присутствующим:

— Чей там «Мерседес» на стоянке?

К нему тут же повернулись. Оглядели неприветливо. Худой, хулиганского вида парень лет тридцати, с длинными жидкими волосами, вьющимися на концах, с отрешенным видом пустил перед собой густой клуб дыма и сказал, щурясь:

— Ну, мой… А в чем дело?

— Да нет, ничего… Просто у тебя колесо спустило.

— Вот блин… — сказал парень, выбираясь из-за стола. — Непруха…

Оттолкнув Ромео, он выбежал из бара. За ним последовало еще несколько человек. Ромео устремился туда же.

На стоянке хозяин «Мерседеса» присел перед спущенным колесом и поковырял пальцем широко раскрывшуюся на сплющенной шине дыру.

— Ни хрена себе… — сказал парень.

— Как будто ножом ткнули, — бессовестно заметил Ромео.

— А ведь действительно, — сказал кто-то из присутствующих и тоже присел рядом с длинноволосым парнем. — Посмотри, какая аккуратная дырка. Прорезана, это точно.

— Убью козла… — злобно прорычал парень. — Поймаю — завалю.

— Обнаглели, сволочи! — поддержал его Ромео. — Тебе-то ничего, всего лишь дырка, запаску поставил — и все дела. А у меня недавно все колеса поснимали. Я подхожу, а машина — на кирпичах. Отстреливать пора гадов.

— Поймаю — завалю! — повторил парень. Было видно, что эта дырка в колесе напрочь выбила его из колеи. Он был вне себя.

— Да, надо убивать, — подначил его Ромео. — Я слышал, недавно какие-то козлы и у Жан-Жака все колеса поснимали…

Он резко замолчал. По тому, как все на пего уставились, догадался, что сморозил какую-то глупость. Взгляды были такими, будто он только что признался, что сбежал из сумасшедшего дома. Длинноволосый даже забыл о проколотом колесе и медленно распрямился. Покрутил пальцем у виска.

— У тебя с головой все в порядке? — спросил он.

— А в чем дело? — полюбопытствовал Ромео. — Что-то не так?

Кто-то толкнул его в плечо, он пошатнулся.

— А ты сам-то кто? — спросили его. Снова толкнули, и он на шаг отступил. — Откуда ты такой взялся, а?

— Все в порядке, ребята, — Ромео выставил перед собой раскрытые ладони. — Я не сделал вам ничего плохого. Я коммивояжер, недавно тут у вас. Извиняюсь, если ляпнул что-то невпопад…

— Прикуси язычок, коммивояжер, и вали отсюда. И постарайся больше нам на глаза не попадаться…

— Да, конечно, ухожу… Счастливо оставаться.

Ромео отвернулся и пошел прочь, пока этот небольшой конфликт не перешел во что-нибудь более серьезное. Услышав за спиной залихватское гиканье, он даже пожалел слегка, что отпустил Гурзуфа — присутствие человека-горы могло сейчас оказаться кстати. Возможно, его внушительный вид мог бы несколько охладить воинственный пыл людей у бара.

«Что же их так взбесило? — думал Ромео, все ускоряя шаг. — 41 о я сказал такого необычного? Ну, сняли колесо у Жан-Жака… Пустяк вроде бы, ничего особенного… Или не поверили? Но с какой стати? Но даже если не поверили, то это еще не повод спроваживать меня подобру-поздорову… Ох, Жан-Жак, что-то с тобой не чисто! Если только при одном упоминании твоего имени у людей случаются такие перепады настроения, то дело это заслуживает внимания… Да, я очень заинтересовался. Пожалуй, Жираф прав — это дело как раз для меня. И если пораскинуть мозгами, то в этой Поляне можно основательно поживиться. Вот только пораскинуть мозгами надо осторожно, чтобы мне их не раскинул Жан-Жак…»

Ромео перешел площадь, остановился у газетного киоска и, закурив, бросил взгляд назад, на бар. Люди все еще толпились у «Мерседеса», длинноволосый парень менял колесо. «Скажи спасибо, что я не проколол все четыре, — злорадно подумал Ромео. — Пришлось бы тебе повозиться…»

Однако нужно сменить тактику. Разговорами и намеками здешних ребят не проймешь, и имя Жан-Жака в их присутствии лучше не произносить. Бог его знает, какой окажется реакция в следующий раз…

«Если бы они меня прижали и нашли в кармане нож — они бы меня прибили. Что ж, я счастливчик, как обычно… Но больше испытывать судьбу не стоит. Буду действовать в обход…»

Нагнувшись, он постучал в окошко газетного киоска. Киоскер оказалась совсем девчонкой; прошедшая ночь, верно, выдалась у нее чересчур бурной, с танцами, мальчиками, вином и «травкой» — вид у девчонки был помятый, заспанный и отрешенный. Красные глаза глядели недовольно на нежданного покупателя.

— Что вам?

Голос тоже оказался не очень приветливым. Судя по интонации, одной «травкой» ночью дело не обошлось. Такая интонация тянула па добрую дозу героина.

— Мне газетку, барышня. Местную.

Девчонка даже сморщилась — так ей не понравился этот глупый надоедливый парень.

— Какую именно? У нас их четыре…

— Четыре? Вот и давайте все.

Получив газеты, Ромео сделал девчонке ручкой и отошел к автобусной остановке, где в теньке под сникшей от жары березкой стояла пыльная скамейка. Постелив под зад одну из газет, Ромео взялся за самую толстую. Открыл на последней странице, где обычно располагалась реклама и частные объявления.

Посмотрим, чем живет этот городишко. Итак…

«Продам капитальный гараж в районе пристани, смотровая яма, погреб…» Нет, гаражи нас не интересуют. Мы и сами толком не знаем, что нас интересует.

«Продам норковую шапку, новую, недорого…» Странное объявление: что за шапка — женская, мужская, и какой размер? Да и не сезон. В такую жару не о шапках думается, а о панамках или бейсболках.

«Куплю свадебное платье…» Что ж, любовь остается любовью и в жару, и в холод, и в дни кризиса.

«Срочно куплю унитаз и смывной бачок в комплекте…» Приспичило бедолаге, нечего сказать.

Ага, раздел «Анекдоты», как и во всякой уважающей себя газетенке. Читатель это любит. Читателя надо уважать. «Я вчера жену в зоопарк водил. — Ну и как? — Не взяли…» Смешно. Но с бородой. Чтобы рассмешить одуревшего от жары читателя, требуется что-нибудь посвежее.

А вот и реклама, которая двигатель торговли… «ООО «Ключ» объявляет о своем закрытии…» Хорошо, хоть предупреждают… «Качественная винно-водочная продукция от производителя». Кто производитель, почему-то не уточняется. Вероятно — местные умельцы. «Агентство недвижимости «Вероника» предлагает свои услуги по купле-продаже квартир, домов во всех районах города»…

Так-так-так, это уже теплее. Появляется надежда, что дело сейчас сдвинется с мертвой точки. Адрес: ул. Гагаринская, 40. О! Ромео закрыл газету и поднялся. Сделав ладонь козырьком, осмотрел площадь. Это же где-то тут, рядом. Посмотрим… Бар «Две тройки», где все еще копошатся тс самые неприветливые ребята, фонтанчик без воды, автобусная остановка, газетный киоск с помятой девицей, большое кирпичное здание с какой-то вывеской над входом. Что написано на вывеске, отсюда не видно, но, похоже, это именно то, что надо.

Ромео снова вышел на площадь и, помахивая на себя газетой, направился к зданию.