Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3

Николай Волков

Меня зовут Витторио Скамми, и я – чародей.Так уж сложилось, что Санкт-Петербург стал мне куда большим домом, чем края, в которых я родился и вырос.Этот город непохож ни на один другой, и каждый его уголок скрывает свои тайны. Тайны, которые манят смертных, да и не только, существ со всего мира.Тайны, которые я готов хранить.Я – чародей.Можете попробовать колдовать с моим именем.За последствия я не ручаюсь.

Глава 18

Шесть колонн стояли, в край очерченного круга. Разрисованные, и расписанные, где фломастерами, где шариковыми ручками, а где и краской из баллончиков стены. Три почтовых ящика, на которых какие-то местные шутники переправили все цифры на сочетания из «трех шестерок». Лестница наверх, опоясывающая все колонны.

Это все я заметил в первые же секунды, как и кучу других, чисто бытовых, деталей, но меня интересовали не они, и я прислушался к своим ощущениям.

А вот они-то были крайне гадкими…

Как вы помните, я работаю больше с той магией, которая требует хирургической точности, и это сказывается и на моей чувствительности к магическим полям и воздействию.

Я стоял в месте силы. Возможно, вы что-то слышали о незримых потоках магии, которые опоясывают весь земной шар… Так вот это место — было не из таких, которые лежат на этих потоках. Скорее его можно было сравнить с огромным прудом, куда вода натекла, и ее было очень много, но дальше она стухла. Нет, даже не стухла, а превратилась в крайне вонючую смесь дегтя и мазута.

Здесь не было чистой магии, порожденной самой жизнью, но то, что здесь было — грозило вывернуть меня наизнанку своей мощью и…

И я позавидовал смертным, которые всего этого не ощущают.

Мне безумно не хотелось пользоваться Зрением, поскольку я вполне хорошо представлял себе, что я могу тут увидеть, и мне не хотелось сохранять это в памяти до конца дней. С другой стороны, я боялся что без его помощи, я не найду то, что мне нужно.

И тут в воздухе передо мной сверкнула сияющая полоса, которая расширилась, превращаясь в проход, и из него шагнули двое Зимних, на ходу меняя свою внешность, под обычных людей.

— Чародей?

— Господа…

— Что ты здесь забыл? Это место не для тебя.

— Я скоро покину его, но мне необходимо найти то, зачем я пришел.

— Посмотри на него, — рассмеялся один из них — он скоро сознание потеряет, а все пытается корчить из себя непойми что.

— Не он первый, не он последний. Поймет, что ему здесь не место, и уйдет, как и остальные. Или может не уходить… Тогда мы унесем его труп с собой.

Они были правы. Дышать с каждой секундой становилось все тяжелее, и голова уже начинала кружиться, а непонятная магия этого места наваливалась на меня так, как будто я попал под гидравлический пресс. Пытаясь облегчить себе положение, я расстегнул пальто, и потянул с шеи шарф, ослабляя его так, чтобы можно было легче дышать, но он зацепился за цепочку медальона, и вытащил его из под рубашки.

Я схватился за медальон, и… Внезапно головокружение ушло.

— Ого… Глянь, какой улов… Оказывается чародей-то не прост…

Я сконцентрировался на медальоне, на его знакомых очертаниях, на том, что он для меня значит, и вспомнил улыбку сестры.

Сквозь мой кулак пробивался явственный свет, исходящий от него, и он рассеивал вокруг меня все паршивые ощущения.

— Не унесете.

Выпрямившись во весь рост, я сделал шаг, а потом еще один.

— Ну-ну… — сказал один из них — Только учти, мешать мы тебе не будем, но и помогать не станем.

Вера. Вот что можно было противопоставить этому месту, но я не знал, хватит ли ее у меня. Чтобы обойти тут все и найти проход.

— Проход… — выдохнул я.

Зимние расхохотались.

— Какой тебе нужен? Тут их много.

Я закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на них, и вызвал перед собой лицо сестры. Вспомнил, что она ждет меня снаружи. Вспомнил, как она в меня верит, и что я не могу подвести ее.

Медальон разгорался все ярче, и внезапно ко мне пришло спокойствие.

Открыв глаза, я обнаружил, что смотрю на заложенный вход в подвал.

— Я справлюсь, потому что… Потому, что я — это я.

И тут я поверил в себя.

Кирпичная кладка, перекрывающая вход в подвал, застонала, когда я прикоснулся к ней рукой, и выпустил вперед свою магию, а после этого — взорвалась, открывая мне коридор.

За моей спиной раздались удивленные возгласы, но мне было не до них, и я пошел вперед и вниз, туда, куда вел меня коридор, до тех пор, пока не очутился в довольно просторной зале, по краям которой стояли столы с оборудованием. По центру залы располагался большой круг вделанный в пол, но сейчас я не мог разобрать из чего он был выполнен — лишь то, что это был какой-то металл.

Действуя скорее по наитию, чем по здравому размышлению, я пустил перед собой волну магии, позволяя ей коснуться всего, что было в зале, и, неожиданно, в помещении зажегся свет старых масляных ламп, позволивший мне увидеть в дальнем от меня конце стол, на котором лежала внушительных размеров книга.

Я отпустил медальон, давая ему угаснуть, и подошел к ней.

Старая, потрескавшаяся от времени кожа, с ее непередаваемым запахом.

Но что-то было не так, и я, доверяя своим ощущениям, не стал касаться ее, и принялся внимательно осматриваться.

— Вот как, чародей… А ты осторожен… Мне это даже нравится. — мурлыкнул над моим ухом голос Уатах — Но со мной — тебе не надо быть осторожным…

Я обернулся, и увидел ее стоящей за моей спиной.

Вдохнув морозный воздух, я посмотрел на нее.

— Мне нечего предложить тебе. Уходи.

— Перебьешься — почти обиделась она.

— Уходи, и уходи!

Трижды подтвержденное слово значит для фэйри очень много, но сейчас она лишь рассмеялась.

— Ты, видимо, еще не понял, куда тебя занесло, чародей. Лабораторию Джузеппе никто не мог бы найти так просто…

Видимо, я все-таки идиот, но я быстро учусь.

— Не может быть, — простонал я — она не в нашем мире…

— Верно…

— Она в Небывальщине…